Вся земля - моя, и мне дано пройти по ней.
Аполлоний Тианский

* * *


Люди Солнце разлюбили, надо к Солнцу их вернуть,
Свет Луны они забыли, потеряли Млечный Путь.

Развенчав Царицу-Воду, отрекаясь от Огня,
Изменили всю Природу, замок Ночи, праздник Дня.

В тюрьмах дум своих, в сцепленье зданий-склепов, слов-могил
Позабыли о теченье Чисел, Вечности, Светил.

Но качнулось коромысло золотое в Небесах,
Мысли Неба, Звезды-Числа, брызнув, светят здесь в словах.

Здесь мои избрали строки, пали в мой журчащий стих,
Чтоб звенели в нем намеки всех колодцев неземных.

Чтоб к Стихиям людям бледным показал я светлый путь,
Чтобы вновь стихом победным в царство Солнца всех вернуть.



Каждое утро, душа, ты найдешь у двери своего дома весь мир.
Диего де Эстелья


МОЙ ЗАВЕТ

Я не устану быть живым,
Ручей поет, я вечно с ним,
Заря горит, она - во мне,
Я в вечно творческом Огне.

Затянут в свет чужих очей,
Я - в нежном золоте лучей,
Но вдруг изменится игра,
И нежит лунность серебра.

А Ночь придет, а Ночь темна, -
В душе есть светлая страна,
И вечен светоч золотой
В стране, зовущейся Мечтой.

Мечта рождает Красоту,
Из нежных слов я ткань плету,
Листок восходит в лепесток,
Из легких строк глядит цветок.

Мгновений светлый водопад
Нисходит в мой цветущий сад,
Живите ж все, любите сон, -
Прекрасен он, кто в Жизнь влюблен.



ФАТА МОРГАНА

Фата Моргана,
Замки, узоры, цветы и цвета,
Сказка, где каждая краска, черта
С каждой секундой - не та,
Фата Моргана
Явственно светит лишь тем, кто, внимательный,
рано,
Утром, едва только Солнце взойдет,
Глянет с высокого камня на Море,
К солнцу спиной над безгранностью вод,
С блеском во взоре,
К Солнцу спиной,
Правда ль тут будет, неправда ль обмана,
Только роскошной цветной пеленой
Быстро возникнет пред ним над волной
Фата Моргана.



Литургия красоты
Стихийные гимны
1905

30 сентябрь 2013 г.

20 ИЮНЯ СТАРТ ЭКСПЕДИЦИИ с СОЛОВЕЦКИХ островов
http://journal.liberty.su/blackandwhite/

Мы — независимое некоммерческое объединение документальных фотографов Liberty.SU, верим в то, что документальная фотография является отражением нашей истории, делает наш мир честнее и позволяет обществу и государству обратить внимание непосредственно на человека — какое бы положение в этом обществе он ни занимал.

С середины июня по конец сентября 2013 года мы планируем осуществить проект «От Белого до Черного моря», совершив фотографическое путешествие на яхте «Freelancer» от одного берега до другого через всю Россию с Cевера на Юг.

Целью экспедиции является документальное исследование пространства российской провинции и пространства человека живущего в ней: разнообразие традиций, занятости прибрежного населения и взаимосвязи жизни человека и водной среды, историю мест (поселений вдоль рек, заброшенных и населенных деревень, городов, монастырей и т.д.), этнографию разных национальностей и особенности каждого из регионов по пути маршрута следования.

Во все времена именно реки и моря служили основными транспортными коммуникациями, вдоль берегов селились люди, строились форты, поселки и города. Главной водной артерией России всегда была и до сих пор является река Волга, которую почти целиком нам предстоит пройти во время экспедиции. Изобретение железных дорог, автомобильного и авиационного транспорта значительно изменили лицо страны и образ жизни человека, но до сих пор, в силу традиции, большинство основных поселений находится «у воды» — в том числе и потому, что человек нуждается в чистой воде не меньше, чем в чистом воздухе.

Возможность пройти по воде от Белого до Черного моря появилась только благодаря построенным в советские годы системам каналов (Беломорско-Балтийский, Волго-Донский канал), стоивших жизни огромному количеству людей разных национальностей, социальных слоев, политических и религиозных убеждений. Это пространство впитало в себя сотни тысяч человеческих судеб и трагедий. Безусловно это также должно найти свое отражение в нашем проекте.

Протяженность нашего маршрута — примерно 4300 км. Наша экспедиция начнется на Соловецких островах (Белое море), где в 1920-х годах находился крупнейший исправительно-трудовой лагерь особого назначения СЛОН, а закончится в городе Сочи (Черное море) — главном российском курорте, который полностью перестраивается для проведения Зимних Олимпийских игр 2014 года.

