На Украине становится интересно. Перестройка в разгаре, стучат молотки, звучат речи о переделе собственности, ценах на газ, выборах и оппозиции. О «дорогих» и не очень россиянах пишут много. Проезжая по трассе Ялта-Севастополь, вы еще встретите мчащихся куда-то байкеров, приветствующих друг друга выразительными жестами цеховой солидарности. Подзадержались ребята у моря после нашумевшего байк-шоу, которое посетил российский премьер Путин, и фотографии об этом событии обошли все украинские газеты, не говоря уже о крымских. 

На фоне, как здесь выражаются, «мощного российского pr-десанта», «имидж» местной центральной власти выглядит скучно. Всюду на рекламных щитах и растяжках белым по синему полю лозунг: «Янукович -надежда Крыма» - равномерно, через небольшие дистанции, подобно расставленным часовым. После того как президент утвердил закон о порядке проведения местных выборов на Украине, партии власти стоило бы подумать об информационной политике. Тем более что Юлия Тимошенко всегда опиралась на весьма изобретательный и напористый отряд пиарщиков. Правда, нынешнее кредо официального Киева - антипопулизм. Дескать, в отличие от «предыдущих» мы стараемся выполнять предвыборные обещания, в общем, созидаем, а не болтаем и не пускаем в воздух информационные пузыри.

 Самые скучные люди живут и думают по законам формальной логики. Впрочем, жизнь, как говорится, лечит. Но не всех… Нередко убежищем для наиболее упорных из них служит наука, вероятно, там им легче обрести иллюзию успеха. Самое печальное зрелище - это поход формалистов такого рода в историю или искусство, где от прикосновения их ума все становится мертвым и однотонным до неузнаваемости. И вот еще напасть - многие из них любят писать учебники.

Отчасти и по этой причине книга Александра Богомолова и Георгия Санникова «Без протокола» весьма актуальна, это своего рода противоядие от черно-белых картинок с выставки формальных интерпретаций новейшей истории. Впрочем, хотя книга о прошлом - она не об истории, она о жизни. «Теория, мой друг, суха, но зеленеет жизни древо» - эти слова Гете неслучайно выбраны автором в качестве эпиграфа. Подзаголовок книги гласит: «Невыдуманные истории рассказывают дипломат Александр Богомолов и разведчик Георгий Санников», два друга, проработавшие долгие годы в Восточной Германии.

Итак, 1950-е годы… В Германии появились люди, которые, «может быть, впервые в истории отношений между Германией и Россией искренне, последовательно и безальтернативно сделали ставку на сотрудничество с нашим народом и нашей страной», - пишет в предисловии известный дипломат Квицинский, ныне покойный, как и один из авторов книги Богомолов.

Дружественное и союзное России немецкое государство было нечто действительно беспрецедентное в истории. Мало того, союз этот появился не благодаря долгой подготовительной работе, не вызревал годами и десятилетиями, наоборот, не было, казалось, менее подходящего момента для сближения. И все же именно эти немцы «спасли и восстановили честь немцев как народа в глазах наших людей, которым Германия принесла жертвы и страдания такого масштаба, которого до сих пор не знала». «Гэдээровцы - это были «наши» немцы, которым хотелось верить, и с течением времени поверил наш человек». «В этом, - пишет в предисловии Квицинский, - историческая заслуга немцев ГДР… и историческая трагедия исчезновения ГДР с карты Европы».

 В середине девяностых годов мне довелось побывать на Ближнем Востоке в разгар интифады. Мы стояли с коллегой на вершине холма, откуда открывался впечатляющий вид на окрестности, а рядом развевался флаг ООН с хорошо известными буквами «UN». «Знаешь, как здесь расшифровывают эту аббревиатуру? - спросил мой спутник с невеселой усмешкой. - United Nothing (объединенное ничто)». Применительно к ситуации звучало злободневно и разочаровывающе.

Введение Евросоюзом дополнительных санкций в обход уже принятых Советом Безопасности решений будет иметь много непредсказуемых последствий, и не только для Ирана. ООН сегодня, как бы кто ни относился к этой организации, - наиболее представительная и единственная политическая площадка, где может быть услышан голос государств с разной политической культурой и уровнем развития. Односторонность действий США и Европы - для многих стран сигнал о том, что ООН хотят превратить в United Nothing.

