Миша работал на заводе. Слесарем третьего разряда и получить четвёртый ему не светило. По разным обстоятельствам. Но Миша вечерами учился в институте. На механическом факультете. И закончил таки. После чего предоставил документы начальству и получил автоматом четвёртый разряд. Ибо ему теперь полагалось. А это, я вам скажу, дамы и господа, очень большая разница в зарплате. Во-первых, Мише надо было семью кормить. А, во-вторых, у Миши была страсть, которая тоже требовала денег.

Миша был заядлым голубятником. И у него была одна из лучших голубятен на Привозе. Миша с семьёй жили под самой крышей. Летом жарко, зимой холодно, но они не унывали. Семья была хорошая. Дружная была семья. И однажды…

Холодной, промозглой, дождливой одесской зимой, за Мишей увязался. Тщедушный котёнок с дрожащим от холода тельцем, кривыми лапками и хвостиком больше похожем на спичку. Глазки его слезились и била его мелкая дрожь.

Он прижался к Мишиному ботинку. Помните, дамы и господа, советские ботинки? Ну, так вот.

Сердце известного голубятника Миши не выдержало. Не смог Миша бросить умирающего малыша и принёс. А Соня таки его ругала. За то, что долго нёс, а не бежал стрелой. И побежала отмывать малыша в тазу с горячей водой. Хорошая это была девушка – Соня. И спасли они малыша. Отъелся, отогрелся и перестал глотать еду не пережевывая, дрожа всем телом. Понял, что для него в этой семье всегда найдётся кусочек и стал.

Стал этот самый округлившийся и обросший пушистой шерстью малыш, проскальзывать за Мишей на крышу. Чего Миша очень боялся и ругал малыша, но тот.

Посмотрев на своего спасителя виноватым взглядом, упрямо лез в голубятню. Где получал удары крыльями и клювами. Вылетал оттуда, крича и потирая ушибленные места и снова лез. И стало Мише интересно. И чего это он туда прётся? Ведь явно, чтобы не схватить голубя, так зачем, а когда выяснил, то сам себе не поверил.

Котёнок жался к голубям и норовил зарыться розовым носом в пушистые голубиные грудки и голуби.

Постепенно привыкли к наглой кошачьей морде, постоянно толкавшейся между ними. И стали просто недовольно пододвигаться, ворча в его сторону что-то своё, голубиное. А котёнок.

Он потолкавшись между ними, садился посреди голубятни. Закрывал глаза. И мурлыкал. Да так громко. Что голуби видимо воспринимали это, как своё курлыкание и отвечали ему.

Вскоре Миша перенёс коробку с песочком и кормушку с водой на крышу, потому что Голубиный кот, как его назвали. Больше не хотел спускаться. Он с интересом засовывал свой нос под хвосты голубок, вынюхивая там, видимо, яйца. Голубки сердились и били его крыльями, но Голубиный не обижался. Он умел улыбаться и мурлыкать. И вскоре голубки привыкли и перестали беспокоиться.

А вниз Голубиный слетал с радостным мяу только в одном случае.

-Что, яйцы?! Я спрашиваю, яйцы что-ли, интересовался Миша, скорее для проформы. Потому как. Это такой ритуал у них был.

Голубиный начинал радостно прыгать по маленькой мишиной комнатушке и радостно кричал. Миша бежал в голубятню и всегда находил новые яички голубиные. И стая росла. Но вот, что интересно.

Голубиный кот сгребал вылупившихся малышей к себе. Под мягкое, тёплое и ласковое пузо. Чем очень злил голубиных мамаш. Но всё же это лучше. Когда есть кому присмотреть. И когда стая улетала по мановению руки Миши и повинуясь его свисту, то.

Малыши сбегались под защиту Голубиного кота и наступая друг-другу на лапки, крылья и головы, пытались зарыться поглубже в его тёплое, пушистое пузо.

Так Голубиный кот и вырастил свою первую стаю. Голубей, считавших его своей мамой, кормильцем, защитником и тем кто их любит, и Миша немного ревнуя, смотрел.

Как стая голубей летела по мановению кошачьей лапки или просто по кивку головы Голубиного кота.

-Ах. Говорил Миша.

Ах. Чтоб ты мне был жив –здоров. Честное слово. Ну, ты погляди, говорил он Соне. Нет. Ну ты погляди только. Что творит. Меня они так не слушаются.

