...а напоследок она говорит: "Я хочу тебе счастья", ещё несколько секунд я ловлю в толпе её глаза, а потом разворачиваюсь и ухожу, бегу без оглядки по переходам метро.

сам себя загнал в угол

Ах, Луиза, Луиза!
Каждое утро пьет апельсиновый сок (полезно); прихрамывает на правую ногу (старые травмы); ночами воет, прикусывая подушку, и потому свой orange juice приправляет гидрокодоном.
Ах, Луиза!
Из седых своих прядей собирает строгий пучок; обедает ровно в два; вертикальных морщинок у губ упорно не замечает. Не смотрит телевизор; не покупает теплых круассанов; хранит ветхие вчетверо сложенные листочки афиш во втором ящике стола.
Танцует. Редко. Не для себя. Дает уроки хореографии для юных мадемуазель. (таких маленьких и быстрых, одетых в очаровательные белые пачки, тонконогих-веснушчатых жеребят) Часто злится на них, кричит, наказывает и доводит до слез.
Домой возвращается поздно (скоро праздник, готовит выступление) и всегда не в духе; пересекается с соседями (румяны, улыбчивы, хотя апельсинового сока не пьют; держат трех собак, пять кошек и канарейку), обязательно с соседями ругается, собак их не-на-ви-дит, называет их грязными шумными тварями (втайне мечтает, что бы её кто-нибудь также любил).
Иногда приглашает учениц на чай с сахарозаменителем (её квартира наполняется запахом меда, топотом ножек и: "Да, мадемуазель Шагрэн; Нет, мадемуазель Шагрэн; Спасибо большое, мадемуазель Шагрэн" ); показывает им афиши, учит элегантно пользоваться столовыми приборами.
О, Луиза!
Не хранит ничьих фотографий; никому не пишет писем; любовников cвоих помнит, но не вспоминает. Втайне от всех пишет стихи; отсылает их в ежемесячный литературный журнал. Стихи пахнут  "Шанелью", повествуют о розах, мужчине по имени Карл и далеком неизвестном городе М., где ночи, холод и кони в упряжке особенно печально смотрят. (втайне даже от себя самой пишет роман, возможно поэму, возможно цикл коротких рассказов о васильках, ссадинах на коленках, коралловых губках и девочке Кати с её рассеянным взглядом и неполными двенадцатью, которые давно уже превратились в замужние двадцать пять). Грустит. Часто грустит, сидя у окна.
Видимо, ждет кого-то.

В запечатаной скляночке бултыхается мутный желтоvattый туманчик "времени, растраченного впустую".

В центре зала метро "Чеховская" лежал на полу,
подавал признаки жизни - считал звезды.
Август же.

Ожидание в метро - часть его кармической сущности.
Книгу он забыл.
В наушниках [Вольта
И нет ему покоя.

На клавиатуре пианино пытался набрать: "Ну зачем мне выносная совесть?!"

Она вышла из метро, обняла меня и сказала: "Я привезла вам солнце". "Ладно, - подумал я - у каждого свои недостатки" - и повел её к себе домой.
А потом я пытался показать ей ту Москву, в которой живу я, ту Москву, которую можно увидеть в туристических проспектах и немного Москву её\моей матери. Всего за четыре дня. Быть экскурсоводом - моё скрытое призвание.
Больше, больше всего  хотелось  купить ей воздушный шарик, мороженого и отвести погулять в парк. Хотелось сделать что-нибудь хорошее. Не только мне, но и мне тоже. Хотелось быть спокойным, милым и улыбчивым. 
А у меня болел орган [б\д]обротворения.
Вечерами на моей кухне мы существовали явственее, чем в любое другое время. Показывая ей кусочки себя в реальном режиме, я обкатывал языком по нёбу термин: "откровенность". Она шутила, грустила и жалела, что не привезла рукописей своих стихов.
Потом она поняла, что уезжает и было больно.
Она обидчива - я жесток.
Она где-то в поезде.

___________________________________________________
День первый.
Какой_сегодня_день?
Какой_сегодня_день_недели?
Ксо. Кажется я забыл дома календарь.

День третий.
Это не дача - это джунгли, но, боги мои, сколько же ромашек в этих маленьких подмосковных джунглях.

День седьмой.
Слегка простудившись, вернул себе прежнее состояние уме и духа: вместо длинных, красивых (неизменно мудрых) мыслей в голове околачиваются короткие емкие фразы, преимущественно матерные.

День восьмой.
В лепестках огня, лишь прикрытых ажурной зеленью, есть что-то шаманское, первобытное. Даже если это ветки смородины горят в камине.

