Пока ехал - глаза слипались. Дома как отрезало, лежу и смотрю Black Hole. Техногенная муть, замешанная на невежестве и американских школьных знаниях физики. До кучи классический сумасшедший учёный алкоголик-разведёнка, спецназ SEALS - сборище неврастеников, порождение чёрной дыры о двух руках - двух ногах - одной голове. Фантазии даже на хвоcт не хватило.

Да и переводчики отжЫгают не по детски. "Stay in the ground!" это не "Оставайтесь на позиции". Это, мля, "Продолжайте!". Это не считая "ускорителя молекулярных частиц" (?) и того, что в каждом вертолёте пилота зовут Роджер. (Roger that!). Ноги я ошпарил на вопле "Mayday!", переведённом как "Хороший майский день был сегодня". И вправду, ничего так денёк.

Справедливости ради скажу, что отечественные фильмы ещё тошнее.

- Причем тут лапта, олень нерусский?! Я тебе говорю – новая забава! Новая!
- Я понимаю, пап. Понимаю. Я просто не понимаю – есть же лапта! Есть! Играть не переиграть. Зачем новая-то?
- Затем. Лапта – она и есть лапта. Сколько можно гонять в старые игрушки? Неужто неинтересно, а?
- Интересно. Только сложно ведь. Лед зачем? По льду ж опасно. Как брякнешься – костей не соберешь. Давай в поле – там сугробы. Упал и радый весь лежишь. Хоть до оттепели.
- Все бы тебе валяться, свинья неспортивная. Нет уж. На льду надо. И потом в снегу шайбу как искать?
- Ну эт смотря чью. Еслив я ковш медовухи накачу – мою шайбу издалека видать будет. Красная такая становится.
- Шай-бу! Голяш круглый. Каковой пинать надобно. Клюшкой.
- Уау! С нами будут девки?
- Какие девки? Сдурел?
- Сам говоришь – клюшкой пинать. Я думал – кажон чувак со своей клюшкой на забаву. На лед. И айда тулупы крутить друг другу.
- Мммм. Вьюнош, девка, на льду, тулупы.... Интересно... Э. Не сбивай отца, паскудыш! Клюшка – топор на длинной ручке. Говорил жа.

- Так он ить оскорд. А ты клюшкой его назвал. Запутал совсем.
- Запоминай!
- И запоминать не буду. Придумал тут. На льду с топорами. А ну как промажет, да по ногам рубанет?
- Так ведь говорю тебе – на ногах латы железные! Он тебе по ногам топором – шарах! А тебе – хоть бы хны. Разве что мордой об лед приложишься.
- Дык больно же!
- Тебе больно – а забава за счет таких моментов благодарного зрителя находит. Потому как нет ничего забавней чем поглядеть, как кто-то мордой об лед бьется массово. Мероприятие продается – денежка рекой течет.
- А промеж ног если? Будет потом как Федька Обрубок смех девичий вызавать.
- И там латы! И на руках латы! И на груди!
- Чистый статуй с топором по льду шарашится! На Чудском озере играть будем, папенька?
- Тихо там! Не ехидствуй. Как лед окрепнет – тогда будем. И шлем на башку! Чистый лыцарь!
- Шлем зачем? Надо ж мордой об лед, чтоб денег было вдоволь.
- Открытый щлем. Без забрала. И от топора защита и зрелищность остается.
- Хахахаха. Ледовая дружина. Лыцари забав!
- Над отцом смеяться?!
- Дык а как не смеяться – целит в ноги, а по башке попадает? Это как такое? Хахаха. Кучность в топоре не та. Лучше в лапту.
- Дурень! Смотри – вот голыш. Вот я замахиваюсь, чтоб посильней вдарить. А ты – тут. Тут, сказал. Стоишь, шайбой светишь – по голышу вдарить мешаешь. А у меня замах! Оппа! Вот! Видал? По голове прямо! Видал? А ты говоришь шлема не надо! Видал? Сынок?... Сынок!! Не помирай, а? Завтра ж скажут – Царь своего сына убил. Иди доказывай, что забаву придумывали. Сынок? Эххх...

(с) Фрумич

Однажды папа купил Павлику новый велосипед, но забыл его на работе, а еще он забыл стереть губную помаду с лица. Павлик ничего не сказал папе, Павлик сказал маме, мама ничего не сказала Павлику, мама сказала папе, папа ничего не сказал маме, он сходил на работу принес велосипед и надел его Павлику на голову.

1. В ласковых именах для женщин лидируют кошачьи. Больше всего среди нас, оказывается, котят. Чуть меньше кис, далее произвольная программа (киска, кошенция, кошенятка, мяфффка, кошак, мяушка и подобные).
2. Затем идут малыши, малышки, маленькие (от «babe» до «мой милый ребенок»).
3. На почетном третьем месте – солнышки и солнца. Очень популярен вариант солнУшко.
4. Совсем немножко отстают зайцы (заечко, зайчонок, зая, зайчиха, bunny, сахарная зайка).
5. Еще реже ласково склоняют наши имена (Натик, Алечка, Машуля, Тати).
6. Отныне мужчины лишены права попрекать нас телячьими нежностями и особенно «мусями-пусями». Потому как когда мужчину слышит только женщина, он то и дело говорит «лапа», «лапость», «лапупындрик», «лапусеныш», «пупсик», «мучипусечка» и подобное. И это, безусловно, прекрасно.
7. Равно популярны «милая» («darling») и «любимая» («любовь моя»)..
8. Далее – теплые и интимные «девочка моя», «жена моя», «половинка», «супруга», «родная».
9. До странного редко мы бываем красавицами, красотками и красоточками.

10. После чего начинается животное царство. Вы, наверное, думаете, что после кис и зайчиков идут птички, бельчата и лисички. Ни разу. Феерически модны мыши («дурацкая мышка»). А сразу за ними – слоники, бегемотики и - обратите внимание, - пингвины.

Не войдя в топ, все же заслуживает отдельного упоминания раздел семейных приколов. Можно получить массу радости, только представив, что все это влюбленные мужчины ласково говорят своим женщинам. «Жопа с метлой», «дурында», «телка», «ебанашка», «крысеныш», «писюха мелкая», «козявочка», «пузо», «блядёнышь». Но то редкие исключения. А вот от нас сомнительные комплименты вроде «подлая скотина» слышит чуть ли не каждый второй мужчина, вперемешку с «любимым и родным». Это – одна из разниц между топами. Любимый мужчина у женщины часто и «моя половинка», и «чудовище» одновременно. Тогда как сильный пол, как правило, выбирает по отношению к женщине сравнительно нейтральные «котенок» и «малыш».

1. Большая часть мужчин – зайцы. Зайчата, заиньки, заюшки и подобные.
2. Чуток меньше котят. А также котиков, котов, коть, кысиков. Бывает даже котятина, кысик или kiss в смысле «кис», а не «поцелуй».
3. А теперь – муси-пуси. «Лапусик», «пусик», «пупсик», «лапулик», «масик», «мусик», «лялябрик», «пупырсик», «шмусик» и тэ дэ.
4. Те из них, кто не зайцы, не котята и до сих пор еще даже не пуси – наверняка солнца, солнышки и солнышкины.
5. Самое нежное и теплое из возможных слов, по отзывам, «родной», а также «муж», «супруг», «половинка» женщины используют довольно часто.
6. Нередко существ мужского пола зовут производными от имен и кличек. Максимыч, Рыжулька, День (от Денис).
7. Мужикам везет. В их топе после зайцев и котов идут львы, короли зверей. Лёвы и львята.
8. Зато с той же частотой, с какой они бывают тиграми и тигрятами, оказываются ежиками.
9. Совсем немного реже их именуют любимыми и милыми.
10. Раздел под кодовым названием «ласковый и нежный зверь» так объемен, что попадает в топ. «Свинюшкин», «чучело», «хитрожопый лис», «жопа», «подлая скотина», «таракан», «зараза», «балда», «бульдозер», «чудовище», «огнедышащая сволочь», «старпер», «чучело», «бука».

(c) ludmila

Запыхавшаяся, но сияющая ослепительной улыбкой Олечка – с прикольно завитой челкой, в самой короткой юбке с самым охерительным разрезом и в самой прозрачной кофточке влетела в аудиторию. Приемная комиссия встретила ее взглядами, в которых не было ничего человеческого.
- Здрасьте! Ой, извините, типа, пожалуйста, у меня каблук сломался, пришлось в ремонт отвезти. Я задержалась.
- Да. Вы задержались, и нехило, - злобно ответил профессор Мозгофак, выступавший в роли оппонента. В ожидании дипломницы он с девяти утра до половины второго дня оппонировал бутылке коньяка «Хенесси», полученной членами комиссии в качестве взятки еще на вчерашней защите. – Кстати, а почему вы только в одной туфле?
- Ой! Наверное, забыла ту, другую в мастерской забрать. Смешно, да? Зацените – бабки заплатила, а туфлю не взяла. Бывает же.
Старательно изображая походку Мерлин Монро, Олечка присоединилась к членам комиссии.
- Девушка, а за наш стол присаживаться нефига, - сделал ей замечание другой профессор, по фамилии Петрыщщ. – Идите, вон, за кафедру.
- Упс… - Олечка опрометью метнулась по указанному адресу. По бегу у нее еще в школе стояла круглая единица, а в одной туфле ей вообще бегалось очень плохо. С грохотом навернувшись на пол, Олечка пискнула «Ай!». Здание института сотряслось до самого фундамента, а в Олечкиной сумочке сработал убойный газовый баллончик. Члены комиссии ломанулись на хрен в коридор, кроме профессора Мозгофака – чисто в естественно-научных целях он вдохнул немного газа, и его тело с глухим стуком упало под стол.
- Итак, вы представили на наше рассмотрение работу по теме «Современная психология корпоративных отношений», - сказал доцент Гаццкий, когда газ выветрился, и действующие лица вновь собрались в аудитории. Мозгофака подняли и посадили на стул; он сидел весь синюшный и вообще ни на что не реагировал. – Не могли бы вы в двух словах обозначить центровые, так сказать, позиции вашей работы?
- Не-а, - Олечка послала любопытному доценту теплую улыбку. – Типа, а зачем?
- Скажите, а в какой области вы собираетесь применять полученные у нас знания? – осведомился профессор Петрыщщ.
Олечка пожала плечами.
- Ну, я пока не в курсах… В салоне красоты, наверное.
- Чем же, в таком случае, вызван ваш интерес к психологии корпоративных отношений?
- Блин, ну вы вопросы задаете, - распереживалась Олечка. – Я че-та даже не знаю…
- Ну зачем-то же вы эту тему выбрали, - среди студентов доцент Гаццкий был известен под погонялом «Гаццкий папа» за отличавшую его омерзительную въедливость. На Олечку он затаил зло еще с прошлого года – когда она пыталась выманить у него зачет посредством минета.
Олечка растерялась.
- Это ваще не я… - ляпнула она. После падения на пол неизвестная науке субстанция в ее белокурой голове расплескалась по стенкам черепушки. – То есть, типа, это не я ее выбрала, а она меня! То есть, не, че-та гоню. Короче, этот, как его, руководитель дипломного проекта мне ее придумал, - попыталась она исправить положение.
- Кстати, а где этот руководитель-то? – заинтересовался Гаццкий папа.
- Ефим Ефимыч в госпитале, инфарктик-с у них, - наябедничал профессор Петрыщщ.
Олечка тяжело вздохнула в сторону. С инфарктиком-с Ефим Ефимыч слег как раз три дня назад, когда она заявилась к нему домой и ошарашила препода вопросом: «А если, типа, я еще ничего не делала, че будет?».
- Хорошо, вот вы тут пишете, - паскудина Гаццкий так и горел желанием устроить самой тупой блондинке на всём факультете «сладкую жизнь», - что «ведущую роль в формировании устойчивых личностных контактов внутри корпорации являются сексуальные, а также половые связи». Вас не затруднит пояснить для нас эту глубокую мысль?
Лицо Олечки озарилось необычным, ВНУТРЕННИМ светом. О половых, а также сексуальных связях она могла говорить часами. С другой стороны, ей показалось несколько странным, почему Аделинка сочла нужным вставить этот тезис в ее работу.
- А-а-а… Э-эммм… Вау! Короче, вся мировая психология учит нас тому, что, - («Нефигово я фразу завернула», - подумалось ей), - сексуальные связи регулярно имеют место в корпоративной культуре, а половые связи имеют место на полу в отсутствие более подходящего места!
Профессор Мозгофак рухнул обратно под стол. Доцент Гаццкий чуть не подавился смехом, хрюкнув так, что у него вылетела контактная линза; коллега Петрыщщ конвульсивно дохлебал из горла остатки коньяка. Даже флегматичный замдекана, которому вообще всё было до звезды – и тот проявил признаки оживления.
- А чего смешного-то? – обиженно спросила Олечка.
- Ничего-ничего, - замдекана поспешно отобрал у доцента Гаццкого работу студентки Фиалковской и пролистал ее в поисках наиболее уместного к цитированию в прямом эфире абзаца. – Хорошо, Ольга Юрьевна, а прокомментируйте, пожалуйста – или как вы там говорите-то… пли-и-и-и-з – вот этот постулат: «История зарождения и развития корпоративной психологии и культуры может быть прослежена на примере современного состояния таковых в рамках специально спланированных и последовательно проведенных исследовательских мероприятий». Если честно, я не совсем понял, что вы хотели сказать.
Если честно, Олечка тоже не совсем поняла. Вернее, из всего только что услышанного она запомнила только диковинное словечко «таковых».
- Каковых – таковых? – испуганно спросила она. – Извините, а не могли бы вы еще раз и помедленнее? Я из-за этого каблука вообще память потеряла.
Под столом тяжко, по-кабаньи засопел профессор Мозгофак.
- Ладно, - хихикнул замдекана. – В виду вашей, Ольга Юрьевна… ну, яркой индивидуальности, - (доцент Гаццкий дико заржал, отстрелив глазом вторую линзу), - давайте немного смягчим для вас условия. Разрешаю помощь зала.
- Чё? – не поняла Олечка.
- Звонок другу, блин! – умирая от хохота, пояснил доцент Гаццкий.
- А какому? – меланхолично спросила Олечка, вынимая из сумочки мобильник.
- Тому, который тебе эту дипломную написал, ОВЦА!!! – не выдержал профессор Петрыщщ.
- А-а-а… Ясно. – И Олечка быстро выбрала в записной книжке телефона нужное имя.

