(Посвящается Вячеславу Просянко – Ресторан “Мурняв”)

История эта началась со ста долларов. Которые я одолжил нашему дворнику по имени – Петрович.

Петрович был тихим, стеснительным мужиком лет сорока-сорока пяти. И случившаяся когда-то неприятность в личной жизни, нехорошо повлияла на всю его дальнейшую судьбу. Теперь он был не очень общителен и скорее, даже нелюдим.

Но одолжить сто долларов всё же решился. Пообещав отдать в получку. И было это месяца три назад. Теперь я время от времени напоминал ему о долге. И несчастный Петрович скукоживался на глазах, серел, смущался и краснел. После чего начинал оправдываться и обещать. В следующем месяце…

Вы скажите, некрасиво. И конечно, будете правы. Я тешил своё эго и вёл себя отвратительно. У меня был большой продовольственный магазин. И в нём почти половину занимал мясной отдел, куда подвозили ежедневно свежее мясо, которое я продавал с очень невысокой наценкой и как понимаете.

Очереди в этом отделе были с утра до вечера.

Доходы мои были более чем приличные, так что. Те сто долларов для меня были, всё равно, как для Петровича одна копейка.

Однажды вечером я очень поздно возвращался из магазина. И поставив машину на стоянку, пошел к своему подъезду. Во дворе, как всегда было темно. Фонари не работали, но. Свет из окон освещал неверными мигающими лучами большой двор, стоянку, площадку для выгула собак и в самом углу.

Там, где свет, почти не виден. Я заметил знакомую мне фигуру, а если точнее, то куртку. Старую выцветшую и с таким количеством желтых разводов. Что спутать её было совершенно невозможно.

Петрович. Сообразил я, а настроение было у меня очень не очень. Чёрт и желание сорвать на ком — то своё накопившееся за день раздражение, подвели меня поближе. Нас разделяло только дерево, из-за которого я собирался выскочить, как черт из табакерки и опять потребовать от него те сто долларов, но Петрович.

Склонившись над чем-то, бормотал что-то и даже причмокивал губами. И как мне почудилось – ворковал.

Что за чертовщина подумал я, и осторожно высунувшись из –за дерева заглянул ему за спину.

Пять грязных, ободранных и худых как спички котов, и две маленькие собачки. Жались к рукам Петровича и повизгивали от удовольствия, а тот. Гладил их и разговаривал так, будто они были его детьми. Он кормил их. Насыпал в маленькие одноразовые тарелочки сухарики. И ворковал. Ах, как он ворковал.

В период моей ранней горячей молодости, я так не разговаривал с самой моей любимой девушкой.

Я отвернулся и вернувшись за ствол большого дерева. Прижался к нему спиной. Толстая, узловатая кора впивалась мне в спину, но. Мне не было больно. Мне было так…

Будто, я специально наступил на ногу ребёнку.

И не объяснить, и не извиниться, и вообще. Просто не знаешь, что делать, а на душе. Мерзко, кошки накакали, собаки нарыгали, и постоянно звучит фальшивая нота. Отдаваясь колоколами в голове.

На следующий день, я не начал в магазине с разноса подчинённых. Вместо этого, я опомнился, когда заметил что стою вместе со всеми и курю, держа в руках чашку кофе. Вчерашняя история не шла из головы. До обеда, меня всё мучила эта картина, а в обед.

В обед, я сам не знаю почему. Вызвал самую плохую мою работницу, которую давно собирался уволить. Она была мать-одиночка и воспитывала двоих детей. И разумеется, всегда опаздывала на работу.

Ни слова не говоря я протянул ей запечатанный конверт. И она разрыдавшись, взяла его и ушла. Она решила, что я её уволил.

А через полчаса. В мой директорский кабинет ворвалась старшая продавщица — начальник смены и начала монолог.

-Я, конечно не знаю, почему вы не уволили эту недотёпу. И тем более, я не понимаю, почему вместо увольнения вы выписали ей премию в размере годичной зарплаты, но.

Позвольте мне обнять вас. И она заключила меня в свои горячие объятия. А потом добавила.

Что б ты мне был, жив-здоров. Вот уж не ожидала. Я ведь тоже сама поднимала двоих балбесов. И поцеловала меня в левую щёку.

До конца дня я ходил по магазину, как на крыльях. А персонал, почему-то подходил ко мне и жал руку. По разным причинам.

Так что, домой я возвращался в приподнятом настроении. Переговорив с женой. Я вышел на улицу и стал ждать Петровича. А когда он появился то попросил, чтобы он присел рядом. Петрович посерел, побелел, покраснел и стал оправдываться и обещать отдать в самое ближайшее время. Но я прервал его и начал.

-Я хочу предложить тебе работу. Ты ведь подметаешь наш район, не правда ли? Ну, так вот. Я предлагаю тебе начинать день с уборки нашего двора. И делать это особенно тщательно.

