Ибо это понятие относительное: для питекантропа и неандертальца это что-то одно, а для современного человека (который разнится от богатого "качка" до нищего интеллигента) - это что-то другое

 

РЕТРОСПЕКТИВА

 

Конференция «EVA 2002 Москва» (выдержки из докладов)

▪ Институт МакЛюэна. Согласно афоризму Маршала МакЛюэна «носитель сам есть сообщение» («медиум — это послание») всякий носитель информации имеет свой уникальный жизненный цикл. Процесс создания и жизненный цикл рукописного свитка сильно отличаются от создания и жизни кинофильма. Сходным образом, профессиональные ассоциации, объединения, сети и проекты в сфере культуры и информации традиционно развивались в соответствии с развитием носителя. В эру цифровых технологий жизненные циклы разных носителей могут пересекаться —соответственно, и профессиональные ассоциации стали преобразовываться. Поэтому возникает необходимость в установлении новой матрицы исследований, охватывающей весь спектр производства знания — от технологий и инфраструктуры, создателей, владельцев и распространителей контента, контентной и контекстной коммуникации до применения и последствий применения этих технологий. Создание такой матрицы исследований является первоочередной задачей Сети электронной культуры.

▪ Йоркский университет. Первоначальное рассмотрение киберколониализма выявило некоторые проблемные аспекты того, как с помощью компьютерных технологий происходит наложение чужеродных идеологий, культурных влияний и структурных рамок на культуру, которая эти информационные технологии использует. В концептуальном виртуальном пространстве, которое мы называем кибсрпространством, в результате такого наложения возникают отношения силы. Таким образом, киберсила — это такая форма силы, которая, определяя политику и культуру в глобальной сети, с большой вероятностью может стать доминирующей и создать своего рода культурный империализм. На роль колонизаторов в наибольшей мере претендуют две идеологии. Первая — американская идеология Новых границ, она встречается в киберпространстве повсеместно и продолжает основополагающий американский миф о завоевании новых территорий. Вторая — японский техно-колониализм, технический интер-дискурс (мульти-дискурс), включающий преимущественно «восточные» технологии и объекты потребления. Техно-ориентализм можно описать как более экспансивный эстетический или культурный ориентализм, стремящийся перекодировать западные продукты потребления в восточном ключе. Есть мнение, что Япония стала символом технологии будущего: экраны, сети, кибернетика, робототехника, искусственный интеллект, симуляторы.

▪ МГТУГА. Исследования позволили обнаружить, что все человеческие знания во всех областях науки и техники, культуры и образования укладываются в классификационную модель, не превышающую 100 тыс. единиц классификации. Следовательно, классификационная модель для рубрикатора электронной научно-технической библиотеки нового поколения должна быть построена на основе трёхуровневой универсальной динамической классификационной модели. Каждый её уровень должен содержать не более 100 элементов деления, что соответствует двум разрядам десятичного кода. В результате может быть сформировано 106 элементов классификации, что на порядок превышает существующую универсальную десятичную систему В таком рубрикаторе, выстроенном по алфавитному принципу на каждом уровне классификации, создаётся определённая избыточность, что отвечает обязательному требованию при проектировании любых электронных библиотек, работающих в едином телекоммуникационном пространстве обмена информацией, а также обеспечивается эффективная работа информационно-поисковых систем.

▪ Латвийская академия культуры. Если в предыдущие столетия процесс творения (в этом случае он связан, главным образом, с искусством) был если не элитарным занятием, то, по меньшей мере, привилегией особой части людей, то, особенно в XX в., можно заметить тенденцию, когда практически каждый может претендовать на это занятие. На первый план выступает вопрос о ценности: т. е., сколь большую ценность можно присвоить конечному результату творения, имея в виду, что в XX в. всё имело право претендовать на статус ценности, начиная с простейшего унитаза. Связанный с этим круг творцов (и их шедевров)расширился, что с одной стороны вовсе не плохо, но нельзя не принимать во внимание и то, что такое расширение может нести за собой и некую деградацию. Вспоминается реклама отбеливающего средства: «Если что-то годится для всего, то оно никуда не годится» — или, перефразируя, «Если всё становится ценным, это может означать и то, что всё теряет свою ценность».