…Аделинка законно предавалась отсыпу после трудовой вахты – две ночи подряд она, не смыкая глаз, рожала для Олечки дипломную работу. После чего еще пришлось везти эту идиотину, тунеядку и халявщицу в институт (родаки в очередной раз запретили Олечке садиться за руль), причем она умудрилась по дороге обломать себе каблук и потребовался срочный заезд в ремонт обуви. Аделинка готова была на собственные деньги купить Олечке пару каких-нибудь тапок, но блондинка закапризничала, как малое дитё – хочу эти туфли, и точка, вот!
И вот, когда Аделинка мирно подремывала в «Лексусе» возле института, ее сотовый принялся выводить песенку из «Секса в большом городе», раз и навсегда назначенную Олечкиному номеру. Не открывая глаз, Аделинка нажала на «Ответить».
- У?
- Аделя, Адельк! Слушай, ты че-то так всё написала сложно, мы тут ни хрена ни во что не врубаемся.
- И что дальше? Мне прийти и помочь?
- А… извините, - Олечка обратилась к членам комиссии. – Можно, Аделинка сюда придет?
- Да-а-а ну-у-у-у ннаххх, - донеслось из-под стола.
- Нельзя, - занудным тоном отказал доцент Гаццкий. – Видите, коллега Мозгофак возражает.
- Аделя, они говорят – нельзя…
- ОЛЬГА!!! Ну-ка, ты дай мне того, кто там хуже всех врубается, я ему мозги-то прочищу!
- Адельк… вообще-то хуже всех врубаюсь я…
- А-а. Конечно. И как я сразу не догадалась. Тебе чистить, увы, нечего. И в чем непонятка?
- Да вот, тут… - Олечка выбралась из-за кафедры, дабы лично воспроизвести Аделинке проблемный абзац. Ясное дело, что по пути к столу приемной комиссии она не могла не плюхнуться, подвернув единственный каблук. Мобильный выскользнул у нее из руки и доехал до самой двери, скребясь микрофоном по паркетинам. Аделинка прочистила ухо пальцем и отрубила связь. Если Ольге понадобится, перезвонит еще раз.
- Всё-всё-всё, отбой! – скомандовал замдекана, глядя, как Олечка беспомощно барахтается на полу. – Коллега Гаццкий, вы бы помогли девушке подняться, что ли…
- Не могу. Я линзы потерял, - пожаловался доцент Гаццкий.
- Понятно. – Замдекану действительно было хорошо понятно, что вся защита студентки Фиалковской будет состоять из разнообразных веселеньких падений при подворачивании каблука. Неплохо бы как-нибудь защитить от этой маньячки пол, пока она его весь не распахала. С чувством внутреннего содрогания замдекана наблюдал за Олечкой, отправившейся подобрать покинувший ее мобильник, а после вернувшейся «в стойло» за кафедру.
Профессор Петрыщщ, от всей души желавший хоть чем-то помочь делу, взял Олечкину работу и опасно приблизился к кафедре, на ходу пробегая взглядом текст.
- Скажите, Ольга Юрьевна, - обратился он к Олечке. – А вот у вас упоминается термин «психодевиационная перверсия». Поясните, его значение, - он оглянулся на замдекана и с ухмылочкой добавил, - пли-и-и-и-из.
- Психо… КАКАЯ-КАКАЯ перверсия??? – доцент Гаццкий успел уже наощупь отыскать одну из линз, но от неожиданности едва не вставил ее себе в среднее ухо.
- Вот я и пытаюсь понять – какая, - сказал Петрыщщ. – Вам повторить вопрос, Ольга Юрьевна?
- Во жесть… - пробормотала Олечка. – Не, типа, не надо. Я, типа, его поняла. Ну, перверсия – это ж когда папа с дочкой, или там… брат с сеструхой.
- Это – инцест, - поправил замдекана. Что-то подсказывало ему, что надо завязывать с этой бодягой, и побыстрее. Но мощный охотничий инстинкт опытного препода настоятельно требовал заставить «настоящую блондинку» вразумительно ответить хотя бы на один вопрос.
- Вау, точняк, это – инцест! – Олечка всплеснула руками и опрокинула кафедру на ноги профессору Петрыщщу. Петрыщщ немедленно заорал носорогом. Замдекана схватился за голову: ну знал же он, что всё это херово закончится. Доцент Гаццкий, почти уже справившийся с контактной линзой, наконец-таки засунул ее… себе в нос.
- Я тебе, дура косолапая, ща такой инцест устрою!!!!!! – орал профессор Петрыщщ, исступленно скача по аудитории. Его еле успокоили и складировали в углу, где он мог, никому особо не мешая, причитать над полученными им жуткими, несовместимыми с жизнедеятельностью организма повреждениями новых ботинок. Затем потратили некоторое время на извлечение контактной линзы, которая, судя по всему, решила навечно прописаться в левой ноздре доцента Гаццкого. Олечка оказала посильную помощь, но была немедленно изгнана замдеканом, потому что при ее содействии линза чуть не сбежала Гаццкому в носоглотку. Наконец, оставшиеся в строю члены комиссии сошлись на том, что Олечка вслух зачитывает с листа список использованной литературы, после чего комиссия проводит тайное голосование, по результатам которого дипломная объявляется защищенной. Или, если дипломница Фиалковская, например, не справится с этим заданием – незащищенной.
Олечка справилась блестяще. Взяв в руки распечатку, сделанную на Аделинкином принтере, она громко и с выражением зачитала:
- Дипломная работа Фиалковской О.Ю., пятый курс, третья группа, руководитель…
- Не титульный лист, а список литературы! – вызверился доцент Гаццкий, чья носоглотка до сих пор ощущала пробирающуюся сверху вниз контактную линзу.
- А откуда я знаю, где он есть? – Олечка начала психовать. У нее было стойкое ощущение, что ее злостно «валят».
- Посмотрите в конце, наверняка он там, - посоветовал умудренный жизнью замдекана.
Пролистав свою работу до конца, Олечка обнаружила требуемое. Заботливо составленный Аделинкой, список занимал две с половиной страницы.
- Ой, - упавшим голосом сказала Олечка. – Че-та как-то много… Ниасилю.

- Аделькин, Аделя! Слушай, ну я, в общем, кончила…
- А-фи-геть. И сколько раз?
- Ну, типа, меня уже выгнали, а щас они там совещаются. Типа, сколько мне поставить – четыре или пять.
- Ты уверена, что именно четыре или пять? А не один или ноль?
- Да ты че, Аделя, всё прошло пучком. Иди сюда и поддерживай меня морально, потому что меня колбасит, плющит и таращит.
Потягиваясь, Аделинка вылезла из «Лексуса», и, прихватив несколько бутылок виски в пакете плюс пачку долларов, полученную от Олечкиной мамы на взятки, отправилась оказывать Олечке моральную поддержку.

Члены комиссии обсуждали непростую сложившуюся ситуацию. С этой целью даже был реанимирован профессор Мозгофак.
- Я считаю, что дипломная не защищена по полной программе, - высказал мнение доцент Гаццкий.
- И каким, интересно, языком вы собираетесь это ей объяснить? – язвительно осведомился профессор Петрыщщ, всё еще оплакивавший свои ботинки. – Она же понимает только «пли-и-из» и «нипадеццки».
- Вашу мать, да поставьте ей трояк с двумя минусами и чтобы я ее больше никогда не видел! – взмолился профессор Мозгофак. – Вы что, хотите, чтобы она осенью пересдавать явилась? Жить надоело?
- Такие вещи забесплатно не делаются, - тонко намекнул замдекана.
- А вы это лучше ей самой и скажите, - посоветовал профессор Петрыщщ. – Может, она просто не догадывается…
Дверь аудитории открылась и пропустила внутрь Аделинку.
- Всем привет! – поздоровалась она, весело помахивая пакетом. – Ну, как делишки?
- Если вы про свою подругу, то низачет, - сообщил доцент Гаццкий.
- Я так и думала. Хорошо, тогда приступим к раздаче слонов.
Из коридора донеслось негромкое «бух!» - это Олечка, в волнении прохаживающаяся туда-сюда, подвернула каблук.

- Аделя, Адельк! А я туфлю в мастерской забыла… Как думаешь – карма?
- Думаю, тупизм. И че ты постоянно всё списываешь на карму?
- Кстати, ходить жутко неудобно.
- Ну и сняла бы вторую, че стесняешься. Все свои.
- Адельк, я ж всё-таки дипломную защищаю. Без туфлей я буду выглядеть, как полная дура.
- А в одной туфле ты не выглядишь, как полная дура?
- Адель, а эта-а… Слушай, а ты мне там про сексуальные отношения написала, что они, типа, способствуют формированию и всё такое. А че, в натуре, да?
Аделинка взяла подругу за подбородок и развернула ее мордашкой к себе.
- Малыш, ты меня волнуешь. Причем реально. Какие еще сексуальные отношения? Уй, блин, всё, доперло! Это меня муж подменял иногда, когда я кофе ходила пить. Наверное, его работа. То-то я еще удивилась, откуда в списке литературы «Война и мир» оказалась.
- А-а… Тогда ладно. Адель, как думаешь, они мою дипломную примут?
- Ольга, это не твоя, а МОЯ дипломная. Они просто обязаны ее принять.

- В общем, так, - замдекана пересчитал полученную взятку и небрежно опустил ее в карман пиджака. – Предлагаю дипломную работу засчитать, поставить оценку «четыре» и отпустить студентку Фиалковскую на свободу с чистой совестью. Кто «за»?
Над столом поднялось сразу восемь рук.
- Вот и зашибись, - подвел итоги замдекана. – Коллега Гаццкий, вы тут самый продвинутый, знаете молодежный сленг, так что вам и сочинять заключение. Чем быстрее вы всё сделаете, тем быстрее пойдем в деканат квасить, - и замдекана алчно опустил лицо в пакет с вискарём.

