Ты - музыка, но почему уныло
Ты музыке внимаешь? И зачем
Ты с радостью встречаешь, что не мило,
А радостному ты не рад совсем?

Не потому ли стройных звуков хоры
Аккордами твой оскорбляют слух,
Что кротко шлют тебе они укоры
За то, что ты один поёшь за двух.

Заметь, как дружно, радостно и звонко
Согласных струн звучит счастливый строй,
Напоминая мать, отца, ребёнка,
В единой ноте сливших голос свой.

Тебе поёт гармонии поток:
"Уйдёшь в ничто, коль будешь одинок".
Перевод А. Финкеля

Иль ты провидишь горький вдовий плач,
Что под венец не станешь ни с одною?
Но коль придёт безносый твой палач,
Весь мир замрёт скорбящею женою.

Весь мир лишится мужа; так ужель
Ты в облике восстать не хочешь новом?
А образы утраченных мужей
В глазах детей являются ко вдовам.

Пускай прокутишь ты последний грош -
Другому на ладонь он ляжет целым;
А красота, которую замкнешь,
Покинет мир, когда угаснешь телом.

Не может полюбить другого тот,
Кто сам себя постыдно предаёт.

Перевод Ил. Иванова

О горе мне! Любовью искажен,
Мой взор воспринимает всё привратно.
Но если верен и не ложен он,
Тогда рассудка истина невнятна.

Когда прекрасно то, чем грезит взгляд,
Как может свет считать, что некрасиво?
А если нет - тогда на мир глядят
Глаза любви ошибочно и криво.

Да разве будет безупречным взор,
Измученный тревогой и слезами?
Ведь даже солнце слепо до сих пор,
Пока покрыто небо облаками.

Любовь лукава: слёзы ей нужны,
Чтобы не видел глаз её вины.
Перевод А. Финкеля

Как можешь ты твердить, что я не твой?
Ведь от себя я сам тебя спасаю.
Себя забыв, не о тебе ль одной
Забочусь я, обидчица родная?

Дружу ль я с теми, кто тебе не мил?
Иль недругам твоим я шлю приветы?
А если я тебя порой гневил,
То не казнил ли сам себя за это?

Сыщу ль в себе заслуги, доблесть, честь,
Чтоб прекратить смиренное служенье?
Ведь лучшее, что только в мире есть, -
Повиноваться глаз твоих движению.

Но ясен мне вражды закон:
Ты любишь зрячих - я же ослеплён.
Перевод А. Финкеля

Когда бы мыслью плоть была моя -
Не знал бы я преграды расстоянья!
Назло ему тогда к тебе бы я
Из дальних стран примчался на свиданье!

Пусть от тебя в далёкой стороне
Я отделен морями и землёю:
Проворна мысль! И ей легко вполне
Летать туда, где хочет быть с тобою.

Но мысль, что я не мысль - меня гнетёт,
Что не могу я в даль переноситься,
Но, как дитя, увы! земли и вод,
Я обречён лишь плакать и томиться.

И, кроме горьких слёз, нет ровно ничего
От грубых тех стихий для горя моего.
Перевод Н. Брянского