*****


Изрядно наокубившись в "О!Куба!"
Еле плетясь по Рубинштейна пьяным,
Черти мазками смелыми по серым
СтЕнам узоры красками. Мы в праве
Из ритма шага, шелеста колес в асфальте
Рождать очередные были и виденья.
Все ордена отца продам за откровенье:
Зачем рожден? Ведь не марать бумагу
Меня прислали Боги в ПоднеБесье:
Извечный цирк ростовщиков и бесов.
Переливая пустоту из сердца в буквы
Я между пальцев упускаю чувство жизни.
Разрежь же тишину ночную рифмой -
Вибрацией срывающей покровы смысла,
Служанкой-сплетницей, сболтнувшей всему рынку,
Секрет Хозяина: что смысла в жизни нет.

Я трансформирую седое небо мая
В пурпурные и алые подушки
Из облаков и детских сладких снов,
В течения тепла и завихренья лета,
В узлы морских ракУшек, хвойные деревья.
Мой мир покрыт туманом ароматов
Смолы сосны и дыневой "жевачки",
Что в школе выменял на юбилейный рубль.

И под конец прогулки до подземки
На пьяных ватных кедах из Стокгольма
На скользской плоскости ночного тротуара
Я начинаю путать сказки с явью,
Что было и что будет в ПоднеБесье,
Кем было и чем станет мое Эго,
Глаза всех некогда любимых женщин
С гирляндами из звезд и фонарей.
Я растворяюсь в лицах, шутках, страхах,
Я раскрываюсь в рифмах, строчках, сказках
Так недописанных мной в декабре под вечер
Когда устав от службы на галерах
Я мнил себя тем проклятым поэтом
Незваным гостем из татарского сарая
В мир творчества и молодых московских шлюх,
Ласкающих мой член под кокаин и слух
О перечне счетов в швейцарских кладовых.
Но я - обычный раб, а эти грезы - стыд.

И потому окубившись в "О!Куба!"
Мазками смелыми я крашу Рубинштейна.
В мечтах через него раскрасить это небо
Давящее седым холодным маем
Прогнивший старый город. Не могу
Я верить больше слову. Потому
И выбрал краски, зачеркнув стихи,
Я выразить хочу весь этот дивный мир.

***********

Ты, тихий бархатный апрельский снег,
Паришь, запутав спальные массивы.
В Париж и Римини в shop-tour`ы не спешишь.
Ты патриот балтийского разлива.

Я прячу модный кок и с брюликом серьгу
Под серой теплой шапкой и, сутулясь,
Асфальтовой тропой в шеренге лиц бегу
К подземному дворцу. В плафоны вестибюля

Поймали, приручив, сто солнц по 200 вольт,
Те предки, что презрев все вечные законы,
Порвали кандалы. Где ты теперь король?
Расстрелян и сожжен в уральской ржавой домне.

И алой кровью шелковых знамен,
До-пьяну напоив иссушенные земли,
Алхимиками став, из дерева сохи
Рождали сталь, отмывшись от позора.

Но краток царства век, и вечна только смерть.
Герои словно тролли спят в сАване гранита.
Холодный постамент, ты позабыт детьми.
Хоть высишься столпом их суетного мира.

Смесь кожи и стекла, металла и костей -
Вагон, червь дождевой, оседланный планктоном.
Из местных каждый - раб айфона и сетей:
Пожрал - дави на лайк, посрал - не медли, фоткай!

Да! Вечна только смерть, но в мире есть одно,
То право встать и бить, разрушить строй закона.
Апрельский старый снег на чистое стекло
Ложится силуэтом крыл ангела с иконы.

Я подойду к окну, я повернусь спиной,
Я совмещу ось крыл с каркасом позвоночным,
Любовью сложен нимб, огнем заточен меч -
Я подарю вам сталь, отмывшись от позора.

В колонках играет - AM
***


Ну как тебе в иглах мороза
Шагается быстрой походкой?
Тепло магазина больничным наркозом
Скрутило всё тело. Находкой

Считаю любое кафе на пути
Из рабства домой
И из теплого дома в привычное рабство
Работа?
По мне: легитимное графство
Господ, их вассалов/холопов.
Забота
Свелась к положению точки в двух главных осях -
Зарплата и должность!
Какая же древняя пошлость -
Рожденная в снежных степях
При первых монгольских царях:

Катиться с подводой подарков
- горой соболиных мехов
Чтоб в ноги швырнули Ярлык -
- Пергамент с прощеньем грехов.

Прощай, мой лесной тихий край,
Я еду в дикарский Сарай
Как грязный холоп на коленях
Просить узкоглазое племя
Стать князем всей русской земле,
Прислужником дикой Орде.
Я первый по званию раб,
Предатель поправший устав
Войны партизанской с врагом.
Зато дом отцовский спасен.
Зато сохранил я детей -
Наследников доли своей.
Я честно взимаю налог
С крестьянских дворов и жесток,
Как требует новый закон:
Жену должника ждет полОн,
Аркан, самаркандский купец
И в блядстве гарема конец.

