Да, эпичное место (я про многие места могу так сказать, но тут что-то особенное, хотя духа старины не почувствовала).


Шар из яиц, который только ленивый не сфотал.


А вот и чувство осени )


В общем, красиво, чисто, аккуратно. Чувствуется, что здесь не бедствуют.




Фотографы мы с Катькой не вот прям ах, но сижу, пересматриваю наш фотобагаж и ведь нравится.

Местами с территории лавры виден Днепр, о чём, кстати говоря, этот кадр не даёт ни малейшего представления.




Кругом слегка тронутые холодами розы.


Толпы школоты и прочих туристов, от которых мы старались держаться подальше. Хотя детишки, донимавшие священника, были такие классные )




Куст. Бессмысленный и прекрасный )


Осень. После облетевшей наголо Москвы, тут она ещё рыжая и родная.

Очень в моём духе получилась подборка. Ничего существенного - только настроение.

 Александр Безуглов

Время Веры

Вера держит кулачки - Стервам плакать не с руки: Что Москва – слезам не верят Нынче даже Петушки! Вера чувствует, вот-вот Масть козырная попрёт: Бог не фраер - ей, фартовой, Он обязан сдать на ход! Чацкий – лузер: гнать коней Надо прочь из ебеней! Из столицы - в глушь, в Саратов? Поищи кого дурней!.. Чемодан-вокзал-метро: Семь холмов с восьми ветров Заполняет биомасса - Хворост будущих костров… Срок пришёл и вышел срок. Смыслы бродят между строк...

 

Написала мегапост, но не получилось ему выжить. Что ж, так тому и быть - только фото.

Чёртово колесо, на котором я так и не покаталась, ибо а) ржавое, б) скрипит, в) когда-нить в другой раз.

Здание с колоннами, которое мне снилось. Ну, или похожее на него )

Кинотеатры: декоративный...

... и действующий.

Славная настроенческая арзамасская улица.

Собор. Тоже с колоннами, кстати.

Памятник Пушкину, прогуливающийся в окружении ворон. 

Абориген и хороший человек Машка на наших посиделках в недавно открытом клубе "De luxe". В этом заведении на танцполе узрела новую моду среди толстых самок - танцевать вокруг сваленных на полу сумок =)

Башня, назначение которой мне, надеюсь, раскроет Гугл. 

Лучшее злачное место - кафе "Нью-Йорк". Там хотелось поселиться. Жаль, что уже не сезон, а летом там открыта крыша, выдают пледы. В общем, отличный повод вернуться в Арзамас летом =)

А это одна из завораживающих картин в кафе "Рио", где невкусный жульен, но потрясающий кальян за 250 рублей.

Однако!

Флешмоб для избранных =)

А в "Ное", где кормят шашлыками и роллами (соус к последним наливают в нереально огромные салатники) штраф за свист.

Между прочим, в Арзамасе ещё реально сдать макулатуру О_о

"Слышь, мать, похоже, он нашёл ту кассету" (с)

Судя по всему, где-то рядом существует детский картинг. Завидую =)

В день перед отъездом у меня появилось право загадать новое безумное желание.

Такая вот арзмасская очень_осень вышла.

 

... или свадьбы Лёши и Агидель )

Вот она какая

Лиричная Маша. А ещё мне нравится замах роминой руки на заднем плане )

Фотограф Лёша

Абрамцево

Гости дорогие и почти трезвые

ЗАГС

Молодая и красивая мама невесты

Молодой и красивый Саша

Дарственные надписи на приговоре о лишении свободы

 

Андрюша с цветочками

Аттракцион "Сейчас вылетит птичка"

Первый танец молодых

Ксюха (поймавшая букет невесты) с Юрой

Рома с красивой девушкой

Брутальный джедай Генрих

Дальше че-то смутно помню... :D

Снег покушается на мою осень. Несправедливость (

Она продолжается.

Все начинается с "Сапсана". После которого ни на чем другом ездить уже не хочется.

Чой-то мне, старой эротоманке, померещилось в его эмблеме... ) Да еще тень так многозначительно падает.

Романтика телеграфных столбов.

А в Питере водятся гоблины, ахха. И даже улыбаются самкам, которые нагло их фотографируют на телефон.

Далее немного похотливых питерских двусмысленностей без комментов.

Гостиный двор превратился в хзч. Грустно. Я его помню совсем другим.

