Клетский район задонских степей. Небольшой курган. Эта неприметная на первый взгляд высота; отмеченная цифрой 198,3... 23 июля 1942. г.. во время тяжелых сражений четверо гвардейцев проявили здесь подлинный героизм. Известие об этом облетело всю страну. Появились корреспонденции, репортажи, очерки под разными заголовками — «Четыре бронебойщика подбили 15 танков», «Русские богатыри», «Стойкость, победившая смерть» и т. д.

В статье «Четыре воина», опубликованной в «Крас­ной звезде», украинский поэт Микола Бажан подробно описал это сражение. От времени потускнели страницы военной газеты. Но они живо воскрешают прошлое, и кажется, что речь идет о событиях вчерашнего дня, ког­да четверо храбрецов, вернувшись с неприметного кур­гана, встали перед строем роты, и комиссар прочел при­каз командования об объявлении им благодарности, юнцы покраснели от похвал, как это бывает со школьниками, когда учитель выставляет им отличные оценки. Они и в самом деле походили на школьников, с той лишь разницей, что на фронте оценки свои они заслу­жили ценою крови.

Совершив героический подвиг, гвардейцы держались так просто, будто ничего особенного не случилось. И когда их наградили словами «Молодцы, вы — настоящие герои!», один из них, донбасский шахтер Петр Болото, ответил:

— Да ну, бросьте, мы и не думали о подвиге, а прос­то выполнили солдатский долг.

Хорошо сказано. Именно сознание долга и ничто дру­гое толкнуло их на подвиг. Как же это произошло?

К маленькой безымянной высоте двигалось около тридцати немецких танков, чтобы смести все на своем пути. Казалось, невозможно было остановить эту гроз­ную атаку. Что же могли сделать четыре бронебойщика, вооруженные лишь двумя противотанковыми ружьями? В лучшем случае они могли вывести из строя несколько машин. В боевой практике нашего полка не было слу­чая, чтобы при таком громадном превосходстве сил про­тивника можно было навязать ему бой. Гвардейцы хоро­шо знали о подвиге 28 панфиловцев, которые на подсту­пах к Москве вывели из строя немало вражеской тех­ники и живой силы, но почти все пали смертью храбрых. Наша четверка, имея всего два противотанковых ружья, вступила в бой против 30 танков. Можно ли было ду­мать о победе и о сохранении жизни при таком соотно­шении сил?

Наша фронтовая газета писала тогда: «Человек силен своим оружием, но даже самое мощное оружие ничего не стоит, если оно в слабых руках». Если бы гвар­дейцы дрогнули и отступили, едва ли им могли помочь бронебойные ружья.

Вот как описан этот подвиг в донесении штаба армии:

«В этот день особенно стойкое сопротивление врагу оказали воины 33-й гвардейской стрелковой дивизии, которые оборонялись юго-западнее Манойлина. На правом фланге дивизии сражался 84-й гвардейский стрелковый полк под командованием Г.П.Барладяна. Противник атаковал позиции полка силами 113-й пехотной и 16-й танковой дивизий 14-го танкового корпуса. Атаку наземных войск гитлеровцев поддерживала авиация. Враг прорвал оборону полка, но гвардейцы продолжали вести бой. Именно в этот день совершили свой легендарный подвиг 4 бронебойщика — Петр Болото, Петр Самойлов, Константин Беликов, Иван Олейников. Оставшись одни на высотке 198,3 южнее Клетской, бронебойщики, вооружен­ные двумя противотанковыми ружьями, отражали атаки 30 немецких танков. 15 танков ими были уничтожены, а остальные отошли. Они показали высокие образцы мужества и железной стойкости, доказали, что против гвардейцев бессильны немецкие танки и техника… Са­моотверженно сражались и остальные гвардейцы. Не случайно, что всего в этот день воины 84-го гвардейского стрелкового полка истребили 45 вражеских танков». Этот подвиг лучше всего характеризует моральный дух и боевое мастерство воинов нашего полка, руководимого подполковником Григорием Петровичем Барладяном.

Г. П. Барладян был опытным, мужественным коман­диром, он понимал душу каждого солдата, умел вдохновлять их на подвиги, увлечь личным примером. В са­мой сложной и угрожающей обстановке Григорий Петрович не терял присутствия духа, и уверенно руководил боями. Выдержка и стойкость — эти качества он всегда воспитывал у своих подчиненных, а они сыграли решающую роль в успехах нашей войсковой части.

Вот что писал об отважной четверке Маршал Совет­ского Союза В. И. Чуйков: «Героические дела советских воинов на дальних подступах к Сталинграду открыва­ется подвигами четырех бронебойщиков».

