Когда в 1982 г. в Ранчо Мираж открылся Центр по лечению и профилактике алкоголизма «Бетти  Форд», жители города встревожились не на шутку. Покинув свои домики с ухоженными газонами, они засыпали сотрудников центра настороженными вопросами: «Будет ли решетка на окнах? Не начнут ли обитатели лечебницы пьянствовать в городе?». Ответ, конечно, в обоих случаев был отрицательным, но сами по себе вопросы отражали сложившиеся в США отношение к алкоголикам как к своего рода преступникам. В то же время сам факт открытия этой лечебницы санаторного типа, созданный по инициативе супруги бывшего президента США Джеральда Форда, в свое время болевшей алкоголизмом и публично признавшей это, свидетельствует о переменах в настроениях общественности. С тех пор в печати появилось немало статей, написанных бывшими алкоголиками, в том числе  такими знаменитостями, как Элизабет Тейлор, Джейсон Робардс и Лайза Минелли.

          Благодаря откровенному и непредвзятому подходу к проблеме алкоголизма происходит то, что было немыслимо еще 10 лет назад, - начинает приподниматься завеса стыда и тайны, скрывающая это явление.

- Молчание с каждым днем уступает место мужеству, -   сказал Отис Боуин, министр здравоохранения и социальных служб США,- а стыд – решимости покончить с алкоголизмом.

          Повсюду можно видеть признаки пробуждающейся сознательности. Детей просвещают о вреде алкоголя в школе с помощью доходчивых и звучных лозунгов. Например: «Дурака не валяй. Не начинай. Скажи просто – нет!». Основное воздействие на людей  за последнее десятилетие стали оказывать результаты научных исследований. В итоге американцы постепенно начинают переосмысливать свои привычки в отношении спиртного: по сравнению с 1981 г., когда потребление спиртных напитков достигало максимума, сегодня оно сократилось на 5 %.

«Беду  можно ждать в любую минуту»

Для 18 миллионов американцев, страдающих алкоголизмом, жизнь похожа на неисправный аттракцион «американские горки» – беду можно ждать в любую минуту.

         - Алкоголь разрушает все, чем ты дорожишь, - говорит репортер «Нью-Йорк таймс» Нэн Робертсон, познавшая это на собственном опыте.

          Большинство американцев считает, что случайный бокал спиртного в компании – безобидное дело. Однако для страдающего алкоголизмом любое застолье – будь то свадьба или встреча друзей – может превратиться в пытку искушением.

          Плата за все это высока. Ежегодно алкоголизм уносит десятки тысяч жизней, разрушает тысячи семей и обходится государству в 117 миллиардов долларов в год, включая сюда оплату медицинских счетов и потери рабочего времени. Масштабы проблемы усугубляются в последние годы новой общенациональной угрозой в виде заболевания СПИД и широким употреблением наркотиков.

           - Если взять смертные случаи отдельно по каждому из наркотиков,- говорит Лоран Арчер, заместитель директора вашингтонского Национального института по борьбе с алкоголизмом, - и затем суммировать их,то результат будет значительно уступать цифре, выражающей потери обществатолько от пристрастияего членов к спиртному. Ежегодно цирроз печени убивает около 14 тыс. человек. Примерно за половину из  46 тыс. смертных случаевна автодорогах США в 1986 г. несут ответственность нетрезвые водители. Алкогольпослужил причиной гибели 70 % из 4 тыс. американцев, утонувших в 1986 г., и примерно 30 % из 30 тыс. самоубийств. По данным министерства юстиции, примерно треть из 523 тыс. заключенных в тюрьмах принимали спиртное перед тем, как совершить преступление.

          Несмотря на изменения во взглядах общественности на проблему пьянства, в представлении некоторых алкоголик – по-прежнему, карикатурный тип с перекошенным лицом, который так набрался, что не может открыть ключом дверь собственной квартиры.

   – Вслух мы говорим об алкоголизме как о хроническом заболевании,  а про себя думаем, что это – моральное падение, в котором человек виноват сам, - замечает врач Леклер Биселл, в прошлом алкоголик.

          И, тем не менее, это болезнь, лечение которой просто разорительно.Так четырехнедельный курс в стационаре может стоить от 4 до 20 тыс. долл.

          Большинство методов лечения алкоголизма разочаровывает – по прежнему применяются те, что были разработаны в 40-х гг. В ряде центров утверждают что добиваются успеха в 70 % случаев после 4-х лет лечения, но только от 12 до 24 % пациентов не «отсеиваются» к 4-му году. Моральную поддержку хроническим больным оказывает организация «Анонимные алкоголики» объединяющая около миллиона людей, «завязавших» со спиртным.

Удручающая статистика

Употребление спиртного приводит к плачевным «рекордам» почасти семейных неурядиц. Опрос Гэллапа в 1987 г. выявил, что каждая четвертая семья сталкивается с проблемой алкоголизма. Это самый высокий показатель за период с 1950 г, вдвое превышающий цифры 1974 г. По словам министра здравоохранения Боуина, алкоголь - виновник 40 % судебных дел, а также  от 25 до 50 % случаев рукоприкладства в семье и трети случаев растления малолетних.

  И хотя понимание разрушительной силы алкоголя растет, невидно, что бы заметно шло на убыль число самих алкоголиков. Особенно уязвима молодежь. Боуин заявляет, что злоупотребляютспиртным около 5 миллионов подростков, или трое из каждых десяти.По данным исследования, проведенного журналом «Уикли ридер», школьники начинают пить уже в четвертом классе.

          Кого конкретно следует считать алкоголиком? Вопрос непростой. Даже врачи не могут дать единого определения болезни. Специалисты Американской психиатрической ассоциации выработали три основных критерия диагностики алкоголизма: физиологические симптомы, такие как дрожание рук и провалы памяти; психологические осложнения, включающие непреодолимую тягу к спиртному; нарушение норм поведения в обществе, затрудняющее общение и работу.

          Исследование генетической подоплеки алкоголизма всерьез началось в 70-х гг. В поисках ответа на вопрос, почему заболевание передается из поколения в поколение, доктор Дональд Гудвин, заведующий кафедрой психиатрии медицинского факультета Канзасского университета, обследовал 133 датчанина, которых усыновили в детстве. Условно их подразделили на две группы: на тех, чьи биологические родители не пили, и тех, у кого хотя бы один родитель злоупотреблял спиртным. Затем он подробно спросил всех усыновленных и изучил их медицинские карты.

          Результаты были ошеломляющими. Сыновья алкоголиков страдали недугом в 4 раза чаще, чем другие. Этот результат положил конец распространенному представлению о том, что люди начинают пить просто потому, что пристрастились к спиртному под влиянием родителей. Исследование, однако, не исключало фактора воздействия социальной среды.

Однако осталось неясным, какое сочетание факторов наследственности и среды порождает алкоголика. В начале 80-х годов Клонинджер, профессор психиатрии университета Вашингтона в Сент-Луисе, присоединился к группе шведских исследователей под руководством Михаэля Бохмана, ученого-психиатра из университета Умео, для изучения одной группы усыновленных и удочеренных лиц. Поскольку в системе социального обеспечения Швеции имеются подобные данные о каждом гражданине,Бохману удалось получить сведения о 1775 усыновленных и удочеренных, более трети которых имели биологического родителя-алкоголика. По мере того как Клонинджер изучал документы, вырисовывалась четкая картина.

          Одна группа алкоголиков, примерно 25 % испытуемых, включала людей, которые начали пить до 25 летнего возраста. Они имели неприятности на работе и с полицией, плохо поддавались лечению. Пагубное пристрастие они, по видимому, приобрели сами, без особого влияния окружающих. Когда Клонинджер проверил, насколько часты были случаи алкоголизма среди сыновей мужчин с такой характеристикой, то обнаружил, что встречались они в 10 раз чаще,чем обычно. По мнению ученого, эта разновидность заболевания распространена в основном среди мужчин, он назвал эту разновидность алкоголизма «мужской».

          Другая группа включала как мужчин, так и женщин. В нее входили  около 75 % от общего числа охваченных исследованием. Они начали регулярно выпивать, когда им было до 25 лет, у них редко возникали неприятности с полицией, им легче бывало расставаться с дурной привычкой. У детей представителей этой группы проблемы алкоголизма возникали в два раза чаще, чем обычно. Клонинджер назвал эту разновидность алкоголизма «смешанной». В ее основе– генетическая предрасположенность: болезнь развивается, если человек начинает злоупотреблять спиртным.

- Для тех, кто ищет «биологические метки» алкоголизма, работа доктора Клонинджера дает своего рода «маршрут движения», следуя которому можно найти узелок, связывающую генетическую предрасположенность к алкоголизму с поведением больных, - говорит Бормс Табакофф из Национального института по борьбе с алкоголизмом.

          Примечательные открытия делали и другие ученые. При замере энцефалографом электрических волн мозга у непьющих сыновей отцов-алкоголиков профессор психиатрии Биглейтер обнаружил, что одна из них оказывается «приглушенной». В каждом случае электрические волны сыновей были весьма похожи на электрические волны отцов, в то время как у потомков непьющих родителей аналогичный показатель был более ярко выражен. Кроме того, Марк Шуккит, медик из Сан-Диего, обнаружил, что после некоторой дозы спиртного у ряда людей, чьи отцы выпивали, наблюдается меньшее изменение двух гормонов, пролактина и кортизола, чем у других. В конечном итоге эти открытия могут стать важным ключом к обнаружению генов, влияющих на развитие алкоголизма.