Вскоре заключение было готово. Оно гласило:
«Приемная комиссия в составе (фамилии, имена, отчества) рассмотрела дипломную работу Фиалковской О.Ю.
Камменты: креатив – кг. В целом – ниасилили. Тема сисек не раскрыта. Аффтара – фтопку.
Оценка: читыри (4).
Галимзяновой Аделине – па-любому пишы исчо! Уже начинает получацца».

© Олег Новгородов

Пап, а это точно наш братик?

 

Вчера встречался с Бегемотом. Полноценно выпить не удалось, так как Бенечка уже пришел сильно нажратым. Как он выразился: мне завтра на работу, поэтому я должен успеть выпить и отойти. Очень правильный подход к делу. Догнать я его не смог, поэтому пообщаться не удалось. Хотя пару моментов обсудить успели.

История первая. Бенечка учась на заочном в юридическом должен посещать суды, типа практика такая. Сейчас он ходит в городской суд на один процесс. Фабула дела следующая. Жили муж с женой. Жили в коммунальной квартире. Еще с ними жила мать жены. Родилась дочка. Комнат было две. В одной муж с женой, в другой дочка с бабушкой. Наверное любили друг друга. Ну а как без любви, просто так ведь не женятся и дочен не рожают. Правда немного выпивали.

Прошли годы, муж с женой развелись. Однако расходиться некуда, так в этой комнате вместе и живут. Бабушка состарилась и превратилась в лежачего инвалида. Дочка к седьмому классу школы завела себе сожителя. Молодого человека 20 лет работающего грузчиком. За исключением бабушки все выпивают. У бывшей жены появился друг. По-модному это бой-френд, по-русскому собутыльник. У них любовь.

И в один прекрасный день, бой-френд приходит в гости к своей подруге. Там все семейство в сборе. Покупают пару портвейна. Понятно, пары не хватает. Кто-то из них пропивает свою куртку. В показаниях так: продали чью-то курку, а на вырученные двести пятьдесят рублей купили еще вина. Учитывая, что портвейн нынче стоит 22 рубля за 0,7, вина они купили достаточно. Все выпивают.

И у бой-френда со своей возлюбленной возникает какая-то ссора. Видимо на почве ревности. Хотя вроде бой-френд уже пол года приходил к ним в гости и был с знаком с ее бывшим мужем, всеже он ее заревновал. Любовь штука сложная. Он хватает ее за голову и "начинает окунать в раковину пуская при этом воду". Баба верещит, на шум прибегает дочка с сожителем. Как-то их растаскивают. Но ссора продолжает идти дальше и почему-то они - жена, дочка и сожитель, уходят на улицу, для того, чтоб вызвать милицию. Видимо в квартире нет телефона. В доме остается бой-френд, бывший муж, бабушка и портвейн.

Милиция вызывается не быстро. Они возвращаются в крвартиру, дверь закрыта изнутри. Пока они пытаются ее открыть подъезжают менты. Заходят вместе в квартиру. В хате из всех комфорок открыт газ. Бой-френд закрылся в комнате. Менты выламывают дверь в комнату и видят такую картину - труп бывшего мужа, труп 95-летней бабушки и бой-френд с ножом бросается на них. Его вяжут.

Предварительное следствие, дело понятное, двойное убийство, покушение на жизнь сотрудников милиции. Бабушку и бывшего мужа убил финкой, которая была у него с собой, и столовой вилкой. Заколол. Одного в порыве ревности, другую с использованием беспомощного сотсояние потерпевшей.

Что удивительно, все, за исключением убитых и подсудимого, счастливы. Жена избавилась от бывшего мужа и теперь живет в отдельной комнате. Дочка семиклассница с сожителем больше не спят в комнате с парализованной бабушкой. Бегемот говорил, что они настолько были довольны, что написали ходатайство судье, чтоб их не вызывали в суд, так как они всё сказали на предварительном следствии, полностью доверяют ментам и согласны на любой приговор.

Очередное слушание будет 11 января этого года, если кто хочет, может сходить послушать "про любовь".

(с) Федя

Маленький глум, вполне в духе Ашан

 

 Форма подачи заявки на рассмотрение:
1) Игровой ник и уровень персонажа.
2) Ваш возраст и образование.
3) Укажите ваши обычные часы пребывания в СВ, время по серверу.
4) ICQ (заявки без ICQ не рассматриваются).
5) Причины, по которым вы решили вступить в модераторский состав.

1СеНЬкА	Отправлено:03.11.2006 13:57:07
	1) 1сенька ур4лвл 2)47 ВЫШАЯ средняя образование 3)4часов 4)344083396 4)хочу помагать

 

Lexaaa	Отправлено:03.11.2006 15:06:52
	1. 7лвл http://avalon.darkagesworld.com/vr/common/FighterInfo.aspx?username=qypak 2. 22года ВО 3. почти каждый день с 12:00-22:00 (часто и сутки) 4. 255 086 695 5. Хочю зделать что-то полезное не только для себя :)

Биологи выявили у обычных мышей способность петь, причем по сложности "мышиные мелодии" не уступают птичьим. Как пишет New Scientist, грызуны используют для этого ультразвуковой диапазон, неразличимый для человеческого слуха. Отдельные записи опубликованы на сайте журнала.

Чтобы услышать поющую мышь, сотрудники Школы медицины при университете Сент-Луиса Тим Холи и Чжуншен Го записали ее голос, а затем понизили частоту до частоты обычного звука. Ученые были вынуждены констатировать, что получившаяся мелодия содержит хорошо различимые мотивы и музыкальные фразы. По их мнению, общеизвестные "мелодии" кузнечиков и цикад выглядят намного проще.

Достоверно известно, что музыкальное поведение свойственно самцам. Они предпочитают петь в брачный период, причем мелодия, возможно, содержит сообщение о личных качествах поющего, полагают Холи и Го. Им довольно легко удалось склонить грызунов к пению с помощью феромонов - пахучих веществ, которые самки выделяют в почти неощутимых количествах.

Ученые были удивлены, что этого никто не замечал раньше. Мыши - самые распространенные лабораторные животные, и считалось, что об их поведении известно абсолютно все.

 Запись пения http://www.newscientist.com/data/images/ns/av/dn8234V1.wav

(c) http://www.lenta.ru/news/2005/11/01/mice/

давно я не попадала в такие ситуации...сегодня я 3,5 часа проторчала в туалете. дверь заклинило, и я не могла выйти! повезло, что папа приехал на обед, но у него не получилось меня вызволить, пришлось звать подмогу...сначала мне было смешно..и даже очень. а потом стала болеть голова и очень хотелось есть.

 

 

---

 

Помнится, лет 5 зимой отделал балкон, перенёс туда книги, комп, телефон и прочую светотень. Выходной, сижу в инете, бычок выкинуть открыл окно, ветерочек подул - дверка ШЛЁП мяконько так.... и всё. Вертушочек опустился на пару миллиметров - а мне и этого хватило.

В доме больше никого, дети в школах, жена на работе, а мобильник её дома. Более того, если она и придёт - домой не попадёт, ибо хитрый засов я изнутри закрыл на входной двери. Стеклопакет в балконной двери бить жалко, косяк дверной ломать ещё жальче - только сделал ведь!! Звоню по старой памяти в службу спасения. Прошу сразу опердежурного, голос незнакомый. Так и так говорю, на балконе закрылся. С телефоном балкон? Да, мол, с телефоном.. О, говорит, ща приедем и спасём, а то замёрзнешь. Нет, говорю, не замерзну, комп греет. На балконе? Ну да, на балконе...

Половину слов я первый раз от опер.деж.-а услышал, но явно не хвалил за ложный вызов, и трубку бросил.

Покурил я ещё, почту почитал, взял отвёрточку - и айда выдалбливать паз к замку.. Руки трясутся, чуть не плачу - а руки делают.. Выдолбил таким макаром дырочку, открыл дверь, стакашок с горочкой усосал с холода и горя.. И никогда других замков кроме магнитных не ставлю, если ситуация позволяет

Смотрю я что-то на девах вокруг и грустная довольно картина складывается. Сексуальная революция, все такое. Типа проклятые пережитки прошлого - в сторону. Cвободу всем от устаревших норм морали. Каждой бабе по мужику, каждому мужику по бабе. И по первому требованию. Ну, в принципе, получили. Чтобы затащить кого-то в постель нынче совсем не надо свадеб, секс воспринимается как обычная часть жизни (а она и является нормальной частью жизни). Такая же нормальная, как поход в магазин за хлебом. Ну что ж, получили. А стали ли от этого люди счастливее? Вряд ли. Куда ни посмотришь - разбитые судьбы и ожидания, дохлые принцы на старых клячах. И прынцессы в ожиданиях - кто большой и светлой любви, кто семивершковой елды, кто так, ваще по жизни хандрит. Т.е. факт официального разрешения ебаться как только сиськи вырастут или отсутствие порицания оного со стороны общественности - пресловутая свобода - отнюдь не добавляют счастья в жизнь. А то и убавляют. Если раньше вьюнош дрожащим голосом пытался вещать зазнобе о любви, после сотого свидания, кончая в штаны, дотрагиваясь потной ладошкой до ейной сиськи,то теперь - вышел на улицу и мни и гни кого хочешь (по большому счету). И то, что раньше неудачные браки от того что была сексуально необразованная молодежь и потому мужья типа линяли, то теперь, знающие обо всем - линяют отнюдь не реже, а то и намного чаще. Не хочешь глотать, а то и еще хуже - вообще сосать отказываешься? Да твоя первая же соседка, которая схватит муженька за яйца и томно оближет губки - со свистом утащит его из этого хилого гнездышка. Или там в жопу не даешь, а вокруг соперницы задницей вертят перд носом - адью, мон шер! И твой благоверный с радостью поебывает упругую податливую жопу, "задерживаясь на работе".

Так что всем надо десять раз подумать чего каждый хочет. Все же это есть палка о двух концах. С одной стороны дает плюсы, а с другой так может въебать по затылку, что остатки мозгов с соплями еще долго будут удивляться мостовой... Чего же в итоге хочу я? Да хуй меня знает чего я хочу. У долгого процесса ухаживания одни плюсы, у отсутствия большой проблемы в том, что двое переспали - другие. Один только процесс флирта уже весьма и весьма интересное занятие. Как игра. Шахматы. Каждый шаг продуман, каждое действие не просто так. И в итоге главный приз - она твоя. Хотя в начале даже и не думала об этом и на тебя даже не смотрела. Когда правильным ожиданием и томлением можно довести до не просто согласия, а желания. Когда оба воспринимают это как некоторую победу, нечто, доставшееся не просто так. Не на халяву. На халяву - это жвачка. Пожевал и выплюнул. Никакой заинтересованности. А потом страдают, что не могут найти настоящих "отношений". Нет, я не говорю, что надо динамить по полгода и будет всем счастье. Весь процесс можно ужать и в один день, можно за одно свидание узнать человека так, как некоторые не узнают его и за год. А можно и пропустить это все и свести к "Слушай, у тебя мировые сиськи! Пошли поебемся! - Ок! Ко мне или к тебе?".

Правда, у этой революции есть еще другая сторона. Вокруг на кого ни посмотришь - ну все просто ни дать ни взять секс-бомбы. Жопы из штанов торчат, сиськи чуть ли в ладони не выпрыгивают, ведут себя - ну просто вамп ненасытные на охоте. А на деле? А на деле, как в постели оказываются - минет делать как следует не могут, жопа охраняется лучше чем форт Нокс, сил и желания хватает только на один раз с перерывом в недельку-другую. В общем, фантик и содержимое у конфетки весьма и весьма отличается. Тянутся все за всякими "Космо" и прочей поебенью, где все взахлеб вещают как нынче быть классной и сексапильной, как ебать мозги и хуи потенциальных принцев - вот и стараются подражать. Ибо, блядь, так нынче модно! Так стильно и гламурно. Настоящие девки типа только так и должны выглядеть. Блядь, выглядят - да. А за оберткой хуйня и второсортность. Ненастоящее все. Синтетическое. Хоть закон о защите прав сексуальных потребителей вводи.

