Хотохори сидел на подоконнике у распахнутого окна и смотрел на ночной Токио с высоты тринадцатого этажа. Холодный ночной ветер трепал длинные черные волосы, спускавшиеся густой волной до пояса. Начавшийся недавно дождь усилился и теперь, за его стеной уже на расстоянии нескольких метров ничего нельзя было увидеть. Хотохори любил дождливую погоду, обычно, когда начинался дождь, он выходил из дома и долго гулял по улицам. Ему нравилось ощущать холодные капли дождя на своей коже, под дождем он мог бродить часами. В такие дни у него всегда было хорошее настроение. Всегда, но только не сегодня. Вот уже несколько дней настроение у него было, мягко говоря, паршивое. В голове была только одна мысль: ’’Почему, почему именно я умудряюсь попадать в такие дурацкие ситуации? Как так могло получиться, что я полюбил двух совершенно разных людей, людей, с которыми я никогда не смогу быть вместе. Ни с одним, ни с другим, потому, что они оба – мужчины!..’’
Он вздохнул, и, достав из кармана висевшей на спинке стула рубашки сигареты, закурил. ’’…Они оба такие разные, совершенно не похожие друг на друга. Накаго и Таски…
…Накаго, бывший сегун Куто. Первый хранитель Серью. Аюру, голубоглазый блондин, холодный, жестокий, эгоистичный, неприступный. Он всегда стремиться достигнуть своей цели даже за счет других людей, при этом, совершенно не задумываясь о последствиях, о тот, что в последствии с этими же людьми случится. В мире Вселенной четырех богов мы были врагами, ненавидящими друг друга и желавшими друг другу смерти, (он же и убил меня тогда, когда я пытался защитить свою собственную империю). Но здесь, в мире Миаки, мы друзья, не лучшие конечно, но, во всяком случае, мы не стремимся перегрызть друг другу глотки при первой же удобной возможности…
…Таски, четвертый хранитель Судзаку. Генро, Ген-чан, рыжая бестия. Веселый, беззаботный, по-моему, чересчур вспыльчивый, взрывающийся из-за малейшего пустяка. Кажется, что он просто не умеет говорить спокойно и тихо, но, на мой взгляд, это его единственный недостаток, хотя, иногда, именно за это его и хотелось прибить. Но, не смотря на все это, он чуткий и отзывчивый. Его золотисто- рыжие глаза всегда смеются, он душа нашей компании. Именно он защищал Конан от солдат Куто после моей смерти…’’
Сигарета обожгла пальцы, прервав его размышления, Хотохори вздрогнул, и, выбросив окурок в стоявшую рядом, уже до краев наполненную пепельницу, вернулся к своим мыслям. ’’Они совершенно разные, можно даже не пытаться сравнивать. Но, все равно, я люблю их обоих, причем, итого и другого, люблю одинаково сильно. И с тем и с другим, я хочу всегда быть вместе. Даже моя любовь к Миаке кажется ничем, по сравнению с любовью к ним. Раньше, я мог еще на что-то рассчитывать, но после того, что произошло неделю назад, я понял, что все кончено, что я никогда не смогу быть ни с тем, ни с другим. Неделю назад, на вечеринке у Накаго я увидел их целующимися, по выражению их лиц, я понял, что они любят друг друга. А я лишний на этом празднике жизни. Не знаю, почему я тогда не развернулся и не ушел оттуда, скорее всего, я просто не хотел обидеть Накаго. Но с того момента моя жизнь превратилась в настоящий ад. Я постоянно ощущаю внутри себя пустоту, как будто внутренняя часть меня умерла, и осталась лишь пустая оболочка. Я, конечно, продолжал общаться с друзьями, и с этой парочкой тоже, (хотя мне этого совсем не хотелось, я хотел просто быть один, хотя и не выношу одиночества), при этом делая вид, что все нормально, все как всегда. Но в тоже время мне приходилось прилагать огромные усилия, что бы скрыть правду, что бы никто не догадался о том, что происходит внутри меня. Но, видно, у меня плохо получается скрывать свое настроение, так как один раз Накаго спросил у меня ’’С тобой все в порядке?’’ я ответил, что все нормально, на что услышал его равнодушное ’’А, ну тогда ладно…’’
О, Судзаку, я едва сдерживался, что бы не открыть хотя бы одному из них свои чувства. Но я устал, устал притворяться, устал скрывать свою боль, устал изображать на своем лице веселую, беззаботную улыбку, хотя я точно знаю, что не умею улыбаться…’’
Он встал с подоконника и, подойдя к бару, налил себе полный стакан мартини. Подойдя к висевшему на стене огромному зеркалу, он посмотрел на свое отражение через светлую, прозрачную жидкость и спросил сам себя:
- Ну, и кому ты здесь нужен? Ни Накаго, ни Таски не волнуют твои чувства, им наплевать на то, что ты их любишь… - он залпом выпил весь стакан, даже не почувствовав вкуса напитка -… а тот кто любит тебя, не нужен тебе. Бедный Нурико, он, наверное, отдал бы все, что бы ты любил его хотя бы на половину так сильно, как любишь их…
Хотохори бросил взгляд на телефон ’’ Вот уже несколько дней как он молчит, мне не звонит никто, это ли не доказательство того, что ты никому не нужен’’ Бывший император сжал кулак и стакан, который он все еще вжимал в руке, рассыпался на мелкие осколки, которые сверкающим дождем посыпались на пол. По его ладони потекли тоненькие ручейки крови. Усмехнувшись, он посмотрел в печальные, серые глаза своего отражения и сказал, обращаясь к самому себе:
– Я должен уйти, мне надоело страдать, и еще надоело существовать, а в последнее время я не живу, а именно существую, ведь человек без души не может жить… – Хотохори решительно подошел к аптечке и достал оттуда упаковку снотворного. Сев на диван, он высыпал содержимое упаковки себе на ладонь, а затем, запрокинув голову, высыпал в рот горсть таблеток и запил их мартини прямо из бутылки, высыпав остатки таблеток, он повторил процедуру. ’’Этого, я надеюсь, будет достаточно для того, что бы уснуть, и никогда больше не просыпаться.
