Глубоко убежден, что есть песни, которые, как бы витая в иных измерениях, просто материализуются через кого-то, чтобы прийти в эту жизнь. И автор, в данном случае, просто является носителем, проводником, выразителем данного ему предназначения. (Написал не очень понятно, но красиво…)

            Итак, 25 лет назад, весной 1979 года появилась песня, которую сначала я назвал «Рассказ ветерана». А слушатели, по прошествии времени, стали повсеместно называть ее просто «Колоколенка».

            За годы учебы в Казанском университете довелось совершить мне шесть походов в составе «Снежного десанта» историко-филологического факультета. О том, что такое «Снежный десант» - рассказ особый. Главное для сегодняшней истории то, что после каждого похода по местам боев, появлялись новые песни о войне.

            И вот, в 79-м году, уже работая в газете «Вечерняя Казань», я взял отпуск в январе, чтобы пойти в 10-й поход «Снежного десанта» истфилфака. Мы прошли по Прибалтике, по Калининградской области (бывшей Восточной Пруссии). И впечатления, ощущения, услышанное и увиденное уже потом, после похода, и трансформировалось в эту «Колоколенку».

 

            Первыми слушателями были, естественно, друзья. Пелась она и на концертах, и на встречах с ветеранами. И в военных госпиталях – в Душанбе, в Ташкенте, в Подольске…

            Помню, в Душанбинском госпитале завели меня в палату, и говорят: «Пой!...». А там лежит парень без рук и без ног… И только огромные черные глаза смотрят на меня… Как тут петь? Что тут петь? Спел «Колоколенку»…

            В 1986 году случился «Музыкальный ринг» на телевидении. Если б ведущая не была так жизненно глупа, может и получилась бы передача. Но она была тверда в своем стремлении восторгаться рок-музыкой и «глушить» авторскую песню. В один прекрасный момент мне это надоело, и я после смешной пародии на ВИА сразу, без перехода, запел «Колоколенку». Надо было видеть изумленные лица людей… Как улыбки сползали с лиц… И такая тишина наступила сразу после песни… И встал Саша Розенбаум и начал свою «Дорогу жизни». Тут-то народ и сломался… И все было бы просто классно, но глупая ведущая вдруг заорала сверху: «Это потрясающе! Еще дубль! Еще дубль!» И встал Саша Розенбаум и еще раз спел «Дорогу жизни». И народ зарыдал…

Короче, наутро я проснулся знаменитым… Но дело не в этом. А в том, что к моему изумлению и почти мистическому ужасу, стали … оживать герои этой песни. Не в прямом, конечно, смысле «оживать». Но сначала на радиостанцию «Юность», где я работал, пришло письмо из Афганистана, в котором автор-лейтенант писал, что «мы переделали Вашу песню и поем ее так: «… и лежит на полюшке … наш десантный взвод». Потом пришло письмо от родных пропавших без вести в годы войны Крупенникова… Они услышали песню и подумали, что автор, может быть, что-то узнал о их деде… Это было потрясение: придуманный персонаж обрел жизнь… Не ту, которую живем и проживаем мы, а жизнь в памяти. Но это было только начало.

            В конце 90-х на мой концерт в Питере пришла семья … сержанта Мохова. Вдова, сын с семьей… И я впервые увидел своего придуманного героя. На фотографии. Молодой человек в буденовке. Старший сержант Леонид (!) Мохов. Пропал без вести в 42-м в Пинских болотах. Запросы в архивы, справки, ответы… До сих пор эти копии хранятся у меня. До сих пор идет поиск.

            А история песни идет своим чередом. Несколько лет назад, на Зимнем Грушинском в Самаре подходят ко мне Дима Бикчентаев и Валера Боков. Мы, говорят, выступали в окружном госпитале перед ранеными. И один парень попросил спеть «Колоколенку». А они возьми и скажи, что, мол, автор здесь в Самаре… И на следующий день я отправился в госпиталь.

            Привели меня в палату. Лежит парень. Давно лежит. Тяжелое ранение в голову на площади Минутка в Грозном. Капитан Слава Егин (так мне запомнилось). Я ему спел. Он помолчал и говорит:

            - … А он добежал?

Я подумал, подумал и говорю:

            - Не знаю…

Он подумал, подумал и говорит:

            - … Ну, вообще-то не должен. Открытая местность, пулемет на вышке… Не должен.

Я подумал, подумал и говорю:

            - Не знаю…

Он подумал и говорит:

            - А вот я не добежал. Тоже открытое место было…

В него попал снайпер из многоэтажного дома, когда он бежал по площади.

            А я пошел петь по палатам.

И вот совсем недавний случай. На одном из сайтов в Интернете вот такая история (орфография и стиль автора сохранены).

 

 

***Сержант Пивенев - сержант 1-го штурмового взвода первой роты спецназначения 196-го ОБСН, призыв 1-94 погиб в ночь с 25 на 26 февраля 1995 года в бою на территории Грозненского кирпичного завода.

***старшой Алексаночкин - старшина контрактник 1-го штурмового взвода первой роты спецназначения 196-го ОБСН, жив и здравствует, был ранен в боях по освобождению ботлихского района дагестана... бухает щас по черному...

Сухопутный - зам командира 1-го взвода спецназначения 196 ОБСН, призыв 2-93, дважды ранен в феврале и марте 95-го в боях на территории Грозненского кирпичного завода и 2-й городской поликлиники, господь хранит... слава богу

Песня - переделанный текст песни времен второй мировой войны, автор мне неизвестен"

 

Так вот и живет уже 25 лет эта песня. Кто ее написал? Я? Не знаю… Знаю только, что проживет она столько, сколько будут ее слушать люди не просто как песню, а как историю, как память о себе, о своих близких и друзьях, которые бегут в атаку шестьдесят лет назад, десять лет назад, год назад…