Отрава тотального действия

Ученые признают, что работа по изучению влияния алкоголя на клетки мозга, находится в зачаточном состоянии. Часть проблемы состоит в том, что этанол, активный ингредиент алкогольных напитков, легко проникает через мембраны всех клеток и нарушает их нормальную работу. В отличие от других препаратов этанол действует не избирательно, а, похоже, разрушает деятельность нервной системы в совокупности. Этанол оказывает вредное воздействие почти на все органы тела.

          Для алкоголиков единственный способ сохранить свое здоровье – прекратить пить. Но сказать это легче, чем сделать. Основное препятствие, как правило, - упорное нежелание человека признать, что у него есть проблемы такого рода.

          Как же преодолеть этот психологический барьер? Один из способов – так называемая стратегия вмешательства, пионером которой в начале 60-х гг. был Вернон Джонсон, священник из Миннеаполиса. Согласно стратегии вмешательства, члены семьи, друзья и коллеги алкоголика откровенно беседуют с ним, не оставляя ему никаких иллюзий. Они заранееконсультируются у специалистав этой области (причем за солидную плату – от 500 до 750 долл.) Алкоголику прямо обрисовывают то неприглядное положение, в котором он оказался, и предлагают ему пройти курс лечения в специальной наркологической клинике. Как правило, с ней уже имеется договоренность, и она готова принять его в тот же день.

          Беседа всегда бывает болезненной. Так, одна дочь зачитала своим пьющим родителям письмо, в котором рассказала какие разительные перемены претерпела ее мать буквально на глазах.

      - Все хорошее в тебе,- сказала она, - крадет алкоголь. Не давай же бутылке вытеснить все из твоей жизни.

Зачастую именно дети находят самые убедительные аргументы. Сопротивление одного алкоголика было сломлено, когда его сын заметил однажды: «Папа, когда ты  мне читаешь смешные рассказы по утрам в воскресенье, от тебя пахнет». Как сказал в своей книге «Семейные секреты» поэт Роберт Блай, сын алкоголика: «Каждый ребенок пьющего отца приходит к мысли, что бутылка для родителя важнее, чем он». Для того чтобы поправить положение, сотни тысяч американцев обратились к организациям типа «Анонимные алкоголики» и другим, осуществляющим семейную психотерапию. Весьма многочисленным стало движение детей алкоголиков, члены которого ведут работу среди почти 30 миллионов отпрысков алкоголиков в США.

Медвежья услуга потомкам

 - Каждый знает, как следует лечиться от алкоголизма, - говорит Майкл Баар, психолог из Олбани, штат Калифорния. – Проблема в том, чтобы не начать пить вновь.

          На пути к выздоровлению алкоголик проходит через специфические стадии искушения. На начальном этапе весьма трудно бороться с искушением выпить. В дальнейшем пациента могут толкнуть к рецидиву неудачи в налаживании семейной жизни и нормального общения с окружающими. И, наконец, может наступить период самоуспокоения, когда больной перестает опасаться выпивки. На каждом из этих этапов «человек теряет самоконтроль  и  из-за этого начинает пить». Специалисты должны регулярно наблюдать выздоравливающих алкоголиков, помогать им заметить опасность и быть готовыми ей противостоять.

          Будет ли когда-либо найдено простое средство от алкоголизма? Вероятно, нет. И все же следующее десятилетие сулит большие надежды на разработку методов выявления и эффективного лечения данного заболевания.

       Медицинские и научные перспективы, однако, не должны принижать важность социальных мер по искоренению злоупотребления алкоголем среди взрослых, молодежи и подростков. Одним из каналов социального воздействия должна быть система образованияв школах под лозунгом «Не начинай»,рассчитанная на 8 – 12 летних, имеет определенный успех. А движение «Матери против пьянства за рулем»(МАДД) сыграло весьма существенную роль в том, что с 1982 г. в 34 штатах возрастной барьер для отпуска спиртного был повышен с 18 до 21 года. Несмотря на сильное противодействие со стороны производителей спиртного, организации типа МАДД и Национального совета по борьбе с алкоголизмом продолжают выдвигать инициативы, направленные на пресечение употребления алкоголя.

          Министр здравоохранения США Боуин отметил, что торговцы пивом расходуют от 15 до 20 миллионов долларов в год на рекламную дегустацию своей продукции в студгородках, поощряя злоупотребление алкоголем, «содействуя тем самым низкой успеваемости, хулиганству, травматизму, а порой, к сожалению, и стычкам со смертельным исходом».

           Чтобы искоренить пьянство, необходимо не только обнаружить его «генетические метки». Следует добиться изменения в системе моральных ценностей общества, продолжающего превозносить алкоголь

           –  Стремиться к меньшему, - заметил министр здравоохранения, - было бы медвежьей услугой и самим себе, и будущим поколениям, чьяжизнь и благополучие зависят от нас. Во имя спасения миллионов американцев нельзя терять времени.

Материал из американского журнала

 «Тайм» печатается с сокращениями по

тексту газеты «За рубежом», 1988, №9

Остановите над пропастью!

«Прочла «Люди добрые!», и мороз по спине. Это ведь обо мне, о моем сыне Сергее крик души. Сколько нужно пережить, перемучиться, чтобы вслух сказать: я мать алкоголика. А я дожила до этой черты. Только путь у меня иной.

Я старшая дочь в семье военного. Возили нас троих детей по гарнизонам. После десятого класса поступила я в сельскохозяйственный институт. На втором курсе вышла замуж за сокурсника, а на четвертом – родила сына. По распределению поехали в Киргизию. И жили хорошо, и работали. Муж работал директором плодопитомнического совхоза. За год спился. Свои же собраться по руководящей работе утопили в водке. Дважды меняли совхозы. Были клятвы, обещания – все было, но…

Уехала я от него с сыном от позора – директор совхоза пьяный валяется. Это было в 1961 году. Очень переживала. Еле отошла и решила, что в деревне мне не выжить, а в городе агрономы не нужны. Научилась работать сварщицей. Ох и тяжело мне было. Через десять лет вышла за муж за инженера с 3-я детьми. Да лучше бы не выходила. Упустила я своего сына, а когда и сама не знаю. Учился он неровно. Видно неродных старалась не обидеть, а родного обидела. В армию ушел, да там и женился. Потом развелся, опять женился и опять развелся. Да и выпивать стал крепко. Я и просила, и грозила, и из дома гнала. Думала поймет, бросит, считала пьянство распущенностью. И только три года назад поняла, что алкоголизм – болезнь, а сын – алкоголик.

Ему сейчас 33 года, хороший сварщик, но запойный, как его родной отец. На работе не держится, жить ему негде. В общежитии – пьянки, дома отчим волком смотрит. Вот и встал передо мной вопрос: что делать? Как помочь сыну? Сейчас он в наркологической клинике, потому что после ЛТП сорвался, а выйдет, боюсь, опять сорвется, ведь дома обстановка тяжелая. И выходит, что ради спасения сына, нужно мне расходиться с мужем, с которым прожила 17 лет. Да еще смогу ли? Не поздно ли хватилась? И как же я казню себя, как мучаюсь своей виной перед сыном. Вот уж и впрямь кричать: «Люди добрые!». Да только где они добрые-то? Алкоголиков лечат скопом-толпой. На каждого не напасешься чуткого врача. Да и, наверное, противное это дело – лечить алкоголиков, общаться с ними. Ведь это мне он сын родной, а для посторонних, для отчима – мразь, подонок, пьяница…

Как обрадовалась я Указу о борьбе с пьянством, да не долго это было. Опять пиво в выходной возле магазина. И пьяные опять на улице. Я понимаю, что отрезвеет наше общество еще не скоро, еще многие успеют сорваться, если алкоголь будет также доступен, как сейчас. Так что же делать нам, несчастным матерям пьющих сыновей? На командирование в Феодосию и в Донецк годовые очереди! А что делать сейчас, завтра, тем, кто и хотел бы бросить, да силы воли не хватает и соблазнов кругом много. А если еще и дома нет, а это не редкость среди пьющих, так и совсем не вырваться им из порочного круга.

Слыхала что есть в Америке общество «анонимных алкоголиков», где бывшие алкоголики поддерживают друг друга от соблазна, встречаются, у них и клуб свой есть…А может, уже и есть такое, да только о нем не слышно ничего. А надо бы начать с наркологических отделений, там и желающих искать, …Может, и стройку домов им доверить, чтобы квартиру заработать, ведь многим просто жить негде. Ради этого и пить можно бросить. Вот там и клуб устроить. И другие к ним потянутся.

Начала написание и подумала, что никому мое письмо не нужно, только ведь нам и пожаловаться-то некому, нам не сочувствуют, нас презирают. А помочь мне никто не сможет, это я знаю, да и не жду помощи. «Каждый живет так, как он того стоит». Разве только сын родной, да и то, если пить бросит.

                                                                                     Г. Кутасова»

                                                                                        г. Жданов

                                                               

           «Прочитала исповедь М. Андреевой, и так стало горько на душе, хоть волком вой.

          Да, у меня трагедия, похожая на трагедию Юрия, только не спился сын мой, ему еще нет 16-ти лет, но душа его пуста от равнодушия окружающих.

          Страдаю я, призываю к помощи, но все равнодушны к судьбе моего сына. Как похожи наши истории, разница лишь в том, что мой сын не учиться в школе. В 1986 году мы переехали в новый микрорайон и перешел он в другую школу. Здесь попал под дурное влияние парней. Классная руководительница взялась его «переломать», стала унижать, обзывать при ребятах в классе. Сын отвечал тем же, затем угнал с группой ребят машину. Правда не судили, а иск предъявили. Сколько пережила я унижений. Меня  срамили в милиции, в комиссии по делам несовершеннолетних. Задавали глупые вопросы, вроде: «Как вы могли преступника родить?» Дорогие товарищи, да где же найти такую мать, которая преступника носила под сердцем? Нет, нет такой матери! Месяц сын отбыл в приемнике. Сколько пролито моих слез! Оставили на год учиться в седьмом классе. А он твердит одно: «Не пойду, будут смеяться, обзывать». Учился он всегда слабо. Я в комиссию, в инспекцию, в школу. Помогите люди добрые! Умоляла трудоустроить, что бы он посещал вечернюю школу. Кто же прислушался, откликнулся? Везде встретила полное равнодушие. Вот откуда начинается преступность!

