Ее любимая отговорка: «В женщине должна быть загадка». Раньше я действительно думал, что в ней есть тайна. Она казалась мне необычной, не такой, как другие женщины. Но постепенно это прошло. Она — такая же, как и все. Пустая, эгоистичная и взбалмошная.
Бесконечные претензии, обиды. Зачем? Она думает, что я буду стараться ей угодить? Что за глупость?! Когда я вижу весь этот театр — ее недовольную физиономию, надувшиеся губы, искусственные слезы — мне хочется так треснуть ее по башке, чтобы та звякнула и разлетелась во все стороны!
Она просто жилы из меня тянет. Специально, изощренно. Прямо с каким-то садомазохистским удовольствием! В каждой детали — в повороте головы, в интонации, в манере задавать вопрос, даже в головных болях — неприкрытая, выпяченная, раздутая до вселенских масштабов злоба.
Что я ей сделал?! Взял из грязи и сделал королевой? В этом мой проступок?! За что меня так ненавидеть? Причем, на людях — «уси-пуси», Но только мы остаемся один на один, и начинается... Она меня мучает, себя мучает, и главное — ну не из-за чего! Просто ради самого факта! Чтобы было!
Я делаю вид, что мне все безразлично. Говорить с ней — бесполезно, объяснять что-то — бессмысленно, обращаться к здравому смыслу — безумие. Безразличие — вот единственное спасение. А если я включаюсь, я... я... Я не знаю, что я с ней могу сделать! Мне трудно себя контролировать.
Я прихожу домой, как на поле боя. Открываю дверь и думаю: «Что на этот раз?» Мы закатим сцену прямо в прихожей? Или демонстративно не выйдем из своей комнаты, чтобы потом появиться оттуда с излюбленным: «Тебе на меня наплевать!» Или, может быть, мы будем весь вечер и всю ночь умирать от очередного «сердечного приступа»?
— Что на этот раз?! — Она пытается мною управлять. Ей до зарезу нужно, чтобы все было по ее желанию. Но ведь она даже не знает, чего хочет! Поэтому угадать невозможно. Нельзя попасть в цель, которой нет. У нее семь, нет восемь пятниц на неделе! Что она, вообще, может контролировать?! Меня?! Это моя жизнь! Моя!
Раньше мне хотелось как-то ее поддерживать, оберегать. Я беспокоился, придумывал ей какие-то развлечения. Я хотел сделать так, чтобы она ни в чем не нуждалась, чтобы она могла жить и радоваться жизни. Но когда я засиживался на работе, она говорила, что я ее не люблю. Когда не хватало денег — что я не могу о ней позаботиться.
Она даже не представляет себе, как мне достаются эти деньги, чего мне это стоит, на какой риск мне приходится идти! Хоть бы задумалась, взяла в голову. Но нет! Ей кажется, что у меня на работе сейф, в котором деньги сами плодятся, как кролики. Трахаются и плодятся! А они не плодятся! Я их зарабатываю!
И тут недавно она меня просто сразила! Наповал. «Ты, — говорит, — всего добился благодаря мне!» У меня челюсть отпала и язык онемел. Даже не знаешь, как на такое реагировать. Я одного не понимаю, как вообще такая ересь может образоваться у нее в голове? Да я вопреки ей всего добился, вопреки! Какое там — «благодаря»...
... Дура.