В колонках играет - 7000 $ - Убей
Настроение сейчас - умиротворенное

Начал новый рассказ "Зоя". Здесь, как и во многих других моих произведениях, читатель сможет найти для себя сжатый концепт и увидит "героя нашего времени", который занимает активную позицию, участвует в экономическом процессе, своеобразно развлекается и в меру своих возможностей очищает Мир. Концепт завуалирован элементом тотального Абсурда, без коего мои произведения практически немыслимы. В данном случае в рассматриваемый исторический период наглым образом врезается пласт современной эпохи. На этом стыке и происходят события, дикие и невозможные на первый взгляд.

Несмотря на полную абсурдность происходящего, главный герой неистов в своей правоте и жизнеутверждении. Он делает Свое Дело, его Путь пролегает вне, за гранями восприятия. В нем сокрыт новый тип представителей вида, в нем – будущее человечества, в нем – единственный возможный вариант дальнейшего развития.

Ссылка на рассказ непременно будет размещена здесь.

 

В колонках играет - Epilepsy Bout - Pride

Настроение сейчас - Очень рОвнодушное

 

 

В колонках играет - System of a Down - Toxicity

Настроение сейчас - веселое
 

 

 

В колонках играет - Пикник - Королевство Кривых
Настроение сейчас - нейтрально-занятное

ОТСТАВКА или Звездный час майора Попова

проходящим службу в рядах Министерства внутренних дел РФ)

В этот вечер майор милиции Павел Матвеевич Попов задержался в отделении УВД чуть дольше обычного. Все его коллеги – доблестные товарищи, сотрудники милиции – уже разошлись домой. Остался лишь он в своем кабинете да трое милиционеров в дежурной части.

Всю свою жизнь Павел Матвеевич посвятил службе в органах внутренних дел. Свою карьеру он начал простым милиционером патрульно-постовой службы, затем – ранение, правительственная награда за совершение подвига при задержании особо опасного преступника-рецидивиста, учеба в школе милиции, получение звания лейтенанта, перевод в инспекторы отделения по профилактике и предупреждению преступлений среди несовершеннолетних, далее – повышение по службе до начальника данного отделения при Управлении внутренних дел города N, получение капитанского звания, работа в следственных органах… Так дослужился он до майорских погон и должности начальника следственного отдела. За время службы Павел Попов показал себя исключительно с положительной стороны: дисциплинированный, ответственный, готовый прийти на помощь коллегам в любую минуту, он все эти годы делом своей жизни считал препятствие преступным посягательствам против прав и законных интересов граждан, стоял на переднем крае борьбы с преступностью, защищал конституционный строй нашего государства.

Таким он проявил себя не только на службе. Отличный семьянин, заботливый муж, отец двух дочерей, хотя и часто задерживался по вечерам в связи с большой загруженностью на работе, хотя бывало и такое, что в праздничные дни был вынужден выполнять свой служебный долг, но и в семье он культивировал идеалы добра, любви, справедливости, взаимопонимания и уважения. И домочадцы понимали его. Они знали, что их отец и такие как он, жертвуя своим личным временем, своим здоровьем, а иногда и жизнью, делают ту работу, благодаря которой могут спокойно жить и трудиться остальные члены нашего общества.

И вот настал этот страшный день… Этот день был неизбежен, и майор понимал, что когда-нибудь ЭТО настанет. Сегодня начальник УВД пригласил его к себе в кабинет после обеда и, долго подбирая слова, пытаясь выразиться более корректно, сказал, что возраст майора уже сверхпенсионный, и ему пора уходить… В отставку. Это слово, будто, лезвие разрезало слух Павла Попова, будто, весь мир рухнул для него в этот миг. Все, чему он служил, во что он верил, единственное, что он умел делать – все это в одно мгновенье стало больше никому не нужным. ОТСТАВКА… И подполковник Тропинкин, начальник УВД города N, прекрасно понимал, какими окажутся эти слова для его боевого товарища. Так уж повелось, что кто-то должен сказать это. "Хорошо. Я все понимаю, Александр Евгеньевич, – мужественно произнес Попов. – Сегодня подготовлю рапорт, а завтра с утра он будет у Вас на столе". Подполковник хотел что-то сказать, как-то подбодрить друга, привести кучу аргументов в пользу того, что ничего страшного в этом нет, что у него будет неплохая пенсия, куча льгот, тем более, дочери его уже давно устроили свою жизнь и, надо сказать, неплохо, но все это было бы так глупо в ту минуту. "Разрешите идти?" – спросил Попов. "Да, идите," – ответил начальник УВД Тропинкин.