Петрович хотел заметить, что именно это он и делает каждый день, но я не дал перебить себя. Я, знаете ли, дамы и господа, имею большой опыт по общению с подчинёнными.

Ну, так вот. Продолжил я, перебив Петровича. Я предлагаю тебе за эту работу двести долларов в месяц.

У Петровича глаза округлились от неожиданности. Для него это была колоссальная сумма.

-И вот что. Добавил я. Не упоминай больше о тех ста долларах. Отдашь, когда станешь миллионером, а не станешь, то и не отдашь. Да, плевать мне на эти сто долларов. Не упоминай о них больше.

И вот что. У меня сегодня день рождения. А кроме жены и меня, никого нет. Дети давно разъехались. А знакомых мы не приглашаем. Так что, может уважишь? Пойдёшь к нам? Мы приглашаем тебя. Посиди с нами, выпей за моё здоровье.

Петрович покраснел и заметил, что он не очень подобающе одет.

-И на это мне плевать. Ответил я. Мы ведь не танцевать в бар собрались. И через пару минут мы стояли на пороге моей большой квартиры. А моя жена выговаривала строгим голосом.

— Ну и где это вы шляетесь? Всё остыло уже. Петрович, ну этого -то я давно знаю, но почему ты опоздал? Я давно проголодалась.

Я улыбнулся. Про себя. Богу было угодно подарить мне очень умную и сообразительную жену.

Петрович начал оправдываться и не заметил, как с него сняли старую и вонючую куртку и усадили за стол.

В конце застолья жена сообщила Петровичу. Что выбросила его старую куртку и даёт ему новую. Дело в том, что её муж, то есть я. Купил ей огромный магазин одежды. И они в конце месяца, выбрасывают горы одежды, чтобы закупить новую.

Петрович мерял две куртки. Одну кожаную и вторую – пуховик. А в конце он почему-то расплакался. Я проводил его до дома и передал ему большую сумку с едой, заранее приготовленную моей женой. Дай ей Бог здоровья.

Передал вместе с приглашением на завтрашний ужин. Доедать то, что осталось. Иначе всё придётся выбросить.

Петрович стал нашим частым гостем. А жена постепенно обновила весь его гардероб и теперь. У нас в районе был самый модный уборщик в городе, а потом.

Она стала приводить своих неженатых подруг, которых у неё было полгорода. И одна из них. По имени Ляпа, а может это было прозвище. Не стала откладывать дело в долгий ящик. Она владела большим выставочным залом, забитым антикварной мебелью. И в конце вечера, наслушавшись рассказов Петровича о бродячих котах и собаках. Предложила проехаться к ней в салон и посмотреть на котов, которые жили у неё. А квартира её была над залом.

Так что, утром. Она предложила Петровичу место директора- ремонтника.

-Петечка, пусичка. Сказала она. Руки у тебя золотые. В этом я уже убедилась ночью. А такой человек мне очень нужен. Так что, нечего тут долго раздумывать. Сейчас и поедем покупать тебе набор инструментов и новый прикид.

Теперь дворником у нас работает другой человек, а Петрович.

Всё также и приходит поздно вечером кормить своих питомцев. Вместе с Ляпой. Она тоже кормит малышей, а потом.

Они заходят к нам. И женщины уединяются в соседней комнате. Где Ляпа рассказывает моей жене, что её Пусичка кормит крыс.

-Огромные такие. Серые. Сидят на задних лапках и ждут.

-Господи. Господи. Кричит жена раскрыв широко глаза. Это же ужасно. Крысы, фууу…

-Ну не скажи, отвечает ей Ляпа. С одной стороны дома едят коты и собаки, а с другой, крысы. И знаешь, что он говорит?

-Как- же, Ляпочка? Как-же может быть? Крысы, ведь тоже хотят кушать. Они ведь, тоже люди.

Мы их кормим теперь вместе. И представляешь. Я их начала различать.

Они смеются и пьют белое вино.

А Петрович всё пытается отдать мне долг. И мне пришлось завести его в одну из комнат и всё рассказать. Он сидел, слушал меня, а потом почему-то расплакался.

-Но ведь я вам даже не родственник. Заметил он.

И я согласился.

-Не родственник. Но так бывает. Иногда, чужой человек становится ближе самого близкого родственника.

Вы конечно, дамы и господа. Можете сказать, что это я сделал что-то хорошее. Но я вам отвечу.

На самом деле, это Петрович открыл мне глаза. Ведь теперь у меня в магазине сплоченный коллектив. Который больше не считает меня козлом и жадиной.

Ведь я теперь ценю людей не по их работе. А по тому, что они из себя представляют.

О чем эта история?

О Петровиче, котах, собаках, крысах, Ляпе, судьбе…

А может, и обо мне.

В общем, обо всем понемногу.

ОЛЕГ БОНДАРЕНКО