Глава 4
Подвиги местного значения
И Валерий Иванович, и Сергей на каждом построении напоминали нам о том, что по ночам на территорию завода могут проникнуть проверяющие. Это молодые, здоровые, спортивные парни, специально нанятые охранным предприятием для того, чтобы проверять работу охранников в полевых условиях. Перелезть через забор с колючей проволокой для них - раз плюнуть. Поэтому по ночам необходимо быть особенно бдительными. Меня всё время подмывало их спросить: - А что, кроме проверяющих, никто не может к нам проникнуть? Но подумав, решил, что спрашивать не стоит. Мне-то какая разница, кто там через забор полезет? С другой стороны, вынести таким способом фарфоровое изделие достаточно сложно. Его и разбить можно, и повредить. Вряд ли кто-нибудь из сотрудников будет ночью таким образом сервиз похищать. Вот вывезти на машине, заранее припрятав, - другое дело.
И надо же такому случиться, что накануне выхода нашей смены, такой проверяющий проник на территорию, и в течение двух часов его не могли обнаружить. Маршрут движения патрульных проложен так, что они обходят все закоулки завода, и не видеть человека они не могли. Если, конечно, они реально ходили, во-первых, а во-вторых, если он от них не прятался. Ночи тёмные, мест, где можно укрыться, достаточно. Как там было на самом деле, никто из нас не знает, однако есть документ, а именно составленный проверяющим акт о том, что в течение двух часов, с 2.00 до 4.00, он находился на территории завода и никто из охранников его не обнаружил.
- Это очень серьёзное ннарушение, - говорил Сергей, прохаживаясь перед нами рано утром, - вся сменна будет оштрафованна. Если ввы не хотите таких же последствий, то отнеситесь с свои обязаннностям очень серьёзнно.
А вечером, когда всё начальство уехало после трудового дня по домам, в приватной беседе Валерий Иванович рассказал, как проходят проверки на других предприятиях.
- Вот например, на «Ливизе», что на Пулковском шоссе, так там специально ящик водки спрятали в машине. И на транспортной проходной её не нашли. Водитель ничего не знал, его не посвящали. Всё, как положено. Документы, машина опломбирована. Осматривали её сквозь пальцы, если вообще смотрели. И вот так ящик водки выехал за территорию. В результате уволили всю смену. Не только тех, кто виноват конкретно, а кто стоял на других постах тоже. Так что такие проверки, - это не шутки.
Говорить, что я стал относиться к своей работе более ответственно после такой информации, я не буду. Как был равнодушен к должности охранника, так и остался. Как писал стихи под фонарями, так и продолжил писать. Но по сторонам смотрел. Интересно же поиграть в шпионов. Вдруг я замечу кого-нибудь, кто через забор перелез, что тогда делать? Нет, конечно, по инструкции, я обязан немедленно доложить старшему смены о происшествии. А может быть, двинуть непрошенного посетителя чем-нибудь по голове? Чтобы отбить охоту лазать по ночам, а? Вряд ли бы я так поступил, но буйная фантазия рисовала у меня и такие картины.
Через месяц Валерий Иванович не вышел в нашу смену. Он поменялся со старшим первой смены, которого мы постоянно меняли. Если Валерий Иванович в прошлом майор милиции, и выправка у него чувствуется, то этот господин напоминал инженера-строителя. Ходил постоянно с дипломатом, носил дворянские усы, и говорил как-то неуверенно, не доводя фразу до логического конца. Собственно говоря, я не был удивлён, что в его смене не досмотрели за провокатором. Жёсткости ему явно не хватало.
Я в тот день работал на главной проходной, а Апельсинка на транспортной вместе с Александром Макаровичем. Со мной была Надя. Никитин прогуливался патрульным, подмигивая своим хитрым краморовским глазом. День выдался суетный. На заводе велись ремонтные работы, и количество временных и разовых пропусков выросло в разы. Поскольку все рабочие были из Средней Азии, то было ощущение, что Золотая Орда возвращается. Все они были на одно лицо и проверить паспорт на подлинность физиономии было не так-то просто. Количество записей в журнал посещений зашкалило. Надю это раздражало, потому что писать приходилось ей, а лица сверять и пропускать внутрь мне. Старший смены вышел из своего убежища и находился рядом, на случай непредвиденной ситуации, но всё обошлось. Никитин специально убежал подальше, чтобы не участвовать в этой кутерьме, и появился только чтобы поменять нас на обед. Уходили временные рабочие по одному и нам было намного проще определить, кто есть кто. Остаток рабочего дня прошёл довольно спокойно.