Он встал с дивана, и подойдя к телефону включил автоответчик ’’Здравствуйте, к сожалению в настоящее время я не могу подойти к телефону, оставьте ваше сообщение после сигнала и я вам обязательно перезвоню…’’ Эта запись была сделана несколько месяцев назад. ’’Не ужели у меня когда-то был такой веселый, беззаботный голос. Он стер эту запись и вместо нее надиктовал новую ’’Извините, но я больше никогда не с могу подойти к телефону, потому, что меня скоро уже не будет, так что не утруждайте себя и не звоните сюда больше…’’ Он прослушал получившуюся запись. Голос на пленке звучал не твердо, с запинками, выпитая почти полностью бутылка мартини, начала давать о себе знать. ’’А, ну и ладно, для такого случая сойдет и так, меня это не должно волновать, ведь буквально через пару-тройку часов меня уже не будет в живых…’’. Подойдя к компьютеру, он вошел в Интернет и отправил по электронной почте два сообщения. Оба они были совсем короткие и содержали одну и туже фразу ’’Я люблю тебя…’’ Он снова закурил, его взгляд сфокусировался на стоявшей на столе фотографии. Он, Накаго и Таски… Вынув ее из рамки он прожег сигаретой, на месте своего лица не ровную дырку. Бросив взгляд на монитор, он напечатал еще несколько фраз, но так и не отправил, просто оставив текст на экране. ’’Ну, вот, пожалуй, и все…’’ Он одним глотком допил остатки мартини.
Он снова вернулся к дивану и лег на него, закрыв глаза. В памяти всплыли равнодушное лицо Накаго, веселая физиономия Таски. ’’Прощайте…’’ Голова начала кружиться, мозг отказывался нормально воспринимать происходящее. Его начало клонить в сон, глаза открыть он ужу не смог, как ни старался. Он услышал телефонный звонок, который, казалось, звучал где-то далеко. Услышал, как включился автоответчик, а за тем последовал крик ’’Нет, подожди, не делай этого…’’ Голос был очень знакомый, но не смог узнать его.
Этот голос был последним, что услышал Хотохори, перед тем как провалиться в пустоту…
* * *
Накаго телепортировался в квартиру друга. В полной темноте он нашарил рукой выключатель, и включил свет. Первое, что он увидел, это был Хотохори лежавший на диване. Его голова, покоившаяся на подлокотнике, была запрокинута назад, длинные, черные волосы рассыпаны по полу. Левая рука, покрытая запекшейся кровью, свешивалась на пол. Подойдя, блондин заметил, что бледное лицо юноши стало серым, а губы приобрели синюшный оттенок. Бывший сегун дотронулся до его шеи, пытаясь нащупать пульс. Пульс был очень частый, но прощупывался еле-еле, кожа была холодной и влажной. От него не укрылось, что дыхание стало редким и слабым.
