http://video.mail.ru/mail/nikolaykofyrin/10/
Британский телеканал Sky News показал документальный фильм "Решение умереть" о добровольном самоубийстве тяжелобольного Крейга Эверта. У 59-летнего Эверта была неизлечимая болезнь, и он обратился в швейцарскую клинику Dignitas за эвтаназией. Бывший профессор университета Крейг Эверт разрешил снять документальный фильм о том, как он добровольно покончил с собой.

Я тоже по просьбе своего соседа сделал видеозапись его последней беседы, назвав её «Исповедь перед смертью». Этот фильм посмотрели уже десятки тысяч, и процитировали более сотни раз! Для многих это видеоролик послужил уроком, изменив отношение к жизни. И если мой сосед, который был мне как отец, признавался, что прожил свою жизнь зря, то, возможно, его исповедь перед смертью явилась оправданием его жизни.

Крэйг Эверт, бывший школьный учитель и профессор колледжа, хотел рассказать людям правду, чтобы они посмотрели в глаза самой табуированной в обществе теме – проблеме смерти. Но люди не хотят думать о смерти, и потому предпочитают делать вид, что её не существует. «Я умираю, этот факт невозможно отрицать. Я не верю в бессмертие души и загробную жизнь. Я отправляюсь в путь, который каждому из нас предстоит пройти».
Казалось бы парадокс: человек может сам уйти из жизни, но не может просить, чтобы ему в этом помогли, хотя появиться на свет ему помогают.
Противники эвтаназии боятся случаев давления на безнадёжно больных со стороны медперсонала и родственников, с целью склонить их к уходу из жизни.
Однако, если мы так отстаиваем права человека, помещаем их во главу угла нашей правовой системы, то почему, признавая права человека на жизнь, отказываем ему в таком же праве на смерть?

Если мы признаем право на добровольный уход из жизни (эвтаназию), то должны оправдать и самоубийство. Но ни одна религия не оправдывает самоубийство, считает это грехом.
Западные «права человека» закономерно приводят к праву человека распоряжаться собственной жизнью, а значит, и самоубийство уже не грех.

О проблеме эвтаназии советую посмотреть прекрасный фильм «Море внутри» Александра Аменабара (премия «Оскар» за 2005 год).
Ощущениям безнадёжно больного посвящены многие фильмы. Например, «Достучаться до небес», «Пока не сыграл в ящик». Фильм «Море внутри» помогает прочувствовать отчаяние человека, ставшего беспомощным.
«Я хочу умереть, потому что для меня жить сейчас это мука, не стоящая усилий», - говорит герой фильма «Море внутри» Рамон Сан Педро. Но так сказать могли бы и тысячи вполне здоровых людей (если не миллионы), «чья жизнь хуже любой тюрьмы».

Я тоже был беспомощным инвалидом, прикованным к постели, потом к коляске, и у меня тоже были минуты, когда хотелось умереть. Впрочем, я всё это описал в романе «Чужой странный непонятный необыкновенный чужак».
И я тоже задавался вопросом: стоит ли жизнь того, чтобы жить? стоит ли жизнь усилий жить?
Недавно умер одноклассник, – фактически убил себя, потому что не видел смысла жить.

Жить гораздо труднее, чем умереть.
Ради чего вообще стоит жить?
Хайдеггер понимал жизнь как бытие к смерти.
Жить, чтобы умереть?
Умереть, чтобы жить?

Кто из живущих думает о смерти?
Древние предупреждали – Memento Mori! – ПОМНИ О СМЕРТИ!

С одной стороны, древние пытались оградить жизнь от смерти, а с другой стороны, всю жизнь подготавливали людей к неминуемому концу.
Если много думать о смерти, то не захочется и жить?
Но с другой стороны, именно размышления о смерти побуждают ценить жизнь.

Думать о смерти, значит думать о жизни. Но люди не хотят думать о смерти. А надо! Будущее у всех одно – всех нас ждёт смерть. Но кто готовится к ней? По данным социологических опросов 90% не хотели бы знать время своей кончины.

Только подлинный мудрец живёт, готовясь к смерти. Смерть – главное событие в жизни человека, даже важнее рождения, ибо рождение не зависит от тебя, а смерть – это итог твоего пребывания на земле, твоя ответственность за прожитую жизнь.