Скромное бистро, где можно поесть на 250 р. За эти потолки можно простить даже переизбыток перца в курице )

"Cafemax" не хуже московской версии. И с ч.ю. у ребят все хорошо.

А в Выборг так и не съездили (

Место нашего обитания.

Ы )

Достопремечательности.

Первая радуга. (Увидела ее только сейчас)

Набережная, где особенно быстро объедается глазурь с мороженого )

Вторая радуга.

Единственная фотография с чистым небом.

Уличный художник.

Просто так.

Попытка питаться дома.

Так бы и написали: КВД. Можно подумать, что у творческих работников бывают болезни другого плана. Ну, алкоголизм, в данном случае, не болезнь.

Отлично помню это поле на Ломоносовской )

Креатив работников (или посетителей?) питерской Икеи.

Кинотеатр в Меге.

Давно забытое ощущение.

Дом, где жил Раскольников. Как же заипали туристы его жильцов...

Мб, кто-то заметит эту грязную несчастную панду на балконе одного из зданий.

Чувство очень_осени по-питерски.

Здравствуй, дерево!

Лепота.

Полнолунье.

Кажется, в здании вокзала перед отъездом.

Именно здесь я впервые в этом году по-настоящему почувствовала осень.

Борис Егиазарян. Из серии "Петербург. Дождь".

Долгожданный )


И разве скажешь, что это линия отреза между июлем и августом. По-моему, натуральный московский сентябрит.

Наученная суровой жизнью, юная театралка вчера додумалась поехать за билетами пораньше - прямо после работы. Да, теперь это так называется. Вышла из метро на Баррикадной, наконец-таки оценила новый скверик с торца Новинского Пассажа. Очень и очень. Во-первых, много-много "пьяных" лавочек. Все в идеальном состоянии [пока]. Шикарные фонари. Лирика, романтика и прочая хрень, ахха. [Вспомнила, как несколько лет назад именно тут попала под такой дождь, что в метро потом было стыдно заходить. Кто же думал, что мокрый лен - это порнография. Ну ладно, долой воспоминания!] Перешли мы, значицо, Садовое, поржали на витриной "Bosco sport". Или я чего-то не понимаю, или эти шапки с чебурашинскими ушами протестуют против их эксплуатации одним свои видом. Свернули на Поварскую. И тут замечаю подозрительно знакомую походку. Семен Семеныч! В общем, встретить папу было очень неожиданно. "Привет, папа! Пока, папа!" Очереди в театральную кассу не было. Билеты в руках. Смотрю на часы - почти два часа до спектакля. И мы пошли гулять. Сначала изучили Институт Мировой Литературы. Со всех сторон. Все-таки там потрясающая лепнина на потолках и герань на подоконниках. Потом я увидела на соседнем здании охренительную пожарную лестницу и уже было собралась почтить ее своим вниманием, но вовремя передумала. Кстати, пока мы созерцали лепнину, болтаясь под окнами института, какая-то сказочная благообразная старушка вылила воду прямо из окна второго этажа - как раз туда, где мы стояли минуты три назад. Памятник Горькому перед входом показался нам ужасным. Впрочем, неподалеку мы обнаружили не менее специфический памятник Толстому. Про рояль с крыльями на территории Гнесинки, которая оказалась тоже в трех шагах, я вообще тактично умолчу. Из уважения к искусству. Мы изучали округу с великой тщательностью людей, которым надо как-то убить время. Забрели на детскую площадку, где я покачалась на качелях так, что вертолеты в голове преследовали минут пятнадцать. Во! Еще мы видели тот самый легендарный вяз, который облагорожен табличкой, гласящей, что он пережил войну 1812, пожар Москвы и борьбу за гласность 1987. Вероятно, я чуть-чуть что-то переврала, при удобном случае надо будет сфотать эту несравненную надпись! А еще теперь я наконец-то знаю кафе Лебедева. Очень славное местечко, относительно недалеко от ЦДЛ. Вообще концентрация знаменательных мест в том районе близка к критической, что не может не провоцировать позитивное состояние духа. Потрясающе в темное время суток выглядит Храм Вознесения у Никитских ворот. Очень хотелось зайти, но экипировка несколько не позволяла, жаль. Ну, а еще я дико замерзла, что уже классика.