Перед встречей президента здание МИД на Смоленской убрали как невесту. Мрамор был доведен до максимального блеска, автоплощадка освобождена от «своих» и «чужих». Помпезный конференц-зал, который столько и стольких повидал на своем веку, сменил бордово-красное облачение на тающий терракот. На сцене новая эмблема министерства, утвержденная накануне президентом: в середине - геральдический знак, в когтях орла по пальмовой ветви, внешне напоминающие гусиные перья. Для полноты образа, кажется, не хватает изображения свитка с сургучом - прообраза посольской депеши…

Атмосферу напряженного ожидания разрядило то, что приезд президента и его выступление были отложены на три часа. Это дало возможность в самом начале совещания выступить министру экономического развития Набиуллиной, начальнику Генерального штаба Макарову, председателю РСПП Шохину и председателю правления Института современного развития Юргенсу. Их слушали внимательно, как в опере слушают увертюру при опущенном занавесе перед появлением главных героев.

Ничто не предвещало грозу… И ее не последовало, возможно, к чьему-то разочарованию. Тем не менее критики в адрес работы МИД было немало, но то, что она была высказана без обиняков, иногда с иронией, но без обидных намеков, создавало атмосферу нелицеприятной беседы. Президент время от времени возвращался к теме высокого профессионализма российской дипломатии, ее способности решать самые сложные задачи. После вручения государственных наград - одна из них не обошла и главу МИД Сергея Лаврова - президент, явно под влиянием общей атмосферы в зале, выступил с короткой речью-импровизацией. Это неформальное обращение, «без бумажки», к послам стало, по сути, камертоном всей встречи.

Уважаемые читатели блога, здесь вы можете задать вопросы по интересующим Вас темам. Скоро на дневнике будет выложен очередной видеоответ. 

 Баба ЕГЭ удалилась в свою избушку, громко хлопнув дверью, оставив по себе недобрую народную память. Но нет худа без добра. Не было, наверное, в России таких времен, когда школа и семья были столь едины, так тесно сплочены перед лицом «внешней угрозы». Это, без преувеличения, исторический результат, который достигнут благодаря усилиям «чиновников-внедренцев» ЕГЭ. Когда министр образования и Рособрнадзор стали читать морали учителям и родителям, когда с высоких трибун звучали призывы к прессе быть ответственной, то хотелось сказать: «Спасибо, господа!» Вы пробудили общественную совесть, именно вы, а не специально организованные площадки наконец дали нам возможность услышать голос гражданского общества в России.

 «Вы ищете инвестиций, которые могут принести по 2000% за три года? - дразнила своих читателей «Уолл-стрит джорнэл» в 1995 году. - Лишь один рынок ценных бумаг обещает такой результат… Россия». И все же, как отмечает в своей книге «Доктрина шока» Наоми Кляйн, Ельцин «отклонился» от доктрины Чикагской школы, не позволив иностранцам непосредственно скупать «русские богатства». «И все равно прибыли были астрономическими». Сначала предприятия попадали в руки новой прослойки, так называемых олигархов, а уже те открывали двери для иностранных компаний. «Этот промах в дальнейшем будут учитывать во время приватизационных аукционов в Боливии и Аргентине. А в Ираке, после вторжения США, пошли еще дальше: там напрочь постарались отстранить местную элиту от невообразимо выгодных сделок».

Что, как и за сколько покупали в России? Канадская журналистка приводит сухие цифры, нам, конечно, «хорошо известные» (дежурная фраза многих отечественных политологов), но совершенно неосмысленные (в первую очередь нашими политологами). 40% нефтяной компании, «сопоставимой по объему с французской «Тоталь», были проданы за 88 млн. долларов. В 2006 году объем продаж «Тоталь» составил 193 млрд. долларов. «Норильский никель», производивший пятую часть никеля в мире, был продан за 170 млн. долларов, его прибыль вскоре составила 1,5 млрд. долларов в год. Нефтяная компания «Юкос», распоряжавшаяся объемами нефти больше, чем во всем Кувейте, была продана за 309 млн. долларов, но очень быстро ее ежегодная прибыль составила 3 млрд. долларов. Наконец, «нефтяной гигант «Сиданко» оценили в 130 млн. долларов; два года спустя на международном рынке стоимость сделки составила 2,8 миллиарда. Гигантский военный завод был продан за 3 млн. долларов (!) - по цене загородного дома в Эспене».

