Поехал Святогор путём-дорогой длинной,
Весь мир кругом сверкал загадкою картинной,
И сила гордая была в его коне.
Подумал богатырь: «Что в мире равно мне?»
Тут на пути его встречается прохожий.
Идёт поодаль он. И смотрит Святогор:
Прохожий-то простой, и с виду непригожий,
Да на ногу он скор, и конь пред ним не спор.
Поедет богатырь скорей — не догоняет,
Потише едет он — всё так же тот идёт.
Дивится Святогор, и как понять, не знает,
Но видит — не догнать, хоть ехать целый год.
И богатырь зовёт: «Эй дивный человече,
Попридержи себя: на добром я коне,
Но не догнать тебя.» Не возбраняя встрече,
Прохожий подождал — где был он, в стороне.
С плеч снял свою суму, кладёт на камень синий,
На придорожную зелёную плиту.
И молвил богатырь, с обычною гордыней,
С усмешкой поглядев на эту нищету:
«Что у тебя в суме? Не камни ль самоцветны?»
«— А подыми с земли, тогда увидишь сам.»
Сума на взгляд мала, вид сверху неприветный,
Коснулся богатырь — и воли нет рукам.


Не может шевельнуть. Обеими руками,
Всей силой ухватил, и в землю он угряз.
Вдоль по лицу его не пот, а кровь струями,
Пред тем неведомым прохожим, полилась.
«Что у тебя в суме? Сильна моя отвага,
30 Не занимать мне стать, суму же не поднять.»
И просто тот сказал: «В суме — земная тяга.»
«— Каким же именем, скажи, тебя назвать?»
«— Микула Селянин.» — «Поведай мне, Микула,
Судьбину Божию как я смогу открыть?»
«— Дорога прямиком, а где она свернула
Налево, там коня во всю пускай ты прыть.
От росстани свернёшь — там Северные Горы,
Под Древним Деревом там кузница стоит.
Там спросишь кузнеца. Он знает приговоры.»
«— Прощай.» — «Прощай.» И врозь. И новый путь лежит.

Поехал Святогор прямым путём, и влево
На росстани свернул, во весь опор тут конь
Пустился к Северным Горам, вот Чудо-Древо,
Вот кузница, кузнец, поёт цветной огонь.
Два тонких волоса куёт кузнец пред горном.
«— Ты что куёшь, кузнец?» — «Судьбину я кую.
Кому быть в жизни с кем. Каким быть в мире зёрнам.»
«— На ком жениться мне? Скажи судьбу мою.»
«— Твоя невеста есть, она в Поморском царстве,
В престольном городе, во гноище лежит.»
Услышав о своём предсказанном мытарстве,
Смутился Святогор. И новый путь бежит.

«Поеду я туда. Убью свою невесту.»
Подумал. Сделал так. Уж далеко гора.
Увидел он избу, когда приехал к месту.
Там девка в гноище, всё тело — как кора.
Он яхонт положил на стол. Взял меч свой вострый.


В грудь белую её мечом тем вострым бьёт.
И быстро едет прочь. Весь мир — как праздник пёстрый.
Прочь, струпья страшные. К иному путь ведёт.

Проснулась спавшая. Разбита злая чара.
Ниспала в гноище еловая кора.
И смотрит девушка. Пред ней, светлей пожара,
Алеет яхонта цветистая игра.
Принёс тот камень ей богатства неисчётны,
И множество у ней червлёных кораблей.
Кузнец меж тем куёт. Пути бесповоротны.
Чарует красота. И слух идёт о ней.

Пришёл и Святогор красавицу увидеть.
И полюбил её. Стал сватать за себя.
Женились. Кто б сказал, что можно ненавидеть —
И через ненависть блаженным стать, любя.
Как спать они легли, он видит рубчик белый.
Он спрашивал, узнал, откуда тот рубец.
О, Святогор, когда б не тот порыв твой смелый,
Кто знает, был ли бы так счастлив твой конец!

Константин Бальмонт