В колонках играет - Паганини - импровизации на органе


Сны и одиночество рождают чудовищ.
(с) перефразированный Эдгар По

Вступление:
Раньше я думал, одиночество - это удел меня. Слушал песни про одиночество, собирал фразы, суть которых легко умещается в следующей фразе: "Я иду один, и мне никто не нужен!" В принципе, большую часть жизни я пытался убедить других ( а больше остольных - самое себя), что этот мой принцип - искренен и единственно желанный. Потом произошло со мной всякое, и я пронял, что это бред. Но и полной смены полярностей не произошло - я не стал человеком, который полностью един с миром, лежащим за пределами его черепа. Ближе к делу стали слова из песни Меладзе "Иностранец" - "Я повсюду иностранец, но везде я, вроде бы, свой!"Вообщем, душевные поиски продолжаются, а посему тексты подбираются. Да не о том речь.
Речь о том, что, по старой памяти, я всегда думал, что стайные инстинкты во мне не сильно выражены. Возможно, именно из-за этого во всех моих рассказах действие происходит с небольшим количеством людей и в уединённых местах. Даже образ Каменного Мешка возник в голове сам без моего участия. Так что, когда оказалось, что родители на две недели уезжают в Германию, а квартира переходит на это время в мои руки, я думал, что проблем не будет - пара вечерино4, много приятных часов в компании самого себя и тд. Сразу вспомнилась песня "Хабибулин", отменно иллюстрирующая происходящее. Вот и она (слушать обязательно, чтобы не возникло в дальнейшем проблем с пониманием контекста):





Но Бог на своём ноутбуке настучал совсем другой сценарий. У меня ветрянка (подробности позже), и ещё неделю я не смогу выходить из дома. Я один. Со мной - интернет и телефон. Итак...
День №1:
Ночью часа в два родители уехали. До половины седьмого сидел за компом - смотрел фильмы, играл в игрушки. Лёг спать около восьми и неплохо поспал до двенадцати. Встал и неторопливо пошёл на кухню, пока разум возвращался из страны снов, тело на автопилоте пожарило яишницу из двух яиц и сыра с ветчиной. После чего мутная болотная плёнка нового дня медленно потекла впереёд, влекомая током Времени. Компьютер, курсач, почта, фильмы, снова курсач, фильмы, игра, курсач, фильмы, курсач, фильмы, фильмы, фильмы... Квартира превращается медленно в камеру-одиночку. Болит голова, ложусь на кровать - в квартире тихо. Очень тихо, встаю. запускаю перекодировку "Плохого Санты" в переводе Гоблиина. Перекодировка занимает 1,5 часа. за это время решил немного поспать, предварительно включаю мобильник. ПРиходит смс от Марины. Распрашиваю, что у неё случилось, рассказываю про себя. Она мне звонит, говорим по телефону. Два недочеловека, думаю, трындят о своих болячках и утешают и подбадривают друг друга. Один - от ветрянки только отходить начал - другая в больничке на обследовании лежит. Чёрти что! ПОтом позвонили родители из Германии, позвонил брату. Уснуть не получилось. Разогрел полуфабрикатный суп, им и пообедал. В квартире тихо, нужно человеческое тепло. Хандра и раздражение. Завтра должен Митька заехать, проветрит. Под вечер включил Паганини. Хорошо - в меру тревожно, в меру спокойно. Уши болят от человечесских глосов, не хотят их слышать. Кожа же мечтает о тепле женской руки. Хочется общеста, но оно тяготит. Интимная и скорая близость защиты курсовой добавляют масла в общий костёр.

Так кончился первый день жизни затворника.