Настроение сейчас - не болит

Ты меня вырывал из семи кругов ада,

Когда я была колотой, нервной, больной.

Ты шептал, что твоя и другую не надо,

что в любом из миров, я тот самый, родной.

Ты за мною нырял в океаны и бездны

И за мной под колеса и в реанимацию.

Ты твердил - если надо мы оба воскреснем

Хотя в бога не верил и в реинкарнацию.

Ты заштопывал молча мне черные дыры,

Ты сажал мне цветы в тонких прядях волос.

Иногда я кричала и потом уходила,

ты меня подбирал в тучах огненных гроз.

Я ложилась на край, твоей доброй души,

Я боялась коснуться её прочного дна.

Ты пожар моих страхов молчаньем тушил,

Иногда бормоча тихо - ты не одна.

А порой, ты кричал со слезами и горем,

Разбивал кулаки в нашем тихом лесу.

Я боялась, что ты безнадежно мной болен

И что я никогда, я тебя не спасу.

Ты меня выгрызал, как обкуренный волк,

Пока я без движенья лежала в сетях,

Я не знала какой, видишь в этом ты толк,

И в каких хочешь встретиться, новых мирах.

Твой последний рывок окровавленных сил

И последнее, нежное "будешь моей"

И в сражении со мной ты меня победил

Потому что и зла и добра ты сильней.

три зимы я верила
чуда светлого ждала
Три цветка я сорвала
Только в косу не вплела

Больше не светит во мне добро 

Больше не будет ни строк ни писем

Высохло дочиста все нутро 

Ты просто рисунок из фронтисписа 

Книга раскрыта, давно прочитана, 

В памяти несколько крайних строк

Начало - не помню, начало выпито

Наспех, в один бесконечный глоток

Глава за главой раскрывал вулканы

И тайны под масками всех героев,

Казалось луна обратилась в пламя,

А пламя окутало все живое

И шар земной, поглощен огнем

А в нем безумствуют люди - тени

Не видно только тебя, ты в нем,

Незримый, злой или добрый гений.

Ступаю робко на край обложки,

И предо мной расцветает Нарния

Цветы , тропинки, грибов лукошки,

Все сохраню меж слоями памяти.

Падаю в пропасть, не разбиваюсь

И оживаю, в слезах, дрожа.

Сколько же раз я в тебя бросаюсь,

Снова и снова на дно ножа.

Возносишь облаком нежных букв

На самый край своего эвереста

Зачем ты прожит, зачем ты глух

Там, я была бы твоя невеста.

Там, я была бы твоей луной,

И километры любви из писем,

Как жаль, ты прожит моей душой.

Ты просто рисунок из фронтисписа. 

Настроение сейчас - Ты моя кожа, но даже кожу можно содрать

Не целуй меня в закоулках, 

Нелепой, своей, души.

Ты на полке - во всех шкатулках

Меня ранишь, меня смешишь

Не зови меня, так беззвучием,

И безвкусным "не может быть"

Мы, с тобой, по такому случаю

Обязаны совершить

Нечто, нечто невероятное

И не важно, что бесполезное.

Навсегда, ты мое, необъятное,

На чуть чуть, я твое "не трезвое"

Не ласкай за ночной витриной

отражающей нас с тобой

Безошибочно твое имя

В меня вьедено...

Как слепой,

Без труда узнает по запаху,

И на ощупь, тревожный звук,

Не целуй.

Мне так больно, падая,

Не коснуться любимых рук...

День восемьнадцатой пробы,

Люди уходят тихо.

Если кричать - то громко,

чтобы отвадить лихо.

День кровоточий по ребрам

Люди - они не верят

до поры пока крышка гроба

не закроет за ними двери

День моего прости

Люди прощают редко,

но я не хочу грустить

я уже у черты конкретной.

День мой спокоен, тих,

руки легко по буквам

это последний стих

о том что "уже" и "как будто"

День без знамен и знаков

он красив как воскресный вечер

не лают в дворах собаки

и не мерзнут под снегом плечи

День без звонков и писем,

разве это = мое последнее

люди- они эгоисты,

даже я, эгоист без времени

День что хочу запомнить

и прожить его как последний

я в лесу, хоть и март, холодном

под веток,уставших, сенью.