Да, теперь про спектакль. Разумеется, мы пришли за две минуты до начала. Ибо некоторые всегда опаздывают. Да и прогрессирующий географический кретинизм никто не отменял =))

Как там: "Итальянские двери. Русские бани. Глупые самки ... Паленая водка!"  (с)  [это было лирическое отступление]

Разумеется, мы были голодные. В общем, бананы и сливочные криспы решают. А в целом... В спектакле присутствовала пара неплохих фраз! Одну я даже запомнила. "Женщина всегда остается женщиной. Конечно, если до этого она не была девушкой". А габариты актрис волей-неволей заставляли верить в свое совершенство. Но под конец, ессно, дико хотелось спать. Совершенно не помню, как я вышла из метро, сладко зевая в приступе анабиоза начальной стадии. В подземном переходе какой-то страшненький мальчик с удивительным вокалом играл на гитаре, я замедлила шаг, что было оценено и мне персонально спели мой любимый романс из "Юноны и Авось". Денег я, ессно, не дала. Телефон тоже. Но все равно приятно.

Очень осень вчера пыталась закончиться. У нее не получилось. С 31 ноября!

Являясь личностью крайне циничной в своей сентиментальности или [хрен знает, как звучит эстетитичней] крайне сентиментальной в своем цинизме, я не могу оторваться от темы детства. Не могу и не хочу. И не буду. Поэтому считаю себя вправе еще чуть-чуть поразмазывать розовые сопли и голубые мечты безбашенных 80х-90х.

Вышивка по картону считалась почти искусством, но мое к нему приобщение закончилось на начальном этапе. Почему? Сейчас уже и не вспомню. Точно такая же участь [я про снисходительное забвение] постигла и советскую версию Гринписа, которой очень хотелось членских взносов. Зато теперь очевидно, что любовь к большим красным машинам у мну с младых ногтей, ч.т.д.

Первые книжки из серии "Читаем сами". Моя Красная Шапочка [правда я хз, что стало с шапочкой].

Следует отметить тягу к интеллектуальному досугу. Шашки и шахматы рулили. Фотокружок тоже вносил красок в пионерские будни, несмотря на откровенную, просто-таки вызывающую чернобелость наших творений, обретавших жизнь в свете развратного красного фонаря.

Вот еще одна сборная солянка. Кстати, транспортир помнит не только мои руки, но даже и маму в амплуа школьницы. А шпаргалки по геометрии, судя по всему, вообще не юзались, ибо слишком хорошо сохранились. Зато налицо гламурный налет на изучении проблемы глобального потепления в Московской области или чего-то там еще, выраженный в сердечках, коими старательно опечатывался каждый пункт работы с картой. Кошелек как свидетельство детского богатства. [Еще бы, огромная поция витаминного салата стоила в школьной столовой 5 копеек, запеканка с мясом - 15, а за рубль можно было купить наипонтовейший пенал.]

Пластилин. Он даже пахнет детством.

Дневники. Строгие и брутальные в своей советской безыскусности. Как сюда затесался крамольный розовый - ума не приложу.

Тетрадки хорошей девочки. Почерк, от которого весь учительский состав писал кипятком. Аккуратистка хренова. Тьфу! =))

В среде дитенышей СССР было повально распространено собирательство. Да, и часики я, ессно, обожала с детства.

Количество журналов "Пионер" и "Юный натуралист", населяющих глубины старенького шкафа, превзошло даже самые смелые мои ожидания. Еще больше удивило их идеальное состояние.

В очередной раз/выходной день дорвавшись до залежей хлама, блаженствующих в необъятных недрах посадского серванта, нашла свое голожопое бесстринговое детство. Чуть не прослезилась от... [как там оно говорится?] нежной ностальгии или чего-то подобного. Я и забыла, что в 1ом классе у нас был шедевральнейший девайс - дневник читателя, - куда выплескивались все детские эмоции и иллюзии от осиленных печатных изданий.

Судя по всему, художник изначально хотел нарисовать цветочек в руках Буратино, но потом опомнился и вовремя преобразовал его в ключик. Про скрытую рекламу Билайна я вообще тактично умолчу. Как и про проблему с левым ножным протезом героя. Кстати, цвет носа последнего наводит на мысли о политкорректности в среде бревен или же о проблемах с элементарной личной гигиеной.

А это влияние эпохи:

Настолько прозрачно, что в комментах не нуждается.

Теперь о классике выведения палочек и загогулинок. Да, мы были опытными селекционерами.

Еще в 1ом классе мы [кажется, на трудах] дружно готовились к Эре Терминаторов:

Душа Дуршлаг нараспашку.