– Что ты с собой сделал? – схватив Хотохори за плечи, Накаго ’’слегка’’ встряхнул его, голова беспомощно мотнулась, больше никакой реакции не было. Блондин несколько раз ударил его по лицу – да проснись же ты!!! – но это тоже не возымело эффекта. Он заметил валявшуюся на полу пустую бутылку: ’’Сколько же он выпил? Он же пьянеет с пары рюмок саке…’’ Тут взгляд Аюру упал на валявшуюся на полу пустую упаковку из под таблеток ’’Вот идиот!!!’’. Он подошел к телефону и хотел, было вызвать скорую, но подумал: ’’ Пока они сюда приедут, может быть уже слишком поздно, он может и не дожить. Надежнее будет отвезти его самому’’. Осторожно взяв бывшего императора на руки, Накаго заметил, что его тело стало практически невесомым. Он направился к двери, по дороге прихватив ключи от машины. Аккуратно пройдя сквозь дверь, он подошел к лифту. Спустившись в подвальный гараж, он огляделся в поисках машины ’’Вот черт, он же недавно купил себе новую, а какую я не знаю’’. Накаго нажал кнопку на брелке, и стоявший буквально в двух шагах джип - внедорожник мигнул фарами. ’’И почему я не удивлен, он бы еще танк себе купил. Хотя, чего я хочу, Хоря всегда отличался любовью к подобному виду транспорта’’. Открыв дверцу салона, он осторожно уложил бесчувственного юношу на заднее сидение и пристегнул его ремнями безопасности. Сев за руль, он включил зажигание: ’’Сейчас 3 часа ночи, так что пробок быть не должно’’. – Подумал он, выводя машину из гаража. Выехав из гаража, он вжал педаль газа в пол. Чудом избегая столкновений с машинами, которые изредка попадались на встречу, нарушая все возможные правила дорожного движения, еле-еле вписываясь в повороты, он несся по городу с максимальной скоростью, которую только могла развивать машина. Подъехав к больнице, Накаго въехал на стоянку, едва не протаранив стоявшую там машину Скорой помощи, и остановился. Вытащив друга из машины и заперев ее, сегун направился в сторону приемного отделения.
– Пожалуйста, помогите – обратился он к мужчине в белом халате – он, кажется, наглотался таблеток…
– Знаете, вообще-то, с улицы мы не берем больных с улицы… – сказал врач, но, увидев выражение лица Накаго, он смягчился. – Кладите его сюда, – сказал он, указывая на каталку.
Врач позвал санитаров, и Хотохори увезли в реанимацию. – Вам придется подождать здесь, вас позовут, когда будет можно…
Оставшись один, Накаго обессилено опустился в кресло. ’’Я сделал все что мог’’
– подумал он – ’’Теперь все завит только от них…’’
Через какое-то время врач подошел к нему: – Мы сделали все, что было в наших силах. Он принял слишком много таблеток, уровень алкоголя в его крови очень высокий. Нам пришлось промыть ему желудок и наложить швы на разрезанную ладонь. Сейчас он находится в реанимации, в отделении токсикологии, но туда пускают только близких родственников.
– Я его брат – не моргнув глазом, соврал тот. – Сводный брат. Наши родители умерли и я единственный близкий ему человек.
– Хорошо, пойдемте. – Врач отвел его в палату.
Хотохори лежал на кровати, казалось, что он стал еще бледнее, чем был до этого. От его тела тянулись множественные провода, подключенные к аппаратам стоявшим рядом. Накаго опустился на стул и, не глядя на врача, спросил: – Как он?
– Сейчас он в коме, его жизнь поддерживается только за счет аппаратуры. С ее помощью у него бьется сердце и он дышит.
– И что, ни чего нельзя сделать.
– Шансы на то, что он в ближайшее время очнется, очень малы. Все зависит от его желания жить. Есть вероятность, что он может вообще не очнуться и тогда вам, как его единственному родственнику придется решать, оставить его существовать на аппаратах или же…
– Заткнись, не смей даже думать об этом, слышишь, ты…
– Успокойтесь, пожалуйста, я только хотел предупредить вас, что бы вы были готовы ко всему.
Тут Накаго заметил, что запястья Хотохори ремнями пристегнуты к кровати.
– Как вы посмели привязать его? – он угрожающе посмотрел на доктора.
–Поймите, это не обходимо для его же безопасности. – С этими словами он вышел, оставив блондина одного.
Накаго устало посмотрел на часы, было 5 часов утра. – Тебе-то хорошо, ты хотя бы спишь,
– сказал он, обращаясь к неподвижно лежащему другу. – О, Серью, что за чушь я несу, нашел, кому завидовать. Мне надо пойти, выпить кофе, иначе я сейчас засну. Его внимание привлек звонок мобильного телефона Хотохори. Сегун снял трубку.
– Хотохори – услышал он вопль Таски. – Нурико, да прекрати ты отнимать у меня трубку.
– Таски, это я. Сайхитей сейчас в больнице, приезжайте прямо сюда. Да, скажи Нурико, что с ним все в порядке, а то мне не очень хочется выводить его из истерики. – Он повесил трубку и сунул телефон в карман.
– Надеюсь, что за пять минут с тобой ничего не случиться. – Накаго вышел в холл, не обращая внимания на мед сестер, которые при его появлении стали оживленно перешептываться.
– Какой симпатичный, – услышал он обрывок фразы. – Это брат того красавчика, который поступил сегодня в токсикологию…
Выпив кофе, бывший сегун снова вернулся палату. Подойдя к кровати, он мрачно посмотрел, на неподвижно лежащего Хотохори: – Только приди в себя, и я скажу тебе все, что думаю по поводу всего этого – Он устало опустился на стул.
