Иван Евстафьевич Хандошкин(1747—1804)
Возможно, некоторые из вас услышат это имя впервые…


Факсимиле И. Е. Хандошкина
Жизнь многих российских музыкантов конца XVIII столетия окутана легендами. Факты биографии бывают подчас искажены или утрированы, а нередко значительно преувеличены. Чтобы докопаться до правды, «разглядеть» истинное лицо композитора той эпохи, нужно порой, подобно реставратору живописных полотен, «снимать слой за слоем», открывать сначала одну, потом другую запись и лишь где-то под самый конец испытать радость от соприкосновения с оригиналом.

Иван Евстафьевич Хандошкин не был исключением в этом отношении. Прожив жизнь яркую, блистательную, он не оставил после себя ни архива, ни автобиографических записок..

Портретов Хандошкина не сохранилось, но есть описание со слов его вдовы, записанное В. Ф. Одоевским для энциклопедического словаря А. Плюшара: «Пьяницею не был. Росту среднего, телосложения плотного, красивой наружности, глаза большие, парик носил». И далее: «Пальцы у Хандошкина были малы и толсты». До конца жизни сохранялась у него блестящая техника, «...и на сем возрасте играл арпеджии коротеньким тартиниевским смычком».
Продолжение биографии

Кто-то назвал его «русским Паганини», пытаясь присвоить ему, как титул, имя гениального итальянца. Должно же было сделать наоборот: ведь когда в 1804 году Иван Евстафьевич ушел из жизни, итальянский «демон скрипки» еще только начинал свой путь к зениту славы.

Сколь это ни парадоксально, в XVIII веке выдающимся музыкантом мог стать лишь представитель низших или «средних» слоев общества — служащий, мастеровой или мещанин. Нет почти примеров, чтобы на музыкальной и, в частности, на композиторской орбите появился выходец из родовитой знати.
И понятно почему. Музыкант-профессионал, а тем более свой, русский, считался еще ремесленником, как бы необходимой принадлежностью, изысканным украшением и придворным декором. Но отнюдь не творцом. Музыкант как бы аккомпанировал быту двора, его жизни, но не был ею. Так же, как и актер.
Это совсем не значит, что среди крупных сановников или членов их семей не играли на различных инструментах. Напротив, музыкальное образование было развито весьма широко. И все же... Музыка была как бы времяпрепровождением, роскошью, забавой.

Для сына портного — Ивана Хандошкина — она с детства была смыслом жизни. Талантливый и трудолюбивый, «природный русский», как его позже характеризовали современники, он в юные годы «охотился всегда к скрипке...». Сначала его обучал итальянский скрипач Тито Порто, практиковавший в России, а затем, пятнадцати лет от роду, в 1762 году, юношу принимают в придворный оркестр. Не прошло и нескольких лет, как он получает звание капельмейстера и первого камер-музыканта.
Начинается двадцатилетие в жизни даровитого скрипача, когда его имя становится популярным и даже нарицательным. Хандошкин, или, как его еще называли в разговорах, «Антошкин», ведет интенсивную концертную деятельность. Его приглашают преподавать в музыкальных классах Академии художеств.
Иван Евстафьевич обучает также и воспитанников театральной школы при известном «Вольном театре» К. Книппера. Но главным для него являются, конечно же, публичные выступления. Именно они приносят ему те несравненные эпитеты, которыми наделяет его восторженная публика: «сильный скрипач», «искуснейший музыкант», «первоклассный скрипач-виртуоз», «замечательный виртуоз на скрипке и плодовитый композитор» и т. д. и т. п.