День недосказанных слов

и пересказ обещаний

жаль что у наших снов

нет необычных прощаний

День обреченных "вчера"

Люди не мнят о прошлом

Я тебя никогда не звала

Но ты есть, ты мое "немножко"

День моей "недо-недолюбви"

Люди- они как строчки,

то пляшут как дикари,

то кричат одинокой ночью.

День восемнадцатой пробы,

Люди уходят тихо.

Прости, я твоя до гроба,

прости - ты мое до психа.

Шуршит предательски календарь

Ко мне безжалостно,видно, время

А у меня за окном - февраль

Не те со мной, или я не с теми.

Звенит по комнате тишина

Меня никто не жалел по жизни

И может я оттого, так зла,

И потеряла любые смыслы.

А у меня за окном - тоска,

То минус десять, то просто ноль.

Какой же долгой была зима,

Длиною в целую боль.

просто мелькни костром

пусть накроет тебя земля

в горле вечный остался ком

от безумного "без тебя"

от сильнейшего " я люблю"

от обид и ночных звоночков

я тебя никогда не жду

это ждут тебя мои ночи

это ждет тебя та земля

что учила  с тобой сражаться

извини что не до конца

разрешила в себе остаться

извини и прости меня

что любила я так греша,

но сильнее любить чем я

может только моя душа

а душа как известно нам

есть сильнейшее из миров

ты когда то был мною пьян

а теперь ты трезвей слонов

ты стальнее стальных канатов 

ты сильней самых сильных снов

мы с тобою не виноваты-

виновата моя любовь

Боже, я не знаю куда сильней

как по мне так и это сила

чтобы пуля немного была острей

чтоб попала куда просила

чтобы ночь опустила тьму

чтоб она превратилась в надгробие

нет, тебя я ни в чем не виню

ты мой бог - я твое подобие

я прошла через сто зеркал

искарежилось все возможное

я не знала что мир так мал

что друг другом однажды брошены

не найтись на клочке вселенной

не вернуться назад в начало

я была твоей самой первой

а теперь меня слишком мало

слишком много созвездий спутались

слишком дорого пахнет правда

мы убили друг друга крутостью

кто сильнее тому награда

пусть тебя не обидит мир 

пусть дорога будет подвластною

навсегда ты мой "да", мой "мир"

в этой жизни мое прекрасное.

я слова не хочу кончать

оттого все вокруг в стихах

я боюсь ты не будешь ждать

меня в новых своих мирах

если знала бы, точно-наточно

что когда  то с тобой срастемся 

я была бы самой порядочной

что видело только солнце

я устала в разрезах ран

находить себе новый смех

боже, как мне попасть в твой храм

если я бесконечный грех

если мне твоего прощаю

до конвульсий на сердце мало

боже, я же тебе ОБЕЩАЮ!

почему же  так больно рана

кровоточит по нервным клеткам

извергая свою пустыню

почему тем проклятым летом

я узнала короткое имя

что ни спать ни курить ни есть

не дает мне который год

мне всех книг никогда не прочесть

и тебе не прочесть, мой кот..

я устала ногами в подвал

отбивать все возможные завтра

извини, ты же тоже устал,

но простительно мне, я же автор...

я усталость свою - никому

я любовь закатаю шинами 

ты прости что так громко зову

я никто позади твоих имени

и фамилии тоже, я за

запишу это в старом блокноте,

ты суров как ночная гроза

только я ни секунду не против

Ты устал ни мгновенье не меньше

но ты бог, и тебе позволительно

из всех зол - я пожалуй сильнейшее

ты прости если очень обидела

я боюсь если кончиться стих

во вселенной исчезнет  рай

не молчи. почему ты затих?

понимаю.прости. вспоминай.

я не верю, прости, не верю

я не верю тебе ни капльки

нет не сгинула средь метели

не исчезла во мне предательно

я тебе никогда не поверю,

я вобью твое имя в могилу

если б знал ты как я не умею 

не любить твое тихое имя...

мне показалось он смеется надо мной. надменный сильный уверенный.до мурашек его ненавижу.

я устала ногами по полу

я не верю что ты разлюбил

не всегда и всему нужен повод

почему же ты мне не звонил

почему ты ласкаешь другую

моим именем нежно зовешь

отпусти, я до рвоты ревную

ты меня никогда не вернешь

ты меня никогда- с пол дороги-

не найдешь не обнимешь а впрочем

я как раненый зверь,я в берлоге

я смертельно соскучилась - очень!

