Что же касается характера, то так как говорить о самом себе некоторые вещизначило бы возбудить зависть, или [заслужить упреки] в многословии или[вызвать] противоречие, а [говорить] о ком-нибудь другом [значило бызаслужить упреки] в брани или грубости, ввиду этого следует влагать слова вуста какого-нибудь другого лица, как это делает Исократ в речи к Филиппу и в"Антидосисе", и как порицает Архилох: он выводит на сцену в ямбах отца,который говорит о своей дочери: Нет ничего такого, чего нельзя было бы ожидать, Или что можно было быклятвенно отрицать.
Существует ведь движениеодинаковое по роду, виду и числу: по роду -- если оно относится к одной итой же категории, например сущности или качества, по виду -- если онопроисходит из одного вида в тот же самый вид, например из светлого в темноеили из хорошего в дурное, когда у них нет различия по виду; по числу -- еслионо вдет из единого по числу в единое по числу в течение того же самоговремени, например из того светлого в это темное или из того места в это втечение этого времени; если же движение происходит в другое время, оно ещене будет единым по числу, а только по виду.
Кроме того, чувственно воспринимаемое тело находится где-то, и одно ито же место имеется у целого и у [всякой его] части, например у земли;поэтому, если такое тело однородно [целому], оно будет неподвижно или вечнобудет нестись, а это невозможно (в самом деле, почему оно будет внизу, а невверху или где бы то ни было? Например, если это ком земли, то куда он будетдвигаться или где пребывать в покое? Ведь место однородного с ним телабеспредельно; будет ли он поэтому [одинаковым образом] занимать все этоместо? А как? Каково же в таком случае его пребывание в покое и егодвижение? Или он всюду будет пребывать в покое - значит не будет двигаться,или всюду будет двигаться - значит не будет покоиться) [10].
Однако если оедином и говорится в различных значениях, то все же остальные значения еготак или иначе соотносимы с первым, и так же будет обстоять дело и спротивоположным им; и уже поэтому, даже если сущее или единое не общее и неодно и то же для всего или не существуют отдельно (чего, пожалуй, на самомделе и нет), а единство состоит в одних случаях лишь в соотносимости содним, в других - в последовательности, уже поэтому, стало быть, не делогеометра, например, исследовать, что такое противоположное или совершенноесущее или единое, тождественное или различное, разве только в видепредпосылки.
И таким образом, различие это будет противоположением (это ясно и изнаведения): деление всякий раз производится посредством противолежащих другдругу [признаков], а что противоположности находятся в одном и том же роде,это доказано, ибо противоположность, как было показано,- это законченноеразличие, а всякое различие по виду есть различие от чего-то в чем-то, апотому это последнее есть для обеих вещей одно и то же, а именно род(поэтому и все противоположности, различающиеся по виду, а не по роду,находятся попарно в одной и той же категории и различаются между собой внаивысшей степени - ведь их различие законченное - и вместе друг с другом [водном и том же] не бывают).
Вообще же очевидно, что невозможно говорить о существованиибесконечного тела и одновременно об определенном месте для тел, если всякоечувственно-воспринимаемое тело имеет или тяжесть, или легкость, и если онотяжелое, то по природе перемещается к центру, если же легкое -- вверх:необходимо ведь, чтобы [то же было] и с бесконечным, но ему всему невозможноиспытывать какое-либо из этих двух [перемещений], а его половинкам и то идругое, ибо как его разделишь? Или каким образом одна часть бесконечногобудет вверху, другая внизу, с краю или посередине? Далее, всякое чувственно-воспринимаемое тело находится в [каком-нибудь]месте, виды же и различия места -- вверху и внизу, спереди и сзади, справа ислева; и эти [различия таковы] не только для нас и по условию, но [они]определены и в самом целом.
О сущем говорится, правда, в различных значениях, но всегда поотношению к чему-то одному, к одному естеству и не из-за одинакового имени,а так, как все здоровое, например, относится к здоровью или потому, чтосохраняет его, или потому, что содействует ему, или потому, что оно признакего, или же потому, что способно воспринять его; и точно так же врачебное поотношению к врачебному искусству (одно называется так потому, что владеетэтим искусством, другое - потому, что имеет способность к нему,третье-потому, что оно его применение), и мы можем привести и другие случаиподобного же словоупотребления.
