Высокие ели не гнутся под тяжестью ветра,
Ни тучки в лазури прозрачной как старый родник,
Ещё две луны и придёт величавое лето,
А царь умирает - от раны жестокой он сник.

Бессильны молитвы распятому, новому богу.
Бессильны жрецы чуждой веры под рясой в крестах.
Пора облачаться царю перед вечной дорогой,
Но жизнь так любима, и плоть его мучает страх.

О слово царя! И гонцы скакунов оседлали.
Их путь к тайным схронам по свежим следам пепелищ,
Приказ - отыскать колдунов, что от гнева бежали,
Но не отрекались от веры в своих идолищ.

Где смертью, где плетью, где пыткой зверино-жестокой,
Селенье нашли на брегу дикой, чахлой реки,
И слово послали: - Быть всем вам до смерти побиту,
Коль здешний колдун не пребудет до царской руки.

И вышел колдун, и потребовал Чести и Слова,
Себе и другим. Коль излечит страданье царя,
Уйдут невозбранно и старый, и малый, и снова
Поселятся в пуще, отцов своих веру храня.

И он получил - Слово Чести - и в княжеский терем
Вошёл на закате, и травные взвары варил,
И мыл царю рану и взор его был так уверен,
И, "пышущий жаром”, царь взвары те горькие пил.

Наутро царю стало легче, спросил он с досадой:
-Ведь ты же молитв не читал, ничего не шептал?
Так чем же сильней колдовство святой веры и правды?
И как же ты, молча, от смерти меня заклинал? -

Прости, грозный царь. Для меня твоя вера не свята.
Забудется кровь, что пролита в славу Христа,
Мы носим в себе за добро и за злобу расплату,
А веры не хватит, коль память от знаний чиста.

Сегодня тебя спас от смерти тобой не убитый,
И в дебрях лесных догорают не идолы зла,
А древнее знание пеплом древесным сокрыто.
И вам его вновь обретать, в новой вере, века.

Колдун был отпущен. Знакомые ели шептались
Над речкой лесной, но никто не встречал старика.
Лишь пепел и прах от его поселенья остались,
И кровь с хладных трупов, тоскуя, смывала река.

-Ни слова, ни чести… Что взять с вас, распявшие бога?!
Вам жить до расплаты на пепле своих идолищ.
Не я проклял вас и не я вам придумал дорогу,
Спалившие прошлое в пламени буйном кострищ.

Ударила в спину стрела и... до сердца достала.
Подарок царя, заплатившего смертью за жизнь.
Казалось, старик обнял землю родную устало,
Чтоб не оборваться в лазурную бездну и… высь.