 «Распространяйте эту истину – законы экономики подобны законам техники. Один ряд законов одинаково действует везде». Этот постулат, достойный обитателя палаты № 6, принадлежит совершенно здравомыслящему человеку по имени Лоуренс Саммерс - главному экономисту Всемирного банка 1991 года. «Есть!» - сказали «чикагские мальчики» российского разлива, «растекаясь» по лицу родной земли. На редкость самонадеянные и безапелляционные, не знакомые с азами реальной экономики, усвоившие два-три положения из теории «шоковой терапии», как правило, лишенные даже элементарного вкуса (как они одевались!), - эти «большевики рынка» приступили к тому, что Наоми Кляйн назвала в своей книге «творческим разрушением».

Они торопились. Поставленная задача требовала «произвести перемены столь стремительно и внезапно, чтобы сделать сопротивление невозможным». Нобелевский лауреат Джозеф Стиглиц по поводу этой особенности «шоковой терапии» писал: «Лишь стремительная атака в тот момент, когда туман «переходного периода» открывает «окно возможностей», позволяет осуществить перемены до того, как население обретет способность стать на защиту своих прежних, кровных интересов». И еще одно обязательное условие – наличие кризиса. С этим в России было все «в порядке». По словам Джеффри Сакса, главного отвечающего за ход реформ в России, в стране был налицо «первоклассный макроэкономический кризис», причем столь «интенсивный и опасный, какого он еще в жизни не видел».

 Наоми Кляйн в книге «Доктрина шока» утверждает, что вместо «мягкотелого» Горбачева Запад для радикального реформирования СССР искал русского Пиночета и нашел его в лице Бориса Николаевича Ельцина. Разумеется, в политическом отношении это сравнение «хромает». Ельцин не построил концлагерь на футбольном поле в Лужниках, не устранял физически десятки тысяч оппозиционеров и просто недовольных режимом, не бросал их за решетку, не подвергал жестоким пыткам. Даже расстрел Белого дома не может поставить его на одну доску с чилийским генералом. К тому же вопрос: «Кто кого искал - Запад Ельцина или Ельцин Запад?» -остается открытым. Судя по всему, движение было встречным...

Есть еще одно существенное обстоятельство, которое делает сравнение некорректным. В относительно небольшой латиноамериканской стране при поддержке США был совершен хорошо организованный переворот, и военная хунта пришла к власти в считанные часы. Долгожданный для Запада развал Советского Союза стал для него событием неожиданным, абсолютным историческим сюрпризом, который заставляет усомниться в тезисе какой-либо победы в холодной войне. В самом деле, что это за победа, которую проглядели все идеологические штабы, которую не смог распознать ни один из авторитетных «think tank»-ов, не говоря уже о том, чтобы предсказать в сколько-нибудь грубых очертаниях судьбоносные события 1991 года в России.

Не так давно в книжных магазинах Москвы появилась книга Наоми Кляйн «Доктрина шока». Ее автор - известная канадская журналистка, публикующаяся в крупнейших изданиях: «Нью-Йорк таймс», «Гардиан», «Харперз мэгэзин» и канадский «Глоб энд мейл». Впрочем, славу ей принесли не столько газетные статьи, сколько книга «No Logо. Люди против брэндов», которая в свое время была переведена на 28 языков, включая русский, и издана миллионным тиражом.

Г-жу Кляйн нельзя назвать ни антиглобалисткой, ни марксисткой, ни троцкисткой. Но как заметил известный актер и режиссер Тим Роббинс, «Доктрина шока» - столь важная и столь разоблачающая книга, что она вполне могла стать катализатором, поворотным моментом, отправной точкой в движении за экономическую и социальную справедливость».

Одна из глав книги называется «Звериный оскал капитализма», однако автор подвергает критике лишь одну из его последних доктрин, а именно «Чикагскую школу экономики», не обходя стороной и марксистскую экономическую теорию.

 Нам всем не хватает будущего, если тянет назад груз неосознанного прошлого… Нельзя без улыбки читать в зарубежной прессе о «финляндизации» сегодняшней Россией своих соседей, вспоминая период жесткой «финляндизации» (в американском варианте - «канадизации») России в девяностые годы.