Девки, парни! Воспользуйтесь свободой сейчас не для того, чтобы успеть выебать как можно больше овец. Займитесь же самообучением. Ведь достать нынче информацию, всякие книжки и прочую хуету - абсолютно не сложно. Я могу понять когда при развитом социализме хуй найдешь умных книжек на тему развития сексуальности, но теперь? Когда зашел в любой книжный магазин и там покупай - не хочу. И тренируйтесь, развивайтесь. Не надо верить девчачьим "ты был великолепен" сразу после оргазма. Если ты великолепен, то она еще с мыслями и силами полчаса собираться будет чтобы вообще хоть что-то сказать. Так же и как и грамотно оттраханный парень тоже еще ходить не сразу сможет. А так устроили бы на пару курсы повышения взаимной квалификации. Без понтов, без доказательств собственной крутости, а так - просто поучиться друг на друге. Всегда же есть куда расти. Было бы желание.. А вот желания, к сожалению, никому не прибавить...

Отсюда

Мы сидим на крыльце под навесом. Серега и Колян держат алюминиевые кружки, в которые я аккуратно разливаю по 170 граммов на брата. А рядом в кусты мочится дождем унылая осень середины семидесятых прошлого столетия.

- Ну, блин, и вонища! Представляете, мужики, приснилось даже, будто бы пошел я в сортир и в очко провалился. Так все ночь и проплавал в дерьме, - задумчиво произнес Колян, занюхивая выпитую порцию рукавом фуфайки.
- Не то кошмар, что тебе со вчерашнего перепоя приснилось, - зло сплюнул я, - а то, что, проснувшись от вони, я наяву обнаружил на печке сапоги какого-то дебила. Все в дерьме. Заметь, не пригрезившийся тебе океан дерьма, а самое натуральное дерьмо. У меня в изголовье. На печке. В сапогах.
- Ну и куда ты сапоги дел? - странно безучастным голосом спросил Серега.
- Да вынес, нафиг, во двор и в сортире утопил. В очке, куда, якобы, Колян провалился во сне. Руки потом еще раз пять с мылом мыл...
- Ну и как, отмыл? - поинтересовался Серега.
- Черта лысого! До сих пор воняют, на, понюхай! - я сунул кулак Серому в нос.
- Идиот, блин, твою мать, - беззлобно выматерился Серега, - то ж мои сапоги были.
И одним глотком жахнул свою пайку. Только сейчас я обратил внимание, что Серый, несмотря на охренительную грязь на дворе, был обут в старые рваные кеды.

- Твои?!! Дык, какого же хрена...
- Так уж получилось, мужики! - мрачно произнес Серега, закусывая огурцом, - И не то, чтобы я много принял, когда от Верки уходил, этак пару стакашков по стопиддесят, ну никак не больше. Правда, на крыльце еще Леха уговорил, так сказать, на ход ноги раздавить поллитру. Но, вообще-то не пьян был, нет. Так, слегка под балдой.

Серега с сожалением посмотрел на опустошенную кружку и, тяжело вздохнув, закурил. В тот год, осенью, нас, как всегда, вывезли на подмосковные картофельные плантации. Половина курса жила в клубе на центральной усадьбе, а наша - в поселке, в бревенчатом домишке бывшей сельской школы. Наша компания, как самая авторитетная, занимала комнату и кухню учительской квартирки. Печка, как и положено, одновременно выходила на кухню, в комнату и в коридор. Остальная братия располагалась в двух просторных, но холодных классах. Текущая Серегина пассия, Верка из параллельной группы, жила, естественно, на центральной усадьбе.

Периодически, Серега отказывался от традиционного распития согревательных напитков после трудового дня, очищал от свежей грязи и засохшего навоза сапоги, напяливал парадно-выходную фуфайку, иногда даже брился, и отправлялся в гости к соседям. Возвращался довольный, сытый и, обычно, пьяный в хлам. Так было и вчерашним вечером...
— Короче, ушел я от Верки в одиннадцатом часу. По шоссейке-то, сами знаете, сколько топать, вот и решил срезать крюк через лесочек, — продолжал свой рассказ Серега, — Пока на ход ноги пили с Лехой, он, падла, мне травил, что в том лесочке до сей поры кабаны встречаются и, якобы, одного он даже сам видел третьего дня. Ну, значится, иду я.
Темно, что характерно, как в задницах эфиопа и его эфиопской матери. Фонарик у меня хилый, едва тропинку под ногами видно. А в кустах чтой-то хрусть-чух-хр-р-р. Я остановлюсь – тишина, только ветер шелестит. Пойду – опять чух-хрясть-хр-р-р... Ну, мля, думаю, нахрена мне это чудило на букву эМ про кабана рассказало перед дорогой? Теперь вот так и буду идти да со страху кипятком писать. Давай песни орать во весь голос, чтоб там, ежели кабан, может, и испугается. "Ой, мороз" раза три спел, "По Дону гуляет" и прочее из своего репертуара. Лес вот уж к концу подходит, а в кустах все какая-то тварь за мной крадется, но, сволочь, на тропу не показывается, однако.
Ну, выхожу на пригорок, душевно так тяну: "Как бы мне рябине к дубу перебраться...", лес кончается, внизу свинарник, столб с лампочкой, шоссейка, за ней домики – ни одного окна не горит, блин. Да и хрен с ними, окнами. Настроение поднялось, щаз, думаю, допою про тонкую рябину, и двинусь к цивилизации.
А тут за спиной опять – хр-р-р-русть, словно, мля, веслом по помидорам! Я, блин, оглядываюсь – хрен мне бантиком на шею, глаза аж из задницы выпучились. Из кустов: с клыками, высунулось, смотрит! На меня! Фонарик в зрачках отражается! Горят зрачки-то, что фары у твоего КАМАЗа! Блин! Его ядрену мать! В общем, с криком: "А вот хрен тебе по самое хи-хи, свинья долбанутая!", рванул я вперед. К шоссе. К свинарнику. К столбу. К единственной лампочке.
А надо сказать, что за час до того прошел дождик. Вот и прикиньте, как оно бежать-то с того бугра да по глине, да после дождя! Естественно, поскользнулся, гребнулся я. Ноги к черному небу. Еду на спине. И шустро так еду, что подумалось, хрен оно догонит, свинячье отродье, даже если и попытается. От такой мысли повеселело на душе. Давай орать: "Ой, мамочка, на саночках, каталась я...", ну и т. д..
А под бугром, чтоб вы знали, в аккурат яма, куда навоз из свинарника выгребают! Ну, я натурально так и влетаю прямо в середину сей ямы. На краю как раз тот долбанный столб с той долбанной единственной лампочкой в округе. Это, на которую я, чудило гребанутое, как на маяк ориентировался. Мать его в корягу, хмыря, блин, того, кто придумал освещать выгребную яму!
Погружаюсь. Хмель из башки стремительно испаряется по мере заполнения легких чарующим ароматом. Приехал, нахрен, блин, ядрена мама! Поверите ли, пока ноги дна не коснулись, всю жизнь свою короткую вспомнил. Но, слава богу, яма не столь уж глубока была. Погрузился только по грудь. В подобной ситуации, и то, блин, хорошо. Могло быть глубже. И хуже.
Как сын советского офицера, беру себя в руки, начинаю по максимуму трезво (относительно выпитой водки) оценивать положение. Яма почти круглая. В центре, как шпала в попе, торчу я. Куда не повернись – до "берега" около 2 метров. Попытался сдвинуться с места – хренушки. Густое оно и вязкое, дерьмо-то. Начинаю ногами сучить в сторону "берега" – ни с места. Ну, всем телом вперед подаешься – верхняя часть в желаемом направлении наклоняется, а ноги где были, блин, там и остаются. Короче, чтобы сдвинуться, надо лицом лечь в эту жижу. А у меня, ну ни в какую, морда нырять не хочет! Мля, до утра так не достою! Утону! В 20 лет! В дерьме! Свинячьем! Ладно бы в человечьем – не так обидно было бы, а то в СВИНЯЧЬЕМ!!!
И, что характерно, завтра, вместо того, чтобы оплакать мою безвременную кончину, вы, гады, все смеяться, нахрен, будете... А до домов на той стороне шоссе – метров сто, сто пятьдесят. Выйдут утром неопохмеленные аборигены за калитку, увидят мой остывший труп в свинячьем дерьме, вот стыдобушка-то... И, чтоб уж не доставить ни вам, ни аборигенам такого удовольствия, начал я орать: "Эй, люди! Помогите! Тону, нахрен, блин!". Минут двадцать орал. Не хотят выходить, падлы. Всех аборигенских предков по материнской линии помянул. Опять ору.
Наконец, в домишке напротив свинарника загорелось окно. В соседнем доме тоже. Выходит на крыльцо мужик в ватнике без штанов, но в трусах. На соседнее крыльцо выходит второй мужик, в штанах, но без фуфайки, майка на нем. У первого в руках топор, у второго – оглобля. "Эй, мужики, сюда, помогите!", — ору. Тот, что в фуфайке без штанов, двинулся вперед на полусогнутых, подняв топор над головой. Который в штанах без фуфайки, двинулся следом с оглоблей наперевес. Смотрели Чингачгука? Вот и аборигены, как те самые индейцы, двигались крадучись на мой зов.
Я их, конечно, понимаю: ночь, тишина в сельской местности, и вдруг – дикие вопли, мол, тону, спасите, в то время, как до ближайшего водоема с лихуем две версты будет. Идут, значит, крадутся, чингачгуки хреновы, блин. Подкрались. Увидели. Встали. Стоят. На полусогнутых. Один в фуфайке без штанов, второй в штанах, но с оглоблей. Наперевес. У обоих челюсти по самое хи-хи, как по команде, отвисли. И тишина.
А у меня и сил-то уж больше нету орать. Охрип, нафиг. Тоже молчу.
Минуту молчим. Другую. Я, чтоб завязать разговор, говорю: "Мужики, закурить не найдется?". Дзынь – упал топор. Блямс – упала оглобля. Хрю-хрю-хрю – синхронно скрючились и схватились за животы мужики, будто обоих разом понос продрал. Хрю-хрю-хрю – оба упали на спину и мелко сучат ногами. Бляха, да меня такое зло взяло: ведь каковы падлы, а? Вот я в дерьме тону. А даже, если и не тону, ну и что из того, что попросил у этих уродов закурить? Какие тут могут быть хихоньки да хаханьки? Че смешного-то? Не сиди я в дерьме по уши, ух, блин, и отметелил бы гадов по первое число за такое бездушное отношение к ближнему!
Но, е-мое, понимаю, не в моем положении права качать, а потому вежливо так говорю: "Вы че, мужики, сюда посмеяться среди ночи приперлись?
Или закурить дайте, или тащите меня нахрен, или гребите отседова!". И чего это я с куревом к ним прикопался – сам не пойму, стресс, наверное, выходил. А мужикам очередное упоминание о куреве – что масло в огонь.
Валяются в мокрой траве, повизгивают. Ногами сучат.
Наконец, поднялись они кое-как. Трясущимися руками сунули мне оглоблю, вытащили. Этот, без штанов который, из пожарного рукава окатил меня водой. Но как-то фигово, даже ватник не отмылся, хотя и промок насквозь. Я, блин, говорю: "Спасибо, мужики, вам!", — руку протянул. А они послали меня по матушке и даже руки не подали, падлы! Который в штанах положил на пожарный щиток беломорину и спички для меня, подобрал свою оглоблю и соседский топор, ну, и мелкой рысью засеменил к своей хибаре. Сосед – за ним. Бегут, сукины дети, повизгивают и шатаются, как с бодуна. Короче, обиделся я на них крепко.
Послал их вдогонку, да и попер к нашей школе. Подхожу, а на крыльце Комиссар сидит, пьяный, хрен, в дымину! И, что характерно, на ступеньке рядом пузырь ополовиненный. Меня увидал: "Здорово, Серый!", — говорит, "Выпьешь со мной?". Ну я поздоровался с ним за руку, хлебоквакнул из горла для окончательного снятия стресса и пошел спать.
— А какого ляда ты сапоги на печку водрузил-то, собака? Да еще над моей койкой? — заорал я на Серегу.
— А куда же мне было их еще девать? — огрызнулся тот, — Всю дорогу, что от свинарника шел, знаешь, как в них хлюпало? Вот и поставил сушиться на печку, а ты их, уже просохшие, в сортир...
— То-то я, блин, думаю, с какого такого перепоя я во сне в дерьме купался? А, оказывается, это ты, Серый, навоз сапогами черпал! — вслед за мной начал возмущаться Николай.
— Колян! Я щаз тебе такое скажу! Только спокойствие! — торжественно остановил его Серега, — Сапоги – это все дерьмо собачье, пардон, свинячье и мелочи жизни! Ты уж меня извини, Колян, но ведь твоя койка рядом с моей. Сапоги-то я на печку поставил, а вот с фуфайкой разобраться сил уже не было. Скинул я ее с себя, гребнулся в кровать и сразу отрубился. Проснулся часа через два. От твоих воплей, между прочим. Смотрю, ТЫ ЛЕЖИШЬ НАКРЫТЫЙ С ГОЛОВОЙ МОИМ ВАТНИКОМ и что-то там бормочешь во сне типа "тону ведь я, блин, тону". Снял я тогда ватник с твоей морды, чтобы ты окончательно не утонул, и выкинул его в сени... — Ах ты! Твою ма-а-а-а-а-а-ать! — Николай рванул за Серегой, который орал уже из-за забора:
— Колян, прости! Кто ж знал, что на тебя так мокрый ватник действует!
Оба с криками во славу какой-то матери исчезли за пеленой дождя. Тут в дверь вошел Комиссар с ополовиненной бутылкой в одной руке и пучком зеленого лука в другой.
— Куда это Серый с Коляном поскакали?
— В сельмаг, небось, за водкой. Думаю, что Серега Коляну проставиться будет. Только хрен им Люська в кредит отпустит, — лениво сказал я, — а ты-то чего приперся?
— Да я вот полбанки как раз вам и принес...
— Ты че, Комиссар, с крыльца что ли головой долбанулся? С каких это пор такая трогательная забота о рядовых комсомольцах? Да еще с раннего утра, да еще в воскресенье?!!
— Не богохульствуй! Горе у меня! Допился я до глюков! Вчера у агронома немного водочки выкушал, по бутылке на брата, и бутылку для вас, обалдуев, кстати, реквизировал. Около полуночи подхожу к школе. Сел, понимаешь, на крылечко перекурить перед сном, пузырь вот этот самый на ступеньку рядом поставил. Смотрю – Серега от баб возвращается. Пьяный – в хлам! "Выпить есть?", — спрашивает. Показываю ему на бутылку. Он ка-а-ак крякнет полбанки в один глоток, и, ни слова не говоря, поплелся спать. Ну, я тоже глоточек хлебнул и показалось мне, что водка, знаешь ли, навозом отдает. Думаю, раз так, и водка уже не прет – пора укладываться. А с утра-то башка трещит... Я, вот, за бутылку, хлебанул – навоз, как есть, навоз! Рукой губы вытираю – дерьмом несет!!! Я уж и зубы чистил, и руки раза два мыл, а как поднесу бутылку ко рту – словно в дерьмо с головой ныряю! Представляешь, до чего допился – старая добрая водка поросячьим дерьмом стала казаться!!! Охренеть, блин! Кстати, вот и у вас тоже, чудится мне, в комнате навозом воняет. У-у-у-у, как воняет!.. Гребанный агроном, гребанная водка! Все, нафиг! Завязываю пить!..