Мы пересечем 13 регионов, посетим более 50 населенных пунктов, встретим на своем пути множество людей, историй и тем, о которых расскажем при помощи того, что считаем лучшим способом коммуникации, не имеющим языкового барьера — при помощи фотографии. Участники экспедиции будут сменять друг друга по ходу маршрута, акцентируя внимание на той или иной теме в рамках проекта.
В общей сложности участниками экспедиции станут около 15 документальных фотографов.

В качестве основного транспортного средства участниками проекта используется круизная парусная яхта (длина 7,62 м, ширина 2,6 м ) «Freelancer». Управление яхтой осуществляется самими участниками проекта (crew).
Капитан яхты Freelancer - фотограф Олег Климов.

Материалы (фоторепортажи, фотоистории, мультимедиа) с периодичностью 2 раза в неделю будут выходить в М-Журнале документальной фотографии и мультимедиа: http://journal.liberty.su/, а также по мере необходимости в различных печатных и интернет изданиях. Ежедневно будет обновляться закрытый он-лайн дневник экспедиции — «Вахтенный Журнал яхты Freelancer» http://whitetoblack.liberty.su/, подписка на который составляет 300 рублей (10 долл.) на весь период экспедиции, что является формой народной поддержки нашего начинания.

По итогам проекта будет организована фотовыставка лучших работ в «Галерее Классической Фотографии»: http://www.classic-gallery.ru/ (Москва), в музее Мирового Океана (Калининград), издан фотоальбом, а также выпущен документальный фильм, который будет снят в рамках проекта «От Белого до Черного моря».
Добро пожаловать на интернет-борт яхты «Freelancer»:
http://whitetoblack.liberty.su/

По всем вопросам следует обращаться к координаторам проекта:
Катя Богачевская (Санкт-Петербург) bogachevskaya@gmail.com
тел +7 960 2494328
Константин Бенедиктов (Москва) kbenediktov@yandex.ru
тел +7 985 9915100

www.Liberty.SU

Мы будем персонально благодарны каждому за поддержку нашего проекта, который осуществляется вне государственного бюджета и поддерживается частными лицами и свободными фотографами.
Каждый, кто поддержал наш проект — становится автоматически подписчиком «Вахтенного журнала» на период всей фотоэкспедиции.

П­ОТЕМКИ МОЕЙ ДУШИ

Потемки моей души
отступают перед зарею азбук,
перед туманом книг
и сказанных слов.

Потемки моей души!

Я пришел к черте, за которой
прекращается ностальгия,
за которой слезы становятся
белоснежными, как алебастр.

(Потемки моей души!)

Завершается
пряжа скорби,
но остаются разум и сущность
отходящего полудня губ моих,
отходящего полудня
взоров.

Непонятная путаница
закоптившихся звезд
расставляет сети моим
почти увядшим иллюзиям.

Потемки моей души!

Галлюцинации
искажают зрение мне,
и даже слово "любовь"
потеряло смысл.

Соловей мой,
соловей!

Ты еще поешь?

НОСТАЛЬГИЯ ПО НАСТОЯЩЕМУ

Я не знаю, как остальные,
но я чувствую жесточайшую
не по прошлому ностальгию —
ностальгию по настоящему.

Будто послушник хочет к господу,
ну а доступ лишь к настоятелю —
так и я умоляю доступа
без посредников к настоящему.

Будто сделал я что-то чуждое,
или даже не я — другие.
Упаду на поляну — чувствую
по живой земле ностальгию.

Нас с тобой никто не расколет.
Но когда тебя обнимаю —
обнимаю с такой тоскою,
будто кто-то тебя отнимает.

Одиночества не искупит
в сад распахнутая столярка.
Я тоскую не по искусству,
задыхаюсь по настоящему.

Когда слышу тирады подленькие
оступившегося товарища,
я ищу не подобья — подлинника,
по нему грущу, настоящему.

Все из пластика, даже рубища.
Надоело жить очерково.
Нас с тобою не будет в будущем,
а церковка...

И когда мне хохочет в рожу
идиотствующая мафия,
говорю: «Идиоты — в прошлом.
В настоящем рост понимания».

Хлещет черная вода из крана,
хлещет рыжая, настоявшаяся,
хлещет ржавая вода из крана.
Я дождусь — пойдет настоящая.

Что прошло, то прошло. К лучшему.
Но прикусываю, как тайну,
ностальгию по-настоящему.
Что настанет. Да не застану.

