Дигори еще кричал "Ура!", когда услыхал рядом глубокий
голос Аслана.
- Смотрите!
Обернувшись, все в толпе издали вздох удивления и восхищения. Чуть
поодаль, возвышаясь над их головами, стояло дерево, которого только что
там не было. Оно выросло беззвучно и стремительно, как поднимается флаг на
мачте, покуда народ был поглощен коронацией. От его развесистых ветвей,
казалось, исходит не тень, а свет, и под каждым листом сияли, словно
звезды серебряные яблоки. Но еще прекрасней, чем вид дерева, был
струящийся от него аромат, заставлявший забыть обо всем на свете.
- Сын Адама, - сказал Аслан, - ты хорошо сделал свое дело. А вы,
нарнийцы, как зеницу ока берегите это дерево, ибо оно будет охранять вас.
Колдунья, о которой я рассказал вам, бежала далеко, на север вашего мира,
и будет там совершенствовать свое черное волшебство. Но пока растет это
дерево, она не сможет явиться в Нарнию. Ибо благоухание его, дарующее вам
радость, здоровье и жизнь, сулит ей гибель, ужас и отчаяние.
Все торжественно глядели на дерево, когда вдруг Аслан, сверкнув
золотой гривой, повернулся к детям, застав их за перешептыванием и
переглядыванием.
- В чем дело, дети?
- Ой... Аслан... сэр... - Дигори густо покраснел. - Я забыл вам
сказать. Ведьма съела одно такое яблоко. Такое же, как я посадил. - Он
замялся, и Полли договорила за него, потому что меньше, чем Дигори,
боялась показаться глупой.
- Мы подумали, Аслан, что она, наверное, теперь не испугается запаха
дерева.
- Почему ты так думаешь, дочь Евы?
- Она же одно съела.
- Дитя, - отвечал лев, - вот почему она и будет теперь страшиться
остальных плодов этого дерева. Так случается с каждым, кто срывает плоды в
неположенное время и не так, как следует. Плод кажется им вкусным, но
потом они всю жизнь жалеют.
- Вот как, - сказала Полли. - Наверно, раз она его как-то не так
сорвала, то оно на нее и не подействует. В смысле, она не будет вечно
молодой и все такое?
- Увы, - покачал головой Аслан, - будет. Любая вещь поступает
согласно своей природе. Она утолила желание сердца, ваша ведьма. Словно
богиня, она будет обладать неистощимой силой и вечной жизнью. Но что есть
вечная жизнь для этого сердца? Это лишь вечные беды, и она уже чувствует
это. Каждый получает, что хочет, но не каждый радуется этому.
- Я... я сам чуть не съел одно, - сказал Дигори. - Я бы тогда тоже...
- Да, дитя мое. Плод непременно дает бессмертие и силу, но никогда не
дает счастья, если его сорвали по собственной воле. Если б кто-то из
нарнийцев сам посадил бы тут украденное яблоко, из него тоже выросло бы
дерево, защищающее страну - но она просто стала бы жестокой и сильной
державой, как Чарн, а не добрым краем, каким я ее создал. Ведь колдунья
еще что-то уговаривала тебя сделать, правда?
- Да, Аслан. Она подбивала меня взять яблоко для мамы.
- И оно бы исцелило ее, только ни ты, ни она не были бы этому рады.
Пришел бы день, когда вы оба вспомнили бы об этом яблоке и сказали, что
лучше бы твоей маме было умереть, чем получить такое исцеление.
Дигори молчал. Его душили слезы. Он думал, что ему уже не спасти
маму, однако верил льву, и знал теперь, что есть на свете вещи пострашнее
смерти. Но Аслан заговорил снова, на этот раз - почти шепотом.
- Вот что случилось бы, дитя, если бы ты украл яблоко. Но ты устоял,
и теперь случится другое. То, что я дам тебе, принесет вам радость. В
твоем мире оно не даст вечной жизни, но исцелит твою маму. Ступай, сорви
яблоко.
Дигори на секунду остолбенел, словно весь мир на его глазах
перевернулся. Медленно, как во сне, он направился к дереву, под
одобрительные возгласы королевской четы и всех созданий. Сорвав яблоко, он
сунул его в карман и вернулся к Аслану.
- Можно, мы пойдем домой? - спросил он, забыв сказать спасибо. Но
Аслан его понял. "
"Племянник чародея"