А если существуют они, то опять-таки помимо плоскостей, линий иточек математического тела будут отдельно от них существовать другие (ибонесоставное предшествует составному; и если чувственно воспринимаемым телампредшествуют не воспринимаемые чувствами, то на том же основании иплоскостям, находящимся в неподвижных [математических] телах, будутпредшествовать плоскости, существующие сами по себе; и значит, они будутиными плоскостями и линиями, чем те, которые существуют вместе с отделеннымителами: эти последние - вместе с математическими телами, а упомянутые вышепредшествуют математическим телам).
В самом деле, в некоторых случаях одно и тоже бывает то в действительности, то в возможности, например вино или плотьили человек (это [различение] также совпадает с [различением] указанныхпричин, ибо сущим в действительности бывает форма, если она способна котдельному существованию, и составное из материи и формы, а также лишенностьформы, например темнота или больное; а в возможности существует материя, ибоона способна принимать [определенность] и через форму, и через лишенностьформы) по-иному вещи различаются как имеющиеся в действительности ивозможности, если материя у них не одна и та же, причем [и] форма у этихвещей не одна и та же, а разная; так, причина человека не только элементы -огонь и земля как материя, а также присущая лишь ему форма, но и некотораядругая внешняя причина (скажем, отец), и кроме них Солнце и его наклонныйкруговой путь, хотя они не материя, не форма, не лишенность формы [человека]и не одного вида [с человеком], а движущие [причины].
И таким образом, различие это будет противоположением (это ясно и изнаведения): деление всякий раз производится посредством противолежащих другдругу [признаков], а что противоположности находятся в одном и том же роде,это доказано, ибо противоположность, как было показано,- это законченноеразличие, а всякое различие по виду есть различие от чего-то в чем-то, апотому это последнее есть для обеих вещей одно и то же, а именно род(поэтому и все противоположности, различающиеся по виду, а не по роду,находятся попарно в одной и той же категории и различаются между собой внаивысшей степени - ведь их различие законченное - и вместе друг с другом [водном и том же] не бывают).
Если душа есть живое существо как одушевленное, а душа каждогоотдельного живого существа - оно само, круг - то же, что бытие кругом,прямой угол - то же, что бытие прямым углом и сущность прямого угла, то,правда, некоторые целые и по сравнению с некоторыми частями надо признатьчем-то последующим, например, по сравнению с частями обозначения и с частямиотдельного прямого угла (ведь и материальный медный прямой угол, и точно также прямой угол, заключенный в двух отдельных линиях, есть нечтопоследующее); нематериальный же угол есть, правда, нечто последующее посравнению с частями, входящими в обозначение угла, но предшествует частям,находящимся в единичном.
Излишнепродолжать анализ стиля [и доказывать], что он должен быть приятен ивеличествен, потому что с какой стати [ему обладать этими свойствами] вбольшей степени, чем умеренностью, или благородством, или какой-нибудь инойэтической добродетелью? А что перечисленные [свойства стиля] помогут емусделаться приятным, это очевидно, если мы правильно определили достоинствостиля; потому что для чего другого, [если не для того, чтобы быть приятным],стиль должен быть ясен, не низок, но приличен? И если стиль болтлив илисжат, он не ясен; очевидно, что [в этом отношении] пригодна середина.
Иногда, однако, из-за того, что некоторые качества не имеют названий,наделенное ими нельзя назвать производным от них именем; например, способныйк бегу или к кулачному бою, называемый так в силу своей природнойспособности, не называется производным от какого-либо качества именем, ибодля способностей, благодаря которым эти люди называются именно такими, нетназваний в отличие от искусств, по которым кого-то называют способным ккулачному бою или к борьбе в силу их наклонностей: ведь говорят об искусствекулачного боя и об искусстве борьбы, а тех, кто расположен к ним, называюттакими-то и такими-то т.
Если же признаки добродетели и то, что однородно с ними (атаковы поступки и страдательные состояния нравственно хорошего человека),прекрасны, то отсюда необходимо следует, что все то, что представляетсяделом или признаком мужества, или что было мужественно совершено, - все этопрекрасно точно так же, как прекрасно все справедливое и справедливо -совершенное; что же касается страдательных состояний [носящих характерсправедливости], то о них этого нельзя сказать, так как только в одной этойдобродетели не всегда прекрасно все справедливое, например, в деле наказанияпозорнее быть справедливо наказанным, чем понести наказание напрасно;относительно других добродетелей [можно сказать] то же самое.