Мне выпало время первого сна. Ровно без пяти минут девять я отправился в комнату отдыха. Там я вынул из глаз контактные линзы, снял униформу, и сразу же уснул. Усталость накопилось в достаточном количестве, чтобы подарить мне крепкий сон. Мне даже ничего не снилось.
За полчаса до полуночи Надя меня разбудила. Я быстро оделся, вставил линзы, в глаза, и пошёл умываться. Старший первой смены ждал меня на первом посту.
- Я вас прошу быть очень внимательным, Андрей, - сказал он, словно извиняясь передо мной, - возможны очередные провокации. Так что вы не спите, а смотрите в оба?
- Когда это я спал на посту? – спросил я у него. Ответ был мне хорошо известен. Я заснул однажды, когда была моя очередь ходить в патруль, и соответственно, я ложился спать последним. Тогда в кабинете 303, в пять утра я заснул сидя. И меня разбудил только что проснувшийся Валерий Иванович. Но старший первой смены мог этого и не знать.
- Вот и хорошо, что не спите. Я на вас рассчитываю, Андрей, - в голосе старшего не было такой уверенности, - второй оплошности нам не простят.
Он повернулся ко мне спиной и ушёл походкой не уверенного в себе человека. Я понимал его состояние, но не мог представить его на своём месте. У меня было два часа времени, чтобы что-нибудь написать. Я достал блокнот, положил его на столик, и задумался. В голову не приходила ни одна умная фраза. Да пусть хоть глупая, но всё равно не приходила! Помучившись, но ничего так и не написав, я спрятал ручку в карман, и встал с места, чтобы походить по вестибюлю. Размяв ноги, я подошёл к выходу. Выход на улицу проходил через тамбур, который открывался автоматическими дверями, когда посетитель подходил к ним вплотную. Так произошло и на этот раз. Я вошёл внутрь тамбура. Там было довольно прохладно, и голове стало намного легче. Я вообще холод переношу намного проще жары. И зиму люблю намного больше лета.
Постояв так какое-то время, я прошёл на своё рабочее место. Блокнот лежал там же, открытым белым листом сверху. В этот момент мне почему-то вспомнилась моя знакомая, которая помогла мне устроиться сюда на работу. Последняя наша встреча закончилась её звонком, на который я не ответил. И вот тут мне пришли в голову строчки, которые ставили точку в наших недолгих отношениях. По крайней мере, так тогда казалось мне. Я вытащил из кармана ручку, и стал быстро писать. Двенадцать строчек появились буквально за десять минут, и без исправлений.
Плачет небо сегодня уставшее,
Тёплый дождь как весны откровения.
Мы с тобою теперь стали павшими,
Воевав за любовь без сомнения.
Водопад горьких слёз очищением,
Моет город от грязи и праздности.
Боевым, но не нужным крещением,
Мы любовь опустили до разности.
Солнце скрылось за серыми тучами,
Но его увидать дело времени.
Что с тобой в результате получим мы?
Пустоту и амбиций немерено.
Ну вот, дежурство уже прошло не зря. Я спрятал ручку в карман куртки, закрыл блокнот, и посмотрел на часы, висевшие на стене. Была половина первого ночи. Сам я с тех пор, как у меня появился мобильный телефон, перестал носить наручные часы. В них уже не было никакой необходимости.
Настало время ещё раз размять ноги. Я прошёлся по вестибюлю несколько раз туда и обратно, и снова зашёл в тамбур. Двери послушно разъехались в разные стороны и меня всего накрыла волна свежего холодного воздуха. Я глубоко вздохнул полной грудью и тут же замер. Справа от меня, в тени, возле закрытых ворот на парковку, стоял человек и совершал какие-то манипуляции с мобильным телефоном.