                                                                           Н.    Мущинина»

                                                                            г. Владивосток

 

          «Прочитала в журнале «Люди добрые!», и так стало тяжело на душе, так захотелось с кем-то поделиться. Даже не знаю с чего начать. Все это очень тяжело, да уж разбередила сердце – не остановишь. Ровно год и месяц назад у меня был муж. Хороший добрый и красивый, любил меня и детей. А еще любил выпить, а выпив – любил «проявить» себя. Вроде и редко выпивал: ругать-то не за что было, да теперь уже не вернешь. Как говорят «близок локоток, да не укусишь». Выпил в тот вечер, сел на мотоцикл и уехал. Уговоров не послушал, да и некогда было уговаривать: дома дети – одному четыре года, другому – семь месяцев. Ночь не спала, думала вот-вот вернется. Выбегу за околицу, кругом темно, страшно, хоть и мать, а самой всего 24 года. Наступило утро, сердце рвется, да детей не с кем оставить: родных нет, к соседям каждый раз не набегаешься. А в семь утра звонят из соседней деревни, говорят: «приезжайте с гробом, забирайте». Как я все это выдержала, не знаю, как осталась жива до сих пор удивляюсь. Сначала все ждала: четыре часа, сейчас появиться он с работы. Но проходил день, другой. А жить-то надо, так вот и крутилась. Может чего не успевала, да ведь что же сделаешь. Иногда детей одних оставляла и на два и на четыре часа. Сердце разрывается, а на работу бежать надо. Работаю я почтальоном. Оставила как-то на час их,  так маленький попал за батарею отопительной системы и обжег животик. Бросила все, поехала в больницу. Из района на самолете отправили в Горький в институт, сделали пересадку кожи. Приехали домой, а тут суды да пересуды. Чего только не наговорили, вспомнить страшно. Год прошел, как мужа нет, а душа все болит и от каждого грязного слова наворачиваются слезы на глаза. Вот где надо кричать-то, да кричать толку нет, кому кричать? Кого такое горе не коснулось – не поймут, а у кого есть, им и без нашего крика тяжело. Хочется только одного, чтобы молодые люди: мальчики, парни, мужчины – поняли, какое горе они приносят тем, кого сами любят и кто их любит. Прежде чем выпить, поглядите какие глаза у жены, матери, детей. Ведь это хуже чем война: сколько вдов и сирот, сколько таких детей, как мой маленький, тянут руки к прохожим и говорят «папа».

  Как объяснить малышу, которому нет и двух лет, что его папа не придет?

                                                                                                Б. В. П»

                                                                                          Горьковская область

«Трезвость и культура», 1988, №7

 

Мне сейчас 48 лет. Четверть века уже лечу больных с нервными расстройствами и алкоголизмом. Пытаюсь, сколько могу, предупреждать эти болезни. Например, читаю постоянно противоалкогольные санитарно-просветительские лекции для широкой аудитории, веду так называемые профилактические противоалкогольные «группы риска» (группы людей, в силу своих душевных трудностей весьма предрасположенных к пьянству)

Совершенно не пью спиртного около трех лет. А раньше любил иногда выпить… Я многие годы, как и большинство людей, даже врачей, жил с убежденностью – совершенно нельзя пить спиртное алкоголикам, беременным женщинам, кормящим матерям, многим серьезно больным людям и детям; остальным, в том числе и мне, - понемногу можно.

Уже 16 лет назад я был знаком с самоотверженными идейными трезвенниками и борцами за абсолютную трезвость, не страдавшими ранее алкоголизмом. Из статьи – озабоченные горячие призывы к абсолютно трезвой, здоровой жизни. Один из них – латвийский психиатр, мой давнишний товарищ Э. Д. Брокан, преодолев все трудности, еще в 1977 г. организовал в Риге знаменитый сейчас и первый в стране клуб трезвости «Аметист». Доктор Брокан в наших встречах и переписке тонко, деликатно пытался склонить и меня к трезвеничиству. Я в ту пору говорил ему, что искренне уважаю нравственные ценности движения за трезвость, остро выступавшего в обстановке распространявшегося пьянства, переходящего тут и там в болезнь алкоголизм, уважаю мужество энтузиастов этого движения. Но в то же время, отмечал я, это движение не по мне, нельзя призывать к полной трезвости, к примеру, жизнелюбивого гурмана, подробно чувствующего «ароматы» вина за праздничным ужином. Другое дело, нельзя пьянствовать. Я, врач, понимал и одновременно не понимал тогда, как и сейчас многие, что пьянице свойственно полагать, что он тоже пьет «умеренно», и не разубедишь его в этом.  

Поначалу в своих противоалкогольных санитарно-просветительных лекциях, выступая против пьянства, - но не против того, чтобы пить понемногу, изредка натуральные вина и даже рюмку холодной водки, - я даже пытался давать аудитории советы, как пить «культурно»: подогревать красное вино, охлаждать белое, читал вслух места из книг русских писателей, какими маринованными грибками какой напиток закусывать, и т.д. Мне сейчас тягостно и неловко все это вспоминать.

Это был не просто «грех молодости». Это было упорное, легкомысленное нежелание вдуматься, вчувствоваться в свой врачебный долг в этом отношении. Это была какая-то недостаточность моей духовной жизни. А я уже тогда преподавал врачам на курсах усовершенствования психотерапию и наркологию. Защитил диссертацию «О людях, особенно предрасположенных к алкоголизму» и знал, что предрасположены к алкогольной болезни практически все, а особенно предрасположены – очень многие. Я ведь знал, что спиртных напитков продают все больше, что все больше и больше пьяниц и алкоголиков.

Кто, как не я – больничный и диспансерный психиатр, а потом врач-преподаватель, работающий преимущественно в амбулатории, понимал, что спившиеся люди не хотели спиваться, что совершилось это незаметно для них, не способных считать пьянство, в которое втянулись, пьянством, что очень трудно и даже опасно назвать во всеуслышанье кого-то мало предрасположенным к алкоголизму.

 И я широкой аудитории людей, среди которых наверняка было немало и особенно предрасположенных к пьянству и алкоголизму, как бы от лица своей специальности давал разрешение пить «умеренно» спиртное и даже приветствовал это рассказами о «красивых» бокалах и закусках. Однажды один известный нарколог рассказал мне, что читал прежде свои лекции в том же духе, пока не поднялся в зале строгий пожилой человек и не крикнул ему справедливое: «Вы не врач! Вы бармен!» Вот тогда, это было лет десять назад, я и образумился, вдруг остро и отчетливо поняв, что не имею права, будучи врачом,  разрешать, поощрять «культурное» питие. Для врача это всегда безнравственно.

С тех пор я говорил в своих лекциях, что единственная гарантия не сделаться пьяницей, алкоголиком состоит в том, чтобы не пить спиртного нисколько никогда вовсе. Яне призывал тогда моих слушателей к абсолютной трезвости, а просто подчеркивал, что и понемногу пить спиртное вредно, что пить или не пить – дело совести каждого человека. И если уж человек не отказывается от спиртного совсем, то тревожно наблюдать за своими отношениями со спиртными напитками и не пить вовсе. Советовать же, разрешать «умеренное», «красивое» употребление спиртного в противовес пьянству не могу, потому что тогда буду виноват в пьянстве и болезни тех моих слушателей, которые после моих слов стали (или продолжили) пить «красиво» и «умеренно».

 И еще я, конечно, боялся смелых вопросов из аудитории: если очень многие, как вы говорите, могут незаметно втянутся в выпивку, если лучше вовсе не пить вина, чтобы не сделаться пьяницей, алкоголиком, то зачем же тогда все больше продается спиртного?Неужели такой ценой нравственности и здоровья (в том числе будущих наших поколений) возможно в наше время в нашей стране доставать деньги?

Тогда же я начал подумывать оставить самому спиртное на всю жизнь, прежде всего ради больных алкоголизмом, от которых требовал полной трезвости навсегда, а сам пил вино в праздник. Однако это были только «подумывания». И если делился ими с кем-то, то нередко возникали насмешки, даже со стороны коллег.

 Сегодня у меня достаточно мужества признать, что раньше у меня хватало мужества лишить себя «привычного» глотка «доброго вина» и противостоять нашим прежним «питейным обычаям».

Я стал трезвенником и борцом за трезвость потому, что мой долгий и трудный путь к этому, утвердившиеся  с некоторых пор «подумывания» в этом направлении, формирующиеся трезвеннические настроения совпали с честным, проникнутой понятной речью и в то же время оптимистически-светлым призывом и конкретными мероприятиями по отрезвлению общества. Мне теперь совестно, что не боролся, в том числе и собственным примером, за полную трезвость тогда, когда это не было принято, когда подшучивали над так называемыми «романтиками». Ведь другие врачи и не врачи героически боролись в этом духе, несмотря на яркую алкогольную рекламу, увеличивающийся выпуск спиртных напитков и раздражение, насмешки (в том числе крупных администраторов) в их адрес.

Я рассказываю сегодня об этом в своих санитарно-просветительных противоалкогольных лекциях, но многие мои слушатели, как убедился, еще не поняли и не прочувствовали самого главного здесь. Мне говорят: «Да оставьте вы эту абсолютную трезвенность! Это перегиб. Просто надо людям меньше пить. Я пью немножко и некому не мешаю. Почему я должен страдать из-за алкоголиков?» Или: «Как? Вы замахиваетесь на великую древнюю культуру виноделия?!»