С той поры, сколько я помню Комиссара, он больше никогда уже не пил водку. До конца жизни. А у всех у нас в ту пору еще была впереди целая жизнь. Жизнь, в которой одному предстоят 10 лет Афганистана, и обе Чечни, и золото погон, и широченные лампасы на штанах; у другого начнет стремительно развиваться геморрой от страшно неудобных кресел Государственной Думы; а Комиссару... Что тут поделаешь, Комиссару в будущей жизни не повезет. После периода тяжелой партийной работы, как и положено многим бывшим комиссарам, он станет весьма уважаемым банкиром...
... Когда изредка приезжаю в Москву, случается, мы с Генералом и Депутатом приходим к шикарной могиле Комиссара, которого достала то ли пуля партийных братков-подельников, то ли пуля злобных банкиров-конкурентов. Наливаем по сто грамм за тех, кого уже рядом нет.
Все-таки не таким уж плохим парнем был наш Комиссар в конце третьей четверти прошлого столетия, когда он еще не успел стать ни банкиром, ни, тем более, покойником. Когда осень мочилась дождем, и водка пахла свинячьим навозом. И, когда все еще у нас только должно было быть впереди...

Взял с сайта мембрана.ру реальные заголовки статей. Как всегда, испохабил комментариями.

На Кипре найдено неизвестное науке млекопитающее -Им оказался отставший от группы российский турист

Разработан проект пылесоса для детей -Пылесос засасывает не только пыль, но и непослушных детей

Палеонтолог нашёл беременного динозавра под столом -Я тут непричем! - оправдывался палеонтолог и густо краснел.

Мясо гигантских черепах опасно употреблять в пищу -Потому как гигантские черепахи могут догнать и конкретно отп#@ть за такое дело

Голубые бродяги причастны к звёздному вампиризму -На днях группа голубых бродяг до-смерти засосала очередную поп-звезду

Новая система напоминает водителю об ограничении скорости -А также прячется в кустах с радаром, просит дыхнуть в трубочку и берет взятки

Создан робот для перевода старушек через дорогу -В отличие от устаревших аналогов, робот переводит через дорогу как минимум 95% каждой старушки!

Экстази помогает выживать ключевым клеткам в мозге -Правда, уничтожает все остальные

Астрономы смогли заглянуть внутрь квазара -Фигня! - сказали разочарованные астрономы, - Экстази лучше!

Учёные узнали назначение рогов трицератопса -Самого трицератопса больше интересует их происхождение...

Учёные создали 55 тысяч Томасов Джефферсонов -Ученые создали бы и больше, если бы у них случайно не возник вопрос: "А нахрена нам столько Томасов Джефферсонов?"

Легионы морских рачков создают биологическую турбулентность -Понятия не имею о чем это. Но звучит красиво!

Найдена планета с годом продолжительностью в 10 часов -Жители планеты весь год не вылезают из праздничного оливье

На Уране возникло огромное тёмное облако -Блин...опять не туда! - огорчились северные корейцы

Загадочное пятно на Титане может быть вулканом -Ага… вулкан, вулкан, – как-то подозрительно быстро согласились северные корейцы.

Корпорация Пионер разработала пингвина для автомобилистов -Как пингвин??? Опять пингвин!!?? Ну сколько можно повторять – "тюнинг"!! Мы просили тюнинг!!!

Избыток тестостерона вызывает самоубийство нервных клеток -Наконец-то у теории "все мужики - бесчувственные козлы" появилось научное оправдание.

 (c) dimochkin

 

- Слушай, оставь меня в покое! – говорила Вика, пристально глядя Степану в глаза. – Не пара мы с тобой, пойми это!
- А чё? – Степан все не понимал, что разговор-то – всерьез. Все «давил лыбу», как он это называл. То бишь, вымученно улыбался. – Хуй у меня короткий, что ли? Или чё еще?
- Или чё! – устало вздохнула Вика. – В общем, остаемся друзьями.
По лицу Степана прошла гамма каких-то странных эмоций. Вика узнавала разочарование, потом недоумение, досаду, злость. Глазки Степана сощурились.
- Ты это, - сказал он, - я же и с собой могу чего сделать? Я же тебя люблю…
Что он хотел этим сказать? На что сподвигнуть? Разве такое существо, как Степан, могло взволновать в ее душе хоть какие-то романтические струнки? Ха! Ей вовсе не хотелось быть объектом воздыханий этого тупого и совершенно бесперспективного типа.
И, конечно же, ни на грош не поверила Вика и в то, что он может что-нибудь с собой сделать. Разве только напиться портвейна с дружками. Степан засунув руки в карманы треников, удалялся из ее двора. Он не был жалок, его фигура не излучала печаль. Он насвистывал, и пинал ногой камешки. И Вика с радостью вычеркнула придурковатого ухажера из своей жизни…

***

Степан побродил во дворе. Ему было хуево. Но не столько от того, что Вика послала его на хуй, сколько от другого. Он не знал, как объявить об этом пацанам. И засмеют, и не соврешь ничего – в одном дворе, как-никак все живут.
В гаражах пацаны ковырялись во внутренностях генкиного 41-го «москвича». Генка говорил, что он почти даже не ржавый. Иногда даже на нем ездил. «Спускал на воду», - как он сам это называл. И сейчас пацаны, похоже, предпринимали еще одну попытку оживить старинного монстра автопрома.
Степан с удовольствием включился в процесс. Он даже полез под машину, рискуя обляпаться бензином и маслом. Вылез перепачканный, но все починивший. Да и горечь из души куда-то ушла. «Завтра что-нибудь пацанам про Вику скажу, - решил Степан. – Ведь утро вечера мудренее…»
В сумерках они прокатились по району на восстановленном «москвиче». Генка на радостях взял много портвейна. Распить его решили там же, у него в гараже.
- А вы в курсе, пацаны, что будет, если пернуть на зажигалку? – спросил Пельмень, самый толстый из всех. – Отвечаю, бля, факел будет. Только зажигалка «зипповская» нужна…
У Генки как раз такая и была. Пельмень задрал к потолку жирные ляжки в трениках, сосредоточился, чиркнул колесиком. Показался дрожащий язычок пламени. Потом раздался звук рвущейся материи и к небу на секунду метнулся настоящий протуберанец.
- Во! – сказал Пельмень. – Видали?
- Ох, ни хуя себе! – сказал Генка.
Он честно пытался повторить этот трюк. Но ни хуя у него, понятно, не получилось.
- Дай сюда! – решительно сказал Степан.
У него в животе как раз созрел хороший такой пузырь. Захотелось превратить процесс его выпускания в фейерверк. Он зажмурился, чиркнул колесиком.
Потом стало шумно, будто что-то взорвалось. А жопу Степана вдруг обожгло.
- Ну как? – спросил он пацанов.
Но те выглядели бледнее смерти.
- У тебя, ой бля… У тебя жопа горит! – сказал Пельмень, пятясь прочь.
Впрочем, горела уже не только жопа. Радостно и бодро занимался пропитанный бензином и маслом тренировочный костюм.
- Там, за гаражами, пруд есть! – заорал Генка. – Туда, бля, беги!
И Степан понесся, объятый ужасом и пламенем, нелепо размахивая руками.
***

Вся вселенная перевернулась для Вики, когда она увидела как из гаражей вылетает… живой факел! Это был человек, и он горел. Вика побежала к нему и вдруг узнала… Степана.
И тут же все поняла.
- Степочка! – закричала она. – Зачем ты так? Прости меня, дуру глупую!
Степан несся по направлению к пруду.
***

Прошло три года. У Вики и Степана – двое детей. Вика уверена, что муж ее любит. Она ни за что не поверит, если ей расскажут, что своему счастью она обязана тому, что ее муж неудачно пердел на зажигалку…

(c) LoveWriter

Часть 1

Западный ветер принёс терпкий, смолистый запах в раскалённые от летнего зноя кварталы. Бирюзовое, прозрачное небо без единого облачка до самого горизонта, с пылающим светилом в зените, тяжко придавило город. Жители вечного Авалона, изнемогая от жары, попрятались за глухо закрытыми ставнями домов и предались полуденному сну. Редкий прохожий, кляня всех богов сразу, обливаясь потом и отдуваясь, лавировал между островками спасительной тени. Одуревшие мухи лениво ползали по липким от пролившегося пива столам таверны, не в силах подняться в густой, колышущийся маревом воздух.