В палату влетели запыхавшиеся Таски и Нурико. Последний бросил взгляд на бесчувственного Хотохори и, схватив Накаго за плечи, начал его трясти, при этом, совершенно не контролируя свою силу.
– Что с ним, говори, сейчас же…
Блондин с трудом оторвал от себя лилововолосого парня:
– Он решил покончить с собой и, по этому поводу, проглотил кучу снотворного, но это ему не удалось. К счастью он остался жив, но врачи говорят, что может случиться все, что угодно.
Оставив Накаго в покое, Нурико подошел к кровати и провел рукой по щеке бывшего императора. Не обращаясь ни к кому конкретно, он прошептал:
– Почему он сделал это?
–Понятия не имею – сказал бывший сегун несколько раздраженно. – Я позвонил ему, услышал запись на автоответчике, телепортировался к нему квартиру, где и нашел его вот в таком вот состоянии, после чего привез сюда. О причинах побудивших его сделать это, я знаю не больше чем ты. Врачи сказали, что мы можем сидеть здесь, с ним. И еще. Я сказал, что я его брат, и смею надеяться, что вы меня не сдадите.
Таски посмотрел на усталое лицо блондина.
– Вот что, Накаго, бери ноги в руки и поезжай домой, тебе необходимо поспать, ведь ты на ногах уже более двух суток.
– Никуда я не поеду, – упрямо возразил тот. – Я хочу быть здесь, когда он очнется.
– Я позвоню тебе, если что-то изменится, обещаю.
– Ладно, считай, что ты меня уговорил. Поеду домой, мне действительно необходимо поспать, а то я уже с ног валюсь.
– С этими словами он вышел.
Глядя в след удаляющемуся блондину, таски одними губами произнес: – Это я во всем виноват, если Хотохори умрет – никогда себе этого прощу. Если бы я понял, что он чувствует, все могло бы быть по-другому. Подойдя к кровати, он осторожно взял руку юноши в свою. ’’Пожалуйста, не умирай’’. Он вспомнил, как пришел домой, как включил компьютер и увидел послание в электронной почте, вспомнил, как звучал голос на автоответчике.
Посмотрев на дремлющего в углу Нурико, Таски сел на стул и, положив голову на руки, погрузился в сои мысли. Из этого состояния, его вывело ощущение того, что что-то не так. Его взгляд упал на монитор. Ранее зигзагообразная линия кардиограммы стала прямой, пищание компьютера, отмечавшее каждый удар сердца, превратилось в длинный, жалобный писк, а в том углу экрана, где раньше отмечался пульс, горел выразительный ноль. Действуя на автомате, парень вылетел в коридор.
– Кто-нибудь, помогите!!! – Заорал он во всю силу своих легких. Что было дальше, Генро не помнил. Когда он вышел из ступора, то обнаружил, что сидит в коридоре и пытается успокоить рыдающего Нурико…
Накаго телепортировался к себе домой. Встав под холодный душ, он попытался расслабиться. Его не покидало предчувствие, что должно случиться что-то плохое. Выйдя из ванной, он лег на диван и предпринял попытку заснуть, но это ему не удалось. Перед глазами все еще пепельно-серое, бескровное лицо. Выругавшись про себя, блондин встал и начал одеваться. ’’Я должен быть там’’. Он телепортировался, но, почему-то, не в больницу, а в квартиру Хотохори. Царивший там, беспорядок (если, конечно, ЭТО можно было назвать беспорядком), на который он в прошлый раз просто не обратил внимания (не до того было), поверг его в ужас. Вещи были разбросаны по всей квартире, одежда валялась на полу, вперемешку с книгами, дискетами и пустыми бутылками. Это было так не похоже на аккуратного хозяина квартиры.
’’Здесь надо прибрать, и немедленно’’. (Нашел время!). Повесив чистую одежду в шкаф, а грязную затолкав в бак для белья (’’Потом сам постирает…’’), Накаго принялся собирать с пола пустую стеклотару. ’’Похоже, он устроил себе грандиозную пьянку, выпивки у него было более чем достаточно’’. Отнеся пустые бутылки на кухню, он машинально заглянул в холодильник и увидел полупустые полки. ’’А о закуске он как-то не подумал. Похоже, что его продуктовый запас не пополнялся уже очень-очень давно’’.
Вернувшись в комнату, блондин снова принялся за уборку. Подобрав с пола дискеты, он подошел к столу, и все, что он держал в руках, посыпалось на пол. Не замечая этого, Накаго смотрел на валявшуюся на столе прожженную фотографию. ’’Какой же ты, все-таки дурак’’.
Тут он заметил, что компьютер включен, а на экране набран какой-то текст. Он вгляделся в мелкий шрифт. Это было совсем короткое послание, обращенное не к кому-то конкретно, а к тому, кто первый его найдет. ’’Я очень устал. Единственное, чего я хочу – это умереть! Постарайтесь меня понять и, если можете, то простите…’’
Это окончательно вывело бывшего сегуна из себя. Он мгновенно телепортировался обратно в больницу. Таски и Нурико обнаружились в коридоре.