…В этот вечер, последний вечер в этом кабинете, майор Попов привел в порядок все документы. Хотя, порядок всегда присутствовал во всем, чем бы он не занимался, он еще раз проверил папки, лежащие в сейфе, разложил их в каком-то логическом порядке, затем присел на жесткий стул с обшарпанной спинкой, стоящий возле рабочего стола и, тяжело вздохнув,  закрыл лицо ладонями. "Это – ВСЕ," – обреченно, но гордо произнес он. Майор встал из-за стола и медленно прошелся по кабинету, закурив папиросу. В его памяти проплывали сцены из молодости, его служебные будни, его товарищи по работе, а также громкие дела, что ему довелось вести, те подонки, которые пытались купить его за свои грязные, добытые на крови и страдании других деньги, и которые, не купив его, пытались запугивать, добиваясь, чтобы он прекратил дела за отсутствием состава преступления. Как бы ни так! Попов был из тех сотрудников органов внутренних дел, что никогда не шел на компромисс с преступником, сколько бы ему не предложили, как бы не запугивали. Он свято чтил честь офицера!

…Попов подошел к гардеробу, стоящему при входе в кабинет и открыл его. Вот она: парадная форма майора милиции! Начищенная до блеска, с закрепленными на левой части правительственными орденами и иными наградами. Решительно затушив в пепельнице почти искуренную папиросу, Павел Матвеевич ловко переоделся в парадную форму, после чего подошел к зеркалу, висящему в кабинете на стене. Он полюбовался на себя, и в его глазах мелькнула задорная искорка: "Они думают, что я уже никуда не гожусь?! В отставку меня??? Не дождетесь!.. Будет Вам отставка!..." – с каким-то торжественным сарказмом сказал он. Майор вновь уселся за рабочий стол и, подвинув поближе печатную машинку (компьютеров он не признавал принципиально, считая их порождением зла, и все документы готовил по старинке на печатной машинке "Витязь – 123 ПСР 17"), заправил чистый лист бумаги формата А4 и принялся что-то набивать на клавишах. Через некоторое время текст был готов. Павел Матвеевич вытянул лист, внимательно перечитал напечатанное, положил лист на центр стола, взял ручку – подарок к очередной годовщине МВД РФ самого Министра (помнится, тогда еще был Еринъ), и расписался внизу на соответствующей линии. Затем Попов направился к сейфу, достал початую бутылку водки "Столичная" и стакан. Майор налил себе около 150 граммов водки, поставил стакан и бутылку на стол, затем подошел к сейфу и запер его на ключ. Он снова присел на стул и выдвинул верхний ящик стола. Павел Матвеевич решительным движением извлек из ящика… пистолет. Это был его служебный ПМ – его надежный боевой друг, который ни раз помогал ему при выполнении служебных задач. Майор  уважительно посмотрел на оружие, подержал его в руке и, сняв с предохранителя, взвел раму, приведя тем самым пистолет в боевую готовность. Попов положил пистолет справа от себя на столе. Он еще раз окинул взглядом свой кабинет. Все было до боли знакомо, но в этот вечер среди этой привычной обстановки ему казалось и нечто новое, непривычное, что-то торжественное и важное. Павел Матвеевич был счастлив. Он именно сейчас осознал это. Он прожил свою жизнь достойно, ему не было неприятно ни за один ее миг, ни за один совершенный поступок, и, если бы ему представилась возможность прожить эту жизнь заново, он прожил бы ее точно так же. Попов поднял стакан с водкой и, громко сказав: "За отставку!", выпил залпом налитые 150 грамм, энергично стряхнул капли со дна стакана на пол, с шумом поставил стакан на стол, перевернув его дном кверху. Затем он, не медля ни секунды, взял со стола пистолет, поднес его к голове, направив дуло в правый висок, и…

P.S. Из хроники происшествий, опубликованной в газете "N-ское утро": "15-го февраля сего года в здании местного УВД с утра был обнаружен труп мужчины. Им оказался майор, который с 1996 года возглавлял следственный отдел при N-ском УВД.  Эксперты, прибывшие на место, констатировали самоубийство: мужчина застрелился из своего служебного пистолета в собственном кабинете. Помимо этого на столе он оставил предсмертное письмо, выполненное на печатной машинке, имеющейся в данном кабинете. Текст письма следующий: "В моей смерти прошу никого не винить. Я ухожу в отставку." Внизу имелась подпись с расшифровкой: "Начальник следственного отдела при N-ском УВД, майор милиции П.М. Попов".