Обмелевшие ручейки не приносили прохлады, и даже фонтаны на центральной площади не спасали от пекла. Простолюдины проводили большую часть дня у реки, не обращая внимания на опасность быть съеденными хищными подводными чудовищами. Знать мокла в отбрасывающих зеркальные блики бассейнах внутренних двориков.

Над чистой поверхностью воды показалась миниатюрная головка. Преодолев в три сильных гребка расстояние до бортика, рыжеволосая пловчиха подтянулась на крепких руках и ловко выпрыгнула на голубую керамику декоративной дорожки. Гладкая, бронзовая от загара кожа в крупных каплях, плотно сбитые ноги с крутыми бёдрами и небольшими ступнями, гибкий стан, налитые яблоки грудей, гордая посадка головы, уверенная отточенность движений ленивой львицы, чуть раскосые зеленоватые глаза, брови вразлёт и характерный тонко очерченный рот. Купальщица опустилась на теплую каменную скамью и коротко позвонила в маленький колокольчик.
На зов госпожи проворно выбежала служанка, осушила мягкой тканью гриву волос и принялась тщательно расчёсывать непокорные, густые локоны резным гребнем из драконьей кости. Справившись с причёской, девушка методично обработала молодое тело хозяйки розовым маслом. Блаженно улыбаясь, нагая богиня впала в расслабленную полудрёму. Закончив массаж, прислужница бережно прикрыла госпожу лёгким шёлком и бесшумно удалилась.

Чуткий сон Айрис прервала, ворвавшаяся как вихрь, высокая, тонкая, белокурая эльфийка, принеся с собой аромат мяты. Двигаясь с грациозной стремительностью пантеры, и звеня браслетами на щиколотках, подруга припала к спящей и порывисто расцеловала её.

- Проснись, Айрис, что за манера портить цвет лица под палящим солнцем! И ты ещё не одета! Неужели забыла, что сегодня открытие ежегодного турнира "За прекрасную даму". Нам непременно надо там быть, иначе покровительницей состязания выберут эту выскочку, зеленокожую Тару.

- Ну и что, если воинам так нравится эта тяжеловесная оркиня - пусть дерутся за неё, - отмахнулась Айрис.

- Как ты не понимаешь, глупая, это же наш шанс показаться в высшем обществе, где так много холостых и богатых мужчин. Ты совсем не думаешь о будущем, дорогая. Много ли осталось дукатов от твоего неверного поклонника? А ты привыкла к хорошей еде и чистой одежде из дорогих тканей, но если в ближайшее время не найдёшь себе покровителя, то пойдёшь копать почву в шахты или того хуже - дышать ядовитыми испарениями болот.

Погрустневшая девушка опустила длинные ресницы, но через миг бодро тряхнула головой, сверкнув озорным лукавством глаз.

- Что ж, ты умеешь убеждать, Зора. Мой милый ушёл в дальний поход и вот уже долгие месяцы от него нет вестей, видимо, нашёл себе на окраинах обжитых земель дикую стройную эльфиечку из лесных племён. Клянусь богами, я ждала его полгода, как и обещала, но теперь... Пойдём, выберем что-нибудь подходящее случаю из моих нарядов, я доверяю твоему вкусу, подружка.

И обнявшись, с весёлым смехом, две очаровательные нимфы, такие разные в своей женской красоте, скрылись в полумраке комнат.

часть 2

Арена Эльфов, с идеально правильным кругом белого песка, возвышалась на открытом месте, воздушная и светлая, словно храм. Одетые в отполированный камень трибуны наполнил гул разноголосой толпы, разносившийся на несколько кварталов.

Изваяния богов и героев, выбеленные по случаю праздника, были искуссно задрапированны в яркий шёлк, головы статуй украшали пышные венки. Грань, отделявшая божеств от простых смертных казалась эфимерной. Верилось, что боги благосклонно склоняют лики, вслушиваются в разговоры и вот-вот сойдут с пьедесталов, как в былые времена, когда они одаряли вниманием всех живых - от простого рыбака, до грубого воина, а не только общались со жрецами.

Песок был тщательно утрамбован и смочен. У входа расположились лучшие знахари и костоправы, готовые в любой момент заштопать резанные раны, наложить примочки на кровоподтёки, повязки на переломанные кости и пустить в ход резко пахнущие целебные отвары.

Посыльные сновали меж рядов зрителей, разнося прохладительные напитки, засахаренные фрукты, а так же тайно передавая любовные записочки.

Тут и там заключались пари, звенели дукаты и принимались ставки на исход турнира.

Айрис прибыла за несколько мгновений до того, как глашатай, раздуваясь от собственной важности и растягивая слова, объявил о начале состязаний.

Взмыленные носильщики получили щедрую плату и пышущие свежестью девушки неспешно поднялись по ступенькам амфитеатра на женскую половину трибун.

Медные локоны змеились по бронзовым плечам Айрис, тонкая ткань мягко ниспадала, подчёркивая изящность фигуры и округлость бёдер, золотые браслеты на лодыжках тонко позвякивали в такт движениям, а два крупных изумруда в изящных ушках оттеняли зелень глаз.

Внутренне торжествуя, девушка спиной чувствовала взгляды противоположного пола и снисходительно кивала в ответ на приветствия.

- Осторожно, подружка, ты рискуешь нажить мстительного врага. Посмотри, как раздуваются от ярости ноздри нашей зеленокожей принцессы! - смеясь вполголоса, предостерегла её белокурая спутница.

Айрис обернулась и, сморщив рожицу, ответила: "Пусть позлится, ей это пойдет на пользу. Это же преступление - иметь такие мощные ляжки и густые брови."

Жители Авалона слыли ценителями красоты тела, но ещё большим успехом пользовалась красота боя. Поэтому столь популярными были тут различные состязания, где лучшие воины могли показать мастерство владения оружием. Сегодняшний турнир назывался "За милых дам" - лучший из лучших посвещал победу той, кого он назовёт прекраснейшей. По традиции воин получал от неё поцелуй, и на целый год коронованная таким особым титулом особа становилась музой поэтов, ваятелей, художников и предметом мечтаний мальчишек.

Происходящее на арене действо мало занимало Айрис. Её взгляд блуждал по балкону для почётных гостей. Вот в тени балдахина сидит регент сюзерена, рядом с ним расположилась местная знать и верхушка политической элиты. Встретившись глазами с наместником правителя, кокетка мило улыбнулась.

- Ты только посмотри на этого атлета! - дёрнула её за руку возбуждённая Зора.
- На кого именно? - ослеплённая бликами металлических доспехов щурилась Айрис.
- Вон на того воина с изображением звезды на щите.
Он расправился за столь короткое время уже с несколькими противниками.

Айрис брезгливо пожала плечами: "Не понимаю, что интересного во вспоротых животах? Умереть на арене ради поцелуя какой-нибудь жеманницы - что может быть глупее."

Боец умело орудовал клинком, делая резкие выпады и уколы. Его противник, высокий вёрткий эльф с длинными руками, имел некоторые преимущества. Он ловко уворачивался от атак, при этом чувствительно задевая соперника. Они отчаянно рубились, пританцовывая и нанося друг-другу удары. Среди зрителей слышались одобрительные крики на удачные атаки дуэлянтов.
Клинки с лязгом скрестились, звездоносец вывернул руку и царапнул кончиком лезвия скулу противника. Из пореза засочилась кровь. Рассвирепев, соперник яростно обрушил клинок на шлем врага и тот, потеряв равновесие, упал на песок.

Айрис невольно вскрикнула и прижала руки к груди, когда он едва увернулся, откатившись в сторону, от смертельного нападения.

Воин тяжело дышал, и тянул время, отбивая натиск. Мечи соприкасались и ласкались, протяжно звеня. Резкий выпад, напор, обманное движение, выброс клинка вперёд, упреждающий колющий удар...Сколько длился этот бой? Возможно, несколько секунд, а может быть - десяток минут... Рубахи пропитались потом и пятнами крови, в глазах плыло и в ушах звенело от напряжения. Соперник замахнулся и перенёс вес тела на правую ногу, звёздный воин (как окрестила его Айрис) упал на одно колено и выбросил меч вперёд. Соперника повело за не встретившим сопротивление оружием и он напоролся на клинок. Сталь прошла сквозь шею внутрь черепа.

Тело несчастного изогнулось и грузно повалилось. Победитель сипло глотая воздух тяжело поднялся, затем развернулся в сторону женской половины зрителей и указывая окровавленным мечом на Айрис, провозгласил: "За милую даму!"

Сотни глаз впились в счастливую обладательницу почётного титула. Сотни рук взвились в приветствии победителю. Сотни глоток восторженно закричали славу лучшему воину.

Пошатываясь и улыбаясь, триумфатор подошёл за заслуженной наградой. А остолбеневшая Айрис не могла пошевелиться. "Ты должна мне поцелуй, красавица!" - сказал он утвердительно.

Фыркнув от возмущения, девушка влепила рыцарю пощёчину и прошипела: "Я никому ничего не должна!" Резко развернувшись, она поспешно покинула арену в гробовой тишине.

Часть 3


Закат окропил горизонт алыми всполохами. Разочарованные зрители разошлись по домам и ближайшим тавернам. Служители усердно смывали кровь со ступенек арены, сыпали свежие опилки поверх проржавевшего песка, убирали мусор и остатки пищи с трибун.

Наспех распрощавшись с встревоженной подругой, раскрасневшаяся Айрин лихорадочно вышагивала по остывающим камням внутреннего дворика. Нервно жестикулируя, она возбуждённо вскрикивала: "Да что он себе вообразил, этот неотёсанный, грязный мужлан! Я не вещь, не трофей, не рабыня! Я - свободная женщина Авалона и вольна сама выбирать и решать!"

Дребезжащий звук дверного колокольчика возвестил о незванном госте. Перепуганная служанка доложила о визите некоего господина, требующего хозяйку.

- Что за наглец пожаловал в такой час без приглашения? - возмутилась Айрис.
- Он не назвался, сказал, что вы его ожидаете, - оправдывалась девушка.

Румянец гнева вспыхнул на скулах госпожи. Айрис подхватила юбки и стремительной походкой, словно разъярённая фурия, влетела в покои, где вальяжно развалившись на подушках её ложа устроился нежданный посетитель.

- Это опять вы?! - захлебнувшись негодованием выдохнула она, -
более самовлюблённого мужчину я ещё не встречала.

- Моё имя Тилл, - произнёс он, вставая, - на наречии нашего народа означает "дар судьбы". Только не притворяйся, что ты меня не ждала, - усмехнулся гость, - впрочем, можешь не отвечать, я итак это вижу.

- Вы заблуждаетесь, - ледяным тоном ответила хозяйка, - потрудитесь покинуть этот дом немедленно, или я позову охрану.

- Чего ты опасаешься, божественная? Я открыто предупредил тебя о своих намерениях, хотя, я могу и подождать, скажем так - до завтра.

- Подождёте чего?

- Поцелуя, прекраснейшая. Уж я его получу, иначе и быть не может, - уверенно произнёс Тилл, похожий в мерцающем свете маслянных ламп на ожившее изваяние Локни.

Тот же прищур насмешливых карих глаз, та же едва заметная улыбка в уголках тонкого рта, те же высокие скулы и чёткая линия подбородка, даже ладная фигура небольшого роста, казавшаяся хрупкой по сравнению с мощными торсами других знакомых Айрис мужчин. Но девушка угадывала под этой личиной хищную ловкость и звериную силу. Какое-то неуловимое ощущение собранной напряжённости проскальзывало в ленивых движениях. Словно сжатая до предела пружина была готова в любой момент распрямиться, сметая всё живое на своём пути.

- И вы способны хоть на миг вообразить, что я позволю вам, бродяге,наёмному убийце, искателю удачи, неотёсанному грубияну прикоснуться к себе? Никогда! Разве только вы сделаете это силой!

- Дорогая, только не повторяй этого слишком часто, а то очень уж похоже на приглашение. Можешь не надеяться, я терпелив, поцелуи влюблённой женщины куда как слаще.

