Первый раз я попал в Крым в 1964 году, в пионерский лагерь «Чайка», куда попасть было очень непросто. Папка получил звание полковника и должность, на которую мы с мамой и братом тоже переехали из Хабаровска в Москву. И, поскольку жить ещё было негде, мне «с мясом» выдрали путёвку в пионерлагерь в Евпаторию. Наверное, если бы меня сейчас отправили куда-нибудь в Мавританию или Мексику, я не получил бы такого оглушительного каскада впечатлений, которое обрушилось на меня полвека назад в Крыму. От обворожительных персиковых компотов в пионерской столовой до ненавистной уборки выброшенных штормом водорослей на пляже – всё питало и закаляло наши нежные юные души на долгие годы будущей жизни. Выигранное первенство по настольному теннису, вечер встречи с Анкой-пулемётчицей из обожаемого всем СССР фильма про Чапаева и облепленная ракушками шкатулка – подарок для мамы на сэкономленные за всю смену карманные деньги: вот он, мой радужный детский Крым.

А дальше – пошло-поехало, Крым – как магнит притягивал меня к себе, не отпуская надолго. В каком только возрасте, состоянии и обличьи не колесил я по нему в самые разные годы. И с рюкзаком облазил все Кара-Даги и Демержди, и, оставшись без копейки в командировке на пункт слежения за космическими станциями, пел у ресторана цыганские романсы, а пьяненькие отдыхающие кидали мне монетки и бумажки, на которые я и ещё три командировочные девицы покупали  чебуреки и сухое вино, чтобы не протянуть до срока молодые лапы.

И уже через много лет, моя пионерского возраста младшая дочь, также как и я когда-то, очарованная горным Крымом, потянула меня за рукав и сказал: «Пап, купи мне…ну, хотя бы самый малюсенький домик здесь, рядом с морем…» И мы купили с ней за смешные тогда деньги саманную избушку в посёлке со сказочным, как и все названия в Крыму, именем. И пять лет ездили туда по поводу и без, поскольку для свидания с морем, солнцем и горами – не нужно искать повод, главное – найти время смыться от основных хлопот и обязанностей суетной московской жизни.

И всегда – и тогда в моём детстве, и теперь в дочкином, нас смешил это пафосный налёт нечаянной украинистости на древнем крымском побережье. Ну уж, какой-никакой, пусть римский, древнегреческий, турецко-татарский, и, разумеется, российский, но уж никак не украинский. Я сам, и по фамилии, и по корням, и по проведенному у бабушки детству – во многом украинец, и люблю, и уважаю Украину, её историю, культуру, жителей, но уж Крым – точно попал туда по дурному высочайшему умыслу. Если верна поговорка про «перевернуться в гробу», то бедняга Хрущев, небось, крутится там как вентилятор после всех своих кукурузно-крымских, да и многих других глупостей. Сколько раз вспоминали мы его с дочкой и собакой «незлым тихим словом», когда жирные, как бегемоты, украинские гаишники шустро выкарабкивались из кустов при виде российских номерных знаков.

Слава Богу и спасибо майдановским бандюкам, что ненароком послужили они сигналом для Крыма вернуться на своё историческое место, поскольку, как справедливо говаривали ещё большевистские вожди, возникла революционная обстановка и необходимый для нужных перемен момент времени, которым жители Крыма правильно и дружно воспользовались.

Поздравляю всех крымчан с возвращением! Всем вам, да и нам тоже – здоровья, благополучия и перемен к лучшему!

Этот бокальчик я специально украсил по поводу возвращения дорогого всякому российскому сердцу Крыма в наши радостные объятия. Жду – не дождусь, пока наполню его красным сухим вином с мыса Меганом, который торчит своим красивым носом от судакского берега в сторону туретчины. А как наполню, встану у себя в огороде в сторону моря, и крикну: «Твоё здоровье, товарищ Крым! За ваше здоровье, дорогие крымские жители!» Ну, и выпью, конечно.

А что до Украины, я всегда любил настоящую Украину, ту, с которой и в которой прожил почти всю свою жизнь: хлебосольную, весёлую, гостеприимную, там и сейчас живут десятки моих близких друзей и родичей. Там лежат на деревенском кладбище мои деды.

Куда ни ткни пальцем в жилое украинское место – там кто-нибудь из моих живёт-поживает: либо вместе росли, либо служили, либо работали, или, на худой конец, по горам с рюкзаками бегали.

Мне, правда, легче, чем нынешней молодёжи – я ребёнок советской страны, в которой все люди были братья: будь ты хохол, татарин, грузин или еврей. По мелочи могли, конечно, обидеть, но это уже больше от домашнего воспитания зависело.