Когда Сократу сообщили, что его приговорили к смерти, но ученики помогут ему бежать, он будто бы улыбнулся и сказал, что в этой жизни ему уже всё наскучило, и он хочет отправиться в увлекательное путешествие в неизведанное – в смерть!

Сегодня смерть перестала быть тайной, и стала обыденным явлением, таким же, как замужество или развод. Раньше смерть ассоциировалась с Богом и переходом в потусторонний мир. Сегодня это явление, лишённое всякой таинственности, а главное – Бога.

Почему человек хочет умереть? От невыносимости жизни или от любви к смерти?

Люди и так не хотят жить, а если им сказать, что их ждёт после смерти… «Если я скажу людям всё, что я вижу и знаю, они тут же захотят покинуть этот мир!» – говорила известная прорицательница Ванга.

Я противник эвтаназии, поскольку опасаюсь возможных злоупотреблений. Сколько у нас было ошибочных казней, совершенных по ошибочному приговору суда!
Заповедь «не убий», я уверен, не пустое человеческое установление, а космический закон, который никто не может безнаказанно нарушать без последствий для себя. Ну а для нарушающих существует «закон отложенного возмездия».

Заповедь «не убий» это табу. Мы не можем знать, что есть до рождения и что будет после смерти. Мы не знаем, куда уходит душа после смерти. Мы даже не знаем, что такое жизнь, и чем отличается живое от неживого. Камни – они тоже живые!

Мы понимаем, что в жизни всё взаимосвязано, но не знаем КАК.
Быть может, мучения безнадёжно больного необходимы кому-то как опыт, способный изменить всю его жизнь?
Как это ни трудно, необходимо чтобы человек прошёл весь путь до конца! Возможно, кому-то опыт этой смерти, опыт этого стоического умирания окажется необходимым для дальнейшей жизни.

Я часто вспоминаю последнюю встречу с умирающим отцом, хотя тогда не знал, что эта встреча последняя. У отца был рак, и он терпел до конца. Его смерть научила меня жить. Опыт его умирания помог мне справиться со смертью, когда в результате автокатастрофы я оказался на грани жизни. Этому я и посвятил свой роман-исследование «Чужой странный непонятный необыкновенный чужак», озаглавив его как роман о Смерти, о Тайне, о Любви!

Писатель Александр Солженицын не боялся смерти всю свою жизнь, и к предстоящему уходу относился умиротворённо как к естественному переходу в другую жизнь.

Считается, что самым важным для человека в жизни является то, как он умирает, как прощается с жизнью, – именно это и определяет его последующее существование.

Нужно ли терпеть жизнь, если она приносит одни только мучения, которым не видно конца?
Вся жизнь может восприниматься как страдание. И тогда любая, даже самая маленькая неприятность, может восприниматься как несовместимая с жизнью.

Можно ли поторопить собственную смерть безнадёжно больному?
Если можно безнадёжно больному, то почему нельзя просто больному, или просто отчаявшемуся человеку, или просто человеку, не желающему жить?
От оправдания эвтаназии очень недалеко до оправдания убийства!

Как известно ныне, безнадёжно больной Владимир Ильич Ленин просил яду, чтобы перестать терпеть муки и покончить с собой. Но ЦК отказало ему в просьбе. А в это время шла отчаянная борьба за власть. Если бы Ленин уговорил лечащих врачей помочь ему уйти из жизни, не известно, кто бы стал вождём – Троцкий или Сталин, и как бы сложилась в дальнейшем история.

Разные религии относятся к смерти по-разному. Если для секуляризованного западного общества смерть это трагедия, то для некоторых восточных религий это радость перехода в новую жизнь.
Для христиан жизнь – единственная и неповторимая. Для буддистов – жизнь лишь одна из возможностей в колесе перерождений. Для индуистов – это шанс выйти из череды перерождений, покинуть сансару, чтобы перейти в вечное блаженство нирваны.

Поэт Арсений Тарковский писал:
«На свете смерти нет:
Бессмертны все. Бессмертно всё. Не надо
Бояться смерти ни в семнадцать лет,
Ни в семьдесят. Есть только явь и свет,
Ни тьмы, ни смерти нет на этом свете.
Мы все уже на берегу морском,
И я из тех, кто выбирает сети,
Когда идет бессмертье косяком».