- Ваши манеры просто отвратительны! Потрудитесь соблюдать приличия.

- Быть галантным с дамами не выгодно, моя милая, женщины восхищаются благородством, но спят то они с нахалами.

Лицо Айрис покрылось пунцовой краской. Она швырнула попавшуюся под руку мраморную статуэтку, метя в голову наглеца. Тот слегка отклонился, проводив взглядом просвистевшую мимо вещицу. Она разбилась, разметав осколки по ковру.

- У тебя был тяжёлый день, столько впечатлений, ты устала, милая. Выспись, не буду больше утомлять своим присутствием. Или моё бедное сердце разлетится на такие же черепки. До встречи, жестокая, - абсолютно серьёзным тоном произнёс Тилл, сверкнув лукавыми глазами.
Не дожидаясь ответа, он вышел.

Айрис раздражённо топнула ножкой и упала в ворох подушек.

Часть 4

Может ли мужчина обещать женщине больше, чем сохранить в памяти её образ и вкус губ? Может ли женщина отдать сверх того, что видит в её пьянеющих страстью глазах возлюбленный?

Когда-то отец ответил юному Тиллу, едва вступившему в возраст совершеннолетия, на вопрос - как найти суженую, ниспосланную богами: "Только познав многих, ты сможешь по достоинству оценить единственную. Всему своё время, мальчик."

Сейчас гордый покоритель женщин, каждая встреча которого с красивой незнакомкой будила в нём голод плоти и сулила неведомые доселе ощущения, но скоро оканчивалась очередным разочарованием, понял, что судьба преподнесла бесценный дар.

Ради этой упрямицы стоило рискнуть всем. Возможно путь в её спальню и лежит через туго набитый золотыми кошелёк, но дверца в её сердце открывается совсем другим ключиком. Именно о такой подруге грезил Тилл в фантазиях. Айрис была вопрощением дерзкой, взрывной, радостной молодости, но озорство удивительно сочеталось в ней с жизненной зрелостью мудрой женщины.

Тилл привык добиваться поставленной цели. Неистощимое терпение воина, закалённого в долгих замковых осадах и секретных засадах, природная выносливость и острый ум были тому порукой.

Напускная бравада грубоватых манер, лишняя в непроглядной тьме ночи, прошла, и он задрожал как мальчик, впервые сорвавший поцелуй с мягких губ покорной рабыни. Он вспомнил, как пылали гневом щёки юной девы, как часто вздымалась её грудь под обтягивающей тканью, как потемнели травянистые омуты глаз, как вызывающе вскинулась голова и свободно распрямились плечи...Она походила на грозную и прекрасную богиню, сошедшую с древних храмовых фресок.

"Рано или поздно, но ты будешь моей. Так распорядились звёзды," - прошептал Тилл, оглянувшись на светящиеся окна её дома. Затем, зябко запахнувшись в короткий плащ, торопливо исчез в ближайшем переулке.

"Никогда, никогда, никогда..." - как заклинание повторяла Айрис, колотя кулачками подушку. Обильные слёзы уязвлённой гордости и стыда орошали её лицо, рыдания сотрясали плечи, - "Никогда не стану затворницей на женской половине супружеского дома, подобно этим безвольным существам, никогда муж не устроит мне публичного судилища по подозрению в измене! Никогда его рука не поднимется в случае непослушания! Никто не скажет - это моя женщина! Лучше нищенствовать, чем это...Лучше умереть!"

Часть 5

Лучи палящего солнца косыми стрелами пронизывали плотно сомкнутые кроны деревьев, тут и там выхватывая кусок леса из зелёной полумглы. Влажный, плотный ковёр из прелых прошлогодних листьев вспучивался упрямыми ростками, тянущимися к свету. Лаковые почки лопались, высвобождая липкие, нежные листочки. Вспорхнула из густых зарослей сойка. Едва слышно, тоненько пискнула мышь. По тёплой, бугристой коре дуба прошуршала коготками белочка, суетливо вертя головкой с чёрными бусинками глаз. Сухо надломилась и упала в мягкий мох веточка с чудом уцелевшими после зимы желудями. Вздыбленные, узловатые корни векового дерева мощно качали влагу из почвы, неся живительные соки новым побегам.
Пахнущее сырой древесиной и плесенью, почерневшее дупло ожило. Там что-то закопошилось и в отверстии показалась взлохмаченная седая голова. Сладко зевнув, и предъявив при этом миру два редких ряда жёлтых зубов, исчезла в недрах дерева.
Через несколько мгновений из дупла выпростались две грязные ноги, затем появился худосочный зад, потом спина в рванье, и, наконец, существо, кряхтя и чертыхаясь, выбралось из убежища целиком.

В ободранном, нищем бродяге, рассаднике вшей и блох, трудно было узнать представителя расы эльфов. Благородные уши поникли, обросли жёсткими волосами и покрылись струпьями. Шевелюра свалялась неопрятными клоками. Картину довершали обломанные, с траурной каёмкой ногти.

Продрав слезящиеся глаза, позор лесного народа отправился привычным маршрутом на обочину дороги, что вела из Авалона в Туварн, в надежде, что какой-нибудь добрый путник сжалится над несчастным стариком и ссудит мелкую монетку на опохмел.
Правда, чаще чем милостыня, ему доставались тычки да затрещины. Но таковы уж были издержки профессии. Некогда успешный купец, он однажды крупно продулся в карты заезжим шулерам. Потеряв всё, он так и не смог больше встать на ноги и топил горе в вине, а вскоре опустился на самое дно общества.

Природная хитрость позволяла умело выжимать слезу из сентиментальных матрон или молоденьких девушек. Старик давно усвоил, что слабый пол легко верит неправдоподобным историям, рассказанным плаксивым тоном. Умилившись, добрые дамы всегда готовы были облегчить страдания жертвы судьбы парочкой дукатов.

Перевязав для пущей убедительности несуществующие увечья, он уселся со скорбной гримасой на тёплом валуне.

Дробный стук подков заставил старика приободриться. Он научился на слух определять, что за наездник приближался со стороны города. Тяжёлая поступь горного дракона, неповоротливого на вид, но неутомимого в долгой езде, сотрясала почву на сотню шагов вокруг.

Спокойные и надёжные животные, пригодные как для верховой езды, так и для перевозки грузов, легко преодолевали овраги, непролазные чаши, каменистые холмы. При всёх своих достоинствах, они ценились гораздо ниже остальных драконов, так как панически боялись воды и не умели летать. Поэтому были по карману любому.

Грязный оборванец, надеясь, что после покупки животного у владельца могли остаться какие-то деньги, состроил страдальческую гримасу и вытянул вперёд трясущуюся руку. Гноящиеся глаза, полные вселенской скорби, пристально всматривались в приближающееся облачко пыли.

Когда он смог расглядеть, какого цвета куртка наездника, то запричитал высоким голосом:

- Добрый господин, благородный рыцарь, да продлят боги твои дни, да пошлют удачу в любви и непобедимость в бою. Не оставь бедного Крушта погибать от голода и холода. Подай малость от своих щедрот, о великий воин, заступник обездоленных...

Зычный, раскатистый смех прервал тираду. Попрошайка удивлённо вскинул брови и заморгал, замолкнув на полуслове.

- Ах, ты, мешок объедков, обиталище вшей, рассадник зловония! Складно врёшь, пропойца. Только меня не проведёшь, я вас, болезных, за сто шагов чую. Да и оркогон, что ты вчера пил, видимо, забродил в твоём брюхе, так что воняет от тебя, как от гнилой бочки.

Ошарашенный столь неожиданным разоблачением старик часто - часто заморгал. Внутренности отчаянно крутило, язык распух, мерзкий вкус драл пересохший рот. Последняя надежда похмелиться растаяла как мираж. Отчаянная жалость к себе комом подкатила к горлу и горькие слёзы потоком хлынули из мутных глаз.

Тихо подвывая, по-бабьи причитая, растирал он по грязным, впалым щекам сопли и слюни.

- За что смеёшься, господин? Да, я пью, но отчего, почём тебе ведомо? У-У-У...От такой жизни смерть слаще -е-е-е...Вот и заливаю-то горе, всю душу мне огнём выжгло-о-о-о...Ты думаешь - нищий, бродяга. а я ведь когда-то вот так же гоголем скакал, дом имел, жену красавицу, лавки торговые. Друзей всегда полон дом был - поил, кормил не считая.
А как обнищал, никто Крушту руки помощи не протянул, ломтя хлеба не подал. Жена ушла, друзья забыли-и-и-и....

Путник спешился, сокрушённо качая головой. Произнёс сочувственно:
- Ну, полно убиваться, старик. Что-нибудь да придумаем. Я вот тоже не богат, но кусок сыра, да краюху каравая для тебя найду.

С этими словами он вынул из заплечной сумки нехитрую пищу, разломил надвое, одну половину дал старику, а сам присел рядом. Быстро умяв съестное, да запив густым пивом из походной фляги, нищий заметно приободрился. Лицо порозовело, в глазах зяплясали хитринки.

- А ты, дед, не промах, я погляжу, - добродушно улыбнулся благодетель.
- Поживёшь, да повидаешь с моё, сынок, узнаешь почём фунт лиха, - сыто щурясь, ответил нищий с расползающимися в стороны губами.

- А поехали со мной? Будешь за драконом следить, да доспехи чистить. Кусок вяленой рыбы, да миска похлёбки для тебя всегда найдётся, - предложил воин.

- А что ж, и поеду, - обрадовался дед, - уж очень надоело так-то вот бедствовать.

- Только для начала давай-ка мы тебя отмоем. А то от твоих ароматов аж глаза слезятся, - загоготал молодой господин.

Вскоре на костре весело булькал котелок с горячей водой, в ход был пущен мыльный корень, распаренная мякоть каштана и мятный взвар. Острый нож безжалостно расправился с неподдающимися гребню космами. Кишащие паразитами тряпки сгорели в огне, а преобразившийся эльф облачился в чистую штопанную рубаху с плеча хозяина, да холщёвые штаны. Закатав рукава, подвязав кожанным ремешком болтавшуюся как на пугале одежду, тщедушный старик приобрёл вполне приличный вид.

- Извини, Крушт, придётся тебе пока походить босоногим. Другой обувки у меня всё равно нет, а если бы и была, тебе мои сандалии были бы велики.

Счастливый слуга прослезился и поклялся служить господину верой и правдой до гробовой доски. Взгромоздившись на хребет дракона, парочка пустила животное галопом.

Часть 6

Ранним утром Айрис, утомлённая переживаниями, умылась лимонной водой, гладко зачесала волосы в высокую причёску, перевязав локоны цветными лентами. Служанка принесла поднос с поджаренными лепёшками, мёдом, фруктами. Позавтракав в мрачном настроении, Айрис хлопнула в ладоши и повелела приготовить носилки.

- Я хочу посетить храм Терры, - объявила она.

Собрав всё необходимое для жертвоприношения и облачившись в простое платье, девушка отправилась на молитву.

Массивный храм с низкими потолками был самым древним. Прародительница, Мать Богов, вечно молодая Терра - здесь ей поклонялись задолго до возникновения Авалона.

Каменный пол у жертвенников вытерся множеством колен. Маслянные светильники отбрасывали длинные, пляшущие тени на стены. Узкие прорези окон пропускали мало воздуха и внутри стоял тяжёлый густой аромат.

Айрис сбросила одежду, как того требовали вековые устои, обнажив молодое, сильное тело. Затем пролила в углубление алтаря ореховое масло, чёрную драконью кровь, густое фиолетовое вино и молоко единорога. Обмакнув палец в смесь, сосредоточенная поломница провела влажную полосу от ложбинки грудей до низа живота. Кожу обожгло. Выполнив ритуал, девушка легла на пол, раскинув руки. Она ощутила, как сила Терры наполнила мышцы, сосредоточив все чувства в едином женском порыве. Многоликая Богиня-Мать обрушила на Айрис первобытную мощь, противостоять которой было невозможно.