– Почему вы здесь, а не с ним? – В голосе слышалось раздражение.
Отлепив от себя зареванного Нурико, Генро подошел к Накаго и положил руку ему на плечо.
– Хотохори, он… он… – голос парня дрожал, язык никак не мог произнести страшное слово. – Он умирает. – Наконец выдавил из себя он. – С ним сейчас врачи, они пытаются спасти ему жизнь, но говорят, что шансов очень мало.
Из палаты вышел врач, подойдя к Накаго, он тихо произнес:
– Мы сделали все, что могли, но все напрасно. Ваш брат умер, примите мой соболезнования.
В следующую секунду блондин бросился на врача, и, схватив его за ворот халата начал трясти.
– Заткнись, не смей так говорить. Немедленно иди туда и верни его.
– Накаго, пожалуйста, успокойся! – Таски попытался унять друга, но в следующую секунду, отлетел к противоположной стене.
– Отвали! – Не глядя в его сторону, сквозь зубы процедил тот.
Врач спокойно отстранил от себя руки блондина.
– Поймите, мы больше часа пытались его спасти. Мы сделали все возможное, но его сердце так и не начало биться. К сожалению, его уже нельзя вернуть, разве что случиться чудо.
Накаго с каменным лицом облокотился о стену. Таски медленно поднялся с пола, по его щекам текли слезы. ’’Это все из-за меня’’…
Хотохори наблюдал за происходящим со стороны. Он видел, как медики борются за его жизнь, пытаясь заставить биться сердце. ’’Ничего у вас не выйдет, можете даже не стараться, раз я решил умереть, то так и будет. Меня здесь уже ничего не держит’’. По прошествии какого-то времени, врачи оставили его тело в покое, и вышли из палаты. ’’Ну, вот и все…’’
Но тут в палату ворвался Нурико, которому явно пришлось преодолевать сопротивление медиков, которые не хотели его пускать. Подойдя к кровати, и опустившись рядом с ней на колени, он взял холодную руку Хотохори в свою.
– Пожалуйста, не уходите, – прошептал он сквозь слезы. – Если вы умрете, кому от этого будет хорошо? – Хотохори приблизился и положил свою призрачную руку ему на голову.
– Хотохори - сама… – Удивленно произнес сиреневоволосый парень. – Пожалуйста, останьтесь!
– Нурико, но ведь если я буду жить, ты всю свою жизнь будешь страдать оттого, что мы никогда не будем вместе.
– Ну и что, что мы не будем вместе. Но ведь я имею возможность жить в одном мире с вами, дышать с вами одним воздухом, слышать ваш голос, пусть редко, но все равно, видеть вас. На большее я просто не смею надеяться. Но, может быть, именно из-за этого я по-настоящему счастлив.
’’Может быть, ты и прав, Нурико.’’ Подумал бывший император. ’’Наверное, мне действительно стоит вернуться’’.
Секунду спустя, Нурико заметил, что рука Хотохори слабо шевельнулась.
– Эй, кто-нибудь. – Закричал он. – Он очнулся.
В палату вбежали Накаго, Таски и врачи, которые несколько минут назад безуспешно пытались оживить Хотохори.
– Я же говорил, что он будет жить. – Спокойным голосом сказал Накаго, обращаясь к Таски.
Хотохори открыл глаза. С начала он не сразу понял, где находится. Потом его осенило ’’Больница. Я пытался убить себя, но видно, у меня ничего не вышло. Кто-то привез меня сюда, и меня спасли. Зачем, зачем они это сделали. Почему не дали мне умереть. Им всем наплевать на мои чувства’’.
– Ты очнулся? – Услышал он знакомый голос. С трудом повернув голову, он увидел Таски.
–Привет! – Бывший император предпринял попытку улыбнуться. – Я давно здесь?
– Уже пять дней. С начала ты несколько суток был в коме, а потом ты умер. Мы уже потеряли всякую надежду, но ты ожил…
– Понятно. Ты здесь один?
–Пока да. Я отправил Накаго и Нурико по домам, что бы они хоть немного отдохнули, а так мы постоянно были с тобой, сменяя друг друга. Ладно, ты отдохни пока, а я схожу за врачом, он просил обязательно позвать его, когда ты очнешься.
Таски вышел и через пару минут в палату вошел врач.
– Ну, господин Сейтсуку, наконец-то вы пришли в себя, хотя шансов у вас было очень мало.
Скажите спасибо вашему брату, если бы он привез вас сюда на полчаса позже, все могло бы быть совсем по другому…
– Мой брат? – Хотохори удивленно приподнял бровь.
–Да, ваш брат Аюру. Он привез вас сюда, когда вы были уже без сознания, мы только устели казать вам необходимую помощь, как вы впали в кому. Как вы себя сейчас чувствуете?