Изменения видны и в проявлениях власти. Власть, как гарант мирового порядка — вроде бы гуманное её проявление, но, несмотря на это, она всё-таки всегда вызывает негативные эмоции и ей необходимо искать оправдание своему существованию в высшей сфере бытия, которая недоступна человеческому уму и не подчиняется разъяснениям. Здесь власть претендует на ту часть бытия, которая больше соответствует творческому процессу — на более характерную часть, которую трудно объяснить умом, в которой важную роль играет интуиция. Но современного человека практически невозможно удивить, а попытки всё объяснить, иногда упрощая, не способствуют развитию творческого процесса.

Человек с незапамятных времён стремился освободиться от Высшей Власти (высказывание Ницше о смерти Бога — это лишь одно из более знакомых мнений по этому поводу), но всё-таки, в конце концов, оказывается, что невозможно обойтись без власти. Власть служит человеку как своеобразный гарант от необъяснимого будущего и создаёт иллюзию, что в его силах возможно чем-то управлять и что-то менять в устройстве мира. Многими отмечено, что для человека намного более естественным является отказаться от своей воли, отречься от своего мнения и отдать это право другим и, вместе с этим, переложить всю ответственность на других. Но, несмотря на то, что человеку гораздо легче отказаться от ответственности, надо заметить, что, отдав власть в чужие руки (в этом случае не имеет значения — живое существо это или машина), человек вовсе не ощущает тёплые чувства к этому другому, а наоборот — испытывает внутренний стресс и тревогу, которые устремляются наружу, потому что отдано что-то, принадлежащее себе.

▪ ВНИИПВТИ. ИЯ РАН. РЛМ. Интеллектуальный дискурс (ID) в технологии виртуальной реальности (VRT) определяется реализацией широкого круга вопросно-ответных процедур, обмена высказываниями и мультисенсорными (аудио, видео, тактильными) образами. Особый интерес ID представляют для музейных VRT, в которых произвольный пользователь общается с интеллектуальным виртуальным коммуникантом (IVC).

Вопросно-ответные процедуры характеризуются четырьмя типами вопросов, требующих адекватных ответов:

— простые (SIM-Q) «что, где, когда?»;

— стандартные (STN-Q) «это Собор Св. Петра?»;

— нестандартные (UNSTN-Q) «каков стиль этого собора?»;

— уникальные (UNI-Q) «каково влияние архитектурных особенностей этого собора на музыку?».

Мультисенсорные представления виртуального мира (музея) позволяют сформулировать полноту ощущений пользователя и обеспечить образный обмен с IVC. Существенными факторами в таком обмене являются: 

— корреляция аудио/видеообразов как в статике, так и в динамике при движении внутри виртуального пространства;

— соответствие артикуляции и фонем во время разговора;

— адекватность интонационных характеристик речи существу дискурсных процедур.

Организация интеллектуального дискурса определяется, в значительной мере, решением проблем, связанных с формальным представлением особенностей человека в процедурах восприятия образных знаний, их понимания и формирования результата в вербальной форме. IVC реализует в процессе дискурса следующие этапы.

1) Восприятие вопроса:

— восприятие речевого текста;

— выявление специфики текста;

— анализ интонационных характеристик (возрастание-падение интонации, выявление фиксированных словосочетаний);

— анализ ключевых слов текста;

— определение типа вопроса;

— выявление смысла вопроса.

2) Подготовка ответа:

— формирование типа ответа;

— порождение структуры ответа;

— формирование информационных баз, в т. ч. БД, БЗ, БОЗ, представляемых кинофотоархивом;

— обращение к соответствующим информационным базам;

— использование адекватных формальных процедур;

— выявление и использование свойственных IVC креативных и эмоциональных особенностей.