Возможно, что это был не телефон, но этот предмет помещался на руке и он светился. В этом месте на улице росло несколько елей, и угол этот не освещался уличными фонарями. Более того, видеть, находится тут кто-нибудь или нет, из вестибюля невозможно из-за конструкции здания. Только из тамбура, и то не всё. Человек не мог меня видеть, потому что в вестибюле было темновато, а тамбур не освещался вообще. Да он в мою сторону и не смотрел. Он то ли писал сообщение, то ли наговаривал на диктофон, - мне было этого не понять. Звать старшего тоже пока не было смысла. В этот угол иногда приходили выпившие пива помочиться. Но что-то мне подсказывало, что этот человек пришёл сюда не за этим. Наконец, он выключил светящуюся штуковину, положил её во внутренний карман куртки и полез на дерево. Он ловко пробрался по веткам на высоты бетонного забора парковки, прошёл по нему, стараясь не задевать колючую проволоку, которая тянется по всему периметру, добрался до ворот, и спустился по ним на территорию завода. Я понял, что это проверяющий.
Рацию я всегда носил в нагрудном кармане, чтобы она была всегда под рукой. Я быстро извлёк её, и включив на передачу, вызвал старшего: - Первый пятому! Срочно подойдите на первый пост!
Рации у всех охранников настроены на одну волну, поэтому моё сообщение слышали все. Однако отвечать на него мог только тот, к кому оно обращено. Первый пятому не ответил, он просто вышел из своей комнаты и быстрым шагом приблизился ко мне.
- Что случилось? - спросил он, вскидывая брови.
- Человек перелез через забор на парковку, - ответил я спокойным будничным тоном.
- Да ты что! Где он? – в старшем мгновенно вспыхнул охотничий интерес, и в его глазах вспыхнули огни.
- Да вот он, - я провёл старшего в тамбур, и показал пальцем на проверяющего, притаившегося за будкой, в которой днём находится охранник парковки. Но старший не мог его разглядеть. Я просто уже знал, что проверяющий стоит там и видел его в тени, а вот старший после яркого света никак не мог привыкнуть видеть плохо освещённое пространство.
- Да где он, я его не вижу!
- Он слева от будки, стоит в тени фонаря.
- Мне ничего не видно отсюда.
- Встаньте на моё место, отсюда лучше видно, - я отошёл в сторону, а старший встал левее того места, где только что стоял. В этот момент проверяющий тоже сделал шаг в сторону, и оказался в полосе света.
- И точно! – закричал старший, и тут же передал по рации, - внимание всем постам, тревога! Посторонний человек на территории! Патрульный, за мной к воротам парковки!
Последние слова он уже произнёс на бегу, из коридора, ведущего во внутренний дворик завода. Через несколько секунд из раздевалки, которая была для охранников и столовой, выскочил заспанный Никитин.
- Андрюха, что случилось? – его лицо в этот момент как никогда напоминало Краморова из фильма про Неуловымых мстителей, и я бы ничуть не удивился, если бы Никитин закричал: - Нечистая, нечистая!!
- Человек перелез через ворота парковки, старший позвал тебя бежать за ним, и как подтверждение моих слов, по рации мы услышали сообщение, - Шестой, первому, вы где?
- Я бегу за вами! – Никитин, переваливаясь с ноги на ногу, как медвежонок, побежал той же дорогой.
Я остался на месте. Честно говоря, меня эта ситуация сильно забавляла. Вроде взрослые люди, и такой фигнёй занимаются. Те же ролевые игры, только без женщин. Играют в настоящих мужчин, вместо того, чтобы настоящим делом заниматься. Однако это всего лишь моё частное мнение, а оно может быть ошибочным.
- Внимание всем постам! Отбой тревоги! – голос старшего даже через рацию не смог скрыть радость.
Первым пришёл Никитин. Проходя мимо меня в раздевалку, он мне подмигнул хитрым довольным взглядом. За ним проследовали старший и проверяющий. Как я догадался, они сели писать акт проверки работы охранной службы. Когда акт был написан, старший проводил проверяющего к выходу. Я открыл дверь, поверяющий прошёл мимо меня, словно не заметил моего присутствия. В руке он держал бумажный лист, весь исписанный мелким почерком. Зато старший смены сиял от удовольствия. Как только я закрыл за проверяющим дверь, и запер её на ключ, старший повернулся ко мне, и долго тряс меня за руку.