Настроение сейчас - несметно веселое

…А как ведь все начиналось! Здорово, красочно, громко, романтично и гениально… Вспышки молний возле вселенской свалки, уханье совы на городском кладбище, шорох мертвых мышат в норе. Шахтеры забастовали, суки, застучали касками по асфальту на центральной улочке в Праге, отпиздили до смерти прибывших бойцов спецподразделения "Омега", расстреляли ненужного президента – их вечно молодого генерального секретаря ЦК ВЛКСМ…

И вот ОН явил себя миру, молодой, красивый, спортивного телосложения, атлет-гигант, напоминающий древнегреческого титана, гроза педофилов и стражей порядка, истинный Сын Вселенского Хаоса. Прошелся по мостовой, как по Бродвею на Красной площади, сверил часы с Курантами. (Восемь – по московскому времени.) Увидев кучку бомжей, потребовал голосом, звучным, как иерихонская труба: "Одежду!" "А не пойти ль тебе на хуй, дружище?" – дерзко ответили ЕМУ… Тихо, мирно теперь. Всё утряслось. Только трупы лежат возле мусорного бака, возле вместилища гениальных идей, несостоявшихся пятниц и суббот, постов да вечных праздников, чьих-то дешевых именин.

Он долго не ждал, чем бы занять себя. Пошел на восток, на север, двинул войска на Ватикан. И пол-Европы залил бы кровавой надеждой, если б не задача свыше, которую перед Ним поставили: ёбнуть Сару Коннор. Да и Я смог бы ее ёбнуть, когда б кто-нибудь, хотя бы кто-нибудь, какой-то средней руки коммерсантик или даже госслужащий Республики Марокко заплатил бы Мне тысяч 10 долларов США. Ан нет. И Ему тоже не заплатили. Ему сказали: "А Вам слабо?.."

Мужественное лицо подернулось интеллектом. Нижняя челюсть 101-вой модели чуть подалась вперед. "Мне??? Пойду да ёбну!" – вот такой ответ был назло всем этим сволочам из Мирового ГорСвета, вот и весь вам сказ, казалось бы…

Долго шел будущий губернатор калифорнийского округа, обширного края, богатого своими зерновыми культурами, серийными маньяками, дешевыми проститутками и еще множеством всякой хуйни (не в пример какому-нибудь Лос-Анджелесу, где окромя Жрецов Вуду, ничего путного сроду и не было). Забрел Он случайно в департамент юстиции, отделение местной налоговой полиции, где злостные копы, яростно и самоотверженно борясь с преступностью, в перерывах между баталиями смачно жрали погаными ртами безобразные гамбургеры, чипсы и запивали все это колой, пиздили деньги из бюджета, устраивали беспредел, искали всяких Анархистов да террористов (типа г-на Басаева). Всё, ребята! Кончилась ваша лафа! Пиздец – приехали!

– Сюда нельзя!

– Говно-вопрос. Я зайду попозже (Я еще вернусь)!

Развернул Он свою колымагу и, как заправский дальнобойщик – еблысть – въехал к ним нежданно-негаданно, свалился на их головы, как снег среди ясного полудня, как татаро-монгольское иго, ворвался, влетел с помповым ружьем (если Я не ошибаюсь, марки "Ремингтон") наперевес: "А ну, суки, слазь! Кончилась ваша власть!!! Устрою Я вам счастливое завтра, покажу Я вам веселую житуху, разудалую Вальпургиеву ночку, переполнение болью и Радость окончания всех времен и народов!" И как начал Он всех ебашить! (Вот этот момент Мне особливо любо пришелся, понравился, взыграл во Мне воспоминаниями. Эх, как же это было заебись!) Налево ль пойдет – труп упадет, направо пальнет – еще кого-нибудь да убьет. Не фильм, а сказка! Не жизть, а Радость! Не дождутся в этот вечер своих кормильцев 126 семеек законопослушных янки, оплатят по счетам похороны да гробы в конторах ритуальных услуг, а после напишут на лентах для венков прискорбные фразы траурного величия: "От жены", "от любовницы", "от друзей", "от коллег" и так далее и тому подобное. Прах – к праху. Растет Мое кладбище, ширится молодо, ярко, с размахом!.. Березовый мост, ракитовый куст, старый кладбищенский смотритель – здесь всё до боли знакомо, здесь всё Наше, такое родное, такое ОНО, самое лучшее, что у Меня было…