День непомнюкакой
Какое здесь небо! И всё же, какое_здесь_небо!
Безгранично глубокое, непомерно близкое.
Находясь на чуть приподнятом дачном крылечке, ты уже наравне с облаками. И кажется вот-вот, ещё чуть-чуть, и надвинется на тебя эта ватная пуховая гора, мягко спружинит, и... и что-то будет дальше.
Множество ассоциаций от этих облаков: и далекие снежные горы; и замшелые драконы, которые проплывают над головй, задевая тебя своими хвостами; и бумажные кораблики, пущенные неким впавшим в детство Богом; и белые пенки на небесном варенье. Но самая стойкая - кусочки ваты на поверхности воды. Интересно, к чему такие мысли?

День следующий.
Хочу на Ибицу и написать письмо в город Сен-Ромэн

28.07.06
И я уходил в другую комнату, чтобы никто не видел как я о тебе улыбаюсь.

День двадцатый.
Синяя бабочка - кусочек неба;
Желтая бабочка - кусочек лимона;
Птицы - нет их.

Ночь с двадцатого на двадцать первый. Сталактиты.
Это был последний SOS мотылька, перепившего амброзии.

narnianchild и Blue_Sphinx, голодные и невыспавшиеся сидят на травке неподалеку от метро "Китай-город", едят клевер и лиственницу, пытаются сфотографировать воробьев. Тем счастливы.

Готовлюсь уехать.
Морально. Не в том смысле, что готовлюсь морально уехать, а в том, что морально готовлюсь. А также в смысле, что ничего аморального я не делаю.
На улице разбирают гаражи, идет дождь, я сижу в сети и морально готовлюсь, хотя вроде как надо вещи собирать.
Я планирую прочитать много книжек, Харуки Мураками, например. А также последнего Гарри Поттера, последнею Таню Гроттер, последнего Буслаева, последнею Панкееву и пожалеть, что не купил двух последних Артемисов Фаулов, а то действительно как же я без них на даче. На самом деле я буду читать Фрая, Паланика и подшивку "Нового мира" ("Вокруг света"\ "Юность"\ "Юный натуралист"\ "Наука и техника" ).
Планирую не реже раза в день посещать поле, а также планирую то, что очень скоро у меня кончатся спички.
Планирую взять с собой красивенький весь такой ежедневник (кожа, замочек, рисунок в японском стиле, все дела - подарили на день рождения) и аккуратно писать в нем какие-нибудь страшно мудрые мысли, длинные посты и стихи про лето. При этом обязательно надо будет жутко переться от осознания того, что я не порчу себе спину в темноте за компом, а делаю тоже самое за обеденным столом и при свете камина.
Планирую шляться по дачным окрестностям, просыпаться в тумане под вечное гусиное "га-га-га", планирую убить множество мух и вернуться с войны героем.
Планирую вышеописанными способами достигнуть нирваны, душевного равновесия, предела восприятия и прочих хороших вещей.
Также планирую где-то через неделю разрушить все свои планы и привычно взвыть от скуки и безделья.

Я не здесь
.я это  понимаю, когда мир начинает пульсировать в моих зрачках
[тук-тук, тук-тук,
кого-точки-точки-точки.
|Блямс|,
от_светами прямо на меня
прямо в_мозг_мне какие-то картинки],
когда усиленно молчу, сжав губы и прикрыв глаза,
когда проезжаю свою остановку, будучи не в силах встать,
[обняв бутылку воды сглатывать осознание того, что доехал.
и выплевывать взамен выдумку, что доехал-но-не-ту-да]
когда в горле невесть откуда образуются коричневатые сгустки, а в глазах людей холодеет скользкое любопытство.

Я и не там.
.не пририсовываю облакам грустные звериные морды,
не валяюсь на траве,
не дарю никому остановившихся часов, африканских статуэток, задумчивых карпов и прочих вещей, которых у меня нет, которые не нужны ни мне ни кому-либо другому, но подарить которые кому-нибудь иногда хочется.
песок я тоже не загребаю сандалями
не пью молока послерассветного, холодного
не засматриваюсь на бабочек.

Меня вообще получается сейчас нигде нет.
Хотя хочется где-нибудь быть.
уехать куда-нибудь.
чтобы новые люди
новое место
новые иглы под кожей.
чтобы небо чистое, чайки( обязательно. чайки.) крикливые и волосы по ветру.
чтобы не спрашивали: "кто ты?" и уж тем более: "как ты?"
чтобы всем на тебя начхать, зато ты записываешь мысли в потрепаную тетрадку. [под конец всего этого тетрадка промокнет под дождём\утопнет в море\будет украдена уличным хулиганом вместе с двумя украинскими монетками и новым кошельком\просто как-нибудь исчезнет и сразу забудешь что ж ты в ней такое писал]
уехать.хочется.переродиться.