А я убежден: сегодня дело стало так ясно, что половинчатые меры не принесут никакой пользы. Отнесемся снисходительно только к бокалу шампанского только в Новый год – и ровным счетом ничего не изменится, потому что чем же хуже другие праздники или встречи с другом?  И останется прежняя высокопитательная среда для пьянства и алкоголизма в виде питейных традиций. Виноделие действительно и наука и искусство, но говорить об этом сегодня все равно, что расхваливать тонкие, сложные ароматы перед злостными курильщиками с таким частым у них раком легких, другими серьезными заболеваниями, и теми, кто может стать злостным курильщиком. Отвести молодых людей от спиртного возможно только трезвым примером их отцов и дедов.

 Пьяницы и алкоголики (я отлично понимаю это) все равно стоят в очередях и покупают подорожавшее вино. Мало того, я вижу, как они льют из флаконов одеколон в стакан у газированного автомата. Но сделаться теперь пьяницей и алкоголиком, несомненно труднее.

Чем больше будет нас, трезвенников, борцов за трезвость, чем больше людей присоединиться к нам, тем лучше будет для страны, для нашего будущего.

Сегодня отношение к спиртным напиткам невозможно отделить, оторвать от отношения человека к социально-экономической перестройке нашего общества.

Убежден, что человек, употребляющий сейчас спиртное, спокойно относящийся к тому, что и другие пьют, не озабочен будущим страны и народа, а значит, не несет в себе истинной гражданственности.

Теперь и навсегдасущество моей профилактической противоалкогольной работы состоит в том, чтобы действовать примером своей трезвой, одухотворенной творческим самовыражением жизни, которую нет надобности и желания замутить вином. Буду посильно показывать, рассказывать каждому, как погрузиться в это радостное, общественно-полезное творчество, и прежде всего, профессиональное. Все это ни много ни мало необходима для сохранения телесного и душевного здоровья народа: для предупреждения, главное, душевной огрубелости, нравственного оскудения от алкогольной отравленности, для предупреждения личностной «потертости», бесплодной в отношении творчества.

 Основа творчества – живая, не занавешенная никаким искусственным подъемом или спокойствием, одухотворенная индивидуальность. Без нее невозможноздоровое, светлое будущее.

М. Бурно,

доцент кафедры психотерапии Центрального института усовершенствования врачей, зам. Председателя совета Краснопресненской районной организации Всесоюзного добровольного общества борьбы за трезвость.

«Трезвость и культура», 1988 №4

«У меня погибает сын. Что делать? Что предпринять? Кажется уже все испробовала. Иногда хочется выйти на улицу и закричать: «Люди добрые! Да помогите же мне!». Но ведь не  выйдешь… Да и толк какой? Да и не поздно ли…

Однажды видела такую же, как сама несчастную мать. Она шла со своим пьяным сыном, который кое-как держался за такого же шаткого приятеля, и плакала, и просила: «Идем, Сережа, домой! Не надо никуда… домой… слышишь?». На ее Сережа только отмахивался и бормотал: «Пошла бы…». И тогда эта несчастная женщина остановилась и страшно закричала: «Люди! Где вы? Сделайте хоть что-то! Он же опять в милицию попадет! Или в драку! Помогите хоть кто-нибудь!». Она готова была кататься по земле… Но как, чем могли помочь ей случайные прохожие? Разве что словом сочувствия или утешения. Но все это она слышала плохо, слышала плохо, слезы заливали ее лицо.

        О, сколько нас, несчастных матерей, прошедших, кажется, все муки ада! Матерей, у которых пьют сыновья! Нет нам покоя, нет радости, погублена жизнь. С чего, как начинается для меня да и для других такой же вечер? С ожидания. Сожмешься в комок и ждешь, каким и когда он явиться. Твой бестолковый, горький сынок – сильно пьяный или не очень, один или с компанией, целенький или побитый.  Вот и мечешься, вот и ее знаешь, за что хвататься, когда его все нет и нет. Сколько всего передумается! «В милицию попал! В канаве лежит с ножевой раной в боку!». Или где-то вот сейчас в эту минуту кто-то злой, бессердечный бьет каблуками по его рухнувшему в грязь телу… Ой что делать, что делать! И разве все это одна выдумка? Было, все было… И в крови приходил, и с выбитыми зубами, и со сломанными ребрами. И из милиции звонили не раз: «Приходите. У нас он…». И что, ну скажите, что может быть страшнее материнской муки, когда она ждет не дождется сына и не знает, где он, что с ним, и хватается за телефон, обзванивает всех его приятелей, а в ответ слышит: «Не знаю. Не видел». И вот уже глухая ночь, а ты до звона в ушах прислушиваешься: идет – не идет… И ничего тебе уже не страшно. Кое-как набросишь пальто и несешься на улицу, бродишь в темноте и ждешь до самой зари: «Что произошло с тобой на этот раз, мой мальчик?»

    Да, все равно, как хотите, так и судите, но для матери сын, какой бы он ни был, остается мальчиком, ребенком, которого жаль до боли сердечной…

     Хотя иной раз хочется – скажу самую подноготную правду, - чтоб раз и навсегда случилось с ним что-то непоправимое, чтоб не мучиться мне больше так, не надрывать свое больное сердце. И разве с одной мной такое? Раз подслушала в автобусе разговор. Спрашивает одна женщина другую: «Как Виктор? Сын?» «Не знаю и знать не хочу, если, Маша, по совести. Уехал в Сибирь. Хоть бы там и подох».

     «До чего же это вы, матери, докатились, если на такие мечты способны?» – скажет кто-нибудь и осудит.

     Но, думаете, мало  нас осуждали?! О! Сколько довелось, к примеру, мне выслушивать разных сердитых, насмешливых, злых слов за то, что не смогла спасти сына от алкоголя?

     Только ведь самый суровый, самый нескончаемый суд – свой собственный. Он идет, не кончаясь, с того самого момента, когда вместо сына моего, Юры, пришел за полночь весь в грязи, в крови его приятель и сказал: «Не волнуйтесь, тетя Валя, Юрку в милицию забрали, он живой…»

     Сердце об пол, ноги подкосило… Как добежала, дошла до милиции – не помню. Но все грела надежда: «Ерунда какая-нибудь. Подержат и выпустят. Было ведь так уже…»

     Но на этот раз – все, не выпустили.

     Не забыть, вышел ко мне на крыльцо молоденький милиционер и говорит: «Да вы не переживайте. Ему больше двух лет не дадут…».

     Вот так он меня убивал, мой дорогой сыночек… И себя, и меня… Схватилась за сердце, увезла меня «скорая»…

     И был суд. Не приведи господи никому из матерей сидеть в зальце, где пахнет бедой, и слышать, и видеть, как судят ее сына, и как затравленно твой сын, стриженный, с серым лицом, поглядывает изредка на людей… «За что? За что мне все это? – кричит твоя издерганная душа. – Ну почему, почему мне такие страдания?!». И до сих пор, хотя с того суда прошел год, торчком стоят во мне эти вопросы. Хочу понять, разобраться, как же так получилось, что мой, именно мой сын превратился в преступника и за участие в жестокой драке был осужден. Может, для кого-то эти мои думы будут не лишние, может, кому из матерей помогу вовремя отвести от дома беду?

      Расскажу все, как на духу, ничего не постесняюсь, как было – так было.

     А было так. Жили мы с матерью втроем. Кроме меня у нее была еще дочь. Отец от нас ушел, как говориться. Мать работала, что называется, за двоих крановщицей, тянула семью… И, как вспоминаю, с завистью говорила о тех женщинах, у которых есть мужья, а у детей – отцы. И я выучилась рано мечтать о своей семье, где бы «все как у людей» - хороший, работящий, добрый муж. Может, от этой ранней тоски и началась моя беда? Кончила техникум, устроилась работать на телефонной станции. Смотрю – почти все мои подружки замуж выходят. И вроде как-то неловко мне, вроде опять я как будто в последних. Но не было на примете парня, который бы очень-очень нравился.

     Правда, за мной ходил один. Иногда мы танцевали с ним в клубе, кино смотрели. Но только его в серьез не принимала – пьяненький бывал, смурной…

     Только ведь какое дело: оглянулась однажды – одна вроде холостая, все мои подруги уже коляски с детишками возят. Посмотрю иной раз на них, на детские пеленки-распашонки, что трепыхаются на ветру, - и хоть в слезы. Так хотелось не отстать! И чтоб все, как у людей, - семья, уют, детский лепет… Тут одна моя подруга и скажи: «Ну что ты, Татьяна, ждешь? Шла бы за Володьку! А вдруг и бросит пить, если поженитесь». Может, думаю, и правда? Чем век одной куковать. Подруга еще масла в огонь: «Была бы ты полная красавица или богатством похвастать могла. Ну а если он пить не перестанет – бросишь и все. Нынче, сама видишь, сколько кругом разводов, и ничего».

      И, знаете, подействовала на меня эта «агитация», это снисходительное равнодушие. Не послушала я мать, которая говорила: «Не лезь в петлю, не порть себе жизнь, еще, может, найдется человек по тебе. А это – пьянь…».

      Но разве это убедительно, если Володя целую неделю приходил ко мне наглаженный, начищенный и никакой водкой от него не пахло? А еще такая мысль во мне жила: «Я его исправлю. Полюблю сильно-сильно, и он станет хорошим». Тем более что где-то в книжках вычитала: «Любовь, если она преданная, способна перевоспитать и пьяницу, и буяна».