 

Старая квартира на Озерной-7. Красный ковер на стене. Мне два года. Мы с папой собираемся идти гулять. Спускаюсь с пятого этажа. Сама. Ножками. Межсезонье. Нет. Осень. Конечно, осень. Вполне вероятно, что очень_осень. Стадион. Бульдозеры. Грязь. Скользкая серо-коричневая грязь. Папа в спортивном костюме. А на мне серо-коричневое клетчатое пальто и резиновые сапожки. Картинка, которую выдает память, слишком четкая. Слишком. Неужели дети способны так хорошо все запоминать?

 

«Детский мир». Парковка колясок. Самые красивые – велюровые, немецкие, у них огромные колеса, причем передние чуть меньше задних. Да, раньше люди не боялись оставлять детей на улице. Из какой-то коляски раздается писк. Подхожу и усердно качаю. Вдруг слышу писк по соседству. В итоге бегаю от одной коляски к другой и качаю, качаю, качаю. Минут пятнадцать туда-сюда – челноком. «Какая хорошая девочка! Спасибо тебе!» Девочке лет пять.

 

Москва. Мама повела Яну в кино. На «Холодное лето 53го». Она ожидала, что мне понравится? Перед кино мы посидели в кафе, где я умяла кусок торта «Сказка», походу не слишком свежего. До сих пор не могу определиться, от чего меня тошнило – от торта или от фильма.

 

Новогодние елки в ГДО. Дурацкие открытки с печатями, по которым выдавали подарки. В каждом подарке, помимо конфет, обязательно были мандарины и вафли «Артек».

 

Увлечение переводными картинками. Которые по три копейки. Это нечто незабываемое. Прости, мама, за похеренную плитку в ванной и на кухне.

 

Первое сентября. Первый раз в первый класс. Иду с потрясающим десятиклассником. Несу какие-то дурацкие цветы. По-моему, гладиолусы. Или астры? Те, к которым через тернии. Холодно. Я с закапанными глазами. Бррр! Или это во втором классе я была с закапанными глазами на 1 сентября? Все-таки в первом. Мля, почему я забыла, как звали того мальчика? Дети, они такие. Не думают о перспективах.

 

По дороге из школы собираю желуди на аллее у Гарнизонного Дома Офицеров.

 

Утро. Плановый путь на рудники. Туда, где добывают гранит науки. Главная задача – покинуть пределы видимости из домашних окон. Снять шапку. Подумать. Зайти в первый попавшийся подъезд и снять рейтузы. Классика жанра.

 

Анкетомания. Анкеты были у всех. Поголовно. Примерный список вопросов:

- ФИО

- день рождения

- любимый цветок

- любимый цвет

- любимое имя мальчика/девочки

- как ты ко мне относишься?

- кто тебе нравится?

- напиши мне пожелание

Продолжать можно до бесконечности. Если найду – обязательно продемонстрирую.

 

Наконец-то у меня есть часы. Кажется, они назывались «Электроника». Белые с цветочками и пупырчатым пластиковым ремешком. Их привез из Минска кто-то из маминых знакомых. А еще привезли набор календариков по мотивам мультика про попугая Кешу. Вот это счастье!

 

Летом мы с мамой поехали в Ленинград к тете Тасе, дедушкиной сестре. Сидячий вагон. 8 часов в пути. На мое кресло какой-то урод повесил свой пиджак. Поэтому сколько я не опускала спинку – стоило отойти на пять минут, размять ноги и познакомиться с другими пассажирами – спинка возвращалась в прежнее положение. Помню, что у тети Таси в одной из комнат были старые пластмассовые игрушки на люстре. Такие маленькие и выцветшие. Эрмитаж. Толпа народа в кассу. Дедушка взял билеты без очереди, ибо ветеран. Восковая фигура Петра I. Серебряная гробница Александра Невского. Малахитовая комната, в которой потрясающе красивая беседка. Какие-то картины с голыми жирными самками. Рубенс что ли? Честно, мне было Пофигу. Фонтанка. Гостиный двор. В отделе игрушек была охренительная говорящая кукла. Стоила эта сволочь 18 рублей. Ессно, мне ее не купили. Купили трикотажные брюки, маленького пупса и поросенка в домике. Последние два живы до сих пор.

 

Была в Мавзолее. Идиотизм какой-то. Лежит кукла, а вокруг нее толпа с торжественными лицами. Я недоумевала, но вслух не комментила, воспитание не позволяло.

