Пока мы не проведём презентацию сборника поэзии Лиру, весны не будет.
Даже и не думайте.

"Забери всё, что хочешь, верни мою любовь"
(В. Меладзе)


Нет не её. Ни нежную,
ни - вспышкой
любви, голодной до запретной ласки,
ни грустную - с печалью,
в чём-то книжной,
о том, что мир жесток,
и жизни краски
от солнца выгорают, тают, блёкнут.
Ни тихую - когда в тиши глубокой
мне силуэт её рисуют стёкла
так, что невольно вспоминается Набоков
с его прозрачной вязью слов - обычных,
но так безукоризненно сплетённых,
как рук узор при яркой вспышке спички,
явлением внезапным в рамках тёмных.
Нет, не её - игривую и томно
перебирающую в тонких пальцах пряди,
или податливую сонно,
но - со, словно
лиса нашкодившая,
виноватым взглядом,
или свинцовую и злую - что поделать?
с холодными бесстрастными глазами,
когда уже и телу надоело,
и время есть ещё, да нет желанья,
когда сквозь жар
бессмысленным цунами
втекает в окна, в сердце холод зимний,
и стены, стены, стены между нами ...

Нет, не её.
Мою любовь верни мне.

Теперь я знаю, что такое помочь завалить монстра за два сокровища и как на самом деле можно избежать проклятия.

а также Венеслава (Neverending Summer), С.Галкина (Фристашка), Рэй Линн (Странствующий Рыцарь), Дани Лихт,

и другие друзья и знакомые Кролика!

старая байка, но что-то вот вдруг вспомнилась

Однажды у Генри Киссинджера спросили: Что такое челночная дипломатия?
Киссинджер ответил: О! Это универсальный еврейский метод! Поясню на примере: Вы хотите методом челночной дипломатии выдать дочь Рокфеллера замуж за простого парня из русской деревни.
— Каким образом?
— Очень просто. Я еду в русскую деревню, нахожу там простого парня и спрашиваю: Хочешь жениться на американской еврейке?
Он мне: На хрена?! У нас и своих девчонок полно.
Я ему: Да. Но она — дочка миллиардера!
Он: О! Это меняет дело…
… Тогда я еду в Швейцарию, на заседание правления банка и
спрашиваю: Вы хотите иметь президентом сибирского мужика?
— Фу, — говорят мне в банке.
— А если он, при этом, будет зятем Рокфеллера?
— О! Это конечно меняет дело!..
И таки–да, я еду домой к Рокфеллеру и спрашиваю: Хотите иметь зятем русского мужика?
Он мне: Что вы такое говорите, у нас в семье все — финансисты!
Я ему: А он, как раз, — президент правления Швейцарского банка!
Он: О! Это меняет дело! Сюзи! Пойди сюда. Мистер Киссинджер нашел тебе
жениха.
Это президент Швейцарского банка!
Сюзи: Фи… Все эти финансисты — дохляки или педики!
А я ей: Да! Но этот — здоровенный сибирский мужик!
Она: О–о–о! Это меняет дело.

Кто ты?
Смотришь глазами светлыми
с фотографии. Или строчками
на экране (почти заветными),
ставишь в памяти многоточия.
Мне
под панцирь непрочной мудрости
забираешься мягкой кошкою -
не намеренно, но без трудностей.
А надолго ли? На немножко ли?
Кем с тобою навеки станем мы?
Болью в сердце? Основой мафии?
Или - лёгким воспоминанием
с неожиданной фотографии?

Я не знаю.
Мне то неведомо.
Что ты смотришь так - с укоризною?
Ветер бродит там, где приветливо
ему машут деревья листьями.
А не машут - дорога скатертью
ему всюду. Вздохнёт, пожалуй что:
- Эх, вот звали б тебя не Катею,
полыхнули б тогда пожарами.

                                (Катя - перпендикулярный катет,
                                Настя - это чужое счастье,
                                Окси - это вулкан под платьем,
                                Таня - тайна и шёпот страсти.
                                Женя - это под сердцем жженье,
                                Юля - видимо, берегиня,
                                Лена - в плен серых глаз движенье,
                                А Регина - о, да, богиня!
                                Разве что имя Ольга,
                                разве что отзвук - Хельга,
                                это - капли от острой боли,
                                Рататоск* - мировая белка)

Впрочем, имя - всего лишь дальнее
отражение от условности.
Я назвал бы тебе реальное -
по глазам, по губам и голосу.
Прочитал бы своими пальцами
по изгибу спины, предплечию,
по дыханию, по тональности
стука сердца - в ночи и в вечности.
Если хочешь узнать об имени,
не зови давней страсти призраки,
помани меня, позови меня...

