Я бегу вдоль бесконечной дороги. Бегу бесконечно долго. Душащие друг друга плющи? Да что же это, черт побери? Мои руки? Я есть бог своей жизни, однако этот бог чертовски глуп.
Я определилась. От жизни я жду дара в виде самодостаточности и отречения. На их основе я смогу строить все, чему возрадуется мое сердце, которое я заключу в небезызвестные тенета.
Пусть я буду  непростительно, беспредельно одна на свете, но это одиночество не провозгласится во имя эгоизма. Я хочу помогать миру, и я буду делать это.
Я еще не знаю как, но так молвит мне порыв души.
Мне не нужно никому принадлежать и никого присваивать. Я здесь не для того.
Сам черт насмехается над моими стремлениями, хотя сомневаюсь, что мой невзрачный силуэт мог стоить внимания  столь исключительного чина в иерархии мироздания. Пусть это будет маленький, лукавый бес, прихвостень падших ангелов.

Я, кажется, родилась, чтобы писать. Ничего более не приносит мне такого удовлетворения. А впрочем, я еще слишком мало попробовала.

На долю вечности надо мной берет верх меланхоличная вспышка стать вожделением какого-то ангела. Как бы тоскливо в своей узколобой тривиальности это не звучало.
Мне хочется глядеть в его прозрачные и печальные глаза. Мне хочется целовать его виски, переносицу и шею. Мне хочется забывать себя, укрываясь пухом его крыльев. Самые волшебные мгновения жизни и священную тишину безвозмездно рассыпать у его стоп. 
Я даю слабину. Снова и снова растворяюсь в фантазмах.
Но самой мне никогда не бывать ангелом. Я грязна и нечестива. И меня влечет только вечная ночь. И я выбираю ее объятия.

Этот сон и впрямь слишком затянулся. Увы, игнорируя его общую нерентабельность и даже ущербность, я не могу отрицать того, что он захватывает мой дух до полного оцепенения.

Последний год потрепал мою сущность старательно, добротно и по всем параметрам. Вероятно, я стала сильнее. И, быть может, чуть мудрей. Наверняка - вдумчивее и предусмотрительнее.

Стратегия - неоспоримый фундамент любого предприятия независимо от области бытия. Доныне я не имела о ней ни малейшего представления, плыла по грязному течению жизни, целиком полагаясь на то, что сделав шаг в "реку", неведомые силы подхватят мое хрупкое тельце и унесут его рьяным потоком навстречу желанному, а в конце пути меня будет ждать безграничное царство молочных вод с кисельными берегами.
Однако обнаружилось, что неведомые силы - миф, а кисельные берега - сказка для самых маленьких.
Утопии...

Я часто теряю себя меж двух параллелей, и мне начинает казаться, будто бы все происходит по велению всеведущего фатума, а человеки здесь якобы заключены временно, лишь исполняя предначертанное свыше, что все окупится, искупится и будет вознаграждено, наступит старое-доброе возмездие за черти-что...Этот год наконец-то открыл мои глаза на то, что ждать от этого мира не-че-го. Все дрова наломал ты сам, и свое дерьмо тебе разгребать придется. Очевидное - невероятное. Будучи искренней, добавлю, что я даже обрадована тем, что для меня это открылось.
Я не опустила руки, не предалась отчаянию с послевкусием полыни и не долбила себя лезвием папиной бритвы в вену.

Но я нашла для себя новый приоритет. Душевное спокойствие. Мрак или туманный свет - неважно. В одиночестве или с кем-то - плевать я хотела. В моей душе уже много лет идет беспросветный ноябрьский дождь. Зябкие пальцы, клубы густого пара изо рта, серость ландшафтов и дымка. Ржавые опалые листья, растоптанные, уныло плавающие в лужах из грязи. Все это там.
Постоянство. Холод. Гармония.
И все идет по плану.
Мне не нужны влюбленности. Пылкие признания. Зашкаливающий адреналин в крови.
Мне вообще ничего не надо. Но мне уже не грустно от этого, как когда-то ранее. Теперь я знаю, что это - единственный путь не сойти с ума и сохранить свой разум чистым, уберечь свою душу от растерзания.
Находиться в доме. На опушке кедрового леса. В отрешении от всего мира. Есть ягоды и ловить дичь. Рыбачить на пруду неподалеку. Топить печь дровами. Читать книги изо дня в ночь, писать, неустанно писать и ощущать единство с воздухом, растениями, небом и землей. Быть единым целым.
Это моя потребность. В каком я веке, черти меня дерите?