– Голова немного болит, и все плывет перед глазами. А в остальном вроде все нормально.
Закончив осмотр, врач вышел из палаты, а в место него зашел Таски.
–Хоря, я… – Начал было он. Но тут дверь распахнулась, и в палату вошел Накаго. От него сильно пахло спиртным, это чувствовалось даже на большом расстоянии. Не вооруженным глазом было видно, что он сильно пьян.
– Таски, выйди! – Процедил он сквозь зубы, даже не удостоив того взглядом. Рыжий парень не пошевелился. – Я сказал, пошел вон.
Юноша встретил холодный взгляд голубых глаз, и ему стало не по себе. Он почувствовал, что ноги сами несут его по направлению к выходу, через мгновение, дверь за ним захлопнулась.
Не твердой походкой Накаго подошел к кровати уселся на край. Схватив Хотохори за запястья, он прошипел:
– Ты ничего не хочешь сказать в свое оправдание?
– Мне больно, отпусти. – Но блондин еще сильнее сжал руки, тем самым, заставляя юношу вскрикнуть от боли.
– Слушай сюда! Если ты еще раз позволишь себе выкинуть что-нибудь подобное, я достану тебя с того света, а потом, придушу своими же руками…
– Зачем же ждать следующего раза, можешь сделать это прямо сейчас… – Безразличным голосом произнес он.
Накаго разжал пальцы и занес руку, Хотохори закрыл глаза, ожидая удара. Кулак врезался в подушку в нескольких сантиметрах от его лица.
– Какой же ты все-таки придурок – еле слышно произнес бывший сегун. – Даже говорить с тобой не хочу. – Он встал и направился к выходу, уже стоя в дверях, он произнес – глаза б мои тебя не видели. – И вышел, хлопнув дверью так, что задрожали оконные стекла.
– Вот и все. Ну, и чего я добился? Теперь он ненавидит меня.
Таски влетел в палату с воплем:
– Что он тебе сделал? – Его взгляд упал на запястья Хотохори, на которых прямо на глазах проявлялись темные, почти черные кровоподтеки.
– Беги, догоняй своего Накаго, а меня оставь в покое. Вам всем наплевать на то, что происходит со мной!!! – Он уткнулся лицом в колени, и Таски увидел, как вздрагивают его плечи. Осторожно подойдя к кровати и сев на край, рыжеволосый парень нежно обнял его.
– Успокойся, пожалуйста. – В ответ Хотохори обвил руками его шею, и, уткнувшись носом ему в плечо, разрыдался. Рыжий бандит привлек его к себе и стал осторожно гладить по голове. ’’Ему просто надо выплакаться, он многое пережил за последние дни’’. Вскоре бывший император успокоился и отстранился от него.
– Прости, я не сдержался…
– Ничего, все в порядке. – Таски осторожно коснулся его запястья. – Тебе очень больно?
– Ничего страшного, переживу как-нибудь. Вот синяки, наверное, на долго останутся. – Он тихо вздохнул, а потом вдруг спросил: – Я, наверное, ужасно выгляжу?
– Для человека, который несколько часов назад вышел из комы, ты выглядишь довольно не плохо.
Хотохори провел рукой по голове:
– О, Боже, во что превратились мои волосы. У тебя расческа есть? – Таски протянул ему требуемый предмет. Брюнет чуть ли не выхватил ее, и принялся ожесточенно раздирать свалявшиеся пряди. От резких движений у него закружилась голова, и расческа выпала из ослабевших пальцев. Таски поднял ее.
– Давай лучше я. Потерпи, это может быть больно. – Он принялся бережно расчесывать длинные, черные волосы. Покончив с этим, он разделил их на три ровные пряди, и принялся заплетать косу.
– Что ты делаешь?
– Ничего особенного, я думаю, что тебе понравится. – Он перехватил волосы лентой. – А тебе идет. – Он протянул Хотохори зеркало.
– Тебе виднее. Таски, я хочу уехать отсюда, поговори с врачом, пожалуйста.
– Хорошо, я попробую. – Парень вышел из палаты. Хотохори устало откинулся на подушку и закрыл глаза.
Таски вернулся минут через десять.
– У меня хорошая новость, они согласились выписать тебя, под мою ответственность. Но с условием, что дома ты будешь спокойно лежать в кровати, пить лекарства, и не будешь делать глупостей. Можешь пока начать собираться, сейчас подготовят все документы, и ты можешь быть свободен.
– Ладно, – безразлично ответил он.
Оформив все документы, они покинули здание больницы. Выйдя на стоянку, они подошли к припаркованному там джипу.
– Я думаю, что за руль лучше сесть мне, – тоном, не терпящем возражений сказал Генро. – Так как водитель из тебя сейчас никакой.
Хотохори послушно сел на пассажирское место. Выехав со стоянки, рыжий бандит взял курс на дом друга. Всю дорогу они молчали. Вернее, молчал только Хотохори, а Таски пытался его разговорить, но вскоре он бросил свои попытки, которые так и не увенчались успехом. Поставив машину в гараж, они поднялись в квартиру.
