Цитата сообщения Mila111111 Удивительные встречи с загадочными затерянными племенами


История хранит в себе много странностей, которые мы, возможно, никогда полностью не поймем, либо из-за неполной документации, либо из-за отсутствия интереса в то время, либо просто из-за большого знака вопроса, который висит над всем этим. Среди них есть таинственные затерянные племена людей, с которыми мы сталкивались во всех уголках земного шара, часто исчезающие до того, как мы по-настоящему поймем их, или известные только по редким рассказам, и оставляющие нас в недоумении относительно того, кем они были и где находятся их истоки. Здесь мы познакомимся с таинственными затерянными племенами людей-обезьян, голубоглазыми индейцами, мистическими племенами, обладающими телепатическими способностями, и многим другим.


Отдаленные джунгли Южной Америки издавна были источником рассказов о странных существах и легенд, и среди них многочисленные свидетельства о племени крупных обезьяноподобных существ, живущих в дикой местности. Описания этих существ часто различаются, их размеры варьируются от миниатюрных 3 футов в высоту до неуклюжих волосатых гигантов высотой 12 футов, и местные жители и очевидцы часто утверждают, что они живут в собственных деревнях, используют инструменты и примитивные луки и стрелы, и иметь язык, состоящий из хрюканья и свиста. Хотя региональные названия могут варьироваться, в настоящее время они в основном представлены под общим названием Марикокси и по большей части являются более или менее полной загадкой.

Пожалуй, одна из самых хорошо задокументированных и мучительных встреч с этими загадочными существами была описана знаменитым британским исследователем полковником Персивалем Х. Фосеттом, которого чаще называют Перси Фосетт, который исчез в джунглях во время злополучной экспедиции на поиски таинственного затерянного города, который он называл просто Z. Известно, что Фосетт вел обширные дневниковые записи о своих путешествиях, многие из которых позже были собраны в книги его сыном Брайаном Фосеттом. В одной из этих книг, которая называется "Затерянные тропы, затерянные города", на страницах можно найти довольно любопытную и захватывающую историю о встрече с Марикокси.

Предположительно, эта встреча произошла в 1914 году, когда Фосетт находился в экспедиции по составлению карты неизведанного юго-западного региона под названием Матто-Гроссо. Из Боливии они проникли в темные джунгли вверх по реке Гуапоре, и местные племена уже успели хорошо познакомить их со странными историями о волосатых людях-зверях, которые, по слухам, обитают в этом море деревьев, и, хотя это казалось довольно фантастичным, этого было достаточно, чтобы заставить их настороженно относиться к окружению и тому, что его окружает. они узнают об этом во время своего путешествия. Айвен Сандерсон описал услышанные Фосеттом истории в своей книге "Вещи" 1967 года, в которой он пишет:
- Максуби, по-видимому, называли этих существ марикокси. Они обитали на северо-востоке от них. Говорили, что на востоке обитала еще одна группа низкорослых чернокожих людей, покрытых волосами, которые были настоящими каннибалами и охотились на людей ради еды, готовя их тела на костре на бамбуковых вертелах и сдирая с них мясо. Максуби считали их просто отвратительными и низменными людьми. Во время одной из последующих поездок полковнику Фосетту рассказали о "людях-обезьянах", которые жили в норах в земле, были покрыты темной шерстью и вели ночной образ жизни, так что в окрестностях их называли морсего, или люди-летучие мыши. Испаноязычные называют этих людей кабеллудос, или "Волосатыми людьми", а некоторые индейские группы - тату, или броненосцами, потому что они живут в норах, как и эти животные. Фосетт также записал, как лесные индейцы рассказывали ему, что у морсего невероятно хорошо развито обоняние, что заставляет даже этих опытных охотников предполагать, что у них есть некое "шестое чувство”."