     Поженились мы с Володей. Я старалась, как могла, чтоб и одет он был прилично, и накормлен, и культурой интересовался. Ничего не скажу, он ко мне тянулся. И я постепенно до того привыкла к нему, что, кажется, полюбила всерьез. Прямо жду – не дождусь вечера, когда он с работы вернется. И очень грело меня когда-то, что он на все готовый: в парк – так в парк, в кино – так в кино.

Только недолго длилось спокойствие. Опять принялся за старое. Я ему замечания, а он с улыбкой: «Глупенькая, разве я пью? Вон другие… Я просто выпиваю».

     Пробовала я его и уговаривать, и ругать, кричала, что разведусь, но если пьяный он был противный, грубый, то трезвый даже на колени передо мной становился: «Прости. Свинья я. Больше не буду, поверь, в последний раз».

      Что пересказывать! Женщины, у которых в доме вместо мужчины вот такой пьянчужка, знают, как оно катиться и куда, когда к пьяному относятся как к забавному человеку. А ведь я рассказываю о том времени, когда мы все еще никакой серьезной борьбы с алкоголизмом не вели и мнение было простое у многих: «Пьяный проспится – дурак никогда».

      Да, видно, не все выходит в жизни по пословице. Когда об этом догадались, оглянулись, а вокруг пустыня. Голь душевная, человеческая. Черствость, эгоизм сердечный. К кому не сунься – у всякого свои болячки, свои беды. Где уж тут до чужих дел. Разъехались – разобщились.

      Идешь утром по улице – народу тьма-тьмущая, а вроде как безлюдно. И так тоскливо, горько на душе от этого одиночества, от самой мысли, которая гвоздем заела в голове, что никому-то ты не нужен.

      Когда я упрашивала мужа сходить полечиться, он мне сказал: «Ты что, сдурела? Сама иди, если так припекло!». Тут уж я встала на колени: «Прошу тебя, ради сына». Нет, не вышло. Схватил швейную ручную машинку и грохнул об пол. Не с того ли момента и стал мой сынок заикаться? Было ему в ту пору три года.

     Ну а когда мой муж однажды пришел злой и, стоя в коридоре, выпил из горлышка поллитра водки, еще больше разозлился невесть на что и схватил топор: «Я вас всех сейчас изрублю в капусту! Учат, все учат!» – я схватила сына и убежала из дому. На совсем.

      Когда Юрику было пять лет, встретился мне человек старше меня на пятнадцать лет. Инженер, у которого умерла жена. Очень вежливый человек и аккуратный. Чем подкупил? Не я за ним «бегала», а он. И то цветы несет, то коробку конфет. Юрика на колени посадит и рассказывает ему что-нибудь интересное. А я к нему как на крыльях лечу.  Вот тут только и поняла, какая она бывает настоящая любовь…

      Но когда поженились, стала замечать – ревнует он меня к сыну моему и слишком часто стал он его, ребенок мой, раздражать. Спрашиваю: «Ты что, Василий?». Отведет глаза: «Ничего. Но с детьми надо строже». И все-то самое вкусное старается не ему, а мне сунуть. Не беру – сердится. Ну как тут быть? Любит меня так, что глаза огнем горят, едва увидит и обнимает без конца, и целует. Но сын, чувствую, вроде как все мешает ему… И стоит не так, и сидит…

       А сома-то моя мука началась, когда родился у нас Димка. Как-то все перевернулось. С одной стороны, Василий все делал по дому, выполнял с готовностью, капли спиртного в рот не возьмет, меня любит пламенно, а с другой стороны – вот и цыкает на Юру, вот и цыкает. Пошли в ход слова: «Дурак! Свинья! Лентяй!». Я прошу, требую, чтоб не позволял себе грубости. Не действует. «Он весь в отца!».

       А может мне надо было разойтись с ним тогда же? Сразу же? Потому что когда Юре исполнилось десять лет, он, отчим, за какую-то провинность ударил его впервые… Потом еще и еще…

      Но, думала, куда уйти? Василий любил меня и Димку просто бес памяти, и человек он…положительный, если судить по отношению к работе, к семье, и я без него жить не могу.

      Все думала: «Да как-нибудь… Ладно уж… Юра ведь и вправду не показательны какой. Вон и вещи разбрасывает, и двойку получил…» Где Юру обниму, обцелую, где мужа… Мечусь, мечусь между двух огней. Не говорю уж о Димке, который тоже забот требует. Гляну в окно: «Ага! Вон они, ребятишки, в футбол играют. И Юрик там…». Вроде легче. При деле ребенок.

     Пока я думала, что мой шестиклассник развивает мускулы, укрепляет здоровье, играя в футбол-хоккей на дворе, у меня, можно сказать, под носом, некие старшие подростки, уже привыкшие к выпивке, наметили его своей жертвой. Его и других подобных ему «благополучных» ребят. И был день, были те несколько минут, когда зазвали они моего Юру в кусты, предложили дружбу и в честь такого события – хлебнуть из бутылки. Юра постеснялся отказаться…

     Винить его? Проще простого. Но надо бы понять, как, почему? В доме для  него – окрик наготове, а там, в «компашке» – он уже свой, его ждут, ему рады…

    В школе? Да разве кому из нас, родителей, не известно, как подчас учителя готовы избавиться от «неблагополучных» ребят? Как они с достаточной легкостью тоже оскорбляют их, называя «свиньями», «наглецами», «подонками»… А парням уже по шестнадцать… Как сами курят в учительской, а парней, не стесняясь, обшаривают в уборной, ищут у них в карманах сигареты…

     Вот она, правда без прикрас: «казенному», начальственному отношению учителей к ребятам те противопоставляют свое желание поскорее вырваться «на волю», сыскать уличную кампанию, где ты равноправен.

     Другое дело, что такие кампании способны «засосать» пьянство. Но первое желание наших детей, у которых нет к тому же отрады дома, - примкнуть к себе подобным, там, где тебя будут встречать с приветом.

     Ну а если «компашка» в впрямь «бутылочная», не жди мать покоя…

     Скажите, почему я все «мать» и «мать», словно бы, кроме нее, никто не заинтересован был помочь Юре вырваться из порочного круга? Так ведь я ни разу в доме не видела ни одну школьную учительницу, которая захотела бы помочь, разобраться, как, что… Когда Юру поставили на учет в детскую комнату милиции, раз пришли двое парней, спросили у него вполне миролюбиво: « Ну, ты больше не будешь пить?». Он ответил так же небрежно: «Не буду». И те, успокоенные «проделанной воспитательной работой», ушли. Оказалось, это были приставленные к нему шефы…

     Ой нет, с себя вины нисколько не снимаю. Моя беда идет-бредет со мной, лязгает тюремными замками, когда я в дозволенный срок приезжаю повидаться с сыном… Моя вина, моя беда без конца и краю…

    Спросите: но неужто не встретилось вам за все это время, сколько вы мучаетесь с Юрой, ни одного административного человека, который бы понял вашу боль и захотел сделать все, чтоб помочь? Например, среди врачей…

     Нет, дорогие, нет, родные, врачи, к которым водила Юру, принимали быстро, кое-как: «Сам хочешь лечиться? Ну, давай…» Только читала я, что есть где-то такие умные, добрые люди в белых халатах, наркологи,  которые действительно лечат, хотят вылечить и с каждым человеком разговаривают с интересом, настраивают его. Но нам такие не попадались…

    Вот уж кому хочу сказать огромное спасибо – это военкому. Пришла к нему и попросила забрать Юру в армию, когда в институте, как оказалось, он нашел «бутылочную» компанию, когда я, не веря глазам своим, прочла странный, пугающие приказ там, у дверей деканата: «За распитие спиртных напитков в аудитории студентам таким-то объявить выговор». То есть тут это было буднем… Лишь бы в аудитории только не пили.

    Как выяснила, за год учебы из группы студентов в двадцать пять человек «спилось» десять…

    Военком пошел мне на встречу, и два года мой сын служил, как надо, освобождаясь от дурной наклонности. И если бы не встреча с прежними дружками!

    Дети, сыновья, задумайтесь прежде чем пить из бутылки водку, вино! Что вам это даст? Куда заведет? Вы, за которыми еще не лязгают тюремные двери…

     Когда вы пьете, когда вы, забыв обо всем, «гуляете», вы убиваете…мать… Есть ли преступление жесточе?

          Сын  пишет: «Я исправился, мама, я все понял…» Но какой ценой? И могу ли верить ему до конца. Не он ли сам столько уже раз убивал во мне эту веру? Люди добрые, отзовитесь!

              М. Андреева

г. Куйбышев»

 Трезвость и культура,  1987,№8

ПРОТИВОБОРСТВО

Как легко мы произносим это слово «борьба». За план, чистоту, успеваемость… Но есть борьба в первоначальном смысле этого слова, и в ней возможны тяжелые утраты…

Враждебность вокруг Виталия Хорошильцева с некоторых пор стала сгущаться. Особенно – с января. Странное выходило дело. Ведь всего лишь в сентябре 1985-го Хорошильцев приступил к работе начальником нижнего склада. Его пригласил сюда с должности заведующим орготделом Тихвинского горкома ВЛКСМ директор Пригородного леспромхоза Г. Воробьев. Что в его выборе сыграло роль? Профессиональный опыт Хорошильцева. За плечами Виталия Ленинградская лесотехническая академия, работа мастером в Тихвинском химлесхозе. Энергичный, знающий специалист, в горкоме комсомола он проявил организаторские способности и умение легко входить в контакт с людьми.

Этих качеств не хватало прежним руководителям нижнего склада. Много лет цех работал с перебоями. Усугубляли положение примитивная технология, тяжелые условия труда. Не держалось здесь руководство, падала дисциплина. Где причина? Где следствие?