В чудесном городе Хабаровске, где я провёл первые одиннадцать лет своей жизни – все национальности варились в одном, хоть и не очень сытном, послевоенном, но зато весёлом, душистом и дружном котле. И подпирали друг дружку, как колоски в поле: или все стоять будем, или поляжем тоже вместе. И если кто и говорил пафосно «Слава героям!», так все знали, про кого это сказано: про молодых ещё тогда, тридцатилетних родителей наших, чудом выживших на этой войне и спасших от гибели всю «культурную» Европу, которая теперь взахлёб лается, отстаивает уже других, бендеровских «героев», какие красноармейцев в котлах живьём варили, только чтобы больше помучались. Каждый отдельный, ни в чём неповинный человек принимал мученическую смерть за одного негодяя – товарища Сталина – который ворочал миллионами человеческих жизней, как мешками с песком, не сомневаясь, они и есть – песчинки, данные ему в собственность для великих свершений. Удивительно, как один только русский народ получил такую карму, что правят нами всегда, хрен знает, кто, но по одной и той же схеме – сверху царь-батюшка с боярами, что хотят, то и творят, а остальные поданные – стройматериал для великих и поменьше строек. Надо прорубить окно в Европу – да не вопрос! Вот вам два мешка людишек-песчинок, чтобы к завтрему стоял тут град Петров! Беломорканал прорыть приспичило? Да ё-моё, какие тёрки!? Получите мешок ЗК! Что, мало?! Ну, так добавим полмешка троцкистов-уклонистов вместе с родственниками до третьего колена! Пусть роют и радуются, что не стрельнули, а дали подышать лесным полезным воздухом!

Под этот шизофренический идиотизм «отца народов» попали все: и прибалты, и народы Кавказа, и крымские татары, и украинцы, и русские.

Однако злобу и обиду затаили только прибалты и бендеры, то есть те, кто никаким боком никогда не лежал к православной культуре, а прекрасно себе жили и развивались на католическом пространстве старушки Европы. Не было никогда никакой Западной Украины, это её Молотов с Риббентропом придумали при делёжке добычи. Залили себе зенки вожди советской державы – всё им мерещилась мировая революция, которая объединит всё человеческое пространство в послушные залежи лагерной пыли. Слава Богу, не свершились грандиозные замыслы, хотя великой страны СССР мне, как её многолетнему жителю, до сих пор жалко. Нигде в мире больше нет такого заповедника любви и братства, какие царили на пространстве (за вычетом Прибалтики и т.н. Западной Украины) великой страны. И могла бы она свернуть в экономически правильные рельсы, если бы не амбиции двух–трёх десятков совковых начальников, наплевавших на все референдумы и радостно-вольнодумные съезды народных депутатов в угоду собственным персональным интересам. Как плевали исторически в большой российской империи на сам факт существования народных масс до тех пор, пока очередная война не случится – так оно и осталось. И, как выяснилось, ещё и заразная эта болезнь. Все разбежавшиеся республики это лишний раз подтвердили. Двадцать  лет во всех из них только пихают друг дружку те же совковые амбициозные начальники, подминая под себя выборы и Конституцию, растаскивают подвластные территории на лакомые куски, да придворным раздают, а народ матерится, и терпит послушно.

Ну, не нравится вам  этот Янукович, подтасованы, допустим (и, скорее всего, наверняка), его выборы в президенты – так выйдите на следующие выборы, до которых оставалось-то всего ничего, всей страной на площади с плакатом «Нет Януковичу!» - и всему миру станет ясно, что этот выбор уже не подтасуешь. Но зачем для этого запускать в Киев дурковатых бандюков с западной Украины, терпеть весь это унизительный цирк поначалу с флагами и песнями, а потом со стрельбой и невинными жертвами? Эту лукавую клушу в инвалидной коляске, косящую под Рузвельта, до которого ей как Обаме до коммунизма.

Я не оракул, но когда-то давным давно, когда ещё только Горбачёв раздувал своими слабыми мехами угольки перестройки, сказал своему командиру, который ехал на север зарабатывать стаж для выслуги лет. А он, командир, русский офицер, умница, уроженец Таллина, выпускник рижского военного училища. Пьём мы с ним пиво в заплёванной пивнушке (других тогда ещё не настроили) у Белорусского вокзала, и я ему говорю: «Вот увидишь, разлетится наш замечательный СССР на отдельные прежние княжества, поскольку скреплён он кровью сотен тысяч невинных людей. А потом, через время, не знаю, какое – как сложится – Украина, Россия и Белоруссия – обратно соберутся, да ещё и Казахстан прихватят, поскольку он искони казачья страна, где русских не меньше, чем казахов было. А Прибалтика, Западная Украина и прочая Азия  останутся там, где и были прежде: кто в Европе, кто в Польше, а кто в Азии. Командир мой хорохорился и отстаивал свою эстонскую Родину: да никогда, да ни в жизнь! Ан потом звонил и говорил: а ведь по-твоему вышло.

По-моему пока только первая часть прогноза вышла, а вторая только-только намечается. Потому что за кровь уже ответили распадом империи, а теперь нужно поступить по сердцу. А по нему – мы, упомянутые четыре страны – жили столетиями, если не тысячами лет, единым пространством и полным пониманием и уважением друг к другу. А это дорогого стоит и одними дураками-начальниками не убивается. Так что – поживём – увидим, господа, паны, товарищи и хлопцы. Глядишь, ещё и на одном майдане и в одной колонне пойдём: против олигархов и их защитников во власти. И вышлем их на хрен куда-нибудь в ту же Америку, где у них давно счета и недвижимость. А у себя построим нормальный социализм, навроде  скандинавского. И все вместе будем в Крыму загорать: а чем не перспектива, а?