"Ну и хуй с ней, с этой, как ее… Сарой Коннор!" – плюнул Он на все, продал свою винтовку, сходил в бар, хуякнул 50 грамм коньячку за упокой убиенных (не чокаясь) и ушел восвояси в светлое будущее, в котором не было ни копов, ни маньяков-насильников, ни заблеванных постов и погостов, ни праздников, ни птиц-дятлов на вековых деревьях, ни маклеров, ни брокеров, ни кредиторов, ни братьев-близнецов, ни даже г-жи С. Коннор – никого.

18.02.2006 г.н.э.

В колонках играет - Аквариум - Бурлак
Настроение сейчас - блаженно-похуистическое

Мёртвая собака
(психоделический рассказик, записанный Мною
в изменено-ностальгическом состоянии сознания;
никому и ничему не посвящается)

На Моей грандиозной Помойке эпох лежал жалкий труп убитой кем-то собаки. Глупые прохожие скользили по нему своими опустошенными взглядами и проходили мимо, прочь. Вокруг хаотично разбросанные валялись осколки упавшего когда-то давно метеорита. Прохожие удалялись, прибавляя шаг, морщились при виде трупа. Им было противно или, возможно, они так считали, что ничего иного не может возникать при этом зрелище, кроме пренебрежения и неприязни. Они спешили по своим серым делам, к своим домам и работам, к своим стандартизированным женам, детям, братьям, мужьям и прочей несуразной небылице. Наверное, они не понимали, что и сами когда-то неизбежно станут частью этой грандиозной, всеобъемлющей и всепожирающей Помойки, или они не хотели этого понимать. Они всю свою жизнь привыкли прославлять похоть, назвав ее любовью, хвалить своих правителей, командиров, героев и иных позвоночных теплокровных млекопитающих представителей их вида. И вдруг, в один прекрасный день это случилось. Моя Помойка вторглась в их усредненный быт и уже не могла исчезнуть из него, навсегда став его частью. Смрад от Помойки распространялся на всю искаженную реальность, и маски были сорваны, особенно тогда, когда на самом верху тлеющего мусора очутился никчемный трупик убитой собаки. Она воняла резче и противнее, чем навязчиво-мягкий тухлый смрад остального хлама и барахла. Прохожие делали вид, что не замечают этого, что в их запрограммированной жизни ровным счетом ничего не изменилось, хотя кое-кто из них, вероятно, осознавал, что это крушение привычной реальности.

Труп собаки лежал равнодушно и неподвижно в несколько неестественной позе на правом боку. Потрепанный хвост свисал с верхушки помойной кучи. На блеклой коричневато-серой шерсти местами налипли какие-то образования ни то грязи, ни то еще чего-то. Я смотрел на нее отстраненно, но какая-то часть Меня предполагала, что сейчас, именно в этот момент, дохлая собака встанет на все четыре лапы и побредет от Помойки в сторону города Пирамид, на юго-восток, чтобы встретиться со своим шакалоголовым Повелителем. Но этого не происходило. Весь объективный мир воспротивился бы этому… А Мне было бы всё равно.