1976

АНЖЕЛО СЕККИ

Прости, мой дорогой
мерцовский экэаториал!
Слова Секки

Здесь, в Риме, после долгого изгнанья,
Седой, полуслепой, полуживой,
Один среди небесного сиянья,
Стоит он с непокрытой головой.

Дыханье Рима - как сухие травы.
Привет тебе, последняя ступень!
Судьба лукава, и цари не правы,
А все-таки настал и этот день.

От мерцовского экваториала
Он старых рук не властен оторвать;
Урания не станет, как бывало,
В пустынной этой башне пировать.

Глотая горький воздух, гладит Секки
Давным-давно не чищенную медь. -
Прекрасный друг, расстанемся навеки,
Дай мне теперь спокойно умереть.

Он сходит по ступеням обветшалым
К небытию, во прах, на Страшный суд,
И ласточки над экваториалом,
Как вестницы забвения, снуют.

Еще ребенком я оплакал эту
Высокую, мне родственную тень,
Чтоб, вслед за ней пройдя по белу свету,
Благословить последнюю ступень.

1957

( Анджело Пьетро Секки (итал. Angelo Pietro Secchi, 29 июня 1818 — 26 февраля 1878) — итальянский священник и астроном, директор обсерватории Папского Григорианского Университета.
Член Парижской Академии наук, иностранный член-корреспондент Петербургской Академии наук.
Среди астрономов Секки получил неофициальный титул «отца астрофизики». Являлся директором обсерватории Римского колледжа с 1850 по 1878 года.
Первым в истории экспериментально доказал, что Солнце является звездой.

http://ru.wikipedia.org/wiki/Секки,_Анджело )

/ Фото: Константин Корнешов /

Поставим памятник
в конце длинной городской улицы
или в центре широкой городской площади,
памятник,
который впишется в любой ансамбль,
потому что он будет
немного конструктивен и очень реалистичен.
Поставим памятник,
который никому не помешает.

У подножия пьедестала
мы разобьем клумбу,
а если позволят отцы города, --
небольшой сквер,
и наши дети
будут жмуриться на толстое
оранжевое солнце,
принимая фигуру на пьедестале
за признанного мыслителя,
композитора
или генерала.

У подножия пьедестала -- ручаюсь --
каждое утро будут появляться
цветы.
Поставим памятник,
который никому не помешает.
Даже шоферы
будут любоваться его величественным силуэтом.
В сквере
будут устраиваться свидания.
Поставим памятник,
мимо которого мы будем спешить на работу,
около которого
будут фотографироваться иностранцы.
Ночью мы подсветим его снизу прожекторами.

Поставим памятник лжи.

* * *

Мне нужна тишина, чтоб отчётливей слышать твой голос,
Чтобы залпом испить эту чашу до самого дна,
Чтоб тоску по тебе утолить, будто жажду и голод,
Чтоб с тобой говорить, – мне сегодня нужна тишина.

Мне нужна тишина, чтоб найти всех золою пропахших,
Только их адреса навсегда изменила война,
Чтоб минутой молчанья почтить всех без вести пропавших,
Хоть на час, хоть на миг – мне сегодня нужна тишина.

За беспечность свою расплачусь я любою ценою,
И пускай неподъёмной окажется эта цена,
Если воздуха нет, я готов подышать тишиною,
Слов потратил сполна – мне сегодня нужна тишина.

Мне нужна тишина, как в сложенье конечная сумма,
Но от евроремонта несущая стонет стена:
Там сосед-нувориш всё сверлит, и от этого шума
Хоть из дома беги – мне сегодня нужна тишина.

Мне нужна тишина, чтоб вокруг ни единого звука:
Чтоб не скрипнула дверь и не вздрогнула рама окна,
Лишь в стране-тишине собеседники слышат друг друга,
И поэтому мне – так сегодня нужна тишина.

* * *

Москва! Какой огромный
Странноприимный дом!
Всяк на Руси — бездомный.
Мы все к тебе придем.

Клеймо позорит плечи,
За голенищем — нож.
Издалека-далече —
Ты все же позовешь.

На каторжные клейма,
На всякую болесть —
Младенец Пантелеймон
У нас, целитель, есть.

А вон за тою дверцей,
Куда народ валит, —
Там Иверское сердце,
Червонное горит.

И льется аллилуйя
На смуглые поля.
— Я в грудь тебя целую,
Московская земля!

8 июля 1916

* * *

Выйдем с тобой побродить
В лунном сиянии!
Долго ли душу томить
В темном молчании!

Пруд как блестящая сталь,
Травы в рыдании,
Мельница, речка и даль
В лунном сиянии.

Можно ль тужить и не жить
Нам в обаянии?
Выйдем тихонько бродить
В лунном сиянии!