- Парень, ты даже представить себе не можешь, от чего ты нас отмазал! – он был готов меня расцеловать, так что я невольно попятился назад, - я сейчас напишу о событии в журнал, пока всё помню, а потом вернусь к тебе.
Он ушёл, только что не танцуя. А я стал смотреть на уходящего в ночь проверяющего. Не пришёл же он пешком на завод? Где-то же спрятана его машина, раз он сумел подойти незаметно. Теперь ему не приходилось скрывать своё присутствие, и он шёл прямо. Мимо трамвайной остановки, мимо автозаправки. Как оказалось, его машина находилась прямо напротив проходной завода, метрах в ста от него. Как только он отъехал со своего места, ко мне подошёл старший.
- Ну вот, - подытожил он события ночи, - я всё подробно написал. И в рапорте, и в журнале. Как вы его обнаружили, как тут же сообщили, словом, вам точно объявят благодарность. Но главное, с нас смыто теперь пятно позора, которое висело над нами всеми. Пойдёмте, посмотрим, как это у него получилось тут перелезть.
Мы вышли на улицу. Там было прохладно и свежо, и мне сразу стало легче дышать. Я бы с удовольствием прогулялся бы ещё по воздуху, но служба не позволяла этого сделать. Старший подошёл к елям, и стал их внимательно осматривать.
- Вот как он тут забрался, - сказал старший, показывая мне сучок на высоте моего пояса, - он бывший десантник, как про него говорят, так что ему залезть тут ничего не стоило. Действительно, любому человеку, занимающемуся физкультурой, не стоило большого труда забраться по сучкам и веткам на бетонный забор, а потом спуститься внутрь. Однако по графику пора было мне идти в обход, Наде просыпаться, а Никитину садиться на моё место. Мы ещё раз бегло осмотрели закрытые на замок ворота парковки, и пошли по своим делам.
Больше происшествий в эту смену не случилось. Утром, когда приехал на работу Сергей, то старший с нескрываемым удовольствием доложил ему, что во время дежурства охранники проявили бдительность, особенно это касается Макарова, который заметил постороннего ещё до того, как тот проник на территорию завода. За словами последовало письменное свидетельство происшествия. Сергей вскинул брови, но ничего не сказал. Я думаю, что всё, что он хотел высказать, он высказал во время развода третьей смены. Когда пришёл мой сменщик, то первым делом он поздравил меня. Я чувствовал себя пограничником, задержавшим нарушителя.
Уже когда я переоделся и ждал Никитина, чтобы вместе с ним проследовать на станцию метро, ко мне подошёл Сергей, и пожал мне руку. Взгляд его был тёплым, а голос приятным.
- Спасибо, Анндрей, за службу! Вы молодец! Всё сделали правильнно, и вам полагается премия. Я обязательнно доложу своему руководству о ваших действиях во времмя дежурвства.
- Спасибо, - растеряно отвечал я, - я действовал строго по инструкции.
- Вот и проддолжайте так же действовать, - за всё время нашего знакомства Сергей впервые улыбнулся, - а сейчас идите отдыхать!
Мы попрощались, и я вместе с Никитиным покинул здание проходной. По дороге к метро Никитин рассказал мне, что больше всего ему жалко Валерия Ивановича.
- Андрюха, ты не представляешь, как давно он хотел, чтобы именно во время его дежурства проверяющего поймали. А тут срочно ему понадобилось куда-то уехать, и вот, на тебе, именно в этот день этот придурок полез через забор! А ты сам-то рад? Премию дадут огромную, рублей пятьсот! Ха-ха-ха! Думаешь, больше? Они же все жлобы там, в руководстве!
Я Никитина слушал в пол уха. Мне было абсолютно всё равно, какую сумму мне дадут, и дадут ли её вообще. Мне всё это казалось сном, словно это происходит не со мной. Я и охрана. Это же две совершенно не совместимые вещи! Но раз согласился на определённые обязательства, значит, надо их выполнять.