Ты останешься малой искоркой
в золотистом дожде приветливом
звездопада над мирозданием.
Мир тебе. Мы когда-то встретимся.
На Эмайне**.
И - до свидания.



* Рататоск (норв.) - белка, которая бегает по дереву Иггдрасиль между Асгардом (небом), Мидгардом (землёй) и Хельгардом (подземным миром) и разносит новости.
** Эмайн (кельт.) - острова блаженства на севере, на которые в следующей жизни уходят кельты.

Тираж будет получен 8-го апреля.
решается вопрос с помещением для
презентации. На 9-е апреля.

а также Субоши на Кофейном Коде
http://www.youtube.com/watch?v=TDfjoQv_HZA
http://www.youtube.com/watch?v=uzwx5UqZvvA
http://www.youtube.com/watch?v=XX9P0pU61GY
http://www.youtube.com/watch?v=XNinAAH5g54

рука дрожала, уж извините, не на что было опереться :(

Этот мир - театр абсурда. В нём вечной темой -
несовпадение времени, места и ритма песен.
Если ты где-то есть,
между нами - время,
и километры - по проводам и рельсам.

Здесь
все чего-то ждут и с утра считают
дни и недели, кто - до, а кто - после встречи.
Но не считают опасным ходить по краю
и делиться тоской.
Впрочем - пусть.
Это - ладно, раз больше нечем.

В этом мире глаза у людей, как блюдца,
они смотрят в упор,
словно к ночи - ручные волки.
А потом - исчезают. Совсем.
И боятся вернуться.
Словно проще - не быть.
Ну, не хочешь - не будь. А толку?

Этот мир утомляет бесплодной тоской и ленью.
И - чтоб быть не собой -
тратит время своё и силы.
Впрочем,
если прижаться щекою к твоим коленям,
этот мир - ничего.
Он - забавный и очень милый.

как ни даёшь себе зарок - не цитировать других авторов не в цитатнике, а тут вот - не удержался.
просто удивительно, что это не я написал (ну, разве, за исключением последих 4-х строк)


Раньше казалось, что это может убить
Это как молний удар, это сердце вдрызг,
Это ходить по осколкам, по острым краям
И неизбежно падать с обрыва вниз.
Это накроет волной из ночной тоски
Будешь метаться в постели как в клетке зверь
Тысячу раз захочешь навеки уйти,
Но уходя, приоткрытой оставишь дверь.
Это покруче, чем атомная война,
Все разрывные в цель и уже не спастись
Ты истекаешь /победа уже не важна/
Кровью из ран, которые не зашить.
Пусть даже кто-то крепкий наложит жгут
Сделает срочный укол, остановит боль
Доктор, меня скорее спасут пять минут,
Доктор, ну что ты знаешь про жизнь и любовь.

Раньше казалось, что выдержать можно все
Вытянув жилы до напряженной струны
И стиснув зубы, дальше куда-то брести
Как одинокий волк под созвездьем Луны.

Чуть повзрослев, понимать неизбежность разлук
Все же пытаться ее удержать на плаву,
Встречи искать, чувствовать шаг и вдох
И отпускать, понимая, уже ни к чему…

Позже играешь немного другой расклад:
«Я все отдам за любовь, верней за тебя»
Чаще все это только пустые слова,
Мы отдаем свои жизни в красивых мечтах.

© Copyright: Светка Ленская, 2011

Фотографии A_Silver : Парад Св. Патрика 2011

А весной, как снега растают,
с журавлями из тёплых стран,
таракан в голове оживает,
размножается таракан.

У неё их - целая стая,
так и лезут во все концы...
Герде больше не нужно Кая,
Герде нужен инсектицид.

Тут на днях гостила Шато. И рассказывала, что её знакомый из Румынии
всё время удивляется - вы что, все русские такие патриоты? Что это вы
так любите эту вашу Россию? Ну, не понятно ему. Ну, в общем, на тему.