Словно в горячке мерещились чудовищные видения. Ужас перед собственными необузданными страстями охватил всё её существо, и Айрис впала в жаркое беспамятство.

Она очнулась от ледяного прикосновения рук к разгорячённому лбу. Перед глазами возникло строгое, суровое лицо жрицы. Сосредоточенные серые глаза внимательно смотрели на Айрис, а холодные пальцы растирали виски освежающей мазью.

Жрица помогла девушке подняться, набросила на остывшие плечи накидку.

- Ты пришла в храм, терзаемая сомненьями, ты просила совета, но едва не принесла в жертву собственную жизнь, - грустно молвила она. - Тебе ведомо о двух ликах Великой Праматери? Тысячелетия тому назад Терра была единой в разрушении и созидании, смерти и вечности, чувствености и страсти. Жестокая и необузданная, непредсказуемая и ошеломляющая. Она могла одарить такой всеобъемлющей любовной одержимостью, что подобного бремени не выдерживал ни один смертный. Все мы - её чада. Мать не может желать зла своим детям - вот и Богиня земли раздвоилась, дав нам выбор.

Жрица подвела Айрис к дальней стене, на которой чистыми минеральными красками были написаны две богини. Одна, в тонах огненного солнца и вспаханной земли, - женщина в расцвете природного плодородия. Сильные руки, полный рот, округлый живот, разбухшая грудь, объёмные бёдра. Казалось, что бронзовая кожа готова вот-вот лопнуть, источая кипящую лаву крови. Тёмный взгляд тяжёл, словно смертный грех. Налитые плоды в ладонях сочатся. Из одежды на ней было лишь ожерелье цветов, ниспадающее с густых волос на широкие, покатые плечи.

- Это лик великой тёмной матери. Он хорош для тех, в ком много юной силы и желаний. Поклоняйся ей, и ты познаешь яркую вспышку страсти и сгоришь в ней до тла. Но есть другой выбор, - страшно сверкнув хищным оскалом, жрица указала на фреску напротив.

На фоне зелени и голубого неба возвышалась, едва касаясь земли пальцами босых ног, светящаяся насквозь богиня. Спокойный, полный мягкого утешения взор, грациозный жест рук, водопад струящихся волос, ласковая улыбка.

- Этот путь для любящей жены, нежной и верной подруги, заботливой матери и хранительнице очага. Служи ей, и оплучишь спокойствие и счастье на долгие годы.

- А есть третий путь? - неуверенно спросила Айрис.
- Правда Великой Праматери слишком жестока - готова ли ты её услышать?
Всё в мире подчиняется течению времени и отвратить неизбежность смерти не в силах даже боги. Слабые приходят в храмы, приносят богатые жертвы, не понимая, что слепая вера разрушительна. Они бездействуют и медленно гибнут, вместо того, чтобы строить свой храм. Важно не то, что мы смертны, а то, с какими потерями подойдём к вратам в царство мёртвых. Будет ли это совесть, честь, верность, или гордыня, злоба, ненависть...Бремя свободного выбора тяжело. Не каждый может его вынести. Но те, кто рискнёт - становятся богоравными. Но остерегайся, небожители завистливы и жестоко карают каждого, кто взлетит слишком высоко. Слушай своё сердце! Это и есть третий путь.

Ошеломлённая, притихшая Айрис возвращалась домой в задумчивом молчании. Впав в меланхолию, она провела в тишине несколько часов. Из оцепенения её вырвала, как всегда ворвавшаяся подобно свежему ветру, Зора.

- Хватит хандрить! - весело заявила она. - Я принесла тебе приглашение в замок Белого камня на праздник летнего солнцеворота.

- Приглашение? - вскинула брови Айрис. - С чего бы это вдруг. Откуда такая честь? Во дворец могут попасть только дамы знатной крови, а мы с тобой, к счастью, не принадлежим этому сословию.

- Ты что, забыла, что по традиции та, кого выберет победитель турнира, должна открывать праздник Солнца танцем огня?

- Ах, и верно...не пойду, как-нибудь обойдутся без моего участия, - пожала плечами девушка.

- Глупая! - роскошные глаза эльфийки широко распахнулись. - Если ты не придёшь, Боги прогневаются и невежественный народ обвинит тебя во всех несчастьях - будь то наводнение или засуха, мор или пожар! Кроме того, приглашение подписано самим Кирией, которому ты строила глазки.

- Вот как? Что ж, в таком случае отказ будет воспринят как личное оскорбление... Покорять мужчин следует, не ломая их воли и гордости...- задумчиво произнесла Айрис. - Ты поможешь мне подобрать подходящий случаю наряд?

Едва она произнесла эти слова, как на пороге комнаты возникла служанка.

- Это принёс посыльный, - в руках рабыни был небольшой сверток.

- Похоже, о вечернем представлении за тебя побеспокоился кто-то другой, - улыбнулась Зора.

Развернув хрустящую бумагу, девушки обнаружили внутри золотистого оттенка тонкое полотно, крупную брошь и ожерелье из солнечных камней. ткань прохладно струилась и играла на свету. На пергаменте витиеватым почерком было написано: "Прекраснейшей, с поклонением и восхищением", подписи не было.
В Авалоне, городе, где высоко ценили красоту тела, глубину мысли, изящность слова, славу побед, существовал обычай щедро одаривать прелестных женщин, бесстращных воинов, поэтов и мудрецов. Поэтому подарок неизвестного поклонник ничуть не удивил Айрис.

Девушка скрепила ткань брошью на одном плече, обнажив второе, стянула под грудью и на талии тонкими ремешками. Мягкие складки выгодно подчёркивали точёные формы.

- Кто бы это ни был, у него безупречный вкус! - воскликнула белокурая эльфийка. - Золото безупречно сочетается с зеленью твоих глаз, бронзой кожи, медью локонов! Ты подобна заре!


Появление в ярко освещённой зале замка Солнцеволосой и Звездноокой, как прозвали Айрис и Зору местные поэты, вызвало крики восторга.

В хрустальных шарообразных сосудах виночерпии смешивали густое кровавое вино с южныз горных склонов и светло-розовое, доставленное из прибрежных районов.

Негромкая музыка журчала переливами арф, печалью эльфийских флейт, серебром колокольчиков. Праздник начинался с лёгкого ужина, выступления певцов, танцовщиц, рассказчиков, акробатов и постепенно переходил в разгул. Тогда порядочные дамы покидали мужское общество, а те пускались во все тяжкие. Обычно не обходилось без пары-тройки трупов. Но пока ещё рыцари были галантны, женщины веселы, а красота искусства одерживала верх над низменными порывами.

Под одобрительные возгласы и аккомпанимент протяжного пения, медленно и плавно раскачивалась Айрис в танце огня - высоко поднимаясь на кончиках пальцев, низко склоняясь, доставая руками пол и вновь выпрямляясь. Фигурка колебалась как пламя свечи на сквозняке. Гости замерли и перестали жевать.
Мелодия изменилась. Стремительные ритмичные удары барабанов и бубнов закружили танцовщицу в бешенном вихре. Словно всепожирающее пламя лесного пожара, извивалась Айрис в пляске. Танцовщице передался экстах священного танца. Огненными всполохами развевались распущенные волосы. Искрами сыпали драгоценные камни на тонкой шее. Подобно языкам костра, лижущим поленья, глубоко западала струящаяся ткань, оголяя сильные ноги. Неистовый ритм постепенно затих и Айрис опустилась в центре залы, подрагивая всем телом, часто дыша и отрешённо покачивая плечами, напоминая всполохи догорающих углей.

Стены замка Белого камня впервые видели столь впечатляющий и завораживающий танец во славу божественного светила.

(с) За водна Я апель sin k@

Один шаг...

 

 

Сегодня 2 года семье инквизиторов простых игроков )

 

ТРЯМ НАЙМУСЮ С ПРАЗДНИКОМ, И МЕНЯ ЧУТЬ-ЧУТЬ

Нередкий случай, когда что-то взяло и надоело. Спонтанно.
Бывает, когда неспроста кто-то случилось. Спонтанно.
Знаете, что что-то должно произойти. Когда и как - вы не знаете. Спонтанно.
А главное что?
Я долгое время не любил курицу, а ел только поджареную кожицу, она мне дико нравилась. А потом что-то перевернулось, и я полюбил куриное мясо. Только вот кожица мне разонравилась. Совершенно спонтанно.
Спонтанно мне вспомнилось, как мы были маленькими и играли в карты на даче у друга. Нам было лет по десять, на картах были нарисованы голые женщины, а еще на карты когда-то нассал кот. Поэтому они воняли одеколоном, которым друг их полил, чтобы они не воняли мочой. Совершенно спонтанно так вспомнилось, просто так.
Спонтанно, ни с того ни с сего в голову пришла эта мысль.
Ты идешь в магазин, чтобы купить хлеба. Или еще более классический пример - выкинуть мусор. С ведром и в тапочках. Кроме тапочек из одежды спортивные штаны, заляпаная майка, вся в пятнах каких-то, потому что только что ты готовил себе какой-то обед или ужин, пролил сначала масло, потом кетчуп, потом, когда наклонялся, чтобы взять помидор, майка оттопырилась и кусочек ее попал в майонез. Все вот так вот произошло, поэтому майка грязная. Ну такая, в которой только дома можно ходить. Да мусор выносить. В кармане непонятным образом обнаруживается пачка сигарет и зажигалка.

Это ты их туда положил, когда ходил курить на балкон, потому что просто так им там нечего делать.
И вот, выходишь ты из подъезда, закуриваешь сигарету, идешь через двор к мусорным контейнерам, выбрасываешь мусор. А какая-то очистка прилипла и не вываливается из ведрв. И ты переворачиваешь ведро, стучишь им по контейнеру, чтоб она все же выпала. Она выпадает кое-как в итоге, ты со спокойной совестью возвращаешься к подъезду. Стоишь, докуриваешь сигарету, потому что в подъезде нехорошо мусорить, а на улице можно, никто не заметит. И тут бросаешь уже окурок к остальным, которые у водосточной трубы лежат, достаешь магнитный ключ, и...
-Привет! Как дела? Поехали с нами!
-Да вы что, я в таком виде, я мусор выносил!
-Да ну на фиг этот мусор! Бегом залезай, ведро в багажник сунь!
И спонтанно так уезжаешь на дачу к друзьям, где твой внешний вид как раз самый правильный. Майка уже в золе перепачканы, шашлыком еще, пивом залита, все хорошо. Другие такие же пьяные, только в ботинках.
-Не бойся, у меня на даче полно одежды и обуви. оденем тебя нормально.
Вот спонтанно получилось ведь, а сколько всего изменилось в твоей жизни из-за этого! И если бы не пачка сигарет в кармане, если бы не прилипла к ведру очистка, если бы помидор нашелся быстрее, быстрее бы порезался, если бы не решил докурить сигарету у подъезда, если бы вообще не решил бы выкинуть мусор, то все сложилось бы совершенно иначе.
Судьба? Или воля случая?
И тут на даче еще знакомишься с девушкой, пьешь с ней водку с пивом, а потом влюбляешься в нее, а потом женишься и думаешь, что как же хорошо, что пошел выносить тогда мусор и попал на дачу. Спонтанно.
А еще через какое-то время она начинает тебе изменять, ты узнаешь об этом, она делает еще какую-нибудь гадость, и ты думаешь, как же тебя угораздило пойти выносить мусор. Ну откуда там взялись сигареты в этих спортивных штанах? С полосками по бокам.
И сидишь так, с сигаретой на кухне, думаешь, что если бы ты тогда никуда не уехал, все было бы совсем иначе.
А еще тебе в один прекрасный момент может надоесть секс. Спонтанно. "Вчера мне нравилось заниматься сексом с той девочкой, а сегодня уже нет." И не знаешь, что случилось. Все произошло совершенно спонтанно.
Думал я, думал, не мог придумать, что написать дальше. И совершенно спонтанно в голову пришла мысль.
И так же спонтанно покинула. Так бывает.

(с) ma3x

Цена хелловины за 300 дт перевалила... ))

А я рад. Нахрена ж ещё деньги, как не тратить?