Объявления в газетах регулярно оповещали о его сольных концертах. Так, «Санкт-Петербургские ведомости» в 1780 году сообщали о предстоящем музыкальном вечере следующее: «г. Хандошкин играть будет соло на расстроенной скрипице». Опять упоминание о расстроенной скрипке! Да, да, о той самой хандошкинской скрипке «на разладе». Что это значит? Неужели прославленному мастеру не везло так же, как в ближайшем будущем не будет везти Никколо Паганини,— у того, как мы помним, на концертах, бывало, рвались струны. Неужели Хандошкину приходилось исполнять сложнейшие пьесы на расстроенном инструменте? Вполне вероятно. Но почему же сам скрипач в объявлении сообщает о факте расстройства заранее?
На это обратили внимание исследователи творчества Хандошкина. Нам кажется, что на одном из важных и представительных концертов с Иваном Евстафьевичем действительно мог произойти такой случай — спустились струны, возможно, не все, а одна-две. Искушенная публика, конечно же, заметила нарушение строя. Но мастерство виртуоза предотвратило срыв, что, естественно, многократно возвысило гений исполнителя в глазах его почитателей.
В дальнейшем, наверное, Хандошкин уже специально настраивает скрипку, используя «разлад» для демонстрации своего мастерства. Обычный настрой четырех струн скрипки — квинтовый. Начиная с нижней струны, настрой идет так: «соль» малой октавы, и вверх — «ре», «ля» первой и «ми» второй октавы. Хандошкин мог нарочно нарушить этот строй и перевести его, скажем, в квартовый или по терциям, наконец, перестроить одну-две струны. Что происходило в результате? Чуть-чуть менялся тембр скрипки, появлялись новые аккордовые сочетания, созвучия, которые, «помноженные на быстрые пальцы мастера», рождали необыкновенные мелодии. Это то самое «чуть-чуть», которое отделяет простую одаренность от гениальности. Свой настрой музыкант держал, по-видимому, в секрете.

Как жаль, что мы никогда не сможем услышать «расстроенную скрипицу» Хандошкина... А исполнял он на ней сложнейшие сочинения, и свои, и чужие. Особо известны были его вариации на тему знаменитой «Камаринской» (Хандошкин предвосхитил замысел Михаила Ивановича Глинки!), а также разнообразные вариации на русские народные темы, которые неоднократно выпускались в виде отдельных альбомов еще при его жизни.




Вариации на тему русской народной песни - "То теряю, что люблю



"Вниз по матушке, по Волге".



«Шесть Старинных Русских Песен с Вариациями»


Перед нами один из этих сборников. На пожелтевшей обложке — окруженная замысловатой гравированной рамкой надпись: «Шесть старинных русских песен, с приложенными к оным вариациями, для одной скрипки алто-виолы, сочиненный в пользу любящих играть сего вкуса музыку придворным камер-музыкантом Иваном Хандошкиным, изданные... в Санкт-Петербурге, 1786 года».

«Первый сочинитель и игрок русских песен» — так сам себя титуловал Хандошкин.
Устроители домашних концертов всеми силами стремились «заполучить» Ивана Хандошкина. Вечер с его участием считался «изысканным».
Известно, что не менее виртуозно Хандошкин играл на балалайке, на виоле, на гитаре и сочинял музыку не только для этих инструментов, но и для фортепиано. Писал он, кроме того, оркестровые произведения и, как упоминают современники, целые балеты.
Где находятся ноты этих сочинений? Мы не знаем.

Карьера Хандошкина закатилась неожиданно. Он отправился в новую малороссийскую столицу — Екатеринослав поднимать престиж проектируемой музыкальной академии. Затея с академией оказалась неудачной, и скрипачу пришлось вернуться в Петербург.
Перерыв в несколько лет, разрыв контрактов пошатнули его дела, да и возраст уже давал о себе знать. Некоторое время Хандошкин проживал в Москве, напротив Страстного монастыря (то есть на месте современной площади Пушкина, где-то около знаменитого сытинского дома). «Почетный член» клубов был вынужден объявлять через газету: «у придворного камер-музыканта Ивана Евстафьевича Хандошкина продаются за сходную цену скрипки...»
Стареющий музыкант неоднократно обращался к императору с просьбой о назначении ему пенсии. Тянулись годы, выплата денег задерживалась.
Наконец, однажды Иван Евстафьевич получил депешу, извещавшую, что 18 марта 1804 года он может явиться по инстанции за получением объявленного свыше пенсиона. Хандошкин пришел, но войдя, прямо здесь, в чиновничьем кабинете, упал бездыханно, скончался от «паралича сердца».