В известной пьесе «Средство Макропулоса» люди получили лекарство от бессмертия, а потом не знали, что с ним делать.
Сначала люди выстроятся в очередь за лекарством для бессмертия, а потом возникнет очередь за лекарством ОТ бессмертия.

Раньше люди относились к смерти спокойнее, как к естественному состоянию перехода из одного состояния жизни в другое, и готовились к ней всю жизнь как к закономерной трансформации.
Человек создан смертным, потому что он устаёт от жизни и хочет умереть.
Желание умереть столь же естественно, как и желание жить.
Смерть должна быть стоической, если это возможно.
Пример такой стоической жизни и смерти – недавняя кончина патриарха Алексия второго.

Сегодняшние средства медицины позволяют находиться бесконечно долго в состоянии между жизнью и смертью. А зачем? Почему не дать человеку возможность спокойно умереть? Эвтаназия и есть естественное желание избавиться от услуг медицины по продлению жизни.

Я не осуждаю тех, кто прибегнул к эвтаназии, – «не судите, да не судимы будете».
Но я считаю, что смерть надо переносить стоически.
Чтобы умереть стоически, нужно мужество, – умирать это искусство!
Искусство умирания и есть философия!

Ничто так не очищает душу, как размышления о смерти. Известно такое психологическое упражнение: представить, что тебе остался час жизни (ну, или день), – и сразу жизнь словно просвечивает рентгеновскими лучами. Потому что смерть – это призма, через которую видна истина.

Как только впервые (как правило, в детстве) приходит мысль о том, что ты можешь умереть, так сразу возникает, нет, не страх, а недоумение и несогласие с этим. Всё внутри протестует, вся природа маленького существа против мысли о бесследном исчезновении. Почему? Ребёнок еще не может глубоко понимать, размышлять, но всё внутри против. Причём в этом чувстве нет страха, есть лишь недоумение и неосознанное неприятие, в этом чувстве больше вопроса, чем страха. И не является ли это инстинктивное чувство в душе маленького человека уже ответом на вопрос о смерти и бессмертии. Ему говорят «ты умрёшь», а он этого понять не может и не соглашается, потому что чувствует, что это никак не может быть, невозможно исчезнуть без следа, невозможно не быть. Мне кажется, это бессознательная инстинктивная реакция на невозможность полного исчезновения и есть ответ нашей природы на вопрос разума о смерти и бессмертии.

13-летняя девочка Хэнна Джонс из английского городка Марден отстояла свое право отказаться от жизненно необходимой операции. По словам врачей, без пересадки сердца Ханне останется жить несколько месяцев. В четыре года у неё обнаружили лейкемию. Прописанная химиотерапия и около десятка операций привели к сердечной патологии. Трансплантация могла бы продлить Ханне жизнь, но велика вероятность, что пациентка до конца дней будет прикована к больничной койке. Не желая такой судьбы, Хэнна заявила, что хочет уйти достойно.

«Когда уже ничего не ждёшь, когда никакой надежды, — жить невыносимо. После того, как мне сказали, что надежд на выздоровление нет, я, можно сказать, тогда уже умер. Из больницы сбежал. Лучше уж здесь помереть, чем на больничной койке. … Чёрт бы вас всех побрал! Не могу, не могу я больше смерть ждать, не могу! А убить себя сил нет. Да и грех это. Только зачем такая жизнь, если смерть неминуема, и только одни нестерпимые страдания?! … У всех в глазах читаю лишь одно: как угораздило заразиться? А я и сам не знаю; не знаю, кого винить. Видать, судьба такая. Только хочется понять, зачем всё это, зачем жизнь такая, почему всё это со мной?! Ведь должно же быть какое-то объяснение, должен быть какой-то смысл! Если ничего не изменится, если всё равно, то под колеса можно прямо сейчас. А может… может, и в самом деле, ничего не измениться? Мысль, что жизнь лишена всякого смысла — вот что убивает, а не болезнь и не смерть; то, что жил я бессмысленно и умру бессмысленно, и вся жизнь моя бессмысленна, и всё вокруг, всё, всё бессмысленно! … Я уже не боюсь смерти, я готов умереть. Но только бы в этом был смысл! Пусть даже лично для меня он будет неутешительный. Пусть Господь Бог оценит мою жизнь и скажет, что прожил я её плохо, недостойно, что грешил много. А я грешил, и много грешил: и с бабами путался, и с мужиками, и наркотой баловался, и пил беспросыпу, — всё было! Пусть осудят меня, пусть отправят в ад, где я приму страдания за все свои прегрешения, — страдать я готов. Но вот если нет ничего: ни ада, ни рая, ни господа бога — тогда лучше прямо сейчас под колеса!» из моего романа-быль "Странник"(мистерия)