Не руководители, а группа смутьянов «делали погоду» в цехе. И погоду ненастную. То, что прошлое некоторых из них не было безупречным, - ладно. Хуже, что они привыкли диктовать свои условия руководителям. Мастера частенько ставили в табель восьмерки, если кто-то приходил на работу пьяным.

С этим столкнулся Виталий Хорошильцев… Он очень скоро понял: коллективу нужны принципиальные перемены – и технологические, и организационные, но прежде всего – нравственные.

Первые были относительно несложными. Он соединил в одну бригаду грузчиков и крановщиков. В работе они друг от друга зависят, а в зарплате не сходятся. У грузчиков она сдельно-премиальная, а у крановщиков – повременно-премиальная. Грузчики перемен не хотели. Виталий настоял на своем. Роль крановщиков сразу выросла, производительность поднялась. Крановщики выиграли, но и грузчики в заработке не потеряли: 350 – 400 рублей мог заработать в месяц член бригады.

Над чем еще задумался новый начальник цеха? Над условиями труда. Одни работают под открытым небом, другие – под крышей. Но холодно и тем и другим, пообедать и отдохнуть негде. И так десятилетиями. Нужны перемены. Виталия поддержала председатель профкома Г.Казакевич.

Отвели под столовую самую большую комнату, оштукатурили, покрасили.

Труднее было обогреть цех. Виталий пошел в техническую библиотеку, изучил литературу и предложил идею временной котельной.

Все видели, что веселее пошло дело. Уже в 1-й месяц работы Хорошильцева нижний выполнил план. А потом и переходящее Красное знамя было вручено коллективу цеха. И в предсъездовской вахте он оказался победителем. Не здесь делают вагонку и тарную дощечку, мебель и хлебные лотки. Но те цеха, где все это делают, на себе ощутили перемены нижнего склада, потому что именно с него начинается производство.

Всего задуманного Виталий выполнить не успел. В апреле его убили…

Тяжелее всего новому начальнику цеха далась задача поднять дисциплину. О том, что пьянство и производство несовместимы, здесь говорилось немало… Он немедленно отправлял с работы всех, кто был навеселе. «Да всего-то стакан вина!» - возмущались иные. «Не пьяных он отправлял, а с «запахом», - именно эту претензию предъявит Хорошильцеву в ходе судебного процесса крановщик Сергей Дарков. Ходить «с запахом» было традицией в дни получек. Тем более что рядом с нижним складом работал магазин, куда после обеда посылала бригада грузчиков своего гонца.

До Хорошильцева такому поведению членов коллектива была иная шкала оценок. Вот если не может человек работать – тогда, конечно, пьян. А если на ногах стоит, то это всего-навсего «с запахом». Таких общественное мнение считало трезвыми.

У Хорошильцева были свои резоны: опасны условия труда в цехе, любая доза алкоголя может вызвать беду.

Выпроводив домой нетрезвого, начальник цеха потом переводил его на должность с меньшей оплатой. А заработки грузчиков велики. Расставаться с ними на 3 месяца неприятно. А к этому – штраф, а в конце года и потеря «тринадцатой» зарплаты… Начальника цеха осуждали.

Кое-кто обманулся в своих прогнозах. Виталию 28 лет, а выглядит еще моложе. Несмотря на редкостную свою прямоту, ни злости, ни раздражения не высказывает. Как говорил пять минут назад с мастером или инженером, с тем же голосом обращается к тебе. Улыбается, глядя в глаза. Улыбка мальчишеская. Трудно поверить, что такой не уступит, если на него нажать. Не уступал. Мальчишеским обликом обладал человек зрелых убеждений…

«У Матеюка была привычка дразнить начальника цеха, прикидываясь пьяным» – так охарактеризует на суде мастер Васильев одну из составляющих атмосферы цеха. А Николай Жуков добавит: «Хорошильцева ненавидел весь склад».

Нет, далеко не весь. Большинство рабочих цеха поддерживали Хорошильцева. Но человек десять были недовольны Виталием: Дарков, Блохин, Жуков, Осипов, Курганский, Иванин, Кудряшов… Среди них был и Матеюк. Что о нем сказать? Чрезвычайно разболтан. По представлению Хорошильцева бал оштрафован комиссией по борьбе с пьянством на 50 рублей за то, что пил на работе. Да, все они, противники Хорошильцева, за то и ненавидели его, что так или иначе он ущемил их вольную жизнь.

К сопротивлению пьяниц Виталий был готов. Но он не мог предвидеть другого. Его бескомпромиссную борьбу с пьянством сочли… отсутствием гибкости. Без нужды, мол, обостряет обстановку. Особенно ярко это проявилось в истории с рамщиком Николаем Кириличевым.

В начале января вышла из строя его пилорама. Мастер Ольга Румянцева предложила ему перейти на другую. Отказался наотрез. Раму удалось отремонтировать лишь 8 января к началу второй смены. Но Кириличев, никого не спрашивая, ушел домой. Два дня он не работал, а на третий явился на смену пьяным.

Вечером Хорошильцев заглянул в цех. Он часто это делал. Увидев, в каком состоянии Кириличев, отстранил его от работы. Написал приказ по нижнему складу о переводе рамщика на месяц в подсобные рабочие.

Такой поворот дела Кириличева не устроил: сколько же денег он потеряет! Рамщик обратился к директору леспромхоза Г. Воробьеву с заявлением: был, дескать, трезвым, а начальник цеха ни с того ни с сего придрался. Подписи четверых приятелей Кириличева подтверждали: да, бал Николай трезв как стеклышко.

Подобной аргументацией Хорошильцев не располагал. Лишь сам он да Ольга Румянцева могли засвидетельствовать явную нетрезвость рамщика. Против четырех подписей этого оказалось мало. И директор леспромхоза издает приказ: «…В связи с тем, что начальник нижнего склада Хорошильцев В.В. не представил в управление леспромхоза ни протокола о нахождении Кириличева на работе в нетрезвом виде, ни акта, подтверждающего его нетрезвое состояние, ни докладной записки, и других документов  с ходатайством о переводе Кириличева на нижеоплачиваемую работу, считаю решение начальника нижнего склада неправомочным, т.е. принятым в нарушение ст. 135 и 136 КЗОТ РСФСР в то время, как Кириличев Н.А. предъявил заявление с подписями 4-х человек о том, что он на работе был трезв.

На основании вышеизложенного приказываю распоряжение начальника нижнего склада Хорошильцева В. В. о переводе рамщика 4-го разряда нижнего склада Кириличева с 10 января 1986 г. на нижеоплачиваемую работу отменить как незаконно принятое. За нарушение трудового законодательства по дисциплинарной практике начальнику нижнего склада Хорошильцеву В. В. объявить замечание.

        Основание: заявление Кирилличева Н.А.»

Приказ категоричен. Кириличев – «якобы» пьян. Распоряжение Хорошильцева – «незаконно принятое».Но в разговоре со мной Г.Воробьев охотно признает:

- Возможно, Кириличев и был пьян, случалось с ним такое и раньше. И отстранен, может быть,  правильно, но – без документов.

Да ведь грош им цена, этим липовым подписям, собранным Кириличевым! А они перевесили и здравый смысл и интересы дела.

Директор леспромхоза, секретарь парткома Н. В. Пурен, а вслед за ними и работники горкома КПСС утверждают, что реакция Воробьева закономерна: отстранение от работы должно оформляться по всем правилам.

Должно. Но истина всегда конкретна. Что было делать поздним январским вечером Хорошильцеву? Найти людей, которые бы согласились своими подписями подтвердить нетрезвость приятеля? Невозможно.

Каков же практический результат приказа Воробьева? Скверный результат. Он показал, что и на непримиримого к пьяницам Хорошильцева есть управа. В сущности, он развязал руки самым злостным нарушителям дисциплины и порядка.

Просматривая тетрадь протоколов комиссии  по борьбе с пьянством, я наткнулась на документ, который ясно поставил меня в тупик. Протокол гласил, что 9 января, то есть в тот самый вечер, рамщик Кириличев находился на рабочем месте в нетрезвом виде. В графе «штраф» стоял прочерк.

– Обсудили для профилактики, - объяснили мне.

Видно, не только для администрации предприятия форма имеет самодовлеющее значение и утверждается в ущерб содержанию. А формализм к хорошему не приводит. Приказ директора леспромхоза свел на нет усилия авторитетной комиссии, челны которой проявили беспринципность.

В трудном деле борьбы с пьянством действенна только та бескомпромиссность, которой обладал Хорошильцев. «Негибкость», как определяет администрация лиспромхоза.

Враждебность по отношению к Хорошильцеву приняла почти открытые формы. Раздавались угрозы.

  – Убью, - говорил Матеюк. Никто не придал этому значения. Уж потом разрозненные мелочи соединились в общую картину. Но соединились поздно.

21 апреля Виталий отстранил Матеюка от работы за появление в цехе в нетрезвом виде.

На следующий день все и случилось. Матеюк искал Виталия и нашел его в рамном цехе. Подошел вплотную. Виталий остановился, ожидая вопроса. Матеюк с силой ударил Хорошильцева ножом в грудь и бросился бежать, швырнув нож в грязь.

Никто ничего не понял. Увидели, как Виталий бледный, держась за грудь, быстро идет к выходу. На эстакаде сказал Владимиру Васильеву:

 – Вези меня в больницу, - и стал падать.

Васильев и еще один рабочий подхватили его и усадили в кабину лесовоза. Врач подоспевшей «скорой помощи» констатировал смерть от кровотечение в легкое…

Потрясенные, все спрашивали: «Почему?» Этот же вопрос был задан Матеюку, когда его задержали.

  – Хотел попугать, - ответил он.