«Последние два десятилетия сторонники «гуманитарных интервенций» считали само собой разумеющимся, что некоторые страны не вправе вести собственную внутреннюю политику, не опасаясь внешнего вмешательства», - писала на днях одна влиятельная американская газета. Однако за последние два десятилетия идея ограниченного суверенитета не только навязывалась извне, но и стала формально добровольным выбором европейских стран, вступивших в Европейский союз. Можно, конечно, сказать: как не бывает «осетрины второй свежести», так не существует и «ограниченного суверенитета», в противном случае он иначе называется.

Однако переведем вопрос в практическую плоскость и, пользуясь известным законом физики, спросим себя: ограничение чьего-либо суверенитета означает ли неизбежное укрепление суверенитета другого или других субъектов за счет потерпевшего? Весь исторический опыт, в том числе совсем недавний, свидетельствует об обратном, причем неважно военным или «мирным» путем вы обижаете ближнего или дальнего.

 В 1972 году Молотов не переставал удивляться: «Черчилль - один из руководителей победы, и до сих пор не могу дать себе отчет, как могло случиться, что он в 1945 году провалился на выборах». Факт в самом деле неординарный и труднообъяснимый. Некоторые романтически настроенные историки даже полагали, что с уходом «героев» наступило время посредственностей. Черчилль впоследствии как будто подыгрывал подобным комментариям, бросая, например, такие фразы: «Когда окончится война великанов, начнутся войны пигмеев».

Разумеется, Иден, пришедший на смену Черчиллю, и новый «хозяин» Белого дома Трумэн во многом уступали своим предшественникам. В 1944 году Трумэн, ставший кандидатом в вице-президенты США, отправился в турне по стране в специальном поезде. Содержание его обращений к американцам дошло до Президента Рузвельта, который был вынужден телеграфировать: «Остановите его от продолжения всех этих ужасно глупых выступлений». Однако парадокс заключался в том, что уже через несколько месяцев после инаугурации Трумэна 87% опрошенных жителей Америки одобрили его деятельность в качестве Президента США, и это было на 3% выше тех результатов, которые когда-либо доставались на долю Рузвельта. И хотя спустя три года к началу президентской кампании в 1948 году его рейтинг стремительно упадет до каких-то 36%, Трумэн выиграет эти выборы. По этому поводу «Харперс магазин» напишет: «Гарри Трумэн, испытывающий недостаток почти во всем, что необходимо лидеру, испытывающий даже недостаток в воли к руководству, в общем и целом справлялся с стоявшими перед ним задачами совсем неплохо».

Впрочем, в отношении Трумэна набиравшая силы отечественная американистика к 1960-м годам выдвинула свое объяснение такого успеха: «Трумэн верил в правило, которым руководствовались президенты США в середине XIX века: «То правительство лучше, которое правит меньше»… После активного и не всегда желательного для господствующих монополий вмешательства Рузвельта в хозяйство… взгляды Трумэна импонировали крупному капиталу. В правительстве США Трумэн не руководил, а председательствовал… поговаривали, что в сложное послевоенное время предпочтительно иметь в Белом доме «среднего» или «маленького» человека, так как «большой» человек, способный идти на большой риск, может совершать большие ошибки».

27 мая в программе примет участие заместитель министра иностранных дел РФ Рябков Сергей Алексеевич. Тема программы - предстоящий саммит США - РФ. Как всегда у Вас есть возможность задать вопрос нашему гостю.

     В какой-то момент появились люди, задачей которых стало не бороться со злом в России, а бороться с Россией как с источником зла.

 14 мая в студию программы приглашён Степа́н Васи́льевич Карнау́хов. Полковник в отставке. Кандидат экономических наук. После окончания Черемховского горного техникума в 1942 году был призван в Красную армию. Принимал участие в боях на Западном, Втором Прибалтийском, Первом Белорусском фронтах, во взятии Берлина, штурме рейхстага. В 1961 году с должности начальника шахты был выдвинут в Иркутский обком КПСС. С 1972 года работал в аппаратеЦК КПСС. С 1989 года на пенсии. 

Награжден орденом Отечественной войны, двумя орденами Трудового Красного Знамени, орденами Красная Звезда, Дружба народов, двумя медалями «За отвагу» и более 30 другими медалями СССР и Российской Федерации. Лауреат конкурса «России верные сыны»