 

Третий класс. Мы с подружкой делаем макияж мелом. Типа_тени – зеленый и голубой мел. Типа_румяна – розовый. Белый она просто ест. А еще нам с ней нравился один и тот же мальчик Дима, который был старше меня на год и день. [По правде сказать, редкий долбодятел.] И это только укрепляло нашу дружбу. После, в пятом классе мы написали ему парочку открыток и засунули в почтовый ящик. Димина мама, тупая самка, принесла их в школу на родительское собрание. [Собссно, почему я вспомнила про это. Сегодня кто-то из моих знакомых спамеров прислал мне цитатку с башорга:

xxx: Капец! Сын во втором классе открытку соседке по парте подписал:

xxx: "С днем рожденья Аня! Ты дура, потому что любишь Колю, а не меня! Владик."

yyy: сам видел?))))))

xxx: нет, ее Анина мама вчера на родительском собрании зачитала…]

 

Вдогонку к теме собраний. На одном из них маме накапали на мозг, что негоже ребенку ходить с такими когтями. И она заставила постричь мои шикарные длинные-предлинные ногти. Длиннее, чем у любой из учительниц, между прочим! Как я злилась!

 

Прием в пионеры. Тройной звездец. Два галстука из трех живы и пылятся в шкафу. Значок тоже можно поискать. Стоит отметить, что галстук я не носила. Бунтарский дух, ахха. Но как только сказали: «Все, дети, можете быть свободны от удавок совка!» - Яна сразу же стала регулярно завязывать красный равнобедренный треугольник на хрупкую шею, чем травмировала многих взрослых, трижды открестившихся от своего партийного прошлого и устремленных ясными очами навстречу светлому будущему.

 

Ламбада-бум. Год, наверное, 1989. Все учились ее танцевать. И у меня получалось. Ужаснах!

 

Жевачки «Дональд». Упаковка из десяти штук – десять рублей. Коллекцию вкладышей рука не поднялась выкинуть до сих пор. Позже появились всякие другие жевачки с вкладышами-переводилками. Как мы на них играли! А как мухлевали - ууу!

 

Сыр. Кусок [грамм четыреста] в одни руки. По четыре часа в очереди. Детские индийские трикотажные костюмы с заднего хода в том самом легендарном «Детском мире». По записи. Номера на ладонях. Не дай Бог помыть руки – ничего же потом не докажешь. Брали даже те, у кого не было детей. Брали и продавали.

 

Папа служил в Балте и присылал оттуда всякую вкусную фигню, которую у нас не продавали. Например, картофельные чипсы, которые выглядели как вафельные листы, или воздушный рис, или рахат-лукум.

 

Пятый класс. Урок биологии. Изучаем червяков. Предварительно накопав их на школьной клумбе. Потом самый большой, толстый и красивый [самец, наверное] оказывается в классном журнале на странице математики. «А кто у нас носит журнал? Ах, Яна!» Надо ж было так спалиться.

 

Лето. Каникулы. Пионерлагерь «Смена». Километров пять-семь от дома. Отжиги ночи напролет. Раньше пяти утра не ложились. Подъем в восемь. Типа, на линейку. Идите в жопу, йожики! Залезть на самую верхнюю полку встроенного шкафа, свернуться калачиком и спа-а-а-ать! Высшее счастье – мульты по видаку. Или съездить с вожатыми в город, сдать бутылки и на вырученные деньги купить пряников и лимонада. Лет пятнадцать потом не могла есть пряники. Дежурство по столовой. Тот еще фетиш. Совершенно гнилая картошка. «Э-э-э, как ты чистишь! Не срезай так много!» Зато можно попросить добавки борща. На полдник дают вареные яйца и галеты. Тащим их в палату, едим ночами. Все равно голодные. Из развлечений доминирует арт пастой по лицу и волосам во время сна. У меня волосы до талии. Если не длиннее. Однажды их намазали легендарным «Поморином». По всей длине. Незабываемо. Пошли с Ленкой в душ. Он, кстати, на двоих. Кое-как отмыли меня. Обратила внимание, что у Ленки уже растет грудь. А я мелкая и тощая – пацанка. «Природка!» – как говорила старушка-веселушка Марьсанна. Придумала легенду, что общаюсь с инопланетянами через розетку. Все поверили. Весь лагерь бредил данной хренью. Даже вожатые. Хотя чего я хотела, им по девятнадцать – сами еще дети, только курят. Однажды поперлись с той же самой Ленкой в другое крыло – к мальчишкам. Сидели, болтали, кажется, играли в карты. Потом замерзли. Сдвинули три их кровати. Спали красиво – мальчик, девочка, мальчик, девочка, мальчик. Аморально? Пох! Зато тепло. Интересно, если б нас застукали вожатые, кто бы первым вылетел из лагеря? День Нептуна. Выхожу на крыльцо. Сладко потягиваюсь. И тут со второго этажа мне голову ведро воды. Потрясающее ощущение. Вообще было весело. Мама забрала меня дней за десять до конца смены с температурой 38. А в это время столицу [да и страну] контачило. Путч. Август 1990го. Примерно тогда же по каналу «2х2» шел мегамульт «Макрон-1». В котором снимался принц Обихан [Абихан?] – мужчина моей мечты. Эх!..