Тем не менее они храбро отправились вдоль реки, встречая по пути кое-какие странности. Первым интересным открытием стало ранее неизвестное племя индейцев, которые идентифицировали себя как максуби и проявляли некоторые любопытные черты, такие как их религия поклонения Солнцу и демонстрация необъяснимых знаний о планетах Солнечной системы, которые они могли получить с довольно шокирующей точностью. Это было бы интересно изучить подробнее, но Фосетт и компания были там не для того, чтобы заниматься антропологической работой, и, пробыв с племенем несколько дней, они снова отправились в окутанные туманом джунгли, оставив этих удивительных людей в тумане истории и перейдя в новый мир. область, которая была совершенно невидима посторонним и казалась настолько отдаленной и чужой, что с таким же успехом могла быть поверхностью какой-нибудь чужой планеты.


После нескольких дней борьбы с многочисленными опасностями этой дикой местности участники экспедиции наткнулись на таинственную тропу у черта на куличках, которой, как они предположили, пользовались местные жители. Пока они стояли там, решая, идти по тропе или нет и в какую сторону идти, Фосетт пишет, что они увидели две фигуры, двигавшиеся примерно в 100 ярдах от них, очевидно, переговариваясь на каком-то неизвестном языке и держа в руках луки и стрелы. Хотя поначалу предполагалось, что они принадлежат к местному племени, более тщательный осмотр показал, что они были гораздо более странными, и Фосетт описал их:
“Мы не могли разглядеть их отчетливо из-за теней, отбрасываемых на их тела, но мне показалось, что это были крупные, волосатые мужчины с исключительно длинными руками и со скошенными назад лбами, начинающимися от ярко выраженных надбровных дуг, люди очень примитивного вида, по сути, совершенно голые. Внезапно они повернулись и скрылись в подлеске, а мы, зная, что преследовать их бесполезно, пошли по северному участку тропы.”
К этому моменту кажется совершенно очевидным, что Фосетт не считал тех, кого он видел, полностью человеческими существами. Возможно, все это и без того было достаточно странно, но в тот вечер, в сумерках, все стало еще более странным, когда лес внезапно ожил, огласившись звуками, похожими на рев рога, доносящийся из далекой темноты. Члены экспедиции немедленно насторожились, поскольку инстинктивно поняли, что это агрессивный звук, несущий в себе угрозу. Фосетт напишет об этих звуках и о том, что за ними последовало:
В приглушенном вечернем свете, под высоким сводом ветвей в этом лесу, куда не ступала нога цивилизованного человека, звук казался таким же жутким, как первые ноты какой-нибудь фантастической оперы. Мы знали, что его издавали дикари, и что эти дикари сейчас идут по нашему следу. Вскоре мы услышали крики и болтовню под аккомпанемент грубых звуков рога - варварский, безжалостный шум, резко контрастирующий с незаметностью обычных дикарей.


Темнота, все еще висевшая над верхушками деревьев, быстро сгущалась здесь, в глубине леса, поэтому мы огляделись в поисках места для лагеря, которое обеспечивало бы хоть какую-то защиту от нападения, и в конце концов укрылись в зарослях такуары. Сюда не осмелились бы пройти голые дикари из-за опасных шипов длиной в дюйм. Развешивая гамаки внутри естественного частокола, мы слышали, как дикари возбужденно переговаривались вокруг, но не решались войти. Затем, когда погас последний луч света, они покинули нас, и мы больше ничего о них не слышали.
Конечно, это жутковатая картина - уединенный лагерь оборванных исследователей, напуганных видом волосатых людей, а теперь еще и преследуемых этими таинственными рогами в ночи, прерываемый болтовней на каком-то грубом, чуждом языке, и для них это еще не конец. На следующее утро команда осторожно осмотрела окрестности и не смогла обнаружить никаких признаков того, что кто-то из “дикарей” вторгся в их пределы. Они продолжили путь по одной из хорошо очерченных троп, которые им удалось найти, и в тот вечер снова разбили лагерь без происшествий. На следующее утро они покинули лагерь и, пройдя всего около мили, наткнулись на то, что, по-видимому, было настоящей деревней странного племени, населенной существами, которые, очевидно, были не совсем людьми. Фосетт довольно эффектно описывает произошедшее:
Утром мы продолжили путь и, пройдя с четверть мили, наткнулись на что-то вроде сторожевой будки из пальмовых листьев, затем еще на одну. Затем мы внезапно вышли на открытое пространство леса. Подлесок расступился, открывая взору между стволами деревьев деревню с примитивными хижинами, где сидели на корточках одни из самых злобных дикарей, которых я когда-либо видел. Некоторые из них были заняты изготовлением стрел, другие просто бездельничали - огромные обезьяноподобные создания, которые выглядели так, словно их эволюция едва ли поднялась выше уровня зверей.