В этом случае первая двойка не будет получаться изединого и неопределенной двоицы, а затем и так называемый числовой ряд -двойка, тройка, четверка: ведь единицы, содержащиеся в первой двойке,возникают вместе - либо из неравного, как считает тот, кто первый сказал это(ибо они возникли по уравнении [неравного]), либо как-то иначе,-так как еслиодна единица будет предшествовать другой, то она будет предшествовать и тойдвойке, которая состоит из этих единиц, ибо когда одно есть предшествующее,Другое - последующее тогда состоящее из них также будет предшествующим поотношению к одному и последующим по отношению к другому.
А если существуют они, то опять-таки помимо плоскостей, линий иточек математического тела будут отдельно от них существовать другие (ибонесоставное предшествует составному; и если чувственно воспринимаемым телампредшествуют не воспринимаемые чувствами, то на том же основании иплоскостям, находящимся в неподвижных [математических] телах, будутпредшествовать плоскости, существующие сами по себе; и значит, они будутиными плоскостями и линиями, чем те, которые существуют вместе с отделеннымителами: эти последние - вместе с математическими телами, а упомянутые вышепредшествуют математическим телам).
То же рассуждение относится и к признающим место, в котороеперемещается тело, как нечто отдельно существующее; каким образом помещенноев него тело будет двигаться или оставаться в покое? И для верха и низа, каки для пустоты, естественно, будет иметь силу то же рассуждение, так какпризнающие пустоту считают ее местом, а каким образом будет что-нибудьнаходиться внутри места или пустоты? Этого не получится, когда какое-либоцелое тело будет помещено в отдельное и пребывающее [равным самому себе]место, ибо часть, если она не положена отдельно, будет находиться не вместе, а в целом.
Так как очевидно, что правильный метод касается способов убеждения, аспособ убеждения есть некоторого рода доказательство, (ибо мы тогда всегоболее в чем-нибудь убеждаемся, когда нам представляется, что что-либодоказано), риторическое же доказательство есть энтимема, и это, вообщеговоря, есть самый важный из способов убеждения, и так как очевидно, чтоэнтимема есть некоторого рода силлогизм и что рассмотрение всякого родасиллогизмов относится к области диалектики - или в полном ее объеме, иликакой-нибудь ее части, - то ясно, что тот, кто обладает наибольшейспособностью понимать, из чего и как составляется силлогизм, тот может бытьи наиболее способным к энтимемам, если он к знанию силлогизмов присоединитзнание того, чего касаются энтимемы, и того, чем они отличаются от чистологических силлогизмов, потому что с помощью одной и той же способности мыпознаем истину и подобие истины.
Ибо при передвижении [тел] всегда будетпроисходить [нечто] подобное, если только не будет иметь места перестановкапо кругу, но перемещение не всегда происходит по кругу, но также и по прямой И вот некоторые по этим причинам стали бы утверждать существованиечего-то пустого, а мы, исходя из основных положений, скажем, что существуетединая материя для противоположного -- теплого и холодного и другихфизических противоположностей, что из сущего в возможности возникает сущее вдействительности, что материя неотделима, только по своему бытию есть нечтоособое, что она едина по числу, будь то для цвета, тепла и холода.
Вообще может возникнуть недоумение: зачем это нужно помимо чувственновоспринимаемого и промежуточного искать еще что-то другое (например, Эйдосы,которые мы полагаем)? Если же это делается потому, что математическиепредметы отличаются от окружающих нас вещей в чем-то другом, но не в том,что среди них имеются многие принадлежащие к одному и тому же виду, то иначала у них не будут ограничены по числу (точно так же, как начала всехчувственно воспринимаемых букв ограничены не по числу, а [только] по виду,разве что берут начало вот этого определенного слога или вот этогоопределенного звука речи - они-то будут ограничены и по числу; подобным жеобразом обстоит дело и с промежуточными предметами, ибо и здесь числопринадлежащих к одному и тому же виду беспредельно).