Правы оказались оба, и Сергей, и Никитин. Во время следующего развода Сергей подтвердил о моём премировании в размере пятисот рублей. И привёл меня в пример всем остальным. Рядом с ним стоял грустный Валерий Иванович. Мне стало его искренне жалко, но помочь ему я никак не мог. Разве что рассказал в лицах, как всё происходило, потому что кроме меня из нашей смены никого рядом не было.
Однако жизнь подбросила ещё одну ситуацию, где нам с Валерием Ивановичем пришлось поучаствовать в качестве спасителей Отечества.
Через несколько смен во время развода пошёл сильнейший дождь. Поэтому развод проводился не на улице, а в помещении, возле раздевалки. Неожиданно для меня Сергей спросил всех присутствующих, кто не умеет пользоваться огнетушителем. Руку поднял только я один.
- Пользуются им так, - Сергей взял в руки стоявший рядом порошковый огнетушитель, повернулся ко мне лицом, и стал показывать мне наглядно движения, сопровождая их словами инструкции, - ннадо приблизить огннетушитель на максимальнное безопасное расстоянние от огня. Затем сорвать пломббу на пусковом устройстве. Выдернуть чеку. Направить шланнг на огонь. После чего нажать на рычаг. Подождите три секундды. И как только струя начнёт выходить, направить её на оггонь. Вы меня понняли?
Я слушал и смотрел очень внимательно, и всё понял. Хотя тогда мне казалось, что это никогда в жизни мне не пригодиться.
Но вот наступила смена, когда я с Надей работал на транспортной проходной. В тот день что-то много раз я бегал открывать и закрывать ворота. Я уже запомнил номера заводских машин, и спрашивал у Нади каждый раз, что мне делать. А в конце смены, когда рабочие покидали территорию завода, я по её просьбе отлавливал женщин для прохождения осмотра. Наде надо было составить шестнадцать протоколов о том, что работницы предприятия на это раз с собой ничего не выносят. Эта формальность для некоторых работниц превращалась чуть ли не в пытку, и они норовили проскочить мимо. Надя была женщиной не высокого, по сравнению со мной, роста, и пыталась воздействовать на сотрудниц только словами. Я же просто вставал возле вертушки, и пройти мимо меня было никак невозможно.
Поэтому сотрудницы, выговаривая мне слова благодарности, шли со своими пакетами и сумками покорно за Надей, демонстрировали их содержание, и расписывались на актах. Вся эта процедура занимала не более двух минут, и возмущение дамочек, скорее всего, было наигранным. Вообще через транспортную проходную ходили мало. Цеха были расположены таким образом, что до метро это был дальний путь. И, когда наступило шесть часов вечера, то можно было совсем расслабиться, так как в это время ничего не могло произойти из ряда вон выходящего. Руководство уже уехало, работали некоторые менеджеры, да магазины. Валерий Иванович зашёл на наш пост, проверил, всё ли у нас в порядке, и пошёл в магазин за едой для кошек. В этот момент у нас зазвонил телефон.
Трубку взяла Надя, потому что телефон стоял на том столе, который она занимала. Я сидел чуть в стороне, пытаясь написать очередной шедевр. По голосу Нади я понял, что произошла какая-то неприятность, и отложил ручку в сторону. Надя закончила говорить, и повернулась ко мне.
- Андрей, хватай огнетушитель, и беги на первый пост, там пожар, - сказала Надя тревожным голосом.
- Точно пожар, не розыгрыш, - усомнился я, зная, на что способен Никитин, который как раз сегодня дежурил на первом посту.
-Да точно, точно! Там женщины жалуются, уходящие с работы, что дым откуда-то идёт. Никитин сходил, говорит, что да, горит проводка.
- А что он не тушит тогда сам? – спросил я, заранее зная ответ на этот вопрос.
- Ты что!? Будет Никитин делать что-то сам, ага, как же! Андрей, давай быстрее, пока начальство первое не приехало, и нас не оштрафовали, что мы ничего не делаем, - Надя говорила очень серьёзным тоном.
Проклиная всё на свете, я взял в руки первый попавшийся огнетушитель, и пошёл быстрым шагом на первый пост. Идти мне было минут пять, но как только я вошёл во внутренний дворик главной проходной, как увидел Никитина. Тот тревожно прохаживался с испуганными глазами. Увидев меня, он улыбнулся, но было видно, что дело серьёзное.