Я свистнул, и огромное существо, волосатое, как собака, вскочило на ноги в ближайшем укрытии, в мгновение ока наложило стрелу на лук и, переминаясь с ноги на ногу, подбежало ко мне, пока не оказалось всего в четырех ярдах от меня. Издавая ворчание, похожее на "Фу! Фу! Фу! - он продолжал танцевать, и внезапно весь лес вокруг нас наполнился этими отвратительными обезьянолюдьми, которые хрюкали: "Фу! Фу! Фу!" и пританцовывали с ноги на ногу, точно так же, как натягивали стрелы на луки. Для нас это была очень щекотливая ситуация, и я подумал, что это конец. Я попытался заговорить с ними по-дружески на максуби, но они не обратили на это никакого внимания. Казалось, что человеческая речь была им недоступна.


Существо передо мной прекратило свой танец, постояло мгновение совершенно неподвижно, а затем натянуло тетиву до уровня своего уха, одновременно подняв зазубренный наконечник шестифутовой стрелы на высоту моей груди. Я посмотрел прямо в его поросячьи глазки, наполовину скрытые под нависшими бровями, и понял, что он пока не собирается выпускать стрелу. Так же неторопливо, как он поднимал тетиву, он опустил лук и снова начал медленный танец, после чего раздалось "Фу! Фу! Фу!’"
Этот жестокий человек-обезьяна, как утверждается, продолжал проделывать это еще несколько раз, прицеливаясь из лука только для того, чтобы продолжить свой странный, бессвязный танец, а затем снова прицелиться. Однако Фосетт, казалось, знал, что стрела может вылететь в любой момент, и его рука крепко лежала на рукояти пистолета, пока он созерцал всю эту диковинную сцену. По словам Фосетта, в какой-то момент он начал всерьез опасаться за свою жизнь и решил попытаться отпугнуть его с помощью пистолета, выпустив пулю, которая ударилась о землю у ног зверя и вызвала оглушительный грохот, эхом прокатившийся по джунглям. Он рассказывает об этой последовательности событий:
“Я вытащил пистолет "Маузер", который висел у меня на бедре. Это была большая, неуклюжая штука, калибр которой не подходил для использования в лесу, но я взял ее с собой, потому что, прикрепив деревянную кобуру к рукоятке пистолета, я превратил ее в карабин, и носить ее было легче, чем настоящую винтовку. В нем использовались гильзы с черным порохом 38-го калибра, которые производили грохот, совершенно непропорциональный их размеру. Я так и не поднял его; я просто нажал на спусковой крючок и выстрелил в землю у ног человека-обезьяны.
Эффект был мгновенным. На отвратительном лице появилось выражение крайнего изумления, а маленькие глазки широко раскрылись. Он бросил лук и стрелы и быстро, как кошка, отпрыгнул в сторону, скрывшись за деревом. Затем в воздух полетели стрелы. Мы выпустили несколько пуль по веткам, надеясь, что шум отпугнет дикарей и они станут более восприимчивыми, но они, казалось, были вовсе не расположены принимать нас, и, прежде чем кто-нибудь пострадал, мы решили, что это безнадежно, и отступили вниз по тропе, пока лагерь не скрылся из виду. За нами никто не гнался, но шум в деревне продолжался еще долго, пока мы шли на север, и нам казалось, что мы все еще слышим "Ух! Ух! Ух!” разъяренных воинов."