я устала наматывать правду

на разбитые в кровь кулаки

мне б давно все накрыть сочным матом

только люди - они дураки

и я тоже, я тоже не лучше

я разбила из всех возможных

тот единственный в мире случай

что и вправду меня тревожил.

разошлись мы как поезда 

и не видно ни зги в ночи

навсегда ты моя звезда

хоть и тягостное "молчи"

наизнанку уже не выверну

все давно уж наруже, красное

ты остался мне тихим именем

я - беззвучием,тонким,ласковым

Мой мозг состоял из ошибок. В нём изначально был какой-то дефект. Я не хотела обычной смерти, нет,  я хотела перерождения. Что-то во мне противилось жизни, той жизни которой я жила. Я не могла смириться. Делать вид? Да! Жить чужой жизнью? Да, но в моей голове всегда существовала альтернативная вселенная. Она меня ломала, выворачивала наизнанку, мой мозг был болен, а я ничем не могла ему помочь. Он снова брал надо мной верх, вступал в сговор с моей душой, они хотели погубить  моё тело. И я снова им это позволяла, я не могла  не хотела верить что такая сильная любовь не нужна. Невозможно хранить этот огонь, он приведёт к воспалению, заражению крови. 

Мне было всё равно чего он хочет. Я точно знала что должна ему что то отдать.  Взорвать атомную бомбу сделанную из кусочков своей плоти, у его ног,  чтобы он взорвался и смешался с моим телом, кровью и душой. 

Я хотела накормить его ядом своей любви. Ничтожной, корявой,  бесполезной, отравленной болью и воспаленным умом. Я хотела найти его. Найти и бить долго, долго, долго бить, чтобы из его рта капала кровь. Бить и кричать что он скотина, что не имел права этого делать, что я не просила меня любить! Я этого не просила, пусть лучше я бы сгинула, сдохла от бутылки водки чем это всё . Любовь это серная кислота по венам. 

Снова приступ тошноты. Рвота. Мне хотелось выплюнуть душу вместе с содержимым желудка. 

Я должна найти его заново, как будто в первый раз, совсем случайно, среди прохожих, найти, заметить, мне нужно ехать, нужно ехать искать. 

Почему не перестаёт дождь? И почему я без зонта? Проклятая вода, куда я иду, почему я босиком? Я шла через лес, не зная куда, ноги утопали в мягкой жиже, такое чувство что дождь идёт уже несколько дней. Странно, но дождь тёплый, почти горячий.  Я держала в руке нож, самый обыкновенный кухонный нож. Я кого-то убила? Собираюсь убить? Страха не было, как разделение души и тела, я будто видела себя со стороны. Чёрт, я куда-то провалилась палец левой ноги застрял в коряге, глубоко в корнях дерева. Я не могла ничего разглядеть, грязь перемешалась с травой. Осторожно нащупав корягу я начала медленно резать ее ножом, палец обожгло, похоже коряга треснула и впилась в мизинец. Грязь стала наполняться новым цветом, цветом крови, она вытекала из лужи как родник, пульсируя и расплываясь маленькими, алыми кругами все больше и больше.

Громкий стук в дверь вырвал меня из полубреда, из мизинца сочилась в кровь. Соседка по общежитию орала что я в душе уже несколько часов и что за воду надо платить.

Мысленно обложила матом и ее и всю эту вонючую богодельню. 

Вернулась в комнату, час ночи, не спится. Редкий звонок мнимых друзей. Ночные посиделки бесполезных пропоиц.

Одеваюсь, еду. Кожаные лосины, бледно-розовый кашемировый свитер и вязанный джемпер. Так выряжаться было и не нужно, старых джинсов и пайты было бы вполне достаточно. Но я иногда выпендриваюсь, раньше чаще, до своей смерти, сейчас то мне до черта как я одеваюсь.

Я ехала в вонючую, обшарпанную комнатку пить самогон с мужиками. Комната напрочь прокурена, только стены сносить. Хозяин давно в нокауте, валяется а диване.  