Так из рядов российских музыкантов ушел великий виртуоз, основатель русской скрипичной школы. Сколько еще десятилетий в России не будет столь громкого имени и столь популярного мастера игры на сем инструменте!
Поэт Д.И. Хвостов, со свойственной ему некоторой неуклюжестью, но проникновенно и с любовью написал в своей эпитафии:
Прохожий! Здесь лежит Хандошкин — наш Орфей;
Дивиться нечему — у смерти нет ушей...



Самым ранним из известных сочинений И.Е. Хандошкина в жанре инструментального концерта является концерт для альта с оркестром, датированный 1801 годом.
Это произведение представляет ансамблевую пьесу для небольшого инструментального состава, в котором солирующий альт выступает с рельефно очерченной и совершенно самостоятельной виртуозной партией.
В концерте для альта сочетаются характерные особенности форм предклассического и классического концерта. Струнный состав инструментального ансамбля и отсутствие в первой части формы сонатного аллегро — черты, характерные для предклассического концерта. Ограничение инструментального ансамбля ролью аккомпанемента, а также то, что тема финального рондо поручена солирующему инструменту, — особенности, присущие раннему классическому концерту. Три части концерта написаны сжато и лаконично. Две из них дают жанровые картины (средняя, медленная часть «Канцона» и финал «Охота»).
Фактура концерта прозрачная и изящная, раскрывает выразительные и технические возможности альта с необычной новой стороны, подчеркивая воздушность, легкость.

На протяжении всей первой части концерта, так же как и финала, Хандошкин широко использует мелкую пассажную «жемчужную» технику. В этом отношении концерт — одно из труднейших произведений альтовой литературы.




Совершеннейшим образцом русской инструментальной лирики начала XIX века является средняя, медленная часть концерта—«Канцона», написанная с большой поэтической силой. В ней выявляется мелодический стиль «позднего» Хандошкина, основанный на органическом претворении интонаций русского бытового романса и классической мелодики.



Неизъяснимая красота кроется в мелодии «Канцоны», глубоко национальной по задушевности выражения и сердечной теплоте, по эмоциональной наполненности, приближающейся к выразительности человеческого голоса. Впечатление усиливается прозрачным «романсным» сопровождением, обволакивающим как бы дымкой грусти мелодию, прекрасную в своей напевности. Звук альта с его меланхолическим тембром придает особое очарование этой музыке.




Блестящее и энергичное финальное рондо «Охота» — единственный известный нам случай использования в концерте характерной жанровой пьесы, особенно любовно культивировавшейся французскими скрипачами XVIII века в сонатах для скрипки с басом. В теме рондо без труда можно уловить интонационные отголоски ритмически видоизмененной начальной темы первой части.



Талант И.Е.Хандошкина более всего раскрылся в сонатах для скрипки соло. По своей выразительности и драматической силе высказывания заметно выделяется среди произведений современников Хандошкина соль-минорная соната.
"Такой напряженности развития, такой впечатляющей эмоциональной насыщенности еще не знала русская инструментальная музыка XVIII века" (Г.Фесечко "И.Е.Хандошкин").

Соната для Скрипки Соль Минор












Соната для Скрипки Ми-Бемоль Мажор












Цикл программ Михаила Казиника на радио "ОРФЕЙ"о великом русском виртуозе, родоначальнике российской скрипичной школы – композиторе и педагоге Иване Евстафьевиче Хандошкине.

"Орфей русской скрипки"
http://www.muzcentrum.ru/orfeus/programs/issue3936/
http://www.fonotron.ru/upload/radio/kazinik_xandowkin_1_30012013_128.mp3
"Паганини до Паганини"
http://www.muzcentrum.ru/orfeus/programs/issue3951/
http://www.fonotron.ru/upload/radio/kazinik_xandowkin_2_06022013_128.mp3


Использовались материалы из книг:
К. Ковалева-Случевского,
Л.Гинзбург, В.Григорьев. История скрипичного искусства,
И. Ямпольский. Русское скрипичное искусство.


России предстоит заново открыть Хандошкина. Чудо-композитор! Как современно он звучит!

18 марта-День памяти И.Е.Хандошкина...