Но кто поступил бы иначе,
Не верю я в сказки, и паче
Не верю я в слабость Орды -
Великой народов тюрьмы.
При мне больше нету набегов
Мордвы, кипчаков, печенегов.
У нас есть защиты зарок -
- "Вноси ежегодный налог!".
И взгляд-в-пол, смиренно молчи,
Увидев монгола вдали.

Мы - малый покорный народ.
Нам в детстве заштопали рот.
Нам вырвали силой клыки,
Прижгли сургучом языки.
Мы - верные слуги Царю!
Я - раб, я - немой, я СЛУЖУ.

***

Семь лет на Приме.
Теперь Парнас.
Все, кто не с нами -
те против нас.
Реви, гитара.
Кончай их, бас.
Чёрт не прогонит,
Бог не продаст.

В пучине нервных
Обидных фраз
Терпи, Ирина,
Молись за нас.
Чем ближе к марту
Тем жарче секс.
Бог нас не выдаст,
Свинья не съест.

В колонках играет - последний Beck
***

О, милый мягкий Гамлет!
Почём у лавочника ныне пуд прощения?
В пустынях серых лет
Ты потерял последнее мгновенье,
Спустив его на комплексный обед.
В просторах бурных туч кинжалом свет
Проделал щель-бойницу, поливает
Пунктиром ярких пуль, в них отливает
Владыко-Солнце в саване побед.

Я стыд дроблю отбойным молотком,
Откалывая крохи от бетона,
Ночами часто сплю, так скучно крепко сплю,
Обняв любимую за плечи. Метрономом
Пульс сердца отдает в чуть-чуть седом виске
И слезно капает на кухне кран в тоске.
Чернильное перо зажав в ручном тиске
Не силюсь больше стать эпохи камертоном.

Холодный спит Парнас среди полков полей:
В пол-пятого утра устало малолюден.
Я собственник стекла, бетона и нулей
На card`е. Средний буржуа: чуть хамоват, чуть тучен.

Я перерос тебя, наследный датский принц -
Изнеженный с пеленок близким троном.
Я - Макбет! "Быть-не-быть" - всё это не по мне.
Мой путь - "ножом-по-горлу" за корону.
Мой путь - в крови царя (Отечества отца).
И не жалеть годами о папаше.
Я режу жилы, Бога, свет ради венца.
И жду конца в безумном латном марше.

Искажено лицо, горячка, жар, в глазах
Пожары деревень, мне бесы помогают:
Присягу позабыть, переступить себя,
И взять все то, что есть твое по праву.
И победить. И сесть на трон. И впредь
Носить как нимб корону церемонно.
Ночами сладко спать, по праздникам храпеть,
Обняв любимую за плечи. Стать законом.

И Гамлетом не быть!
И Гамлета забыть!
Отца убить. Себя простить. И просто жить.
С любимой леди Макбет просто Жить!

В колонках играет - DeafHeaven
***

Корица и дымный "уиски"
Жужжание в приводе диска
Под музыку сладких ночей.

Всю жизнь я бегу по списку
Сверхважных встреч в ритме диско
В присутствии тучных людей.

В слиянье войны и мира
В квадратах и метрах квартиры
Кусочки из счастья пунктиром
Пробили тропинку к тебе.

И ты, о моя дорогая,
Такая родная, смешная:
Толкаешь меня к створкам Рая
И будишь зарёю во мгле.

В колонках играет - The Arc
***

Твои объятия, рассказы и мечты,
Твои признания, обиды и усмешки.
Никто не радуется так, как радуешься ты.
Никто так не кричит, дом покидая в спешке.
Мы прожили с тобой не меньше сотни лет.
Мы тонны соли съели, выпили все вина.
Ты дорога мне, ты - мой главный оберег
От яростных штормов заснеженного мира.
Согрев в мороз ладонь дыханием своим
И растопив пыльцу серебряных снежинок,
Я снова жду тебя у выхода метро,
Чтобы гулять и быть рабом твоих родных улыбок.

В колонках играет - King Gizzard
О кошка!
Утонем же в пышном матрасе
Как в теплом арабском море.
В штормах мягкого одеяла
В атоллах-подушках. Ведь вскоре

Приедут в скрипучем фрегате
Под черным костистым флагом
Отъявленные санитары,
Паля домофонным залпом.

Я пил очень много рома!
Я ром запивал пивом!
Чтоб в море сбежать с кошкой
От творческих катаклизмов.

В колонках играет - манерный Ес Соя



И пусть шумят поеЗДА
В потемках глубокой подземки.
С неделю разбита звеЗДА
На пике рождественской ёлки.
И если хамит в перепалке
Тупая седая пиЗДА -
Ты помни всегда об одном:
Что дома с уютным котом
Мы ждем тебя прямо сейчас!
Плевать, что будет потом
Со всеми кривыми прямыми
В двадцатом, сороковом.
Сегодня мы просто любили.