 

Прокололи уши. Наконец-то! Как и все девочки из нашего класса, дефилировала с ниточками, которые, кстати говоря, надо было периодически прокручивать. Красава!

 

Классная меня не выносила. За дерзость. Спасало только то, что хорошо училась. Как пример. Уборка класса. «Все моют по две парты, Яна – три!». Ну-ну! Спокойно надеваю куртку, машу всем ручкой и ухожу домой. Детский труд – самый дешевый? Возможно. Но только не мой.

 

Первые крутые джинсы. «Levis». 501 модель. На болтах. Синие. Походу ваще мужские, ибо великоваты в талии. Но с ремнем вполне гуд смотрятся. Обычные псевдоджинсы, которые почему-то называли «Мальвины» стоили полтора миллиона [вроде миллиона… или уже были тысячи?]. Мои – семь с половиной. Таскала их лет пять. Даже не протерлись. Живы до сих пор, лежат в шкафу на даче. Реликвия.

 

Игра «Кис-мяу». Я сейчас уже не смогу точно ее описать. Вот, что выдал инет:

«Суть игры заключалась в том, что все играющие становились в шеренгу, а еще двое – ведущий и игрок - спиной друг к другу, ведущий – лицом к шеренге. Ведущий показывал глазами на кого-нибудь в шеренге и спрашивал «кис?», если игрок говорил «брысь», то тот продолжал глазами выбирать... а если «мяу», то на этом человеке останавливались и спрашивали «какой цвет?». Красный - означал поцелуй в губы, розовый - в щеку... Игрок должен был целоваться с тем, на кого показал ведущий, вне зависимости от симпатии или антипатии. Были и другие цвета, кроме розового и красного, но их суть уже мало кто помнит. Самым страшным был белый цвет. Очевидцы утверждают, что тогда мальчик и девочка уединялись в подъезде, надолго там застревали и выходили оттуда с жутко таинственным видом. Что там происходило на самом деле, история умалчивает».

На самом деле у нас белый цвет означал три вопроса наедине. Действительно надо было уйти в подъезд, где и проводился допрос с пристрастием. Врать, типа, нельзя. Никто и не врал. Ну, почти никто ;) Разумеется, все вопросы касались личных симпатий.

 

Сигареты «Золотое руно» в роще за школой. Запах, который я вряд ли забуду. Это после были «Маgna», «HB», «LM», «Lucky Strike», «Pall Mall» в школьном туалете. Впрочем, отдельного акцента стоит «Marlboro» в подвале Мира-7  на трубах, обмотанных стекловатой. Шампанское из горла в подъезде. Апрель 1994го. Смешно вспоминать. Потом эта идиотская наколка. [Дальше отрывок для опытных бдсм-щиков.] Итак, как свести наколку [свежую и сделанную собственноручно] в домашних условиях. Спирт на место позора. Пока не высох, насыпать сверху порошок марганцовки. Выедает на пять баллов. Через несколько дней образуется корочка. Ее отдираем или срезаем ножом. Процедуру повторяем. Так несколько раз. Если посмотреть сейчас на мою руку в том месте – почти ничего не заметно. Профи, йопт.

 

Цветы. Много-много сирени. Кажется, что весь подъезд пропах ей, невольно хочется открыть окна. На каждой ступеньке вплоть до моей квартиры – по ветке. Подростковая романтика. [Это вам не брюлики из щедрых рук зажравшихся папиков, с глумливо-масляной лыбой ожидающих часа расплаты.] Быстро, чтоб не влетело от соседей, собираю ее и тащу в квартиру.

 

Проснуться в машине. В угнанной. Выйти, оглядеться. Берег озера. Лягушки орут, как сумасшедшие. Холодно. Постелить плащ-палатку, лечь на нее и опять заснуть.

