Завтра, 25 декабря, в 15.00 к посольству Сирии (Мансуровский пер., 4) придут граждане Сирии, России, других стран – все, кто хочет отдать дань памяти жертвам терактов в Дамаске. Принесем цветы и свечи.  Можно будет выразить соболезнование послу Сирии в России господину Риаду Мохаммеду Хаддаду.

Сегодня сирийская ячейка исламистского движения «Братья-мусульмане» взяла на себя ответственность за произошедшие в пятницу взрывы на западе Дамаска. Об этом говорится в заявлении, опубликованном на сайте группировки.  «Одна из наших победоносных бригад смогла атаковать здание управления госбезопасности, расположенное недалеко от центра столицы... Операцию успешно выполнили четыре смертника из числа самых преданных активистов», – отмечается в сообщении.

Такого ада Сирия не видела никогда

Вчера утром один из моих знакомых написал, что у нас в Дамаске произошло два взрыва. Дамаск - город большой. Я живу в самом центре, отсюда далеко не всегда слышно и видно то, что происходит на окраинах. Включаю телевизор. Там – кровавое месиво из растерзанных человеческих тел. Беру телефон. Звоню. Минут через 40 уже еду в такси...

Дамаск, выходной день, утро, улицы города практически пусты: все спят. Но в том районе, где прозвучали взрывы, было достаточно многолюдно. Нападавшие приехали к намеченным объектам на заминированных машинах. В одной из них сидели три человека, двое, как потом выяснилось, оказались женщинами. Одна из них обстреляла здание органов правопорядка из гранатомета. Когда же охранявшие вход в учреждение военные предприняли попытку обезвредить террористов, раздался первый взрыв. А спустя несколько минут – второй, около "Сиротского дома", где живут дети, оставшиеся без родителей.

По последним данным, в результате двойного теракта погибли не менее 44 человек (многие тела сохранились лишь в виде фрагментов, что затрудняет идентификацию и подсчет количества погибших), количество раненых достигло 166 человек. Среди пострадавших военные, оказавшиеся в зоне поражения пешеходы, водители находившихся рядом автомобилей, пассажиры маршруток и автобусов.

Последствия взрывов заметны достаточно далеко от того места, где они произошли: к примеру, взрывной волной было выбито много стекол в находящимся примерно через километр здании Министерства высшего образования. Небольшими кусками искореженного металла усеян асфальт дороги, ведущей к месту взрыва. В самом здании органов правопорядка, около которого произошел взрыв заминированного автомобиля, вылетели все стекла. Обрушилась облицовка въездных ворот – толстенными каменными блоками было убито несколько человек. От взрывной волны разрушились подземные коммуникации в эпицентре одного из взрывов: произошел обвал асфальта и повреждение пролегавшего под ним водопровода. Вывернуты наизнанку мотоциклы.

На одном из них, уже просматривая дома фотографии, кроме намотавшейся на обугленный остов одежды погибшего мотоциклиста замечаю длинный кусок человеческого мяса… Мне повезло: я приехала позже своих коллег. Все самое страшное я увидела до своего приезда по телевизору. Те, кто приехал до меня, рассказали, что это был настоящий ад, которого Сирия никогда до этого не видела. Но подобный которому не раз приходилось видеть тем, кто живет в России...

Хожу среди обломков здания. Отлетевшие от фасада и ворот каменные блоки, куски алюминия, какие-то железяки от взорвавшихся автомобилей, куча осколков стекла, обрывки одежды, сорванная взрывной волной с людей обувь, и кровь, кровь... В коробке – обычной картонной коробке – фрагменты тела одного из погибших, которые еще не успели увезти в морг: ступня, кисть и что-то еще... В таком виде увезли отсюда довольно многих… Складывали найденное в подвернувшиеся коробки, заворачивали в одеяла, которыми холодными ночами укрывались дежурившие тут на проходной солдаты.

Иду к автобусу – меня заберут отсюда коллеги. Вместе едем в находящуюся рядом больницу: весь четвертый этаж отдан пострадавшим от терактов, тут их около 30. Остальные размещены в других городских медучреждениях. Ходим, снимаем, разговариваем…

Вдруг в больничном коридоре прямо перед носом вижу коробку с шоколадным печеньем: "Угощайся! Это то малое, что мы можем для вас всех сделать. Спасибо вам!"

Чуть раньше у меня дом почти две недели буквально ломился от апельсинов и мандаринов. Я привезла их из Хомса и Латакии: узнав, что мы журналисты, да еще из России, люди стремились нас накормить. Кто-то звал пообедать кебабами, а узнав, что мы торопимся, совал в руки пакет с купленными для собственных детей фруктами, кто-то затаскивал чуть ли не силой в свой магазин и угощал соками и печеньем. Пакет апельсинов подарил продавец фруктов из Хомса, которому трижды угрожали смертью бандиты за то, что он отказывается участвовать в "народных забастовках" и продолжал привозить продукты в один из городских районов… Другой пакет нарвал в своем саду в Латакии двоюродный брат одной из самых первых жертв бандитов – Нидаля Жаннуда.

Беру печенье, благодарю, иду к выходу. Коллеги едут снимать в другую больницу. А я беру такси и еду в центр – туда, где я живу. Тут традиционно проходят демонстрации в поддержку правительства. Одна из них стягивается к отелю "Шам Палас" – именно тут живут наблюдатели ЛАГ. Сегодня они приезжали на место взрывов. Но если на первом объекте хотя бы один из них – египтянин – зашел внутрь пострадавшего здания, то у второго кортеж только притормозил. Видимо, их совсем не обрадовало столь красноречивое подтверждение факта наличия в стране бандитов: они-то приехали сюда искать подтверждение "зверств режима". Отказавшись дать комментарии присутствовавшим на месте взрывов журналистам, иностранцы удалились.

Вчера вечером в Дамаске – впервые за многие месяцы – было тихо и немноголюдно. Полиция попросила продавцов фруктов и кофе, которые обычно торговали всю ночь напролет, временно разойтись по домам. В популярном торговом центре, который находится рядом с местом взрывов, народу на порядок меньше, чем было днем раньше. Город притих и затаился. Прильнул к телевизору. Сжался от пронизывающего его горя. И только центр бурлил и скандировал, давая понять, что жизнь продолжается, несмотря на попытки запустить "иракский сценарий" вместо уже окончательно провалившегося "ливийского".
Анхар Кочнева, Дамаск