На правом фланге нашего полка противнику уда­лось прорвать оборонительную линию. Немецкие танки, как уже говорилось, направились к высоте, где заняли позицию бронебойщики. Им был дан приказ об отступ­лении, но все пути были уже отрезаны от основных сил. «Мы устроились так удачно, замаскировались так тща­тельно в зеленых кустах, что в огне и дыму противник ни с воздуха, ни с земли не мог обнаружить нашу по­зицию», — рассказывал потом Петр Болото. Тем не ме­нее танки ползли вперед. А дальше? Дальше произошло то, о чем узнал фронт, а потом и вся страна. Перед боем заместитель политрука роты Константин Беликов написал: «Смерть немецким оккупантам, ни шагу назад! Нынешний рубеж должен стать могилой для фашистских захватчиков. Если умрем, считайте нас коммунис­тами». Под этими строками, ставшими клятвой, подписались остальные.. После этого двое взяли ружья и при­целились. Константин Беликов и Болото стреляли без промаха, в упор. Самойлов и Олейников, лежа на живо­те, подавали патроны. Все они действовали с исключи­тельным хладнокровием и точностью, Болото и Олей­ников уничтожили восемь немецких танков, Беликов и Самойлов — семь.

Когда сгорел пятнадцатый танк, а остальные повернули вспять, наши герои с двумя бронебойными ружьями на плечах и патронными сумками спустились с холма. На следующий день в районе совхоза «Первомайский» состоялся митинг, посвященный встрече четырех героев. На нем присутствовали гвардейцы нашей дивизии, представители других частей, фронтовые корреспонденты.

После этого памятного дня прошло много лет, и сейчас уместно привести выступление на митинге К.Ф.Беликова, опубликованное в газете Сталинградского фронта «Красная Армия» под заголовком «Подбили, потому что не боялись смерти».

«Вокруг равнина, изредка нарушаемая невысокими холмами да неглубокими лощинами. На одной из таких .высот, обливаясь потом, гвардейцы отрыли глубокие окопы, построили блиндажи. Мы, бронебойщики, зако­пались в землю поглубже, прикрыли свои окопы ковы­лем и полынью, чтоб не заметил враг с воздуха, чтобы неуязвимы мы были для его танков, чтобы не зацепила нас шальная пуля.

Грянул жестокий бой. Немцев было во много раз больше. Они бросили против нашей обороны десятки танков и бронемашин. Я и мои товарищи впервые по­смотрели смерти в глаза, посмотрели и не испугались, еще перед боем решили: стоять до последнего, стоять насмерть, но не отходить ни на шаг.

Вокруг врезались в землю снаряды и мины, осыпая нас осколками, обволакивая небо черным дымом. Мы видели, как стойко держались наши товарищи на левом фланге. Туда прорвались немецкие танки, но бойцы не покидали окопов, не уходили со своего места, разя фа­шистов, забрасывая их гранатами.

Наших два расчета были переброшены на левый фланг. Надо было поддержать стрелков. Едва мы заняли огневые позиции, как перед нами появились немецкие танки.

Сколько их? Два, три десятка, а может быть, боль­ше. Разве можешь считать в такой момент? Перед тобой враги, и сколько бы их ни было — бей их, рази, уничтожай, чтобы ни одного в живых не осталось! В эту секун­ду не думай о своей жизни, о себе. Только одно руково­дит тобой — как бы не прозевать, не растеряться, как бы лучше ударить по врагу.

Танки шли на большой скорости, развернутым стро­ем. Открыли огонь наши артиллеристы. Запылало несколько танков, но фашисты лезли напролом. Они без­остановочно били на ходу из пушек и пулеметов, засы­пая нас свинцом и осколками снарядов. Я посмотрел на друзей. Они в это мгновение стали еще дороже, еще ближе. По их лицам, по их взглядам понял: они не отойдут, скорее погибнут вот тут, на этом бугорке, чем отступят перед врагом.

— Подготовить патроны! Стрелять, когда танки по­дойдут на 200 метров, — командую своим товарищам, — бить в упор, приготовить гранаты.

— Есть! — ответили три гвардейца.

Петр Болото и Олейников, Петр Самойлов и я пони­мали, что здесь надо бить наверняка.

— Огонь! — крикнул я, — чувствуя, как жгучая не­нависть к врагу словно сжимает мое сердце. Три танка шли наискось, повернувшись боком к нам. Болото и Олейников дали первый выстрел. Остановилась одна машина. Подаю патрон Самойлову. Первый выстрел — и наша пуля поджигает второй танк, завертевшийся волчком на месте. С этого момента мы ни на миг не пре­кращали огня. Каждую пулю посылали в бронирован­ные коробки, но с каждой секундой опасность все уве­личивалась. Впереди, по бокам и сзади — вражеские танки, везде белеют кресты. Мы отрезаны, мы в кольце.