Прохожие шли серой вереницей, вдыхая трупный смрад. У них была только одна дорога с двумя направлениями: в ту сторону или в эту, но какое бы направление они не избрали, все равно путь их проходил мимо Моей Помойки. Так или иначе. У Меня же вообще не было пути, вернее у Меня не стало его, когда Мне исполнилось 8 лет. Над Помойкой самым наглым образом завис некий объект явно неземного происхождения и наблюдал за всем этим. Он, как и Я, не нуждался в чьем-то разрешении. Прохожие знали о его наличии, но боялись фиксировать на нем свой взгляд, тем более, что они все равно ничего не могли с ним поделать. Поэтому они, как всегда, сделали вид, что ничего не происходит. На самом же деле они боялись. Они начали бояться уже с того момента, когда в их размеренную, привычную жизнь ворвалась эта Помойка, не говоря уже о том, что, подобно императорской Короне, Помойку сию траурно-торжественно увенчал собачий труп. Он был как молчаливый очевидец их простенького бытия, и самое страшное для них заключалось в том, что теперь, с этого момента все их действия, все их тайные помыслы да греховные желаньица, все их потаенные страхи, все извращенные мечты стали известны этой мертвой собаке, и неотвратим тот миг, когда она расскажет Им обо всем этом. У мира оставались считанные месяцы, дни, а может и мгновенья. Приближалась Полночь…

А труп убитой собаки безнадежно лежал посреди всего этого эпохального мусора.

08.12.2005 г.н.э.

Настроение сейчас - весело

Старушка

Как-то зимним февральским вечером в отдел социальных выплат Управления соцзащиты города N. зашла неприметная старушка. Робко стоя в дверях первого кабинета, она, не решаясь пройти к какому-либо из столов специалистов, как бы заранее извиняясь за свой визит, негромко сказала: "Здравствуйте!.. Ой, я вот не знаю, сюда я пришла-то? У меня пенсия была маленькая… Сказали вроде к Вам надо идтить, писать заявление на эту самую… на доплату. Вот. И там какие-то еще 500 рублей губернаторских нам вроде как выдают…"

Все сотрудники отдела с явным пренебрежением бросили взгляды в ее сторону. Их вполне можно было понять. Во-первых, конец рабочего дня (до 18:00 оставалось менее десяти минут). Во-вторых, сам вид бабули был так убог, что не мог вызвать даже жалости, а провоцировал лишь презрение и неприязнь. И только глаза ее блестели как-то по-своему дерзко и холодно. Но что самое удивительное, в такую-то снежную погодку бабка была обута не в валенки или сапоги, как по обыкновению в зимнее время года ходят пожилые люди, а в тапочки! Да, именно в светлые тапочки.

Конечно, никому из чиновников, подумывающих уже о том, как бы поскорее покинуть офис и направиться кто по своим уютным квартирам, кто – по личным делам, а кто – по злачным заведениям вечернего города, не хотелось вновь лазить по электронной базе пенсионеров, заносить данные по способу доставки, разъяснять бабке, каков размер полагающейся ей доплаты, а пуще всего никого не радовала перспектива ксерокопировать ее паспорт, пенсионное удостоверение и страховое свидетельство, после чего идти в служебное помещение и вторично тщательно мыть руки с мылом.

Наконец одна из женщин процедила сквозь зубы, показывая на стоящий напротив ее рабочего места стул: "Проходите, пожалуйста, сюда. Присаживайтесь".

- Ой, дочка! Дай бох те здоровья! – зашепелявила бабка, неловко направляясь к стулу, предназначенному для посетителей. – Я ведь неграмотная, хе-хе-хе. Ты уж мне объясни бестолковой. Тут чивой-то ведь надо заполнять? Заявление какое-то?.. А я вот не знаю, полагается мне доплата-то али нет?..

- Женщина, вы присаживайтесь. Мы сейчас посмотрим. Как Ваша фамилия-имя-отчество?

- Моя-то? – прокряхтела бабуля, садясь на стул. – Гекатова я. Клавдия Петровна. Вот.

Старушка вдруг лукаво улыбнулась, прищурив глаза, и молодой сотруднице отдела социальных выплат на миг показалось, что она даже подмигнула ей.

- Та-а-ак… Сейчас посмотрим… Вот. 29-го сентября 1931-го года рождения?

- Ага, дочка. С 31-го я, да…

- Во! Опять эти (с Управления) напутали что-то! – эмоционально воскликнула сотрудница, и ее реплика, скорее, была направлена не в адрес бабульки-пенсионерки, а в адрес своих коллег и (виртуально) в сторону неких работников Управления, которые, видимо, ни в первый раз допускали ошибки при работе с базой данных. – Вы глядите! Взяли да приостановили бабке выплаты! Вот паразиты, а!? А ей ведь доплата до трех тысяч полагается за 2 месяца и 500 рублей единовременной выплаты!

- Как приостановили? – поинтересовалась другая сотрудница, постарше первой, чье рабочее место находилось у противоположной стены кабинета.