про код родины.


А что я могу сказать для тебя, Родина?
Мы с тобой никогда не ругались, вроде бы
(даже если слала до какой-то матери,
всё равно, ведь, стелила дороги скатертью).
Мы любили всегда - и взаимно? правда же?
Обнимались порою в сиянье радужном,
и ласкали друг друга -
руками, травами,
мы ни разу с тобой не считались старыми,
так как даже вдоль стен - вековых и каменных -
зеленеет листва
после снега
таянья.
Да, бывало, порою, пленялись странными
мы чужими улыбками
иностранными,
да куда ж нам с тобой друг без друга -
можно ли? -
раз у нас не слова -
код любви - под кожею.
Для него ни значки не важны, ни надписи -
ни черты стыдливости
или парадности,
и на нём никогда не напишешь "продано"
он - один на всех,
и - в крови -
Родина.

Хвастаюсь. А мне вон чо подарили!
Спасибо, Крыланутая

О, да вы - химик.

Вы постоянно проверяете себя на прочность. А заодно и окружающий мир. В конце концов, вся жизнь - это такой большой эксперимент, а уж вы-то экспериментатор от бога. На кухне вы можете творить чудеса, если конечно снизойдете до такой банальности, как кухня. Вы прожженый циник и неприкрытый романтик одновременно. И черт его знает, как вам удается это сочетать.

Пройти тест

Свобода - это наше всё!
Но иногда так и хочется ото всего избавиться.

поскольку на одном форуме меня категорически обвинили, что у меня все стихи про Олю и Настю,
а про Аню - ни одного, я восполняю данное упущение :)


Ах, Анна, Аня,
куда нас тянет?
Куда нас манит
по-за снегами?
От А до Я - нас нет ночами,
Ах, Анна, Аня,
Что ж будет с нами?

Я называл бы тебя Анеттой,
да крылья стёрлись, да силы нету
пройти сквозь годы и расстоянье -
сквозь стены, ветры,
снегов сиянье,
чтоб сразу - к маю,
чтоб сразу - к лету.
Анетта, Аня,
кто нас по свету
как листья бросил
своим дыханьем?
Что будет с нами?

А на рассвете втекает в ставни
прозрачный воздух.
Ты видишь, Аня?
За горизонтом видны все страны.
Мы близко, рядом -
вот-вот настанет
момент касанья,
руками, взглядом...
Но - дня начало:
дел непрестанных
поток - как данность.
И я как прежде
вздохну в печали:
Я погибаю,
О! Донна Анна!

А вечерами,
окутан снами,
я буду снова тревожить память
твоей улыбкой, плечом, глазами...
Очарованьем
твоим я ранен.
Скажи мне Аня,
что ж будет с нами?

Офигеть.
Это - не песочница. Это Япония.



фотку взял из дневника totarela

Господи мой, я ж придумал тебя однажды.
Всю: от колен - охлаждать себе лоб и щёки -
и - до глаз глубины. И - до улыбки каждой.
И - до шуршанья страниц в тишине глубокой.

И то, как ты будешь складывать крылья ночью.
И - как сидеть, охвативши колени, будешь.
Даже - как плакать сухими слезами, молча.
Даже - как, всё же, однажды меня разлюбишь.

Я же
придумал тебя! И всю вообще, и
каждую мелочь - все пальцы, узоры прядок.
Сорок семь родинок, если считать от шеи,
И сорок девять - если до шеи от пяток.

Я всё придумал!
А ты в самом деле ходишь
там, далеко. И упрямо не отвечаешь
на мои сообщения, все.
Это, вроде -
чтобы я поскорее забыл
печали.

Это так странно. Что ты существуешь - странно.
Я же тебя придумал!
Но - вот в чём жалость -
надо же так умудриться - чтоб в разных странах!
Сложный сценарий. Видимо, перестарались.

Что же мне делать? Я, знаешь, теперь, пожалуй,
снова кого-то придумаю. Но - иначе.
Зеленоглазую, и чтоб в душе - пожары,
а не зима. Я уже придумывать начал.

Знаешь, она будет вовсе, совсем другою.
А на тебя - даже голосом не похожа.
И - ничего не бояться.
Так как - со мною.
Разве что крылья прозрачными будут тоже.