В комнате мало что поместилось, слева шкаф и письменный стол, справа маленький кухонный уголок 80/60, холодильник, у и тот самый диван. Поставив по центру комнаты табурет мы расположили на нем свой мини бар. Нужно ли говорить что среди всего этого сброда был и его брат. Мое сердце отбивало нечеловеческий бит, с ног до головы обжигало кипящей лавой, такие разные и так похожи. Закусила губы, рюмка, вторая, третья. 

Пару часов спустя, кто то спал, кто то блевал, а я каким то непостижимым образом дралась с беззубой шмарой, крича "Кто ты? Кто ты? А я королева, понимаешь? Я королева! Разбила цветочный горшок, ударила по лицу хозяина этих дебильных посиделок. Я кричала и рвалась в бой, я хотела мяса и крови, я хотела убить кого нибудь.

Мне было противно и место и люди в котором я была. Я шла туда чтобы упиться вусмерть. Хорошие друзья никогда не дадут этого сделать, у самой духу не хватит, а это такое место, где если ты сдохнешь, все пойдут за добавкой и сядут поминать. Я не могла сама себя убить, я лишь надеялась на случай.

Вызываю такси, с большим трудом нахожу к нему дорогу, наступаю на дорогой кашемировый шарф,  пачкаю пальто. Села, еду, тошнит. Открываю дверь, блюю, еду дальше и так еще трижды . Следующие сутки я могла только пить и блевать, пить и блевать. Вся комната наполнилась смрадом. Вечером открыла окно и спустилась вниз за банкой пива. Хорошо. Могу дышать. 

Знаете, это очень сильное и не поддающееся контролю чувство когда человек продолжает жить внутри вас. Время проходит, столько всего случается, а кожа не грубеет и все также мучительно больно. Прячешь боль в каких угодно безрассудствах а она все равно прет из тебя. Я никогда не забуду тебя, слышишь? Ты моя кожа. 

Я устала быть сильной,быть смелым мужчиной

От меня ничего не осталось в итоге

Я разбила себя как преступник витрину

И сама проложила к могиле дорогу

Я всегда за двоих, впереди паровоза

На штурвале рука, паруса мои рвутся

Напиваюсь как тварь, что ни ночь то психозы

Голоса в голове тошнотворно смеются

Я устала себя - под газонокосилку

Каждый вечер дробить, перемалывать кости

Боже, дай пережить эту чертову зиму! 

И не сдохнуть в подвале от боли и злости

Не ввести себе в вены два кубика яда

Не блевать под мостом, старых Питерских дней

Мне ничтожно, до одури малое надо

Я хочу хоть на чуточку стать послабей

Я же камень, скала, неприступная Троя

Я хочу быть сожженной троянским конем

Я себя потеряла, я не ведаю кто я

Время стало одним нескончаемым днем

Я себя наизнанку и снова обратно

Я стучу без ответа уже тысячу лет

На земле не осталось ни капельки правды

И сама я не правда, меня уже нет

Все смешалось в один нерушимый комок

Изо льда и страданий и сильного "нечто" 

Если есть в этом мире тот самый курок - 

то нажми на него чтобы мне стало легче.

Треугольным лезвием между ребер 

Жизнь застряла между вторым и первым 

Я устала с кожи сдирать твой номер 

Задевая ногтями стальные нервы

Перережу себе сухожилия рук

Чтобы не писать, не звонить, не трогать 

Ты мне был и есть самый лучший друг 

Ни о чем другом не прошу у бога 

Ты пишешь мне письма. Милая,

Прости что они без ответа

Какая ты все же красивая! 

А впрочем, сама знаешь это

Прости что в душе слишком тесно

За выстрелы в сердце прости

Но нет, слышишь, там тебе места!

Не мне тебя, слышишь, спасти.

Какая ты все же упрямая

Куда ты так рвешься болезненно?!

Прости моя милая, камень я!

Кричать. драться, звать - бесполезно, я 

Прочертил между нами полосу

Алым парусом бросился в синее

До чего ж ты родная, а волосы!

Так и манят меня

Ты красивая!

Не пиши, не травись этим ядом

Это глупая женская жалость

И тебе это больше не надо

Только ты признавать отказалась.

Моя нежная, нежная тыковка!