- Андрюха, привет! Слушай, там проводка горит, я боюсь, вдруг током дёрнет? Сходи ты посмотри, - проскулил он, растягивая гласные дольше обычного.
- Где горит, показывай, - я уже понял, что мне всё придётся делать самому.
- А вот, - Никитин подвёл меня к тоннелю, с которого начинался маршрут патрульного по территории. Там, между вторым и первым этажом тянулись кабели. И как раз над началом тоннеля полыхало пламя. Не скажу, что это был большой огонь, нет. Но к нему было сложно подойти. Рядом находилась сложная, по моим понятиям, металлическая конструкция, в ней была площадка, как раз на уровне огня, и можно было подняться на крышу. С земли на площадку вела широкая металлическая лестница. Я взобрался на площадку, и подошёл как можно ближе к огню. Меня волновало только одно, - чтобы струя достала до пламени. Я вспомнил то, что мне говорил Сергей на разводе днями раньше, и всё повторил согласно его инструкции. Из шланга вылетела струя пены, и легла ровным слоем на кабели. Достаёт! Я направил шланг чуть выше, и порошок стал покрывать огонь. Я на какое-то время представил себя пожарным. Но эйфория быстро закончилась вместе с пеной. Работал огнетушитель очень недолго, а огонь до конца так и не был потушен.
- Тащи ещё огнетушитель, - крикнул я сверху Никитину, который стоял внизу и наблюдал за моими действиями.
- Ещё чего, там огонь жжётся, - Никитин был серьёзен, как никогда.
Только теперь я обратил внимание, что пока я тушил пламя, внизу, рядом с Никитиным собралась толпа любопытных. Это были рабочие вечерней смены. Среди них я заметил и парней.
- Послушай, - обратился я к ближайшему, - у вас в цеху огнетушители есть?
- Есть, - ответил тот, - а что, надо?
- Да, мой быстро закончился, а я всё не потушил.
- Сейчас, я мигом, - парень сорвался с места, и побежал.
- Нам тоже нести, - спросили у меня другие работницы, с интересом наблюдающие за происходящим.
- Несите, может, и они быстро закончатся, - согласился я с предложением.
Парень быстро принёс мне огнетушитель со своего цеха и я продолжил тушить пламя. Когда мне показалось, что всё, огонь потух, кто подошёл ко мне сзади. Это был главный инженер завода.
- Где ещё горит? – вместо слов приветствия спросил он. Глаза его были сильно озабочены.
- Я видел огонь только на кабелях, дальше не смотрел.
- Не мог кабель просто так загореться, надо причину искать, - инженерная мысль сразу дала о себе знать, - надо дверь открыть внутрь, - продолжил он, показывая на закрытую дверь, которая находилась недалеко от нас, на площадке. Я эту дверь сразу и не заметил.
По металлической лестнице раздались шаги, я обернулся и увидел Валерия Ивановича с огнетушителем. А внизу стоял начальник службы безопасности, и снимал происходящее на свой телефон.
- Ай, молодцы! Тут днём сварочные работы вели, нарушили технику безопасности однозначно! Ну, я им покажу! Кто обнаружил возгорание?
- Охранники Макаров и Никитин, - доложил ему Валерий Иванович.
- Отлично! Парни, с завода подарки, и деньгами не обидим!
- Надо обшивку вскрывать, - это главный инженер забрался на крышу, из-под которой поднималось облако белого дыма, - скорее всего там стекловата задымилась, долго тлела, и вот огонь на кабели перешёл.
- Так вскрывайте! – начальник службы безопасности взял командование на себя.
Главный инженер позвонил по мобильному телефону, и буквально тут же показался техник Серёжа. Он всё это время поливал цветы на клумбах, словно его всё происходящее и не касалось. Главный инженер, увидев в его руке длинный шланг, попросил его поднять ему на крышу.
- Вы только его не повредите, пожалуйста, он у меня один такой, - бережно передавая шланг в руки Никитина, проговорил Серёжа, и встал рядом с ним наблюдать, как остальные тушат пожар. Никитин, которому на виду у начальства не захотелось кочевряжиться, поднял шланг на площадку, я а предал его главному инженеру.