Этот рассказ может показаться совершенно сенсационным до такой степени, что более скептически настроенным людям будет легко отмахнуться от него, но есть несколько причин, по которым он оправдан и заслуживает рассмотрения, во-первых, это, скорее всего, не какая-то вымышленная история, рассказанная Фосеттом. Это было частью его очень серьезных и, как правило, скрупулезных заметок о его экспедиции, которые находились прямо здесь, среди более обыденных наблюдений за дикой природой и различными народами региона. Он был непревзойденным профессионалом и членом Королевского географического общества, а также очень уважаемым, опытным исследователем и геодезистом, и нет никакой разумной причины, по которой он мог бы захотеть состряпать такую историю, чтобы поместить ее в середине своего в остальном тщательного дневника. Зачем ему было это делать и рисковать своей репутацией? С какой целью? Это также означает, что он, скорее всего, не мог ошибиться в определении местных племен или дикой природы, поскольку он был знаком с этими джунглями настолько хорошо, насколько это вообще возможно в ту эпоху.
Фосетта также обвиняли в том, что он, возможно, преувеличил свои отношения с местными жителями и в данном случае изобразил их волосатыми животными из каких-то расистских побуждений, но если это было так, то почему существуют другие записи о его отношениях с местными жителями, которые абсолютно точно описывают их внешность и поведение? поведение?
В какой-то степени верно, что Фосетт, как известно, придерживался определенного мнения о более примитивных племенах, но, похоже, он никогда не позволял этому ставить под угрозу то, как он описывал самих людей. Сандерсон может многое сказать об этом аспекте дневниковых записей, написав:
“Он (Фосетт) не был этнологом, антропологом или археологом, но именно с этими дисциплинами он сталкивался, и именно по отношению к главным героям первой из них он чаще всего выражал свои самые горькие чувства. В своих обширных путешествиях по доселе неизведанным территориям он впервые открыл для себя многие группы людей, жил с ними, часто усваивал немалую часть их языка, записывал все, что мог, из их обычаев и пытался как-то классифицировать их происхождение. Многое из этого противоречило устоявшимся представлениям этнологов, и исторические теории Фосетта полностью расходились с тем, что было принято тогда и остается до сих пор. И все же, хотя эти теории подвергались резкой критике, достоверность собранных им фактов никогда не подвергалась сомнению. Именно его оценка их была признана недействительной.

Это выставляет его рассказ о волосатом Марикокси в совершенно ином свете, не говоря уже о том факте, что его слова никогда не подвергались сомнению, что у него было два надежных свидетеля, и что то, что он видел, было подтверждено другими как до, так и после, поскольку сообщения, переданные ему несколькими людьми, описывали именно то, что он слышал. видел так, что те, с кем он общался, ничего не знали о том, что он действительно видел. Поэтому мы вынуждены согласиться с настоящим отчетом в целом; а это просто означает, что в 1914 году к северо-востоку от хребта Паресис в Матто-Гроссо жили племена, которые, по-видимому, были полностью волосатыми гоминидами крайне примитивного вида и никоим образом не происходили от индейских аборигенов Америки и не были связаны с ними никакими родственными связями.”

Хотя может показаться, что Сандерсон слишком быстро поверил во всю историю, это, безусловно, отчет, который выделяется среди работ Фосетта и который в конечном счете оставляет больше вопросов, чем ответов. С чем столкнулись Фосетт и его товарищи по экспедиции в тех джунглях? Были ли это действительно легендарные Марикокси или что-то еще? Поистине прискорбно, что, учитывая, что Фосетт не был особенно заинтересован в продолжении этого дела и, по-видимому, рассматривал его в основном как препятствие и странность, он так и не предпринял никаких усилий, чтобы выяснить, что же это было, и персонажи его рассказа просто отошли на второй план, оставаясь озадачивающими загадками. Существовало ли на самом деле это племя волосатых обезьянолюдей, как их описал Фосетт, и если да, то кем они были и как вписывались в легенду о Марикокси? Ответ, возможно, навсегда останется сокрытым в этом запретном логове в джунглях.