А тебя создавал я упрямой, но очень гордой,
Чтоб сама, без меня - как дорога, как ветер в дюнах.
Как не мой оловянный солдатик.
You are love soldier!
Но немножечко - мой.
Я же
тебя придумал.

Твой главный оберег - твоя любовь

У старика в руках оказалось маленькое сердечко. Без любви ты чахнешь и тоскуешь, а с ней ты уверен в себе и счастлив. Пускай она всегда будет с тобой!

Пройти тест

И вот сказать бы, что на женские уловки
всегда есть разумение у нас...
Но - логика? А шоппинг? А парковка?
И - это самое "возможно, не сейчас"?

И кто воинственней из нас - не скажешь сразу.
К войне полов всегда - что в день, что в час
готовы вы. Останется без глазу,
кто сможет отвести глаза от вас.

Да, нам от вас порою нет покоя.
И - слава Богу! Ощущаем жизнь!
Ведь что-то есть всегда у вас такое,
что не понять. Но без чего - не обойтись.



Так - смейтесь, улыбайтесь! Вечерами,
с утра, в конце и в середине дня.
Над нами, над судьбой. Но только - с нами!
Вы так прекрасны...
просто слов нет у меня.

Сборник в вёрстке. Ожидается передача в типографию в начале следующей недели.
В первой части сборника - За-зеркалье, Колосон, Апрель, Декабринка, Хукер, Субоши, Литвен, Рибике, Лунаэре, Венеслава, Садана Бук, Чеширская, Крис Аивер, Ольга Комета (Рута), Шалтай, Синдром небесности, Странствующий Рыцарь, Грин, Шато Тьели.
Во Калейдоскопе (2-4 стихотворения) - Совестилизатор, Время, Марун, Широкова Олеся, Ольга Козловская, М. Кайкова, Лаира Вульф, А. Шиблева, Ю. Аршанский, Де Лиа, Г. Кипер, А. Рудук, И. Майорова, Настя Даск Сан.

Пока ещё есть возможность внести последние правки, остались срочные вопросы к ряду авторов.

Цитирую из перечня соредактора:
Крис Аивер - нет настоящего имени (?) - уточнить
Литвен - нет имени (Ши, всё-таки будем ставить человеческие ИФ?)
САША АПРЕЛЬ - нет настоящего имени (?) - уточнить
Синдром небесности - нет цитаты (из дневника), но о себе так много, что в двух словах - цитату!
Рэйда Линн - нет настоящего имени, не влезает цитата
Анна Чеширская - очень много о себе, не влезает и половина, нет цитаты
Венеслава, Хукер, Хельга Обскура - нет цитаты из дневника
Ольга Комета - о себе нету, цитата не влезет
Humpty Dumpty - сократить цитату - не влезет ни за что
колосон - надо 2 сточки о себе, а там на автобиографию)))))))
в разделе Калейдоскоп тот же вопрос - Время и ГАЛИНА КИПЕР, Лаира Вульф, Анна Рудук это псевдонимы? а как зовут?

Что касается сокращения цитаты из дневника (характеризующей автора), я беру это на себя, т.к. в основном я их и подбирал.
У кого нет цитаты - срочно дайте предложение. На 3-5 строк, не больше. В личку на Лиру! Это я уже сам не успею.
У кого стоят вопросы про имя - подтвердите или уточните.
У кого просьба сократить информацию о себе - дайте ваше предложение, или я в среду вечером порежу сам.
Без ответа на эти вопросы могут продолжиться задержки с передачей в печать.

Кроме того вопрос ко всем авторам.
Кто в Москве сможет читать свои стихи на презентации?
Предварительно презентация сборника намечается на 25 марта.
Если будут технические накладки - то 8-9 апреля. Через две недели будет известно точно.
Время на чтение - 5-7 минут.
Читать можно и более новые, не из сборника, но желательно их прислать, чтобы мы могли заранее выстроить программу.

И - март! И - свет! И в окнах - птичьи стаи,
на тротуарах - талая вода,
мимозы пух. И женщины вздыхают:
Ах, если б так любили нас всегда!

Мужчины, словно в позднем неолите,
несут добычу. Всё же, каждый час
мы любим вас!
И вы себя любите.
И это будет - общее у нас.