– Ты пока отправляйся в ванну, приводи себя в порядок, – распорядился Таски как у себя дома. – А я пока приготовлю что-нибудь поесть.
Отправившись на кухню, рыжий парень открыл холодильник.
– Скажи честно, ты, когда в последний раз продукты покупал?
– Давно.
– Видимо, мне придется сходить в магазин и пополнить твои продовольственные запасы. А то есть у тебя абсолютно нечего. Я скоро вернусь, надеюсь, ты не будешь возражать, если я возьму твои ключи.
– Ладно, бери.
Лежа в горячей ванне, Хотохори думал о событиях последних дней. ’’Почему он так заботится обо мне?’’ – Мысль внезапно пришла ему в голову. – ’’Неужели я ему небезразличен. Нет, на что я надеюсь, зачем тешу себя напрасными иллюзиями. Это просто забота друга о друге. Он не любит, и никогда не будет любить меня так, как люблю его я’’. – Он тяжело вздохнул. – ’’Зачем они оставили меня жить? Ведь все осталось как прежде, Таски с Накаго, а я… Я должен страдать из-за них. Снова чувствовать эту невыносимую боль одиночество, пустоту. Видимо такова моя судьба – все время быть обреченным на вечное одиночество. Нурико, зачем ты заставил меня вернуться. Тебе, наверное, тоже больно от мысли, что я никогда не буду с тобой, после моей смерти тебе стало бы легче’’.
Его взгляд упал на бритву, лежавшую на зеркале. – ’’Еще не поздно все исправить, я сейчас здесь один, никто не сможет мне помочь, и тогда я спокойно умру’’. – Он взял лезвие в руку и медленно провел ей по левому запястью. Из не глубокой царапины засочилась кровь. Хотохори повторил процедуру, совсем не чувствуя боли. Он занес лезвие, с намерением загнать как можно глубже. В эту минуту он услышал, как в замке повернулся ключ, а затем услышал веселый голос Таски: – Хоря, я вернулся.
Лезвие выпало из дрожащей руки. – ’’Что я делаю. Я совсем не подумал о Таски, что будет с ним, когда он обнаружит здесь мое тело. Слава Судзаку, я не глубоко порезался’’.
Бывший император выпустил воду из ванной и встал под душ. С сожалением он распустил косу, которую заплел ему Таски. Длинные волосы черным плащом закрыли его спину. Приняв душ, он надел брюки и рубашку и вышел из ванной. По всей квартире разносились упоительные запахи готовящейся еды. Из дверного проема кухни вынырнула рыжая голова Таски:
– Иди есть, у меня почти все готово.
Хотохори вошел на кухню, и поразился царившей там чистоте. Посуда была вымыта, плита начищена почти до стерильного состояния. Он молча подошел к шкафу и достал оттуда бутылку саке. Откупорив ее, он сделал огромный глоток.
– А вот этого делать не надо. – Генро попытался отнять у него бутылку.
– Отстань, я хочу выпить. – Он снова приложился к горлышку.
После не долгой борьбы Таски все-таки удалось отобрать у него бутылку.
– Я думаю, что тебе пора завязать с выпивкой. Постоянное пьянство никого еще до добра не доводило.
– Я поступаю так, как считаю нужным! – Хотохори начал раздражаться, что было совсем не в его характере.
– Да делай ты что хочешь! – Взорвался рыжий бандит. – Напивайся, кончай жизнь самоубийством. Только потом не смей говорить, что абсолютно всем на тебя наплевать.
– Таски, прости. – Хотохори понял, что перегнул палку. – Я действительно веду себя как последний идиот.
– Да ладно, проехали. Садись есть, а то все остынет. – Примирительным тоном сказал тот.– Или я зря все готовил?
– Спасибо, я действительно очень хочу есть. – Сказал бывший император, накладывая еду на тарелку и беря палочки. – А ты прекрасно готовишь, очень вкусно.
Когда с едой было покончено, Рыжий бандит вымыл посуду и стал собираться.
– Ты куда? – Удивился Хотохори. – Уже очень поздно. Сегодня тебе лучше остаться у меня. Места у меня много, так что найду куду тебя пристроить.
– Наверное, ты прав, сейчас действительно поздно.
– Позвони Накаго, он, наверное, будет волноваться, где ты. – Хотохори кивнул на телефон, и Таски показалось, что в его голосе прозвучало отчаяние.
– С чего ты это взял? – Спросил он.
– Ну, вы же вместе…
– Почему ты так решил?
– Ну, на последней вечеринке у Накаго вы целовались, многие это видели.
– Ах, вот в чем дело. Но между нами ничего нет, это просто шутка.
– Просто шутка… – Повторил Хотохори севшим голосом. Тут до него дошел смысл услышанного. – Шутка! – Теперь в голосе слышалось раздражение.