Охваченный волнением, пишу на клочке бумаги: «ТУЧА НЕМЕЦКИХ ТАНКОВ ДВИЖЕТСЯ НА НАС. МЫ — КОМСОМОЛЬЦЫ, ЕСЛИ УМРЕМ, СЧИТАЙТЕ НАС КОММУНИСТАМИ».

Вот лежит незаконченный «боевой листок». Быстро вывожу на нем наш боевой девиз: «СМЕРТЬ НЕМЕЦ­КИМ ОККУПАНТАМ!», И ВСЕ ЧЕТВЕРО — БОЛО­ТО, ОЛЕЙНИКОВ, САМОЙЛОВ И Я — СТАВИМ СВОИ ПОДПИСИ ПОД ЭТИМ, КАК ПОД ПРИ­СЯГОЙ».

Снова несколько танков прорвались в наше распо­ложение. На них обрушились артиллеристы. Еще не­сколько танков полыхает огнем. Мы бьем по машинам, которые поближе. От напряжения, пыли и дыма воспа­лились глаза, сердце гулко колотится в груди. Все во­круг покрылось дымом и огнем. В степи пылают, дымятся, чернеют и неподвижно стоят десятки подожженных и подбитых танков.

Пятнадцать из них уничтожили, подожгли и подбили мы из наших бронебоек. Восемь танков пришлись на долю Болото и Олейникова, семь танков уничтожили мы вдвоем с Самойловым. Но это только начало. Мы уни­чтожили еще много вражеской техники и много фрицев. Истреблять их будем до тех пор, пока кровь течет в наших жилах , пока рука держит ружье.

Ныне жестокие схватки продолжаются в Донской степи. Гвардейцы истребляют, смешивают с землей гит­леровских собак.

МЫ ПОБЕДИМ, НЕСМОТРЯ НИ НА ЧТО! МЫ ПОБЕДИМ ВРАГА НАПЕРЕКОР ВСЕМУ, НА­ПЕРЕКОР СМЕРТИ, МЫ ПРЕОДОЛЕЕМ ВСЕ ОПАС­НОСТИ И ТРУДНОСТИ И ДОБЪЕМ ТРИЖДЫ ПРЕЗРЕННЫХ ФАШИСТОВ.

ЭТО ГОВОРЮ НЕ ТОЛЬКО Я. ТАК ДУМАЮТ, В ЭТОМ ГЛУБОКО УБЕЖДЕНЫ ПЕТР БОЛОТО И ОЛЕЙНИКОВ, ТАК ТВЕРДО РЕШИЛИ ПЕТР СА­МОЙЛОВ И Я. ТАКОВ ДЕВИЗ СОВЕТСКИХ ВОИ­НОВ-ГВАРДЕЙЦЕВ.

О героическом подвиге четырех бронебойщиков-комсомольцев поэт Долматовский писал:
…Об их отваге боевой
В сказаньях говорится:
Их было четверо всего,
А танков было тридцать.
Но танки повернули вспять,
Сгорела половина.
Вот так сражаться, так стоять,
Отбить врага лавину!
И мы развеем ураган,
Бессмертные, живые.
Стоит в степи седой курган
Незыблем, как Россия.

После войны мне удалось узнать лишь о судьбе Пет­ра Осиповича Болото — верного сына украинского наро­да, который защищал Сталинград, освобождал Ростов­скую область, Донбасс и Каховку, Перекоп, Крым, Се­вастополь, прошел по боевой дороге Витебск-Полоцк-Литва, Восточную Пруссию, дошел до города Кенигсбер­га, а в апреле 1945 года участвовал в штурме Кенигсбергской крепости. 24 июля 1945 года П.О.Болото участво­вал в параде Победы на Красной площади в Москве.

В 1948 году по состоянию здоровья гвардии капитан П. О. Болото демобилизовался из рядов Советской Ар­мии и вернулся в родной Донбасс, где по-прежнему рабо­тал шахтером, бригадиром, затем горным мастером. Жил и трудился в родных краях среди своих земляков в городе Горске, на шахте 1-2 «Горская».

В 1963 году П.О.Болото посетил Волгоград и участ­вовал в торжествах по случаю 20-й годовщины разгрома немецко-фашистских войск под Сталинградом. Побывал на местах боев, встречался с учащимися, рабочими, кол­хозниками и интеллигенцией Волгоградской области. Но ранения и лишения фронтовой жизни дали о себе знать. Болезнь приковала его к постели, и в октябре 1966 года Петр Осипович скончался.

Боевые реликвии — орден Ленина и медаль Золотая Звезда Героя Советского Союза Петра Осиповича Боло­то экспонируются в Волгоградском государственном музее обороны.

С.МИРЗОЯН. Отрывок из книги “Сталинградское зарево”.