За несколько минут до смерти Крейг Эверт говорит: «Искренне верю, что смерть конец всему. Нет вечной души и загробной жизни. Это путь, который мы все рано или поздно должны пройти».
Так рассуждает человек неверующий. Наверное, так ему легче умирать. Кто не верит в Бога, тот и смерти не боится, ибо не верит в суд и посмертное воздаяние за грехи и благие дела.
А вот человек верующий боится, что за границей смерти его ждёт суд.

Должен ли человек бояться суда?
Боится смерти тот, кто ведёт греховную жизнь, и закономерно страшится расплаты.
А если бы не было расплаты, если бы не было Бога – тогда дозволено всё?!
«Если Бога нет, то всё дозволено?!» – писал Достоевский.

Реальность нашей жизни, как верхушка айсберга, имеет метафизическую основу. И основной вопрос любой метафизики это вопрос о Смерти.
Мы не знаем (во всяком случае, пока) и не можем знать (а может быть, и не должны), что там – за границей смерти. Возможно, мы должны в это верить?!

Если Там нет ничего, то зачем я живу Здесь?
Если жизнь ограничена рамками только этого существования, то нет оправдания данному бытию ни в хороших поступках, ни в плохих. Вообще исчезает смысл понятий «добро» и «зло», поскольку они имеют метафизические корни. На самом деле всё имеет метафизические корни – то есть объяснение с точки зрения существования потустороннего мира.

Проблема эвтаназии это проблема смысла человеческого существования, проблема свободы воли, веры в Бога, границ человеческой свободы и предопределения, это вопрос о праве распоряжаться собственной жизнью по своему усмотрению.
Если эвтаназию повсеместно разрешить, то мир сразу изменится. Сейчас самоубийство осуждается. Но если будет разрешена эвтаназия, это может повлечь за собой переоценку и самоубийства.
Если человек свободен распоряжаться собственной жизнью, по собственному усмотрению, значит, нет никакой Высшей Силы, ограничивающей его свободу, то есть Бога нет.

Высшее проявление свободы не в том, чтобы убить себя, а в том, чтобы отказаться от свободы, то есть признать свою несвободу, то есть признать Бога.

Жизнь – это право или обязанность?
Я убеждён, что это обязанность!
Как-то, ещё будучи инвалидом, сидя в ванне с переломанными ногами, вдруг понимаю: да, жизнь — это обязанность, обязанность жить, делать то, что можешь, обязанность быть человеком! Если уж я не умер во время катастрофы (хотя были основания, и все считали, что я умер), то тем более обязан жить!

Единственное, что может держать в этой жизни, это любовь. Именно поэтому ЛЮБОВЬ ТВОРИТЬ НЕОБХОДИМОСТЬ!

Мы все умрём, возможно, очень скоро.
Но что с собой из жизни заберём?
Ни деньги, ни почёт, ни кров, что дорог,
Ни то, что как зеницу бережём.
Всё, что со смертью в нас останется навечно, —
Мы отдали, бесплатно, из души,
Бесхитростно, по-детски, чуть беспечно,
Забрав лишь квинтэссенцию любви.
И Веру! Веру в то, что Бог нас любит,
И каждый миг заботится о нас,
И каждый добрый шаг наш не забудет,
Что выстрадали, как награду даст.
Нет ничего, что б нам принадлежало, —
Как голыми пришли, так и уйдём.
Нам денег вечно мало, мало, мало...
Но кто нас вспомнит, если вдруг умрём?
Чьё сердце вздрогнет, с нами расставаясь?
В ком жить продолжим, сердцем всем любя?
Кто нас, кого любили мы, не каясь?
Кому как жертву отдали себя?
В нас Вечности нужна любовь и вера,
Умение прощать и отдавать.
Так будем же любить, не глядя, смело,
Ведь в смерти нам любовь не потерять!".
из моего романа-быль "Странник"(мистерия)

© Николай Кофырин – Новая Русская Литература
Пост из этого сообщества: http://blogs.mail.ru/community/civil/7BE27F29BEC1C...page=#comment_130EE5156F511073