Между тем наверх забралась ещё пара человек. У одного в руках был лом, у другого монтировка. Они стали вскрывать перекрытие между дверью, и кабелями. Когда они отвернули жесть в сторону, нашим глазам открылась медленно тлеющая стекловата. Главный инженер стал поливать её из шланга с крыши. Сразу же пошёл белый вонючий дым.
- Подсказывайте мне, где огонь, мне отсюда не видно, - попросил сверху главный инженер.
Я подошёл поближе и стал давать наверх подсказки. Внизу стояло уже человек тридцать, потому как вода лилась на головы уходящих с работы, барышни остановились, не желая попасть под импровизированный дождь. Начальник службы безопасности приказал провести их на проходную, так что Никитину пришлось немного потрудиться. Через полчаса всё было закончено. Стена выглядела так, словно по ней шарахнули из миномёта, а из всех кабелей перегорели только телефонные.
Мы с Валерием Ивановичем спустились, чтобы пойти помыться, и почистить одежду. Форма из синей превратилась в сизую, или пепельную, кому как больше нравится. Но не успели мы пройти и десяти шагов, как на Валерия Ивановича налетел техник Серёжа.
- Вы не забудьте в своём акте написать, что во время тушения пожара были использованы инвентарные средства, а именно: шланг, одна штука; лом, одна штука…
Валерий Иванович остановился, как вкопанный, и посмотрел на Серёжу, как на умалишённого. Мне показалось, что сейчас он даже не знает, что тому ответить. Поэтому я взял на себя обязанности пресс-секретаря.
- Ты как челобитную царю подаёшь, холоп! – выступил я вперёд, - составь перечень по всей форме, и в тройном экземпляре представь в виде рапорта старшему смены до конца дежурства.
Валерий Иванович ехидно усмехнулся на мои слова и сдержанно кивнул в ответ.
- Я всё напишу, обязательно, - сказал Серёжа, и побежал собирать своё инвентарь.
Апельсинка, увидев меня, удивлённо вскинула брови и засмеялась.
- Слушай, ты в таком виде очень напоминаешь мне пингвина, - произнесла она, пытаясь перестать смеяться. Когда я добрался до зеркала, я понял, что она имела в виду. Спереди я был словно осыпан мукой, а сзади форма осталась совсем нетронутой. Да и комплекция у меня для самца пингвина подходящая. Так что соответствие было на лицо.
Надя прохаживалась возле транспортной проходной с тревогой на лице.
- Что-то серьёзное случилось? Я поймала Валерия Ивановича в магазине по мобильному телефону. Он прибежал, кинул продукты в холодильник, и скорее к вам.
Я подробно рассказал Наде о том, как мы тушили пожар. Надя слушала внимательно. Изредка вставляя свои комментарии. Особенно ей было жалко Валерия Ивановича.
- Но ты подумай! Второе происшествие за месяц во время дежурства его смены, а он где-то в стороне оказывается. Никак ему не удаётся отличиться в первых рядах.
Больше ничего интересного в тот день не произошло. Утром через нашу проходную на работу пришёл главный инженер. Он поздоровался со мной персонально за руку, и рассказал, что против тех работников, которые занимались сваркой, за нарушение правил техники безопасности, хотят завести уголовное дело. А после окончания дежурства ко мне подошёл Сергей, и протягивая мне руку, произнёс: - Вы, Анддрей, у нас прямо герой! Каждое происшествие проходит с вашимм уччастием. Мне обо всёмм доложили. Вас обязательнно отметят в приказе. А теперь отдыхайте.
Через три дня, во время развода, Сергей появился с двумя коробками в руках. Оказалось, что это подарки от завода, мне и Никитину, каждому по чайному сервизу. Валерий Иванович опять ничего не получил. По крайней мере вот так, публично. Сервиз очень понравился моей маме, чай мы из него не пьём, и в качестве подарка он украшает наш сервант.
От фирмы «Арес» в этот день никто нас не поздравил. Я уже и забыл об этом происшествии, как однажды на развод заявились два руководителя. Были они одеты в строгие чёрные костюмы, в руках одного из них была большая чёрная папка. Они постояли рядом, пока шёл развод, и когда вся нужная информация была доведена до нас, они выступили вперёд.