- Прекратили выплаты по причине, якобы, смерти! – ответила дама, ведущая прием.

- Кхе-хе… - кашлянула-ухмыльнулась старушка.

- Ну, так ты, это… отмени приостановление. Заново начисли. А с ними завтра будем разбираться. Это что ж такое-то, в конце концов! То адрес не тот поставят, то живому человеку выплату приостановят "по причине смерти"!..

- Дочк… хе-хе-хе. Вы, это, не спешите, - вмешалась в разговор старушка. Глаза ее горели каким-то неестественным злобным и насмешливым блеском. – Я вот и пришла, ну, узнать… Полагается мне доплата-то или нет?

- Конечно, полагается. У Вас пенсия меньше трех тысяч рублей. С октября этого года всем пенсионерам Московской области добавляют до трех тысяч шестидесяти четырех рублей, плюс пятьсот рублей – единовременная выплата Губернатора, перед выборами.

- Ой, но у меня же там… вы сказали, что я это, того… умерла.

- Ну, ошиблись наши коллеги. Что ж поделать-то? Вы не волнуйтесь. Мы сейчас Вам снова откроем категорию, и денежки в следующем месяце Вам обязательно принесут. А пока Вы сейчас напишете нам заявленьице. Вам как лучше: на книжечку или домой?

- А куда домой-то, дочк? – продолжала ухмыляться бабка. – Дома-то меня не бывает больше, а книжки у меня и не было никогда. Да если бы и была… хм…

- Как "не бывает дома"??? Ну, Вы же все равно где-то живете? – вмешалась начальница отдела, полная женщина лет пятидесяти, один лишь вид которой свидетельствовал о том, что она немало лет проработала в данной структуре и знала свое дело, что называется, вдоль и поперек.

- Да в том-то и дело, что не живу я, - бабуля медленно приподнялась со стула и холодным, пронзительным взглядом немигающих глаз пробежалась по всем сотрудницам отдела социальных выплат, находящимся в кабинете, будто, заглядывая в глубины их псевдо-сознания.

- Не живу я, дочки. Уж три месяца скоро будет, как померла…

14.11.2007 г.н.э.

Настроение сейчас - ))))))))))))) в рот ебать Вселенную...

Мальчик играл на своей скрипке в кабинете музыки спецшколы для детей-ублюдков. Он играл бездарно, поскольку по другому играть он не мог от природы. Не мог и не хотел. Этот мальчик-ублюдок (или ублюдочный мальчик) ходил на дополнительные индивидуальные уроки музыки по одной лишь причине: он обожал и вожделел ту женщину, что вела эти уроки.

Женщина была молода. Кроме того, она была и достаточно красива, но красива по-своему. Мальчик-ублюдок играл на своей ублюдочной скрипке, но мысли его были с ней, с той единственной, с той, что была так близка, но в то же время так далека, недосягаема и недоступна.

Мальчик-ублюдок мечтал о том, чтобы быть с ней, но опять же не совсем быть. Она нужна была ему лишь на несколько мгновений, но за осуществление этой мечты мальчик-ублюдок был готов отдать все, наверное, даже и жизнь. Он жаждал убить ее. Убить, а после трахнуть.

Она, словно, нарочно каждый раз дразнила мальчика-ублюдка. Она прикасалась к нему нежно, когда пыталась поправить положение его рук, придав им необходимое, с точки зрения игры на скрипке, положение. Мальчик-ублюдок в эти секунды замирал и, будто бы, парил в некоей невесомости, и лишь в штанах его становилось тесновато набухшему ублюдочному фаллосу. Он думал иногда, что женщина знает о его мечте и специально раззадоривает его, что она сама хочет нестерпимо, чтобы он ее убил, а после жестоко трахнул.

Когда мальчик-ублюдок приходил в свою комнатку, щедро отведенную ему в спецшколе для ублюдков, и ложился спать, он непременно дрочил перед отходом в мир грез, представляя, как он убьет ее, а после трахнет. Он дрочил каждую ночь, представляя себе один и тот же сюжет, в котором менялись разве что незначительные детали, такие как ее одежда, прическа и т.д. Он каждый раз испытывал дикий оргазм, и хотел убить ее все больше и больше.