Отпусти меня, моя хорошая

Вся душа моя стала безликая

Как изба что когда то заброшена 

И не плачь, в жизни всё переменчиво

Всё твоё у тебя не отнимут

И хотя мы с тобой не повенчаны

Мы роднее всех тех что любили

Я потеряла свои отражения

Точно не помню в каком отрезке

Нет в зеркалах моего движения 

Всё отражать перестало резко

Я побежала к любимой речке

Силясь увидеть - ведь не обманет

Но и она мне тихонько шепчет

Милая, нет тебя больше с нами

Вздумала плакать - потрогать слёзы

Что же не чувствуют руки тепла?

Кинусь босая к своей берёзе

Матушка, что это? Я умерла?

Ответит мне бережно будто каясь

Слушаю. Больно, но я не трушу

Милая девочка! Ты потерялась!

Тело с тобой - потеряла душу

Где то оставила, в человеке

Там прозябает недели, дни

Не потеряй же её навеки

как бы ни больно - её верни 

Грустно мне стало, прошли года

Нет отражений, зеркал нет в доме

Я не верну её никогда

Тот в ком осталась - давно похоронен...

Ночь окутали винные сумерки 

Не поверишь - снега непроглядные 

Все на миллю вокруг будто умерли 

Я одна тут у нас ненормальная

Небо дышит густыми морозами 

Давит, силясь меня разрубить 

Я смеюсь, я стихами и прозами 

Я борюсь с ним, кричу - "буду жить" 

Под ногами трещит. Запугать меня? 

Ни тебе ни зиме не получится 

Ни снегами, ни ветром,  ни каплями

Сердце бьётся, не век ему мучиться 

И зловещий мой лес не предаст меня 

Зимней роскошью всё запорошено

Снег растает во мне, обязательно 

А пока что душа обезвожена 

А пока что глаза обессилены

И не смотрят ни зорко ни пристально 

Не зови меня ночь депрессивная 

Размахнись и ударь одним выстрелом 

Набери, я хочу говорить 

Я удобней улягусь в постели

Буду слушать, смеяться, смешить 

Два часа, нет, два дня, две недели! 

Давай будем болтать как друзья 

О погоде, собаках, о прочем 

По другому, увы, нам нельзя 

Нам нельзя, хотя хочется очень 

Расскажи о Москве, что да как там

Где гуляешь, как мама, друзья 

Ходишь в хор или может театры 

Или дома один как и я? 

А на прошлой неделе

Да, в среду

Я носок потеряла. Измучилась! 

Я нашла его только к обеду 

Набери, слышишь, очень соскучилась 

Да, я глупостей больше не делаю 

Как хотел ты стараюсь стать лучше я

Но не гордая больше, не смелая

Я уставшая, скромная, скучная 

Нет, сама я тревожить не стану

Уговор у нас, помнишь, с тобой 

Если вдруг я понадоблюсь, рано

Или поздно - мой номер простой 

Я же знаю что ты меня чувствуешь 

Что я пулей застряла в лопатках 

Обманись быстротечным безумствием 

Десять чертовых цифр украдкой 

Я рисую,  исписана кожа 

Вся душа в твоих татуировках 

Эти зимы не сдохнут похоже 

В своих снежных, холодных обновках

Голос дрогнет и мокрым по коже

Ты мне скажешь опять - "не реви" 

Я не буду, клянусь,

Только всё же

Я хочу говорить 

Набери 

Ты придёшь на мой творческий вечер 

Буду что-то бессвязно рассказывать 

Совершенно случайно замечу 

Крайний ряд. Моим шарфом повязанный 

Ты сидишь будто очень простуженый

Ты пришёл посмотреть всё ли кончено? 

Всё ли умерло? Больше не нужен мне? 

Хорошей ли я стала? Испорченней? 

Ты подумал сияя от радости

Что триумф, что вот, мне хорошо 

Я комкаюсь нелепыми фразами, 

Дурачек, ничего не прошло! 

Той же дрожью подводят коленки 

И предательски щимит в груди 

За кулисами - тихо по стенке

Сука! Лучше бы не приходил 

Лучше нес бы своё одиночество 

Не касаясь моей параллели 

Ты пришёл оценить моё творчество? 

Нет. Проверить себя... 

Отболело? 

Ну скажи! Отболело неделями

Месяцами, годами забылось

С этой болью сильней постарели мы

Но в душе, скажи, что изменилось? 

Искарежилось то человечное 

Что нас делало раньше людьми

Слышишь? Я без тебя искалечена

Правда, лучше бы не приходил.