 

Крыша девятиэтажки на Лесной. Кто когда-нибудь загорал на крыше [разумеется, без купальника], те в теме, насколько обостряется ощущение подростковой безбашенности и чувства свободы, когда идешь босиком по гудрону – по самому краю. Совсем не страшно. Глупо, да. Но…

 

Дико хотелось красивый мейк. Впрочем, тогда еще не существовало такого понятия. Мечтой был кошачий взгляд, который создавался посредством вырисовывания длинных стрелок. Какие айлайнеры, я вас умоляю! Сухая тушь в пластиковых прямоугольных коробочках, вода и тончайшая беличья кисточка рулили. «Кто тебя научил так тонко подводить глаза?» И гордость за свою бесподобность переполняет, того и гляди выплеснется наружу. Снова вспоминается лагерь «Смена». Там мы рисовали глаза обыкновенным черным фломастером.

 

Собеседование после девятого класса. Оказалось, что если есть хоть одна тройка, то надо пройти собеседование по злополучному предмету, дабы жрецы мудрости соизволили учить малышку дальше. И за день перед собеседованием я покрасилась. Адски. Гидроперитом. Солома на голове дочурки повергла маму в ужас, она считала, что с таким имиджем мне прямая дорогу в ПТУ. Но собеседование я, ессно, прошла. Методом хамского обаяния.

 

Зима. Десятый класс. Выхожу из школы за руку с двумя мальчиками из восьмого. Медленно и красиво. Чтоб все видели. [Нахера оно мне надо было, а?] Их классная руководительница [по совместительству моя учительница физики] потом долго читала мне нотации, чтоб я не портила детей. Ха-ха три раза. В это же самое время я посещаю проф.обучение – педагогику и психологию. В качестве нагрузки проверяю сочинения «детей», исправляю ошибки синей ручкой – ювелирно. Ни одной тройки – только четыре и пять. Ни грамма грязи. Мы друзья.

 

Валентина Васильевна [географичка] выставляет меня за дверь: «Иди умойся!» Моя кровавая помада  заявляет о том, что мне глубоко насрать на правила школьного этикета. Валентина Васильевна – чудесная женщина. До сих пор помню, как она приходит в класс, ставит себе второй стул, снимает туфли, кладет ноги на этот самый стул и… начинает чистить селедку на газете. Кстати, она бывшая балерина. Пофигу. Человек она все равно замечательный. Когда сейчас я ее встречаю, получаю массу положительных эмоций от общения.

 

- Яна, ты куришь?

- Нет, Анатолий Николаич! [наш директор]

- Яна, ты куришь!

- Нет, Анатолий Николаич! Поймайте меня за руку, тогда и будете говорить, что я курю. –

А сама стараюсь не дышать на него. И часто-часто хлопаю ресницами. В приступе невинности.

 

Психологию у нас ведет замечательная и очень красивая Ольга Анатольевна. Ей двадцать два. Она с улыбкой терпит все мои выходки, отжиги, провокации. Еще бы – такой сказочный экспонат для ее психологических наблюдений. Однажды, пойдя навстречу нашим девочкам, которых не интересует ничего, кроме мальчиков, предлагает нам сделать тест. Тест заключается в том, что надо взять листочек и перечислить те качества, которыми должен обладать будущий избранник каждой из нас. Девочки высасывают из пальца: «умный, красивый, богатый…» Фу нах! Противно. Если честно, не помню, что я там понаписала, но это был весьма циничный перечень. Пунктов на цать – на весь лист. Ольга Анатольевна в шоке. Яна довольна. Потом она скажет мне тет-а-тет, что со мной интересно. Да, я и не сомневалась.

 

Как же я забыла про литературу! Особым шиком было выучить какой-нибудь нецензурный стишок кого-либо из великих классиков и прочитать его на уроке. С выражением. Учительница, алея, как пачка от ранее упомянутых «Magnа», спрашивала, что же побудило меня выбрать именно этот стиш? На что я отвечала примерно так: «Это глубокое произведение так хорошо передает дух времени и творческий поиск автора … бла-бла-бла!» Обожала писать сочинения. Эдакие, с подвыподвертом, с подводным камнем. Чтоб умная тетя не знала, нравится ли ей мой свежий взгляд на какое-то произведение или ее просто бесит, что я умничаю и противоречу всему, что она так старательно пыталась вложить в мою голову. Но я всегда ненавидела, если мое сочинение читали вслух. Тем более не спросив моего согласия.

