"Чем больше в человеке мягкости и добродушия, тем быстрее он пападает во власть дьявола".

Ранее утро…8 марта. Будильник зазвенел, и даже не успев, как следует начать свою песню, умолк под натиском моего пальца. Почти в темноте оделся, тихо прикрыв входную дверь, направился к базару.

Чуть стало светать.Я бы не сказал, что погода была весенней. Ледяной ветер так и норовил забраться под куртку. Подняв воротник и опустив в него как можно ниже голову, я приближался к базару.

Я еще за неделю до этого решил, ни каких роз, только весенние цветы… праздник же весенний.Я подошел к базару. Перед входом, стояла огромная корзина с очень красивыми весенними цветами. Это были Мимозы. Я подошел, да цветы действительно красивы.

- А кто продавец, спросил я, пряча руки в карманы.

Только сейчас, я почувствовал, какой ледяной ветер.

- А ты сынок подожди, она отошла не на долго, щас вернется, сказала тетка, торговавшая по соседству солеными огурцами.

Я стал в сторонке, закурил и даже начал чуть улыбаться, когда представил, как обрадуются мои женщины, дочка и жена.Напротив меня стоял старик.Сейчас я не могу сказать, что именно, но в его облике меня что-то привлекло.Старотипный плащ, фасона 1965 года, на нем не было места, которое было бы не зашито. Но этот заштопанный и перештопанный плащ был чистым. Брюки, такие же старые, но до безумия наутюженные. Ботинки, начищены до зеркального блеска, но это не могло скрыть их возраста. Один ботинок, был перевязан проволокой. Я так понял, что подошва на нем просто отвалилась. Из- под плаща, была видна старая почти ветхая рубашка, но и она была чистой и наутюженной. Лицо, его лицо было обычным лицом старого человека, вот только во взгляде, было что непреклонное и гордое, не смотря ни на что.Сегодня был праздник, и я уже понял, что дед не мог быть не бритым в такой день. На его лице было с десяток порезов, некоторые из них были заклеены кусочками газеты.

Деда трусило от холода, его руки были синего цвета….его очень трусило, но она стоял на ветру и ждал. Какой-то не хороший комок подкатил к моему горлу. Я начал замерзать, а продавщицы все не было.Я продолжал рассматривать деда. По многим мелочам я догадался, что дед не алкаш, он просто старый измученный бедностью и старостью человек. И еще я просто явно почувствовал, что дед стесняется теперешнего своего положения за чертой бедности.

К корзине подошла продавщица.Дед робким шагом двинулся к ней.Я то же подошел к ней. Дед подошел к продавщице, я остался чуть позади него.

- Хозяюшка….милая, а сколько стоит одна веточка Мимозы,- дрожащими от холода губами спросил дед.

- Так, а ну вали от сюдава алкаш, попрошайничать надумал, давай вали, а то….прорычала продавщица на деда.

- Хозяюшка, я не алкаш, да и не пью я вообще, мне бы одну веточку….сколько она стоит?- тихо спросил дед.

Я стоял позади него и чуть с боку. Я увидел, как у деда в глазах стояли слезы…

- Одна, да буду с тобой возиться, алкашня, давай вали от сюдава, - рыкнула продавщица.

- Хозяюшка, ты просто скажи, сколько стоит, а не кричи на меня, -так же тихо сказал дед.

- Ладно, для тебя, алкаш, 5 рублей ветка,- с какой-то ухмылкой сказала продавщица. На ее лице проступила ехидная улыбка.

Дед вытащил дрожащую руку из кармана, на его ладони лежало, три бумажки по рублю.

- Хозяюшка, у меня есть три рубля, может найдешь для меня веточку на три рубля,- как-то очень тихо спросил дед.

Я видел его глаза. До сих пор, я ни когда не видел столько тоски и боли в глазах мужчины.Деда трусило от холода как лист бумаги на ветру.

- На три тебе найти, алкаш, га га га, щас я тебе найду,- уже прогорлопанила продавщица.Она нагнулась к корзине, долго в ней ковырялась…

- На держи, алкаш, беги к своей алкашке, дари га га га га, - дико захохотала эта дура.

В синей от холода руке деда я увидел ветку Мимозы, она была сломана по середине.Дед пытался второй рукой придать этой ветке божеский вид, но она, не желая слушать его, ломалась по полам и цветы смотрели в землю…На руку деда упала слеза…Дед стоял и держал в руке поломанный цветок и плакал.

- Слышишь ты, сука, что же ты, блядь, делаешь? – начал я, пытаясь сохранить остатки спокойствия и не заехать продавщице в голову кулаком.

Видимо, в моих глазах было что-то такое, что продавщица как-то побледнела и даже уменьшилась в росте. Она просто смотрела на меня как мышь на удава и молчала.

- Дед, а ну подожди, - сказал я, взяв деда за руку.

- Ты курица, тупая сколько стоит твое ведро, отвечай быстро и внятно, что бы я не напрягал слух,- еле слышно, но очень понятно прошипел я.

- Э….а…ну…я не знаю,- промямлила продавщица

- Я последний раз у тебя спрашиваю, сколько стоит ведро!?

- Наверное 50 гривен, - сказал продавщица.

Все это время, дед не понимающе смотрел то на меня, то на продавщицу.Я кинул под ноги продавщице купюру, вытащил цветы и протянул их деду.

- На отец, бери, и иди поздравляй свою жену, - сказал я.

Слезы, одна за одной, покатились по морщинистым щекам деда. Он мотал головой и плакал, просто молча плакал…У меня у самого слезы стояли в глазах.Дед мотал головой в знак отказа, и второй рукой прикрывал свою поломанную ветку.

- Хорошо, отец, пошли вместе, сказал я и взял деда под руку.

Я нес цветы, дед свою поломанную ветку, мы шли молча.По дороге я потянул деда в гастроном.Я купил торт, и бутылку красного вина. И тут я вспомнил, что я не купил себе цветы.

- Отец, послушай меня внимательно. У меня есть деньги, для меня не сыграют роль эти 50 гривен, а тебе с поломанной веткой идти к жене не гоже, сегодня же восьмое марта, бери цветы, вино и торт и иди к ней, поздравляй.

У деда хлынули слезы….они текли по его щекам и падали на плащ, у него задрожали губы.Больше я на это смотреть не мог, у меня у самого слезы стояли в глазах. Я буквально силой впихнул деду в руки цветы, торт и вино, развернулся, и вытирая глаза сделал шаг к выходу.

- Мы…мы…45 лет вместе… она заболела….я не мог, ее оставить сегодня без подарка, - тихо сказал дед, спасибо тебе...

Я бежал, даже не понимая куда бегу. Слезы сами текли из моих глаз…

Оно то и так, то оно конечно и не что-либо как, и не как-либо что.
А что касательное, то относительное, а значит действительное.
И вот ежели, к примеру, такое случится, то вот тебе и пожалуйста.