- Как вы знаете, - начал своё выступление один из руководителей, - недавно на предприятии произошёл пожар. И два сотрудника охраны, Макаров и Никитин, первыми прибыли на место происшествия, и вступили в нелёгкую схватку с огнём. (Я с трудом сдерживал себя, чтобы не расхохотаться). Благодаря их самоотверженным действиям пожар были ликвидирован, и ущерб, нанесённый предприятию, оказался минимальным. Они уже получили памятные подарки от лица дирекции предприятия. Теперь настал черёд и фирмы «Арес» наградить героев. К сожалению, охранник Никитин совершил недобросовестный поступок, и был уволен из наших рядов. Поэтому он не будет премирован. А охранник Макаров, и старший смены Иванов, (Валерий Иванович очень удивился), будут премированы согласно приказу № 372 от 25 мая 2011 года.
Никитин всё-таки доигрался. Он и раньше получал замечания в свой адрес, что не должным образом относится к своим обязанностям, а тут перешёл через край. Выпустил машину через транспортную проходную до того, как на неё принесли документы. По телефону на пост доложили, что документы оформлены, но ведь их надо было ещё проверить! Мало ли что, вдруг где-нибудь ошиблись! Но Никитин распахнул ворота до того, как дамочка со склада пришла на пост. Машина выехала за пределы территории, а дама написала докладную записку на работников поста. Вместе с Никитиным дежурила Надя. Их обоих заставили писать объяснительные. Никитин взял всю вину на себя, за что и был уволен. Наде потрепали нервы, довели до слёз, но оставили на службе. Так Никитин проехал мимо премии.
Теперь вперёд вышел человек с папкой в руках. Он подошёл к Валерию Ивановичу, вынул из папки большой красочный конверт, и протянул его Иванову.
- Поздравляю вас, - пафосно произнёс он, пожимая руку Валерия Ивановича.
- Большое спасибо! – растерянно произнёс старший смены, по-прежнему удивляясь происходящему.
А юноша с папкой переключил своё внимание на меня. Он подошёл ко мне, и протянул мне такой же красочный конверт. В нём могла уместиться небольшая настольная картина.
- Поздравляю вас, - речь второго представителя работодателя не отличалась изысками.
- Большое спасибо! – не стал оригинальничать и я.
На том официальное мероприятие и закончилось. Когда же я разорвал конверт, из него медленно и торжественно выпала одна купюра, достоинством в тысячу рублей. Я разорвал конверт до конца, но больше в нём ничего не оказалось. Спрашивать Валерия Ивановича, сколько положили ему в конверт, я не стал. В конце концов, это его премия, а чужие деньги меня никогда не интересовали.
Но и на этом история с пожаром не закончилась. Когда подошло время получать жалование, то мне выписали на одну тысячу рублей меньше. Я попросил посмотреть ведомость. Там, напротив моей фамилии, в графе «Особые расходы», стояла выше озвученная сумма. Я задал вопрос Валерию Ивановичу: - Это что, с меня списали тысячу с зарплаты в виде премии за пожар?
Валерий Иванович хмуро посмотрел на меня, и ответил: - Похоже, что так. С меня тоже списали. И действительно, напротив его фамилии, в той же графе, стояла та же сумма.
- Вы знаете, Андрей, - произнёс Валерий Иванович, глядя куда-то мимо меня, - когда я увольнялся из милиции, то меня мои сотрудники предупреждали, чтобы я шёл в охрану туда, где бывшие менты. Там будет порядок, и не будет идиотизма. И когда я сюда пришёл на работу, то охранное предприятие было другое. Им были все довольны. А вот с Нового Года пришёл «Арес». И на первой же встрече они такое сказали, что даже у Сергея, бывшего подводника, глаза на лоб полезли. Что же теперь об этом говорить? – он показал пальцем на ведомость, - всё равно не поймут. Мой вам совет, оставьте всё, как есть.
Я поверил Валерию Ивановичу, и не стал эту тему больше поднимать. Тем более, что меня занимали совсем другие вещи. Мы с Апельсинкой договорились встретиться в свободное от работы время.