3) Формирование ответа.

4) Озвучивание ответа.

В простейшем случае (SIM Q-A) ответ подготавливается обращением к проблемно-ориентированной БД и введением нужного слова в клишированный текст. Применительно к стандартным вопросам (STN-Q-А) подготовка ответа осуществляется путём использования ключевых слов, клишированных текстов и обращения к БЗ. Подготовка ответов в нестандартных (UNSTN-Q-А) и уникальных (UNI-Q-А) вопросно-ответных процедурах базируется еще на использовании механизмов прецедентности и приёмов стилизации.

В человеко-машинных Q-А системах на первый план выступают способы выражения глобальных коммуникативных намерений:

— намерение выступить с сообщением;

— намерение задать вопрос.

При этом формирование интонационного контура Q-А определяется следующими принципами. В вопросительном предложении в рамках Q-А пары существует два типа вопросов:

— «да-нет» вопросы («Это Собор Св. Петра?»);

— вопросы с вопросительными словами («Где находится Собор Св. Петра?»).

Во втором случае интонация совпадает с повествовательным предложением — т. е. коммуникативные намерения в вопросах такого типа в интонации не используются. В первом варианте коммуникативные намерения выражаются возрастающей интонацией, которая фиксируется на словоформе акцентоносителя (словоформа «Петра»). Характеристическими признаками различия интонации в «да-нет Q» и в теме повествовательного предложения является следующее:

— в повествовательном предложении за подъёмом интонации следует падение на реме (структура «подъём-падение»);

— в «да-нет Q» сначала следует падение, а затем подъём (структура «падение-подъём»),

Более сложными являются интонационные средства выражения нестандартных («словарных») типов коммуникационных намерений говорящего. Для описания средств выражения этих коммуникационных значений недостаточно комбинаций «подъём-падение». Для представления подобных речевых актов необходима их фиксация в Базе знаний.

▪ Комментарий. Интеллектуальный синтез речи нельзя рассматривать в отрыве от понятия «психолингвистика», которая, согласно определению американского психолога Ч. Осгуда «изучает те процессы, в которых интенции говорящих преобразуются в сигналы принятого в данной культуре кода, и эти сигналы преобразуются в интерпретации слушающего: другими словами, психолингвистика имеет дело с процессами кодирования и декодирования, поскольку они соотносят содержание сообщений с состоянием участников коммуникации».

Существует идея фазной структуры порождения речевого высказывания, которую советский ученый Л. А. Выготский выразил так: «Отношение мысли к слову есть процесс, есть движение мысли к слову и обратно — от слова к мысли... Это течение мысли совершается как внутреннее движение через целый ряд планов... Поэтому первейшей задачей анализа, желающего изучить отношение мысли к слову, является изучение тех фаз, из которых складывается это движение, различение ряда планов, через которые проходит мысль, воплощающаяся в слове... В психологическом анализе любого высказывания мы доходим до конца только тогда, когда раскрываем последний и самый утаённый план речевого мышления: его мотивацию».

Ключевое понятие здесь, на наш взгляд — «планы»: оно роднит робототехнику с кинематографом, а через него — с видеоархивами, где хранятся кадры-мотивации, необходимые для «машинного мышления», результатом которого становится синтезированная машинная речь. Но Выготский идёт дальше, говоря, что «понятие мысли совершенно не предполагает вербализации этой мысли». То есть, результатом машинного мышления может быть не только диалог с человеком, но и выполнение неких работ — то, о чем шла речь в «ТКТ» №№ 2 и 6 за 2002 г., в статьях о видеоархивах, как средстве обучения робототехнических систем описанным в фильмах ремёслам. А. П. Барсуков, журнал "ТКТ", № 3, 2003 г.