Но удар был профессионально точный. Матеюк некогда работал забойщиком скота на мясокомбинате.

     Экспертиза не нашла у него психических отклонений. Производили следственный эксперимент. Ему дали в руки нож и попросили показать, как он ударил Виталия. В деле есть фотография: смазливый, с фатовскими усиками, Матеюк показывает, как именно он нанес удар, и на лице его улыбка.

Отклонение от нормы, безусловно, есть, но нравственной. Впрочем, не только у него.

Коллегия по уголовным делам Ленинградского областного суда под председательством С. Сафоновой заслушала свидетелей. Дружно сообщили они, что виноват в трагедии сам Хорошильцев: придирался, не имел контакта с рабочими.

– Неужели вас не потрясло, что убит молодой человек? – спросила судья Курганского.

– А что он мне, отец или брат?

Они и на суд приехали пьяными. Всю дорогу от Тихвина до Ленинграда гремели в автобусе стаканами. Иванина пришлось выставить из зала: не только говорить, стоять не мог. Поляков, Дарков, Блохин были все-таки допрошены. Поэтому вознегодовали, когда по возвращению в Тихвин был составлен акт о пребывании их в нетрезвом виде в рабочий день. Собрались даже опротестовать акт в судею

Наглость, вскормленная долгой безнаказанностью.

Свидетели, выступавшие в ходе судебного процесса – Блохин, Поляков, рамщик Соколов, - пытались выдать за мнение коллектива корыстные эгоистические интересы.

Что-то неверное, противоестественное было в обстановке, в которой проходил суд. Где представители профкома, профсоюзного комитета, комитета ВЛКСМ? Их вообще не было на процессе. Где, наконец, люди, первыми увидевшие раненого Виталия? Нет ни мастера Ольги Румянцевой, ни шофера Владимира Васильева. Нет тех, кто первым повстречал Матеюка, совершившего убийство. Против сплоченной группы с ее круговой порукой только общественный обвинитель – заместитель главного инженера леспромхоза Ю. Архипов да заместитель директора С. Соколов.

 – Что было сделано после того, как леспромхоз получил представление прокуратуры? – спросила председательствующий у заместителя директора.

 – Первый раз слышу, - недоуменно ответил тот.

Пришлось недоумевать судье. Прокуратура Тихвинского района сделала серьезные выводы о том, что Хорошильцев, в сущности, один боролся с пьянством рабочих нижнего склада, а должностные лица не помогали ему. Этот документ так и не стал достоянием гласности. И не случайно в ходе процесса сам подсудимый признал:

      – Если бы все вы стояли каменной стеной, этого бы не случилось.

Вот уже и суд позади. Уже перестали дружки жалеть «несчастного» Матеюка, осужденного на 15 лет усиленного режима. Жизнь пошла своим чередом. О Виталии никто не вспоминает, словно его и не было на нижнем складе.

Отмечали праздник – День леса. Директор хвалил коллектив нижнего склада, называл имена передовиков. Жена Хорошильцева ждала: сейчас скажет про то, что удалось сделать Виталию. Но о нем словно забыли. Ирина сидела опустив голову, щеки горели. Она боялась не сдержать слез перед людьми. Но никто ничего не заметил.

То, что произошло в Пригородном леспромхозе Тихвина, - не просто дикое хулиганство с трагическими последствиями. Хотя я понимаю, что думать так было бы гораздо спокойнее. Это выношенная до крайности, до преступления апатия, тихое противление оздоровлению нашей жизни, перестройке. Оппозиция…

С большим опозданием поняли в Тихвинском леспромхозе смысл перемен, тяжело вводимых Виталием Хорошильцевым. Трагедия высветила, что перестройка идет не где-то там в виде мероприятий сверху, а через каждого человека…

Горячо встретил перемены в нашей жизни молодой человек, отвергавший «гибкость» принципов, неспособный к компромиссам. Все пропустил он через сердце. И по нему тяжелее всего ударила половинчатость и демагогия тех, кто вместо дела приспособился лишь на собраниях предавать анафеме «пьянство на работе».

Увы, таких гораздо больше, чем казалось в мае 1985 г. Значит, дело Хорошильцева продолжается.

Т.Дурасова

г. Тихвин

Ленинградская область

Трезвость и культура, 1987 №7

проблемы пивного алкоголизма

        Сегодня у всех, кому небезразлично будущее России, вызывает беспокойство, тревогу нравственное и физическое здоровье тех, кому его строить, - нашей молодежи…

        - Владимир Андреевич, какова ситуация с потреблением алкоголя в нашей стране?

       - По оценкам Министерства здравоохранения РФ, потребление спиртных напитков за последние 10 лет возросло в 1,5 раза, и это без учета теневого бизнеса и алкоголя домашнего приготовления. В несколько раз – отдельные источники называют 10 и более раз – увеличилось потребление пива. Заболеваемость алкоголизмом в России только за последние 2 года выросла более чем на 30%, частота развития алкогольных психозов – почти на 75%,а это более 1,5 тысячи больных на каждые 100 тысяч населения.

       - В последнее время увеличилось потребление пива среди подростков. Что по этому поводу говорят медики?

     - Медики чрезвычайно озабочены резким ростом показателя заболеваемости алкоголизмом среди подростков.По результатам анонимного анкетирования учащихся старших классов общеобразовательных школ г. Ярославля в 2001 – 2002 годах, проводимыми специалистами центра медико-психологической помощи детям и подросткам, употребляют алкоголь (преимущественно пиво) 6% учащихся, систематически, 1 – 2 раза в неделю, выпивает 31%  школьников, с частотой 1 – 2 раза в месяц – 36%. По употреблению спиртных напитков среди учащихся лидирует пиво – 94% опрошенных признали это, причем в значительных дозах (до нескольких бутылок за один прием) – 16,7%, из этого числа процент девушек составляет 38.

        - Мне знакомы семьи, где родители не считают зазорным выпить за обеденным столом стаканчик-другой пива да еще и ребенку плеснуть.

       - Пиво – напиток, знакомый человечеству на протяжении 6 тыс. лет. Принято ошибочно считать, что алкоголизм – это зависимость от высокоградусных алкогольных напитков(водка, коньяк, самогон), и страдает ею преимущественно взрослое население. А пиво является слабоалкогольным и, следовательно, безалкогольным, а порой даже и полезным  напитком, не вызывающем привыкания. Нередко родителисами предлагают попробовать пиво, не задумываясьили не зная о последствиях. Проводимый санитарными службами мониторинг качества напитка показывает, что в сортах пива, которые чаще всего встречаются в нашей торговле, содержится более 6% алкоголя. Тем не менее, употребление пива подростками (я не говорю уже о детях) чревато серьезными последствиями. Раз пиво напиток алкогольный,значит, пивной алкоголь действует на организм.Каждый, кто пил пиво, знает это. А что с медицинской точки зрения? Среднее по крепости пиво содержит пять объемных % спирта – это 20 граммов чистого неразбавленного спирта, или 50 грамм водки. В бутылке пива более крепких сортов содержится, как правило, больше алкоголя – до 100 граммов. А если выпивается 2 бутылки? Пиво является напитком газированным, а, учитывая это, быстро всасывается из желудка в кровь. Такая доза даже у среднестатического взрослого мужчины вызывает среднюю степень опьянения. А мы сегодня нередко видим с бутылкой пива на улице детей 10 – 12 лет, хуже того – девушек. Некоторые родители считают, что ничего страшного не произойдет (не водка же), если в компании ребенок выпьет 2 – 3 бутылки пива. А если это несколько раз в неделю, и в состоянии пивного опьянения ребенок что-то натворит (мы знаем, что может быть у ребенка с не сформировавшейся еще психикой). При употреблении пива несколько раз в неделю формируется так называемый пивной образ жизни. Следует помнить и о том, что для взрослого мужчины, как считает ВОЗ, безопасной зоной является всего 10 – 30 граммов спирта в день, или 5 граммов водки.

       - Владимир Андреевич, получается, что для нашей продвинутой молодежи нормой жизни становится  бутылка «Клинского», а не занятия, скажем, спортом?

        - Учитывая, что бутылка пива стала для большей части молодежи нормой, можно сказать, что пивной алкоголизм стал почти нормой жизни. И этому немало способствует реклама пива на телевидении, которая предлагает пить прямо на улице, их горлышка бутылки, предлагает порой агрессивно, навязчиво, не думая о последствиях. Ведь не в одной европейской стране вы не увидите человека, я не говорю уж ребенка или подростка,идущего по улице и отхлебывающего пиво прямо из бутылки. Это, во-первых, неприлично, а во-вторых, первый же полицейский заберет такого человека и уведет в участок  с дальнейшими вытекающими последствиями.

     Специалисты считают, что пивной алкоголизм формируется даже у взрослого быстрее водочного (не говоря о подростках). Он по своим последствиям хуже водочного. У подверженных пивному алкоголизму изменяется стиль жизни, поведение. Досуг проходит в состоянии легкого, нередко среднего и даже сильного алкогольного опьянения.

         - Можно ли сказать, что алкоголь, в том числе пиво, так же опасны для человека как и наркотики?

         - Согласно российскому законодательству алкоголь не относится к наркотикам, а с точки зрения медицины алкоголь – это вещество вызывающее у человека зависимость. Зависимость – это постепенно прогрессирующий процесс, а это значит, что попавший в зависимость увеличивает и дозу, и частоту потребления. И в том, и в другом случае зависимость носит психологический характер (стремление испытать чувство искусственного удовлетворения. В обоих случаях, будь то наркотики или алкоголь (пиво), их отсутствие в организме вызывает дискомфорт как физический, так и психический. А отсюда стремление повторить.

