ч1                                      

                                                         Глава униатской церкви митрополит Андрей Шептицкий, в миру граф Роман, а ныне герой Украины прожил интересную полную авантюр и предательств жизнь.Австрийский улан магнат,красавец, лев венских салонов, жуир и драчун в 22 года(1888г) вдруг снял военную форму и облачился в рясу василианского монаха. Что же произошло? 

                                                        Жажда деятельности просыпается в человеке рано. Поначалу она неосознанна и суетлива: если взрослый человек повторит все движения трехлетнего ребенка, которые тот проделывает за день,— он умрет, не выдержит мускульного перенапряжения. Истинная деятельность, будь то физическая или умственная, начинается тогда лишь, когда и е с л и человек осознал свою значимость и свое жизненное предопределение. Как правило, тот, на кого уповали школьные наставники как на образчик воли и дисциплинированности, такого рода истинной деятельностью оказывается обойденным.
                                                       Граф Роман поначалу не видел иного пути в жизни, кроме как путь военной славы. Мечтатель, он свою юношескую мечтательность старался скрывать ото всех, но это не удавалось ему: люди особенно зорки, когда дело касается фигур недюжинных, в и д н ы х.
                                                      Однажды молодой граф Шлоссберг на рассвете, после вечеринки, пьяно и дружески полуобняв громаднорослого улана за талию, сказал:— Я преклоняюсь перед тобой, Роман, право, преклоняюсь,ты достойнее меня, умней, сильнее, но уж если кому и суждено стать фельдмаршалом, то мне, а не тебе, хотя я того не заслужу, а ты — заслужишь. Мягко улыбнувшись другу, граф Роман спросил (лучше 6 и не спрашивал).— Почему?— Потому, что я — австриец, а ты — славянин. Ты богаче, умнее, но ты — чужой. У тебя есть потолок, надо мной — небо.
                                                      Граф Роман умел пить, и его не могла повалить ни пипта, ни две. Он уснул спокойню, не обратив внимания на на пьяный лепет приятеля, но кто-то вдруг словно ,толкнул его в литое плечо, и он открыл глаза, и поднялся, и оттого, что солнца по-прежнему не было, понял, что спал он всего несколько минут, и понял страшный смысл, сокрытый в
словах графа Шлоссберга.Граф Роман почувствовал свою малость— несмотря на громадный свой рост, силу в руках, мощь торса, несмотря на ум, богатство и славу своего славянского рода, столь уважаемого в габсбургской монархии.
В то горькое, самое горькое утро в его жизни он осознал вдруг, как бы он не хотел и что бы не д е л а л, ему вправе не позолить п о д н я т ь с я потому лишь, что кровь его была ве австрийской.

                                                      Рабство противно человеческому духу. Редко кто стремятся стать оруженосцем маршала — каждый меч-
тает о своем жезле, с этим и на смерть идут, но лишь в0 имя такои жизни в которой нет потолка — есть небо
Препятствия созданы для того, чтобы их преодолевать,искусственные ограничения — для того, чтобы разрушать их. Но не мог же он, граф Роман, пойти на то,чтобы разрушать монархию?! Это значило бы обратить оружие против самого себя. Сила, обращенная вовнутрь,рождает святых или психопатов .Сила обращнная вовне, рождает л и ч н о с т ь, во имя которой придворные зодчие реконструмруют залы, поднимая потолки или рисуя на них звездное небо.
                                                     Граф Роман наскоро собрался и вечером следующего дня неожиданно для всех уехал в Киев. Он путешествовал по Украине и России один, встречался с разными людьми в душных киевских ресторанчиках и за рюмкой слезливой водки слушал. Великая империя трещала, царило безверие и усталость, люди искали веры, ждали точки опоры, ж а ж д а л и идела. Огромная Держава его славянских единокровцев показалась ему нивой, которая ждала Великосо Пахаря. Путь к небу — духовен; из России граф Роман уехал в Ватикан, и там, после долгих бесед с людьми веры, отрекся от мирского имени своего и стал Андреем, монахом ордена василиан, того самого ордена, который шел в Россию с унией, который хотел примирить православие с Ватиканом, а путь к примирению один — растворение низшего в «высшем

                                                     Не граф Роман, а уже брат Андрей сделал выбор он получил свое небо. Путь к его иебу будет отныне путем духа. Обиженные и оскорбленные Украины и России, Литвы и Белоруссии станут его д е т ь м и, а он сделается их пастырем, И никто не посмеет преградить ему путь к его небу, потому что л и ч н ы е интересы брата Андрея, представляющего общие интересы славян, будут отныне учитываться монархами Европы, а не р е г л а м е в т и р о в а ться ими; отныне его кровь, славянская кровь, его плоть,славянская плоть, стали второстепенны, несущественны, ибо он предложил свое тело служению католическому, сиречь западноевропейскому, духу.
София Шептицкая, (мать Андрея) сохранившая в свои годы красоту н властность, узнав о решении сына, сделалась старухой в считанные часы: лицо ее, с заплаканными глазами, изменилось до неузнаваемости. Папа Лев ХII
прислал ей письмо: Решевие Вашего сына УГОДНО БОГУ. И графиня, став маленькой, притихшей в напуганнои матерью, а не сановитой матророй смирилась,утихла, погасла и умерла вскорости: что же ей еще оставалось-то?
                                                  За двенадцать лет брат Андрей прошел все ступени церковной иерархии: от монаха до магистра, от игуме
на до священника, от епископа до митрополита. Ему не исполнилось еще и тридцати пяти лет, когда он был
коронован униатским владыкою мира. Отныне путь в небо был открыт, потолок разрушен, ибо митрополит— всегда н а д миром и монархи приходят к папе и его пастырям за советом и помощью в своих суетных, мирских делах, а никак не наоборот.Две тысячи лет христианство, ставшее государством духа, добивалось этого положения, и оно добилось его, и никто не вспоминал ни про страшные столетия инквизиции жегшей на кострах и топтавшей в тюремных казематах светлых гениев человечества, и никто не вспоминал о войнах, которые благословлялись крестом, и никто не укорял пастырей за то, что они выводили темные толпы пьяных нелюдей на погромы: если уж столько вековов о н и выстояли — значит, сяльны, умны и могучи, Лучше быть с ними, чем против них.



Альтернатива. Ж.Дружба народов.1984г