Впечатления от краткого просмотра первого канала
Есть стиль привычный, пусть и старомодный, но от него не откажусь я и в гробу – я с девушкой вообще любой породы, сначала говорю, хотя бы о погоде, а может и о Канте с Нессельроде, сначала говорю – а уж потом ебу .
Мы сердце покорим шутейным разговором, серьезностью возбудим интерес, ну, и конечно, пара-тройка взоров, а в койку - позже! Вот такой прогресс.
Хоть человек от тварей бессловесных и отделился мало лет назад, но вскоре научился пуще радостей телесных, каких угодно – сильных, томных, пресных - ценить уют общенья: в койке, в кресле, в глухом лесу, на Бахе и на Пресли, все непременно что-то говорят.
Мы можем повернуть миры словами, мы можем диалогом Шар свернуть с орбиты. И, соприкоснувшись рукавами, впадаем в чары ведьминские-навьи, и карты биты. Тут уж не уснуть. Любая Клава, та, что за бутылку готова станцевать канкан, коль речи будут сладостны и пылки, и сотрясут от пяток до затылка, клянусь, отбросит водку и стакан. Расправится, взовьется, глянет павой, расскажет что-нибудь о том, что справится, и скоро станет Клавой-той-самой-вы-узнаете-потом. Все переменится – и взгляд, и гонор, осанка, апперцепция и стиль. Гляди-ка – это ж просто Сара Коннор, что в мясо всех крошит, то буря, а не штиль!
И неслучайно в форме диалогов свои идеи доносил Платон. Хоть древний он, а понимал он много, хотя, конечно, тот еще гондон. Мы говорим, и, ergo, существуем, мы говорим и в этом наша суть. Мы говорим – словами, жестом, хуем, и нашу речь – взволнованно-простую, и сложносочиненную, со вскриком «аллилуйя» мы шлем, мы шлем, мы шлем… куда-нибудь.
Я рад, что стиль такой отчасти привился здесь, он, все же, выжил тут. Смотрите-ка: с народом наши власти сначала говорят. И лишь потом ебут.

(с) отсюда