– Из-за ваших шуток, я чуть было добровольно не отправился на тот свет. Все, хватит, не хочу вас знать. Ни тебя, ни его! – С этими словами он направился к двери и пулей вылетел из квартиры, захлопнув за собой дверь.
– Вот черт, Хоря, остановись. – Таски выбежал следом и увидел, как за спиной друга закрывается дверь лифта. Рыжий бандит выбежал на лестницу и понесся вниз, перепрыгивая через ступеньки. Выскочив на улицу, он увидел, как Хотохори выбежал на проезжую часть, то, что произошло потом, повергло его в шок. Несшаяся на огромной скорости машина сбила Хотохори с ног и он, перелетев через капот, упал на землю и остался лежать неподвижно. Машина же просто скрылась с места происшествия. Таски подбежал к другу и опустился рядом с ним на колени. Хотохори лежал на спине, на асфальте вокруг него расплывалась лужа крови. На правом предплечье зияла рваная рана, из которой торчали острые края сломанной кости.
– Хоря, почему? – Он осторожно приподнял его голову. – Пожалуйста, не умирай! – Таски достал из кармана сотовый и стал набирать телефон службы спасения.
Хотохори открыл глаза, и, взяв Генро за руку, тихо произнес:
– Не надо, они все равно не успеют доехать. – Он закашлялся, и рыжий бандит увидел, как из уголка его рта стекла струйка крови. – Видишь, я все таки добился своего, но знаешь, мне не хочется умирать, особенно сейчас.
– Все будет хорошо, ты не умрешь. – Таски бережно убрал прядь волос упавшую на лицо Хотохори. Он с трудом сдерживал слезы.
– Ты же прекрасно знаешь, что это не так. Я слишком тяжело ранен. – Бывший император замолчал, набираясь сил, потом чуть слышно произнес. – Я люблю тебя, и всегда любил. – Закрыв глаза, он одними губами произнес: – Прощай… – Он безжизненно повис на руках у Таски.
– Нет, пожалуйста, не умирай! – Он уже не сдерживал своих слез.
– Придурок, прекрати реветь, он еще не умер! – Внезапно раздался холодный голос. – Дай его сюда. – Накаго наклонился, поднимая Хотохори из рук Генро.
– Но, как же… – Рыжий бандит схватил сегуна за рукав.
– Мицкаке. – Коротко ответил тот.
Голубое сияние телепортации закружило их троих. Мицкаке, сидевший за столом и читавший книгу, поднял голову.
– Что… – Начал, было, он, но осекся, увидев Хотохори, которого белокурый сегун осторожно прижимал к груди.
– Клади его сюда. – Он указал на диван. Накаго бережно положил его и отошел в сторону. Мицкаке склонился над израненным телом. ’’Еще бы чуть-чуть, и все…’’ – Руку целителя окружило зеленое сияние, на ладони появился красный иероглиф. От напряжения на лбу появились капельки пота.
Таски стоял, прислонившись к стене обхватив себя руками, по его лицу текли слезы. Накаго бросил взгляд в его сторону.
– Прекрати реветь, ты не девчонка.
– Ты всегда такой холодный. – Парень опустил голову.
– Может и так, – фыркнул Накаго. – Просто, я знаю, что с ним все будет в порядке.
– Готово. – Мицкаке обессилено сполз на пол.
– Я сделаю тебе кофе. – Накаго отправился на кухню. Таски осторожно приблизился к дивану:
– Хотохори…
– Он в порядке. – Мицкаке устало опустил голову.
– Держи. – Накаго протянул ему дымящуюся чашку. – И… спасибо.
– Да ладно, чего уж там. – Целитель отхлебнул горячий напиток.
Хотохори открыл глаза, его взору предстал незнакомый потолок.
– Где я?
– У Мицкаке. – Таски нежно взял его руку. – Я же сказал, что ты не умрешь.
– Как я сюда попал? – Спросил бывший император.
– Накаго, он…
– Понятно. – Он перевел взгляд на сидевшего на корточках перед целителем сегуна.
– Не смотри на меня так. – Накаго выпрямился и отвернулся. – Я пошел.
– Спасибо…
В дверях Накаго обернулся.
– Дурак ты, Хоря. – Он неожиданно обернулся и вышел.
– Так, а я хочу еще кофе. – Мицкаке со вздохом поднялся и отправился на кухню.
Распахнув дверь, блондин вышел на улицу.
– Накаго – окликнула его девушка с волосами цвета спелой вишни.
– Сои. – Голубые глаза потеплели.
– Пойдем домой. – Девушка взяла его под руку, положив голову ему на плечо.
– Таски, ты плачешь. – Хотохори осторожно провел большим пальцем по его щеке.
– Почему?
– Потому, что я люблю тебя! – И, что бы у Хотохори не осталось больше сомнений, рыжий парень запечатлел на его губах нежный пламенный поцелуй.
’’HAPPY’’ END.