 

Особого внимания достоен мой школьный дневник [чуть не дописала: гейши =) ] за 10й [или за 11й?] класс. Когда-нибудь я его отсканирую и приложу к мемуарам. Он весь был изнасилован наклейками [которые из жевачек] с падшими женщинами и динозаврами.

 

 

 

 

Продолжение следует.

Моя золотая осень переквалифицировалась в осень ню. От первой ничего не осталось, кроме моей мобильной эпитафии.

 

Подъездная дверь за спиной захлопнулась с протяжным стоном, переходящим в зевок, недовольная тем, что ее потревожили в такое странное время, когда ночь уже не ночь, а утро еще не утро. [Вообще давно пора придумать этому времени какое-то название. Озаботьтесь, господа филологи-языковеды!] Я/она [лишнее зачеркнуть] вышла в осень. [Могла бы в люди… или замуж… или в тираж.] Под каблуком что-то хрустнуло. Каштан. Еще один. Еще. Они, как будто специально, бросались под ноги, маленькие коричневые самоубийцы. Да и могла ли их миновать чаша сия? «Все решено без нас. Предрешено. Предписано…» Узкая тропинка украдкой подвела к автобусной остановке, примечательной тем, что фонарный столб, к ней приписанный, как-то раз облюбовал неадекватный дятел и пытался наладить коннект с оным при помощи единственно доступного ему девайса – клюва. Стук будоражил округу и спешащие мимо прохожие, укутанные в свои вялотекущие мыслишки, волей-неволей поднимали голову в поисках причины странного звука. Сейчас было тихо, только ветер, разбиваясь о желтый прямоугольник бог весть как подвешенного расписания, недоуменно останавливался, наблюдая за его еле слышными жестяными конвульсиями. На секунду замедлила шаг. Перешла дорогу. Деревья расступились, покорно, но без особого желания, пропуская меня/ее к железной дороге, и посыпались вслед каплями, листьями, несбывшимися надеждами на вечное тепло. Снова тишина. Хочется остановиться, закрыть глаза, глубоко вдохнуть, замереть на мгновенье и осторожно выдохнуть. Осень. Очень осень. Фонари по-каренински обреченно отпускают свет на мокрые рельсы. Сентябрьская осыпь выглядит довольно свежей, но пройдет неделя, другая – превратится в бурую массу, и как-то по-особенному грустно зачавкает под ногами. А пока каждый лист требует внимания, индивидуального подхода, пристального взгляда. Каждый падший, нет, каждый павший в бою за лето лист. Он похож на желтую ладонь с разбегающимися во все стороны линиями жизни и смерти, покорно протянутую навстречу утру. Осень преподает основы хиромантии. Никто не забыт. Ничто не забыто.

Образность вредит мышлению. Как и гипертрофированная ассоциативность. Мозаика всевозможных энграмм требует постоянной сосредоточенности на деталях. Иногда кажется, что биологическая каша, всуе носящая имя мозга, вырвется наружу и … пиздец. Если бы можно было сказать: «Горшочек вари!» или «Горшочек, не вари!» Но увы. Каша из топора - бич цивилизации.

Просто это осень.

Достать телефон. Капризный джойстик нервно дернется, попытается увильнуть, потом почему-то смирится, идя на контакт. Даже он знает, как нужно иногда написать что-то тривиальное. Примитивнейшее при всей своей сложности, замысловатости, накрученности… и оттого до сентиментального родное. Привычный маршрут в недрах мобильного. Остановки по требованию. Меню. Сообщения. Новое сообщение. «Фонари по-каренински обреченно отпускают свет на мокрые рельсы…»

Первая электричка промелькнет одинокими силуэтами в вагонных окнах. Кто-то. Куда-то. Зачем-то. Суета... А беспризорница-осень на своей волне, она бредет параллельно рельсам, отстраненно улыбается блаженной улыбкой Моны Лизы нашего времени, мурлыкает Брамса себе под нос, и кажется, что нет на целом свете никого, кроме нас/вас с ней, обреченных на безумие амбивалентности, несчастных от случайно свалившегося счастья, с которым не знаешь, что делать.

____________________________________

Как сказал один талантливый человек: не пытайтесь самостоятельно узнать в героях новеллы себя, обратитесь в сервисную службу!

____________________________________

 

 

Теперь, наверное, всем понятно, почему я не пишу прозу.