Соня улыбалась и гладила большого серого кота, а тот.

Тот стоял на самом краю крыши вытянувшись в струнку. Он смотрел за своими голубями и очень волновался. Он страшно волновался. Переживал, пока они все не возвращались. Тогда он тревожно мяукая, бежал их пересчитывать и они. Толпясь, стремились прижаться к нему.

Миша много раз приглашал знакомых голубятников посмотреть на эту картину и всегда.

Всегда она оставляла у них такое неизгладимое впечатление. Что без бутылки тут было никак не обойтись. Соня не сердилась. Она понимала. Хорошая женщина была эта самая Соня. И на Привозе все её любили. Потому как, сердце у неё было доброе и отзывчивое.

А тут власти Одессы решили избавиться от огромного количества голубей. Они, видите- ли, портили знаменитую статую Ришелье и вообще. Обкакивали весь центр. И кто-то разбросал отравленный корм и стая.

Стая Голубиного кота не вернулась. Никто не прилетел. До поздней ночи Голубиный кот так и стоял вытянувшись в струнку на самом краю крыши, а Миша.

Тихонько плача, чтобы кот не услышал, звал его.

-Лапочка. Солнышко. Ну, иди сюда. Может, они завтра прилетят. Может. Иди сюда, но тот.

Даже не оглядывался. Он напрягал весь свой слух и всё своё зрение, вглядываясь в ночное небо и время от времени звал своих голубей. Громко и жалобно мяукая.

Миша с Соней не спали до самого утра. Они уже знали о случившемся и хотели только одного. Оттащить от крыши Голубиного кота, с тоской смотрящего в утреннее, хмурое, сереющее небо.

Он так и не отошел от крыши. Лёг тут-же. И положил свою большую голову на передние лапы. Он не отзывался и не шел есть и пить. Но вздрагивал при каждом звуке пролетающих крыльев. Вскакивал на парапет и смотрел с надеждой. Соня плакала, а потом.

Я ведь вам уже говорил, дамы и господа? Что Соня была очень хорошей женщиной с добрым и отзывчивым сердцем?

Она сказала Мише.

-Иди. Иди по соседям. И проси. Потому как, он помрёт ведь от тоски. И не возвращайся пока не принесешь.

И Миша пошел по всему Привозу. По всем голубятникам и всем знакомым. Он стучался в двери и рассказывал свою историю, а потом протягивал руку и просил.

-Подайте пожалуйста сколько можете. До зарплаты. А я как получу, так и отдам.

И ему подавали. Все. Кто сколько мог. Кто несколько копеек, а кто и рубль. Но с одним условием.

-Чтобы ты и не думал возвращать, а то мы не посмотрим что голубятник и семьянин.

И к обеду Миша прилетел. Он прилетел, запыхавшись и вытащил из-за пазухи. Четырех голубей. Да ещё каких. С огромными роскошными хвостами. Он крутил ими перед носом Голубиного кота и кричал.

-Видал, видал! Чего я тебе принёс, чтоб ты мне был жив –здоров. А ну- ка. Быстренько иди, покушай. Вон тебе Сонечка куриную грудку принесла, но кот.

Отворачивался и от новых голубей и от грудки, пахнущей сногсшибательно. Он ждал своих голубят.

Но вот эти курлыкающие звуки снова доносившиеся из голубятни, отвлекали его от печальных мыслей, и раздражали. И Голубиный кот встал и пошел разведать, что это там делают три голубки и голубь. На месте его стаи, и.

Естественно, получил крыльями по голове и клювами в нос. И вылетел из голубятни Голубиный кот, возмущаясь и пыхтя от негодования. Он сел снаружи, долго наблюдал за четвёркой голубей, устраивающихся на новом месте, а потом.

Опять полез внутрь. Должен же был кто-то объяснить этим нахалам, что это место его голубят. Так они и воевали. Неделю. А для войны, дамы и господа, нужны силы. Поэтому, Голубиный кот поел грудки и попил водички. После чего Соня пошла в синагогу и долго стояла там и что-то шептала.

А когда пришла, то увидела. Как Голубиный кот суёт свой розовый нос под хвосты голубкам и задумчиво что-то бормочет, а те. Возмущённо шлёпают его крыльями и шипят. И всё повторилось.