только что обнаружил, что "души" по ошибке написанное латиницей - leib. жёстко
(с) Renkse
_____________________

Все знают, что если латиницей попробовать набрать "еще", получится Tot. Поэтому пользуются буквой "ё", тем самым становясь чуть дальше от смерти
______________________

Некоторым посчастливилось узнать, что MS Word  не признаёт существования на свете слова "Блю" (а также слов "стриптизёр" и "зеленющий" ) и потому заменяет его на "блюю". Хотя. возможно, я просто являюсь объектом личной ненависти работников Microsoft.
______________________
А ещё если попробовать в режиме T9 написать слово "хрен", то телефон Nokia вначале осторожно предложит тебе слово "чудо".

Цой жив!
рядом: Пушкин и Цой живы!
приписка: и будут вечно жить в наших сердцах
ещё одна приписка: Живы все! Умер только Ницше.

Мост  - просто частный случай дороги. Мост и есть дорога - от края до края, от берега до берега, от нас до всех-кто-вне-моста. Мы оставляем на этой дороге свои следы, чтобы другие путники знали:  здесь были мы, нам здесь было хорошо и мы сюда ещё вернёмся. Мы изучаем чужие следы, каждый раз, возможно, пытаясь найти адресованную именно нам запись. С интересом наблюдаем как следы меняются и исчезают, смываются дождём, закрашиваются краской, как появляются новые. Следы каких-то неизвестных людей, которым здесь тоже было_хорошо.. Мы чувствуем, как мост дышит под нашими ногами, возможно, радуется нам, возможно сетует как мы ему надоели. Мы неизменно улыбаемся и смеёмся ему в ответ, благодарим его за теплый прием, золотым и серебряным маркерами оставляем следы. А потом на асфальте расцветают тысячи солнц, появляются чьи-то лица, чьи-то письма, чья-то осень. Наша осень появляется на асфальте. Наши мысли.

in comments.

Знаешь, внутри меня раньше жило что-то злое и горячее, темнобордового цвета. Оно переливалось во мне и иногда подкатывало к горлу. Оно грело моё ледяное одиночество, заставляло меня бить ногами в стены лифтов и без повода кромсать себя на кусочки. Оно учило меня шарахаться от всех, кто пытался до меня дотронуться, любить молча, говорить тихо. Сейчас этого больше нет. Оно затвердело, обесцветилось и рассыпалось стеклянными шариками по полу. 
Я теперь не знаю что делать, а ты говоришь я резко изменился к лучшему.
Если это называется взросление, то я отказываюсь. Куда мне сдать заявление по этому поводу?

Вот ты, ты никогда не говорил: "А что будет, если я скоро вдруг умру?" Не говорил, нет. Ты звонил и говорил:
 - Я бросил курить.
   - А ты начинал?
 - Да... немножко
- *я смеялся* смешной и глупый ты.

Зато сейчас говоришь. Много и часто. Я знаю и чувствую. Ты говоришь: "Я не знаю сколько мне жить осталось", и время кап-кап-капает в твоих висках, даже чуть ниже.
Я ведь никогда не мог тебя вытерпеть более получаса: твоя приторная галантность, твоя ужасная мама, твои программистские шутки...
Теперь тоже не могу, но сейчас каждые полчаса кажутся как последние.

Всё это отпечаталось где-то внутри меня: у нас с тобой нет фотографий на память.

Твоя обреченность висит у тебя в глазах, запуталась в коротком ёжике волос, дрожит в голосе.  Это даже не жалость, это что-то другое. Это невозможность разделить твою боль, невозможность что-то сделать, нереальность помочь. Когда можешь только смотреть, не отрываясь смотреть на то, как ты медленно уходишь.
Ты сейчас словно бы машешь на прощанье. Ты умеешь - стоять у окна и подолгу махать рукой, отдаляясь всё дальше, улыбаясь рассеяной улыбкой.
Я теперь ловлю твои взгляды и вздохи, как ты раньше ловил мои. Чтобы помнить,
 что раньше ты никогда не нес глупостей про: "А если я вдруг скоро умру?"

Если бы про меня снимали кино, то меня бы сейчас показали выписывающим пальцем буковки на запотевшем стекле: "Если ты нихуя не..." Но поскольку кино про меня не снимают, я могу позволить себе сидеть вперившись взглядом в стенку, зевать и ёжиться.

P.S. А ещё какая-то сволочь погрызла мои наушники, так что теперь работает только правый.

"Они, взрослые, учат их, детей, как бы они, взрослые, достигли того, чего они, дети, должны достичь, если бы они, взрослые, могли этого достичь. Это называется передавать жизненный опыт."

...оказываясь на эскалаторе в одиночку, никогда не танцую медленных танцев.
исключительно квикстеп .
вниз-вниз-вниз по ступеням.