27 декабря 1885

* * *

Усните блаженно, заморские гости, усните,
Забудьте, что в клетке, где бьемся, темней и темнее...
Что падают звезды, чертя серебристые нити,
Что пляшут в стакане вина золотистые змеи...

Когда эти нити соткутся в блестящую сетку,
И винные змеи сплетутся в одну бесконечность,
Поднимут, закрутят и бросят ненужную клетку
В бездонную пропасть, в какую-то синюю вечность.

30 июля 1908

* * *

С веселым ржанием пасутся табуны,
И римской ржавчиной окрасилась долина;
Сухое золото классической весны
Уносит времени прозрачная стремнина.

Топча по осени дубовые листы,
Что густо стелются пустынною тропинкой,
Я вспомню Цезаря прекрасные черты --
Сей профиль женственный с коварною горбинкой!

Здесь, Капитолия и Форума вдали,
Средь увядания спокойного природы,
Я слышу Августа и на краю земли
Державным яблоком катящиеся годы.

Да будет в старости печаль моя светла:
Я в Риме родился, и он ко мне вернулся;
Мне осень добрая волчицею была
И -- месяц Цезаря -- мне август улыбнулся.

Август 1915

* * *

М. Л. Лозинскому

Я чувствую непобедимый страх
В присутствии таинственных высот.
Я ласточкой доволен в небесах,
И колокольни я люблю полет!

И, кажется, старинный пешеход,
Над пропастью, на гнущихся мостках
Я слушаю, как снежный ком растет
И вечность бьет на каменных часах.

Когда бы так! Но я не путник тот,
Мелькающий на выцветших листах,
И подлинно во мне печаль поет;

Действительно, лавина есть в горах!
И вся моя душа -- в колоколах,
Но музыка от бездны не спасет!

1912

Когда отхлынет кровь и выпрямится рот
И с птицей укреплю пронзительное сходство,
Тогда моя душа, мой маленький народ,
Забывший ради песен скотоводство,
Торговлю, земледелие, литье
И бортничество, пахнущее воском,
Пойдет к себе, возьмется за свое -
Щегленком петь по зимним перекресткам!
И пой как хочешь. Выбирай мотив.
Судьба - она останется судьбою.
Поэты, очи долу опустив,
Свободно видят вдаль перед собою -
Всем существом, как делает слепой.
Не озирайся! Не ищи огласки!
Минуйте нас и барский гнев и ласки,
Судьба - она останется судьбой.
Ни у кого не спрашивай: - Когда?-
Никто не знает, как длинна дорога
От первого двустишья до второго,
Тем более - до страшного суда.
Ни у кого не спрашивай: - Куда?-
Куда лететь, чтоб вовремя и к месту?
Природа крылья вычеркнет в отместку
За признаки отсутствия стыда.
Все хорошо. Так будь самим собой!
Все хорошо. И нас не убывает.
Судьба - она останется судьбой.
Все хорошо. И лучше не бывает.

1965

* * *

Порой по улице бредешь -
Нахлынет вдруг невесть откуда
И по спине пройдет, как дрожь,
Бессмысленная жажда чуда.

Не то чтоб встал кентавр какой
У магазина под часами,
Не то чтоб на Серпуховской
Открылось море с парусами,

Не то чтоб захотеть - и ввысь
Кометой взвиться над Москвою, -
Нет, ты попробуй-ка пройдись
На полвершка над мостовою,

Когда комета не взвилась,
И это назови удачей.
Жаль, у пространств иная связь
И времена живут иначе.

На белом свете чуда нет,
Есть только ожиданье чуда.
На том и держится поэт,
Что эта жажда ниоткуда.

Она ждала тебя сто лет,
Под фонарем изнемогая,
Ты ею дорожи, поэт,
Она - твоя Серпуховская,

Твой город, и твоя земля,
И невзлетевшая комета,
И даже парус корабля,
Сто лет как сгинувший со света.

Затем и на земле живем,
Работает и узнаем
Друг друга по ее приметам,
Что ей придется стать стихом,
Когда и ты рожден поэтом.

* * *

Нас мало — юных, окрыленных,
не задохнувшихся в пыли,
еще простых, еще влюбленных
в улыбку детскую земли.

Мы только шорох в старых парках,
мы только птицы, мы живем
в очарованья пятен ярких,
в чередованьи звуковом.

Мы только мутный цвет миндальный,
мы только первопутный снег,
оттенок тонкий, отзвук дальний,—
но мы пришли в зловещий век.

Навис он, грубый и огромный,
но что нам гром его тревог?
Мы целомудренно бездомны,
и с нами звезды, ветер, Бог.