После того, как пальцы пианиста скользнули по коже моей головы, я почувствовала расслабление и, вместе с этим, приятное волнение. Я была слегка пьяна от виски, мне нравилась пластинка, тихонько шуршащая в моем проигрывателе. Было не совсем понятно, что именно мне нравится в этом: то ли обстановка, то ли сам массаж, то ли то, что ко мне прикосается необычный и симпатичный мужчина. Мужчины давно ко мне не прикосались, честно говоря. Самое эротичное из того, что сделал Вернон - это обнял меня за талию и прижался губами к моему лбу, а потом уехал в Детройт. Это было почти год назад. До Вернона у меня было несколько незначительных связей с мужчинами, когда я ещё училась в колледже. Но это, кажется, было в прошлой жизни. А тут... рядом со мной сидит мой компаньон, гладит меня по голове... Что? Моя голова лежит у него на коленях? Ну, допустим.

Через несколько мгновений чувство сопротивления ушло вовсе. Я была полностью в его власти. Только бы он продолжал массировать... Кто бы знал, что меня заводит массаж головы? А он всё продолжал. Одна рука массировала мою голову, другая трогала мои волосы, ухо, шею... Он плавно провел рукой по моей щеке, коснулся пальцем моей нижней губы. Мне почему-то захотелось, чтобы этот палец оказался у меня во рту. Я слегка сомкнула губы. Рука снова скользнула куда-то вниз, а губы его коснулись моих. Даже не успев ничего сообразить, я запустила свои пальцы в плотную кудрявую шевелюру на его затылке, ответив на поцелуй. Его рука от моих губ скользнула как раз к груди. Меня бросило в жар и я окончательно потеряла голову. Для меня уже ничего не существовало: ни бабушки, ни Вернона, даже Эролл Гарнер стал каким-то неразборчивым. Через некоторое время я уже сидела у него на коленях, мы целовались, а моя блузка была расстегнута на груди и его рука гладила мою грудь. Он прижал меня к себе, дыхание его было прерывисто. Вскоре его рука коснулась моей коленки и начала двигаться всё вверх и вверх...

У меня сработал аварийный выключатель. Я одернула юбку, застегнула блузку, села рядом.
- Не надо, Альберт. Ты зашел слишком далеко.
- Адель... я прошу тебя...
- Я не могу. У меня есть Вернон. Он скоро приедет из Детройта. Смогу ли я после этого смотреть ему в глаза?
- Охх... К черту всех Вернонов вместе взятых! Сейчас есть только ты и я!
- Но...
- Пожалуйста, Адель! Если ты мне откажешь, я этого просто не переживу.

Я была в замешательстве. С одной стороны, моё тело хотело сейчас только одного - снова ощутить его руки. Но Вернон... у меня есть Вернон! Если бы произошедшим до этого он был бы сильно недоволен, то тем, что вот-вот произойдет, он будет просто взбешен, и даже хуже... Я ведь потеряю одного из самых прекрасных женихов! Что же мне делать. Я видела перед собой два горящих темно-карих глаза, вздутые на шее вены, слышала тяжелое дыхание. Одна его рука всё ещё лежала на моей коленке и не двигалась. Его полурасстегнутая рубашка почти шевелилась от сердцебиения. Страсть и отчаяние овладели мной. Ещё некоторое время мы смотрели друг другу в глаза, а потом он набросился на меня. "Ну и пусть" - подумала я тогда. Он начал срывать с меня одежду.

Когда на мне остался один лишь пояс с чулками, он остановился на мгновение. Я всё ещё смотрела на него, ужасаясь происходящим, потом подошла к фортепиано и выпила, чтобы заглушить панику.
- Что такое? - спросил он меня.
- Я тебя очень боюсь, Альберт.
- Почему? Ты боишься меня, потому что я груб и небрит?
- Нет. Я не знаю, чего от тебя ожидать.
- Не бойся меня. Всё будет хорошо...

Он подошел ко мне сзади, отодвинул волосы и поцеловал в шею. Я поставила стакан. Его руки гладили меня, а потом его пальцы оказались на моих сосках. Я не знаю, что он делал, и как, но это было просто божественно. Он массировал их, слегка оттягивал, но всё это было хаотично и невнятно. По моему телу пробежал холодок, будто я съела целую веточку мяты, а внизу всё увлажнилось. Он продолжал ласкать меня и обнимать сзади. В таком же положении он лег со мной на тахту. Мне уже было всё нипочем. Я жутко хотела его, и ничего бы меня не спасло. Его пальцы буквально впивались в меня. Было слегка больно, но совсем слегка. Я просунула руку между нашими стиснутыми телами и начала расстегивать его одежду. Он глубоко вздохнул и прильнул носом и губами к моему затылку. Боже, какой он горячий... Терпеть больше не было сил. Звякнула пряжка ремня, и моих ягодиц коснулся горячий твердый пенис, довольно крупный, как мне показалось.

Ах, божечки-божечки! По моей спине снова пробежала лавина мурашек, похожих на предыдущие. Он слегка провел пенисом по моим ягодицам и вошел. Дальнейшие мои чувства можно выразить разве что междометиями, и то, не полно. Мужчина. За такой долгий промежуток времени. Я занимаюсь сексом с мужчиной. Только бы меня не услышала моя бабушка... Я старалась меньше шевелиться, приложила подушку к своему рту, и не зря. Из меня то и дело вырывались стоны и вздохи. Следующая волна мурашек прошла по мне, когда я услышала рычание за моей спиной. Он рычит, приближаясь к финалу, прямо, как дикий лев! Да это же просто шедеврально! Я млела от удовольствия ещё несколько мгновений, а потом он повернул меня на живот, вышел, и по моей спине потекла сперма. Здорово, что он ещё и так умеет...

Мы легли, накрывшись пледом, на моей тахте. Он замолчал. Он молчал, как в первый день нашего знакомства. Думал о чем-то своем. Ничего в его теле не шевелилось, только вздымалась грудная клетка. Было немного холодно. Я накинула халат и затопила камин в гостиной. Когда вернулась, он вытащил руку из-под пледа и притянул меня к себе.
- Как насчет очередного заплыва?

Заплыва? Интересное название этому... кхм... В принципе, мне не привыкать. Он всегда выражался как-то... странновато. Видимо, он совсем особенный, раз уж его исключительность коснулась даже устной речи. Я залезла под плед и обнаружила, что он совершенно голый. Ну дела... Он снова обнимал меня. Первый раз закончился довольно быстро, поэтому я была не против, да и что мне было терять сегодня. На этот раз я была сверху. Я снова хотела его. Он держал меня за руки, иногда за талию. Из меня вырвался дикий зверь. Я рычала, царапалась, впивалась в него пальцами, это было феерично и долго. Сквозь темноту мне удалось разглядеть его лицо. Оно было... счастливым. По крайней мере, улыбка была от уха до уха. Я вообще не подозревала, что на этом лице когда-нибудь могло появиться такое выражение. Но он улыбался. После финала я упала рядом с ним, поскольку очень устала.
- Ты дикая! Ты просто зверек какой-то! Всего меня расцарапала!
- Да? - удивилась я - Где же? 
И я увидела царапину на его груди. Да, я удивилась, потому что никогда раньше с мужчинами себя так не вела. Это странно для меня. Всё для меня было странно. Ещё более странно было то, что это далось мне настолько легко.

И все-таки, мы доели мой морковный пирог! Уснули. Утром я побоялась, что тайное станет явным и выгнала его до того, как проснулась бабушка. Спать после этого я не смогла, а в моем проигрывателе всё ещё крутилась доигравшая пластинка Эролла Гарнера.