Помимо племен человекообразных обезьян, с тех пор, как испанские миссионеры 16-го века прибыли в регион Амазонки, существует одна устойчивая легенда о племенах высоких, светлокожих, светловолосых, голубоглазых, явно европеоидных туземцев, живущих в самых отдаленных и труднодоступных районах джунглей. Одно из самых ранних описаний встречи с этими загадочными людьми было сделано испанским доминиканским миссионером Гаспаром де Карвахалем, который в 1542 году написал о встрече с группой очень высоких, очень белых, похожих на европейцев женщин из племени, у которых были длинные светлые волосы, заплетенные в косы и уложенные вокруг головы. Этот рассказ был включен в его книгу "Отчет о недавнем открытии знаменитой Гранд-Ривер".

Другой популярный рассказ об этих белых амазонцах принадлежит американскому исследователю Александру Гамильтону Райсу-младшему, который отправился в Амазонию в составе экспедиции 1924-1925 годов. Вернувшись из опасной экспедиции, Райс рассказал об одном из участников экспедиции, лейтенанте Хинтоне, который заметил племя белых индейцев во время полета над верховьями реки Парима. Заинтригованный, Райс организовал путешествие на каноэ вверх по реке, чтобы попытаться выяснить, откуда взялись таинственные белые туземцы. В конце концов они нашли хижину, которая, как считалось, принадлежала белым индейцам, и затем услышали серию пронзительных криков, которые напугали некоторых членов экспедиции, а остальных заставили насторожиться и схватиться за оружие. Именно в этот момент из леса вышли двое белых туземцев, по-видимому, с миром.

По описаниям, лица этих белокожих аборигенов были покрыты краской, которая скрывала их черты, но они, как утверждалось, были “бесспорно белыми”. Говорили, что эти двое выглядели низкорослыми и истощенными, не носили одежды и имели при себе луки со стрелами с отравленными наконечниками. Они говорили на уникальном языке, на котором, как известно, не говорит ни одно другое племя, что затрудняло общение. Когда члены экспедиции предложили в качестве подарков бусы и носовые платки, два члена племени, как сообщается, закричали в джунглях, что привлекло внимание многих светлокожих туземцев, которые вышли из укрытий.

Этим странным белым представителям племени предложили поесть, но они отказались, и, похоже, предпочли есть бананы, которые странным образом были приправлены кокаином, хотя было неясно, где они раздобыли этот наркотик. На протяжении всей встречи странное племя не проявляло особого интереса или благоговения к одежде, снаряжению, оружию или гидроплану жителей Запада. Экспедиция предприняла дальнейшие усилия, чтобы попытаться установить контакт с племенем, но языковой барьер затруднял это, и через некоторое время белые индейцы растворились обратно в лесу, двигаясь “между деревьями, как ягуары, не издавая ни звука и не вызывая шелеста листьев”.

1920-е годы действительно были периодом многочисленных наблюдений за этими белокожими туземцами, и они широко освещаются в рассказах исследователя Перси Фосетта, который был убежден, что эти люди были обитателями мистического затерянного города глубоко в джунглях, который он называл просто “Z”. Он был настолько убежден, что этот мистический город и его жители были уверены, что они неизбежно приведут его к одержимости и заманят в его последнюю, злополучную экспедицию на поиски города Z в 1925 году. Фосетт отправлялся в неизведанные джунгли в поисках своего легендарного города и, казалось, исчезал с лица земли. Никаких следов ни его самого, ни его экспедиции так и не было найдено.

Сообщения и наблюдения белых туземцев продолжались время от времени и в 1940-х годах, а в 1945 году британский журналист Гарольд Т. Уилкинс взял на себя смелость собрать множество отчетов, относящихся к 16 веку, в своей книге "Тайны древней Южной Америки". Даже в наше время ходят слухи о встречах с этими загадочными людьми. В 1977 году одна совместная британско-бразильская экспедиция сообщила, что ее окружало племя необычайно высоких светловолосых туземцев с голубыми глазами и поразительно белой пигментацией, у некоторых из которых были густые бороды, и все они были обнажены. Странные белые племена, как утверждается, говорили на диалекте, которого раньше не слышал ни один специалист. Эти люди назывались акурини, и с ними снова столкнулась другая экспедиция в тот же регион в 1979 году. В данном случае таинственных соплеменников видели лишь мельком, прежде чем они исчезли в подлеске.