И вот однажды, когда она в очередной раз нежно прикоснулась к его рукам, он воспользовался моментом, но не нашел ничего лучшего, чем глупо и по-детски, быстро, боязливо, неуверенно поцеловать ее в щечку. Мальчик-ублюдок тут же кончил прямо в свои брюки, так как член его был и без того сильнейшим образом напряжен. В комнате повеяло детской спермой.

Она вдруг резко изменилась в лице, которое стало злым, пренебрежительным, таким, как будто, ее только что поцеловал не он, мальчик-ублюдок, а какая-то тварь: жаба или ящерица. Он понял, что ей к тому же стало известно, что он кончил. "Что ты себе позволяешь, грязный ублюдок?! – завопила она. – Вон! Вон из класса!!!"

Мальчик-ублюдок оцепенел. Но не от того даже, что был жестоко обруган, а от того, скорее, что она, его мечта, его прелесть, его будущая первая женщина, она, оказывается, не желала того же, чего и он, она не разделяла с ним эту замечательную фантазию.

Мальчик-ублюдок стоял так, неподвижно, словно, пораженный молнией, несколько секунд, после резко сорвался с места и выбежал из класса, бросив на пол скрипку, так, будто, это она во всем виновата, помчался по лестницам и коридорам школы для ублюдков в свою ублюдочную комнатку, запер дверь, упал на кроватку лицом вниз и только после этого зарыдал…

Сей психологический удар не прошел бесследно для мальчика, который и без того был отъявленным ублюдком. Он на несколько недель потерял дар речи, бился в припадках и панически боялся всего окружающего мира. Об инциденте стало известно директору спецшколы для ублюдков. Он распорядился, чтобы мальчика-ублюдка временно перевели в клинику для душевнобольных, дабы тот прошел соответствующий курс лечения и вернулся к своему нормальному ублюдочному, но менее ублюдочному, состоянию. В отношении преподавателя музыки никаких мер принято не было, но по интонации директора, по его жестам и взгляду при сообщении об инциденте на последнем педсовете спецшколы было явно видно, что он несколько осуждает поведение молодой учительницы музыки, хотя и ее понять было можно.

* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *

Прошло 25 лет. Однажды в криминальной хронике местной газеты города N., в котором некогда функционировала спецшкола для мальчиков-ублюдков, появилась жуткая статья. В этой статье подробно и со смаком было описано, что во дворе многоподъездного девятиэтажного дома был найден труп женщины средних лет. Женщина была задушена, после чего ей были нанесены многочисленные ножевые ранения. Кроме того, женщина была изнасилована (будучи уже мертвой), у нее были отрезаны соски и вырезаны половые губы, а также клитор. Преступление по горячим следам раскрыть не удалось. Милиция ведет усиленные поиски неизвестного лица, совершившего это ужасное и дикое убийство.

22.10.2006 г.н.э.

Танцы со звездами в дождливый сумрачный вечер. Два молодых человека с автоматами и в камуфляжной форме ходят по платформе взад-вперед. Пассажиры не курят.

Танцы со звездами – апогей нового, сильного, смердящего трупом времени. Эпохальная экстрасенсорика. Победители блюют на тонкий слой подмерзшей воды в луже.

Меня вчера тоже вырвало.

Танцы со звездами – глупо-коммерческий проект на телеэкране, кормежка для быдла, для стада коров и баранов. Не дадим сократить поголовье скота в новом, 1997-мом волшебном году!

Коронатор – деталь копировально-множительного аппарата. Чистишь коронатор – гляди, не оборви позолоченную струну отверткой.

Спецназ предотвратил очередной взрыв, которого не было и не будет. При взрыве происходит внутривидовой искусственный отбор. Спецназ не подносит зажигалку, когда Я хочу закурить сигарету. Если бы был взрыв, ничего бы не изменилось.
Армагеддон объявляется открытым. Добро пожаловать, господа хорошие! Добро пожаловать!

Минута молчания по жертвам последней ядерной войны…

Старые компрессоры на новых титановых перекрытиях. Старые идеи в форме новых средств мытья толчков, раковин и посуды. Новые дикторы новых программ со старыми текстами и известными до боли словами.

Камни хранят безмолвие, они – предмет неживой природы. Кто-то сказал, что камни накапливают в себе великое множество всякой магической силы. Иди, сходи на плато, найди свое место, присядь в позе воина. Может, тогда Они и придут, чтобы дать тебе растения силы. Но ты не умеешь позвать Их. Если пёрднешь, распугаешь всех.

