ХУДОЖНИК СИЛЬВЕСТР ФЕОДОСИЕВИЧ ЩЕДРИН (1791-1830)
 

Сильвестр Феодосиевич Щедрин  (1791-1830), – выдающийся русский художник, пейзажист, представитель романтического направления в искусстве.

Биография Сильвестра Щедрина

Сильвестру Щедрину было двад­цать семь лет, когда он приехал в Италию, рассчитывая поработать здесь некоторое время. Сын извест­ного скульптора, племянник живо­писца Семена Щедрина, он вполне мог рассчитывать на благополуч­ное сосуществование в петербург­ской художественной среде. Но Италия виделась ему странойклассического искусства, где можно было многому научиться и по-настоящему проверить свой талант, его силу. И так получи­лось, что Щедрин пробыл в Ита­лии до конца своей недолгой жизни. Он полюбил эту страну, она перестала быть для него чужбиной, но и здесь, в дальних теплых краях, как о том сви­детельствуют его письма на родину, он оставался русским человеком, художником, думавшим о будущем отечественного искус­ства.

Отправляясь в Италию, Сильвестр Щедрин представлял ее себе сквозь призму классической живописи. С юных лет он пытался постичь секреты великих мастеров. Но представле­ние это было и достаточно схема­тичным и отвлеченным. Ранний его пейзаж, не лишенный поэти­ческого обаяния «Вид Петровско­го острова» (1815), написан в ти­пичных для старой живописи усло­вных коричневых тонах, и само пространство картины еще не «живет» насыщенной эмоциональ­ной жизнью.

Автопортрет Сильвестра Щедрина

Сильвестр Щедрин прибыл в Рим, сохраняв­ший еще магическую притягатель­ность для художников многих стран. «Вечный город» поначалу казался ему ожившей, реальной, классической картиной. Но та условность, которая в работах поздних академистов представля­лась ему раньше необходимой и благородной, теперь начала терять ореол привлекательности в его глазах, хотя и не сразу. Сильвестр Щедрин  очень много пишет и рисует и Рим, и его окрестности, готовя отчет­ную картину, которую должен был со временем отослать в петербург­скую Академию художеств. Щед­рин еще пишет с соблюдением многих правил академической школы, подсознательно, но не­пременно следуя четкому разде­лению картины на планы, резко ограничивая «зоны» изображения, соблюдая кулисность построения и правила освещения, проверен­ные опытом предшественников. И, конечно, «благородный», му­зейный темно-коричневый тон тоже исчезает далеко не сразу. В его работах предстают торжест­венность природы, приведенной к классической гармонии, руины, навевающие меланхолию и грусть. Живя в Риме, изучая старое ис­кусство, Щедрин постепенно вни­кал в особенности итальянской природы, характер людей и страны. Русский мастер поставил перед собой очень трудную профессио­нальную и психологическую зада­чу — передать пластическое, живописное своеобразие и харак­тер итальянской природы как бы изнутри, ощутив себя частью этой природы, руководствуясь прису­щими ей законами. Щедрин переезжает в Неаполь, и пятилетний неаполитанский пе­риод — самое счастливое время в его творчестве. Художник, встретившись с морем, привольной, свободной приморской природой, словно бы обрел новое дыхание. Именно в Неаполе и окрестностях им написаны самые лучшие из его пейзажей, такие, как виды гаваней в Сорренто, различные веранды и террасы.

Если Карл Брюллов, любивший и знавший Италию, как бы вкомпоновал виды Италии в свои сюжетные и портретные компози­ции в качестве фона, то Сильвестр Щедрин пишет прежде всего саму природу, особость и неповтори­мость состояния пейзажа. Фигура в этом пейзаже «растворяется», лишь подчеркивая красоту при­роды и ее величественность. Для него все в ней значительно и прекрасно. Мы ощущаем нежную безмятежность лунной ночи, летящий свет полдневного зноя, то, как солнцу глубоко прогрело слой воздуха, как спасительна прохлада причудливо обвитой побегами винограда террасы. Рыбаки. виноградари, монахи, укрывшиеся в тени этих живопис­ных веранд и террас, соединяются в нашем восприятии с общим состоянием природы. Художник, оставшись один на один с природой, приходит к необ­ходимости поисков нового живо­писного языка. Он настойчиво стремится передать игру солнца, блики, прекрасную серебристую дымку морских далей, прозрачный рассеянный свет. Щедрин ищет новые, не известные до него кра­сочные сочетания, стремясь пи­сать легко, чтобы краски пламене­ли, передавали весь вошедший в них щедрый солнечный свет. Морская лагуна становится жи­вописным пространством, напо­енным светом, радующим глаз зри­теля своей живостью и красотой. Художник ищет и находит нежные, тонкие оттенки светло-лиловой равнины морской воды, золотистые закатные краски неба, серебрис­тость приморского ветреного воз­духа Небо в его пейзажах обычно прозрачное и легкое. Просторные, свободные по ощущению неаполитанские пейзажи Щедрина располагают зрителя к прекрасной ро­мантичности и мечтательности. Здесь есть высокая полнота чувст­ва, подлинный восторг. Гармония произведений Щедрина раннего периода, сделанных в России и в первую пору пре­бывания в Риме, и гармония его зрелых работ — совершенно разного свойства. Молодой Щедрин старательно добивался цельности общего впечатления, исходя из общих, хорошо усвоен­ных им правил академического пейзажа. Щедрин-мастер смело отказывается от освященных традицией канонов и сверяет гармонию живописи с гармонией природы.

Новаторское по сути творчество Щедрина опережает свое время. Только лучшие пейзажные этюды другого итальянского пенсионера петербургской Академии худо­жеств — Александра Иванова могут быть поставлены вровень с его неаполитанскими пейзажами. В своем стремлении передать солнце, свет, их влияние на жизнь природы Щедрин может рассматриваться в числе немногих художников, предвещавших ту революцию в пейзажной живопи­си, да и живописи вообще, кото­рую выпало позже свершить импрессионистам. Речь идет именно о предчувствии нового. В рамках старой системы клас­сической живописи талантливый и прозорливый русский мастер сумел искренне и сильно передать личное, индивидуальное поэти­ческое восприятие природы. И не случайно, что, хотя русская пейзажная живопись достигла высокого расцвета в более позд­ние времена и пейзаж стал одним из ведущих и любимых жанров отечественной живописной школы, имя Сильвестра Щедрина неиз­менно называлось в числе самых значительных представителей русского искусства.