Существует множество теорий о том, что могло стоять за этими рассказами. Одна из них заключается в том, что они являются потомками потерпевших кораблекрушение моряков, викингов, пропавших исследователей или даже миссионеров или других выходцев с Запада, которые добровольно оставили цивилизацию, чтобы жить среди местных жителей, где они неизменно смешивались. Действительно, существуют теории, что это сделал сам Перси Фосетт и что за некоторыми из этих встреч со светлокожими туземцами могут стоять его потомки и участники его экспедиции. В последние годы появилось одно племя под названием аче, которое известно своей светлой кожей, волосами, цветом глаз и густыми бородами, и хотя было доказано, что у них нет генетических свидетельств того, что они когда-либо смешивались с европейцами, их уникальная внешность может свидетельствовать о том, что они могут быть самыми светлыми из них. источник, по крайней мере, некоторых сообщений. Маловероятно, что мы когда-нибудь узнаем наверняка точное происхождение этих историй.

Одно очень странное повествование, пришедшее из дебрей Амазонки, повествует о бесстрашном исследователе, который приехал сюда в поисках тайн и вскоре получил больше, чем рассчитывал, отправившись на поиски, которые включали бы в себя затерянные племена, с которыми он не общался, и странные способности разума. Лорен Макинтайр был опытным исследователем, фотожурналистом и писателем для таких уважаемых изданий, как National Geographic, Time, Life, Smithsonian, GEO, Audubon и South American Explorer, и во многих отношениях был чем-то вроде реального Индианы Джонса, посвятившего большую часть своей жизни упорным исследованиям неприступного, неизведанного, и самые непроходимые уголки тропических лесов Амазонки в Южной Америке. Действительно, именно он был первым, кто открыл исток могучей реки Амазонки, когда совершил экспедицию на ее поиски в 1971 году. Он вошел в историю, когда обнаружил, что самая большая, длинная и мощная река в мире берет свое начало со снежного стока на горе Мисми в Андах, расположенной примерно в 6400 километрах от Атлантического океана, который стекает в пруд, ныне называемый Лагуна Макинтайр, который, в свою очередь, впадает в ручей названный Кархуасанта в Перу, в честь которого он начал свой неумолимый рост и извилистое путешествие по одним из самых отдаленных уголков земли. Тем не менее, хотя это и самое известное открытие Макинтайра, оно, безусловно, было не единственным, и в этих джунглях у него произошла очень таинственная встреча, о которой он будет молчать долгие годы.

В 1969 году Макинтайр отправился на экскурсию в неизведанные глубины бразильских джунглей Амазонки. Его целью было малоизвестное племя майоруна, также называемое матсе, которые были настолько неуловимы, что посторонним никогда не удавалось установить с ними контакт, и были известны как “Люди-кошки” из-за множества внушительных шипов, вживленных им в морды. Об этом загадочном племени почти ничего не было известно, и видели его лишь мельком. Они были похожи на призраков, и Макинтайру почти нечего было предпринять, когда его высадили на берегу реки Амазонки в местечке под названием долина Джавари, на границе Бразилии и Перу, и оставили продолжать путь в одиночестве, пробираясь сквозь густые джунгли, которые никто посторонний никогда не видел попытка найти этих таинственных людей. Он и не подозревал, что именно они найдут его.

Когда отважный, опытный исследователь пробирался через кишащие комарами джунгли, он, возможно, слишком сосредоточился на поисках затерянного племени и вскоре понял, что безнадежно заблудился. Затем его путешествие превратилось в бесцельное блуждание по опасной дикой местности, и стало очевидно, что он не успеет на запланированную встречу в том месте, где его высадили. Он начал смиряться с тем фактом, что может оказаться еще одним таинственным заблудившимся исследователем, как до него кумир его детства Перси Фосетт, коллега-исследователь, который таинственным образом исчез во время поисков своего мифического города “Z”. Еще более зловещим было то, что в какой-то момент Макинтайр наткнулся на поляну усеянные телами, по-видимому, четырех лесорубов, наполовину обглоданными муравьями, со стрелами, торчащими из их безмолвных тел.