Скипетр и держава – символы вечной монаршеской власти. Шар и отрезок, ну а последний – как часть бесконечной прямой. Отрезок – это всего лишь часть бесконечно длинной прямой. Длина у прямой бесконечна. А Шар – это кличка собаки, у которой грустные и тупые глаза. Скипетр и держава будут всегда, покуда найдутся шары и отрезки вечной прямой, уходящей вдаль.

А если бы взрыв не предотвратили?..

Ежик в тумане блуждал пятые сутки. Мистический ежик и мифический туман. Ежик с туманом – два друга с одним лицом. Ежик тождественно равен туману, а туман тождественно равен ежику. Ежик в тумане – вещь в себе.

Фильмы бывают двух видов: о любви и о войне. Если даже фильм о войне, это не значит, что в нем нет любви.
Фильмы о любви к войне и о войне к любви не издаются. Строго запрещены.

Многообразие форм и образов не значит больше, чем различные сочетания нуклеиновых кислот, а также соединений углерода со всякими другими элементами периодической таблицы Менделеева Д.И. Но даже в такой таблице, периодичность которой составляет собственно основание самой таблицы, есть вакантные места, в которых может оказаться кто и что угодно, правда, с некоторым ограничением в плане валентности, атомной массы и цвета, а также запаха.

Вода… играет при этом далеко не последнюю роль. Вода – матерь возникновения живой материи: простейших организмов и многоклеточных, более сложных, а также хордовых, динозавров, водорослей и грибов.

Кроме того, и капитан Немо тоже обитал в водах мирового океана Земли.

При нуле градусов вода замерзает. При нуле градусов вода превращается в лед. Воду пролили, заморозили, получился каток. На хуй нам эти танцы со звездами? Пусть теперь будут танцы на льду!

Зима на носу.

22.10.2006 г.н.э. – 23.10.2006 г.н.э.

 

 

Если завести "себя" на некоем ресурсе, выложить свои тупые мыслишки и никчемные переживаньица, свои детские фотки и ношеные носки, всю прочую хуйню, до которой, словно, рукою подать, как до реальности, то вполне возможно, что вся эта поебень переживет своего хозяина и до крушения Солнечной системы будет возвеличивать собою просторы виртуального спокойствия и информационного пространства…

Если кто-нибудь, заведя "себя" в Тенрет-н-Ивил, а после, случайно выйдя из дома, встретит свое же подобие в сраном маршрутном такси, заблеванном метрополитене имени Михаила Григорьевича Поносова, либо же где-то еще, это будет первым и последним признаком того, что данный гражданин отошел в мир иной. Это будет единственным необходимым и достаточным условием. Он уже не считается и не числится, а дело его живет и процветает. Дело его как Помойка; вечные посетители схавают его сердце, желудок и почки, сожрут правую ногу и левое предплечье. И все это – от любови великой внеземной…

 

 

Когда-нибудь, в далеком прошлом, каждый из них отыщет свою половину на просторах сетевой индустрии. Глядя на вымя, вываливающееся из декольтированных обносков савана, самцы умело надрачивают свои недоразвитые эрегированные фаллоимитаторы, прославляя сполна сетевых красавиц-соблазнительниц… Мне весело наблюдать за процессом обмена энергиями. Все хотят хавать.

 

 

Я исполнен особой романтики. Когда блюют свиньи, у Меня пропадает аппетит… Зато появляется похоть.

 

 

На днях в предвкушении одиозного ДТП, имевшего место в районе станции метро Задрочинская, неизвестный водитель, управляющий транспортным средством, представленным в лице легкового автомобиля, увлекся стратегическим маневрированием и случайно повлек за собою коляску с ребенкомъ приятной наружности. Ребенок визжал от восторга и радовался, что его коляска, купленная в кредит любящими андроидами, мчится по проспекту Войны со скоростью, близкой к скорости света. Водитель внимал поворотам. О происшествии сделали репортаж, помолились, помолчали в платок и чинно ушли. Виновный ребенок наказан.

Я пропустил интервью с инспектором КПСС, Я засмеялсо: "Вот так нынче и скорости у автомобилей! А что будет лет через 8?.."

Да. Что будет лет через 8?

 

 

23.03.2007 г.н.э.