Вскоре Голубиный слетел вниз и стал радостно прыгать по комнате. Его глаза светились счастьем.

-Что? Яйцы?! Закричал Миша, и они с Соней и двумя малышами бросились на крышу. Там посреди трёх ворчащих голубок сидел Голубиный кот. Он закрыл глаза и мурлыкал. Вы когда- нибудь слышали хоральные прелюдии Баха? Ну, так вот.

Он мурлыкал эти самые хоральные прелюдии. Я сам этого не слышал, но Миша. А он врать не будет. Уверяю вас. Клялся мне в этом. И даже называл какой-то номер, но я позабыл.

А когда появились птенцы. Голубиный кот опять подпихивал их к себе, под своё тёплое и пушистое пузо и малыши.

Явно считали его своим рОдным папочкой. Они прижимались к нему и тихонько пищали, а голубки.

Кормили их и тихонько ревновали, наблюдая как их голубята обсиживают радостно мурлыкающего кота.

И так Голубиный кот вырастил новую стаю. Красивенных голубей с шикарными хвостами и вообще. Птицы они были особенные, и весь Привоз.

Собирался посмотреть, как Голубиный кот управляет стаей одним движением головы. Вытянувшись в струнку на самом краю крыши. Он тихо что-то мяукал. И голуби послушно возвращались и курлыкая, прижимались к Голубиному коту, а тот.

А тот тревожно мяукая, пересчитывал их. После чего они все шли в голубятню.

-Ну надо же такое. Говорила тётя Феня. Продавщица из рыбного ряда. И откуда, спрашивается. Я вам говорю! Такой дар Божий, коту. Чтоб он мне был жив -здоров и все повторяли.

Чтоб он нам был жив-здоров.

Кот быстро стал достопримечательностью Привоза и приехавших родственников водили к Мише и Соне. И показывали Голубиного кота и его стаю, а родственники.

Стояли раскрыв рты. Они не верили в то, что видели. Они думали, что это фокус такой или дрессировка, а тётя Феня. Продавщица из рыбного ряда, говорила.

-И где вас таких глупых делают, я вам спрашиваю? Я же ясно сказала. Божья искра. Ему там, виднее. Кому давать. Так что, не смейте мне гневить Его, а идёмте кушать. Я там приготовила фаршированную рыбку. Такую, что вы пальчики оближете. Честное слово.

Миша, Соня и их взрослые детки давно уже не живут на Привозе. А живут они в далёкой. Очень далёкой стране. И Миша продал свою знаменитую стаю, а все деньги полученные от этого гешефта потратил.

Догадываетесь на что, дамы и господа? Ну, конечно. А как иначе? А иначе и быть не могло.

Он оформил все документы на своего Голубиного кота. И там. В далёкой стране, они сняли всей семьёй домик на земле с маленьким сарайчиком, где Миша. Что сделал?

Правильно.

Купил на первые деньги с новой работы красивенных голубей. Три голубки и одного голубя и сказал Голубиному коту.

-Ну, ты. Сам знаешь, что делать. Иди, хозяйствуй, а мне некогда. У меня работа. А Соня. Я ведь вам уже говорил, дамы и господа. Что Сонечка, была женщина с добрым сердцем. Таки находит время и помогает Голубиному коту. И у них теперь новая. Красивенная стая. И местные люди ходят к ним в гости и с немым изумлением смотрят на кота, к которому жмутся голуби и ласково и нежно курлыкают, а он.

Закрыв глаза мурлыкает. Хоральную прелюдию Баха. Уж не помню, какой номер.

Их хотят купить и предлагают очень большие деньги. Но Соня. А она главная в доме, как вы уже наверное поняли, очень четко и доступно объясняет.

-Нельзя продать Божью искру. Нельзя. Это, как продать свою собственную душу. Так что, вы уж не обижайтесь. Но он и голуби не продаются. А пойдёмте-ка лучше кушать. Я там такую вкусную фаршированную рыбку приготовила. Что все пальцы оближете.

Вот такая она, тётя Соня. С добрым и отзывчивым сердцем.

А Голубиный кот? Он счастлив. У него всё есть. Всё, что надо для счастья. Любящая семья, его голубятки и любимая работа. Ухаживать за своими птенцами.

Чего, кстати, и вам всем желаю. Чтоб вы мне все были живы-здоровы.

Честное слово.