Это мрачное открытие заставило исследователя внимательно наблюдать за деревьями, когда он бесцельно бродил вокруг, наполовину ожидая, что смерть в любой момент придет за ним из тени, и более чем когда-либо уверенный в том, что он больше не увидит цивилизацию. Именно в тот момент, когда он находился в этом тумане паники и страха, из леса перед ним выползли какие-то фигуры с шипами на лицах, ожерельями из костей, возможно, человеческих, на шеях, и смотрели на него со смесью опасения и удивления, но не агрессивности. Это были майоруна, и они были ближе всех, кто когда-либо приближался к ним со стороны. По крайней мере, тех, кто еще был жив.

Испуганный исследователь немедленно и очень медленно вытащил несколько подарков, которые он захватил с собой на случай, если все-таки вступит в контакт. Из своей сумки он достал немного ткани и зеркал, которые бросил перед туземцами, смотревшими на него с непроницаемыми выражениями на своих проколотых лицах. Они подошли ближе, чтобы принять подарки, а затем, казалось, поманили его за собой и начали таять обратно в лесу. Усталый Макинтайр, спотыкаясь, последовал за ними, едва поспевая за их ловким передвижением по джунглям, и так началась следующая глава его странного приключения.

Они добрались до места, которое, по-видимому, было временным лагерем, полным других членов племени, и, казалось, проявляли к нему странную смесь любопытства и агрессии. Осмотрев его теннисные туфли, они сожгли их дотла, а его часы показались им интересными, но они уничтожили и их. Действительно, большая часть его имущества была бы либо украдена у него, либо уничтожена, и даже его фотоаппарат, к которому они, как ни странно, не проявили никакого интереса, был разбит, когда с деревьев спустилась обезьяна, чтобы забрать его у него. Хотя открытой агрессии против него не было, некоторые мрачные напоминания о том, что он находится в большой опасности, были. Он утверждал, что у них были безделушки, сделанные из человеческих костей, и что они пили из выдолбленных черепов. Кроме того, они были очень хорошо вооружены и никогда не расставались со своими луками, а один из туземцев с красной раскраской на лице, которого он называл “Красные щеки”, начал угрожать ему и хмуриться.

В итоге Макинтайр прожил с этим затерянным племенем два месяца и за это время сделал много наблюдений. Он заметил, что они постоянно находились в движении, постоянно переезжали в новый лагерь, иногда внезапно и без предупреждения, и у них явно был образ жизни охотников-собирателей. Они также, по-видимому, не имели представления об индивидуальном имуществе, свободно делились всем друг с другом и брали или использовали все, что им нравилось, без каких-либо последствий. Еще более странным было то, что он заметил, что эти люди часто двигались довольно странно синхронно, зная, что будут делать другие, или действовали в четком тандеме, не разговаривая друг с другом. Некоторое время он размышлял над этой аномалией, но вскоре понял, что объяснение гораздо более странное, чем все, о чем он когда-либо догадывался.

Однажды к нему подошел тот, кого он принял за вождя племени, - древний на вид, жилистый и седой мужчина, похожий на древесный ствол, покрытый бородавчатыми наростами, за что Макинтайр дал ему прозвище “Ракушка”. Когда вождь подошел, он заговорил с Макинтайром, и исследователь обнаружил, что, как ни странно, после нескольких недель неспособности понять ни слова из того, что они говорили, он ясно понял, что хотел сказать Барнакл. Это совершенно сбило его с толку, но вскоре он понял, что этот вождь не шевелил губами, когда говорил, а обращался непосредственно к его разуму, используя своего рода телепатию, которую Макинтайр позже назовет “излучением”, а Барнакл - “другим языком”.



продолжение здесь:

https://ufonews.su/news135/979.htm