          Пиво является клеточным ядом. При пивной алкоголизации тяжелее, чем при алкогольной, поражаются клетки головного мозга, быстрее разрушается интеллект, появляются психопатоподобные нарушения. Употребление пива в больших количествах часто вызывает тяжелые соматические (внутренние) последствия:  пивное сердце (ожиревшее сердце), гепатит, цирроз печени, страдают поджелудочная железа и ряд других органов. Бороться с влечением к пиву сложнее, чем с влечением к водке…

           -  Возможно ли излечить пивной алкоголизм, ведь алкоголизм вообще трудно поддается лечению?

          - Да. Но следует сразу сказать, что могут быть только два варианта: пить или не пить. Третьего, как бы нам не хотелось, не дано. Успешное лечение возможно только при абсолютной трезвости, любое употребление приведет к срыву, последующему сразу или некоторое время спустя. При непреклонной установке самого больного и серьезной врачебной помощи даже у тяжелых больных можно добиться хороших результатов. Следует также помнить, что, часто стартуя с пива, люди скатываются на водку.

          Привыкание к алкоголю, пиву детей и подростков наступает очень быстро. Все чаще в лечебные учреждения поступают с алкогольными отравлениями дети в возрасте 12 – 14 лет. После выступления главного государственного врача России Г. Онищенко, где он сравнивал подростковый пивной алкоголизм с угрозой нации, сравнимой разве что со СПИДом и туберкулезом, в бой вступили производители пива.И это понятно – затронуты их финансовые интересы,да еще какие. Разгорелась настоящая война в СМИ, на телевидении под лозунгом «Руки прочь от народного напитка». И проблему«захлопали»,а реклама пива стала еще агрессивнее. Она вломилась в молодежную среду еще более открыто, навязчиво, нагло… А суть выступлений Г. Онищенко никто по настоящему не понял. Она заключается в том, чтобы запретить рекламу пива, обложить ее производителей серьезным налогом, освободив от акцизов тех, кто выпускает безалкогольное пиво, а также упорядочить места реализации пива…

          После этого прошло чуть более года, и сегодня вопрос пивного алкоголизма среди детей и подростков вновь очень остро стоит на повестке дня. Проблему начинают понимать не только медики, но и многие  далекие от медицины люди – родители, преподаватели школ и другая наиболее сознательная часть общества. А перед властью, и в первую очередь законодательной, стоит задача создать необходимую законодательную базу, регулирующую все аспекты этой проблемы. Всем нам пора понять серьезность опасности и сделать надлежащий вывод: за здоровье наших детей мы ответственны в равной мере. Равнодушие недопустимо, оно чревато серьезными последствиями.

 

Беседу с депутатом Государственной думы Ярославской области

В. А. Махаличевым записала И. СЕНЧУГОВА

«Ветераны и молодежь» №10, октябрь 2003 г

 

Лауреат Ленинской премии, академик Федор Григорьевич Углов известен не только как видный ученый, но и как последовательный поборник трезвого образа жизни. Многое сделано им в области антиалкогольной пропаганды. Страстно обличая любителей «зеленого змия», ученый одновременно показывает, какое зло причиняет обществу в целом и каждому человеку в отдельности употребление спиртных напитков. Оперируя цифрами и фактами, основываясь на научных опытах, он убедительно рассказывает воздействие алкоголя на организм человека, в частности на мозг и психику.

    Поводом для сегодняшней беседы Ф.У. Углова стали те немногие письма (большинство читателей ратуют за трезвый образ жизни) в редакцию журнала, авторы которых убеждены в том, что «ограниченное» употребление спиртного не оказывает-де разрушительного влияние на здоровье, что, мол, рюмка-другая хорошего вина вреда никакого не принесет, наоборот…

Должен сразу же сказать: глубоко заблуждаются те, кто видит в вине добро. Не найти его там. Ни в вине, ни в водке, ни в коньяке, ни в пиве.

    Нет такого заболевания, течение которого не ухудшалось бы от употребления алкоголя, нет такого органа у человека, который бы не страдал от приема спиртных напитков.

Однако больше всех и тяжелее всех страдает мозг. Если концентрацию алкоголя в крови принять за единицу, то в печени она будет 1,45, в спинно-мозговой жидкости – 1,5, а в головном мозге – 1,75.

     В случаях острых отравлений алкоголем клиническая картина может быть не однородна, но при вскрытии наибольшие изменения наблюдаются именно в мозге. Твердая мозговая оболочка напряжена, мягкие оболочки отечны. Имеются жировые включения в мозжечке, мозговая ткань бледна. Границы белого и серого вещества четкие, сосуды расширены, видно множество  мелких кист диаметром в один-два миллиметра: они образовались в местах кровоизлияний и омертвения участков мозгового вещества.

   Более тонкое исследование мозга у погибших от алкогольного отравления показывает, что в нервных клетках наступали разрушительные изменения в протоплазме и ядре, столь же резко выраженные, как и при отравлении другими сильными ядами. При этом клетки головного мозга поражаются гораздо больше, чем клетки подкорковых частей, отмечается сильное переполнение мозга кровью, нередко с разрывом сосудов. Кровоизлияния в мозговой оболочке были обнаружены почти в 90% случаев алкогольного отравления.

     Но и при не смертельном отравлении в головном мозге и в нервных клетках коры происходят те же процессы – может быть, в более легкой степени…

   В головном мозге находим целый ряд грубых анатоминеских отклонений в результате поражения его структур наркотическим ядом. Твердая мозговая оболочка спаяна с черепной крышей, в самой оболочке встречаются накопления крови как результат множественных, часто повторяющихся мельчайших кровоизлияний. Этим, по всей вероятности, и объясняются частые головные боли, которыми страдают пьющие люди.

   При большом употреблении алкоголя кровоизлияния становятся обширными, и тогда при вскрытии предстают в виде гематом, мало отличающихся от травматических. От кровоизлияний мягкая мозговая оболочка резко утолщается, из-за чего увеличивается вес мозга. В коре и подкорковых узлах обнаруживаются дегенеративные изменения клеток. Страдают, прежде всего самые высшие, самые совершенные функции мозга.

      О глубине поражения алкоголем можно судить по следующим сравнениям. При травме головы, которая вызывает сотрясение мозга, когда даже при микроскопическом исследовании не обнаруживается никаких изменений  ни в веществе, ни в оболочке, ни в сосудах, мы наблюдали потерю сознания от нескольких минут до нескольких часов, а в последующем – сильные головные боли. Если же в веществе или в его оболочках обнаруживаются хотя бы небольшие кровоизлияния или точечные некрозы – мы говорим об ушибе мозга. В этом случае сознание теряется  нередко на много часов. В недалеком будущем этого человека ожидают упорные головные боли, а в более отдаленные сроки – ранняя гипертония.

    Кроме того, у лиц, употребляющие спиртные напитки, выявляется раннее склеивание эритроцитов, красных кровяных шариков: чем выше концентрация спирта, тем сильнее процесс склеивания. Если подобная картина наблюдается в каких-то грубых тканях, например в мышцах, это даже может произойти незаметно.  Но в мозгу склеивание, как правило, приводит к тяжелым последствиям; эритроциты заклеивают просвет в капиллярах, и тогда снабжение мозговой клетки кислородом прекращается. Такое кислородное голодание, если оно продолжается 5-10 мин., приводит к омертвению, т.е. необратимой утрате мозговой клетки. Каждый обычный прием алкоголя сопровождается гибелью клеток.

    …Любая выпивка убивает десятки и сотни тысяч нейронов. При длительном употреблении алкоголя перерождаются и атрофируются ткани и органы, что особенно резко проявляется в головном мозге: сначала происходит атрофия больших полушарий и мозжечка,разряжение и запустение их коры в связи с гибелью корковых нейронов,затемтакие же разрушительные процессы наблюдаются в стволе мозга.Вскрытия умеренно пивших показали, что и у них обнаруживаются «кладбища» погибших корковых клеток.

       В Стокгольме были проведены наблюдения над 20 пациентами. Младший из них употреблял спиртные напитки в течение семи, остальные в среднем в течение двенадцати лет. У всех обследуемых установлено уменьшение объема мозга, или, как говорят, «сморщенный мозг», и явные признаки атрофии.  Все двадцать подверглись также психологическим тестам. У пятерых отчетливо проявилось снижение мыслительных способностей. У двенадцати значительные изменения произошли в лобной доле, у семнадцати – в затылочной.

      В народе давно подмечено, что у людей много пивших и даже уже бросивших пить появляется раннее, так называемое старческое слабоумие.

     К сожалению, многие пьющие люди склонны думать, что все эти необратимые процессы, происходящие в организме, - удел тех, кто злоупотребляет алкоголем. Мол, мы-то пьем умеренно…

      Здесь необходимо внести ясность. Сами термины «алкоголик», «пьяница», «много пьющий», «мало пьющий» имеют только количественное, но не принципиальное отличие. Поэтому и изменения в мозгу носят только количественный, но не качественный характер.

     ВОЗ определяет алкоголизм как зависимость человека от алкоголя. Это значит, что человек находится в плену у наркотика.  Он ищет любую возможность, любой предлог, чтобы выпить, а если такого повода нет, пьет без всякого повода. Но спросите любого, что называется, беспросыпного пьяницу, считает ли он себя алкоголиком, - ответит он категорически отрицательно. И хотя все родные и окружающие стонут от него, он будет уверять, что пьет «умеренно». Кстати сказать, это самый коварный термин, за которым укрываются алкоголики. Достаточно позволить людям пить  «умеренно», сказав, что это безвредно, многие могут последовать такому совету. Но кто из них останется только «пьющим», а кто станет алкоголиком, заранее предсказать невозможно.

        Надо также признать неправомочным и термин «злоупотребление». Коли есть злоупотребление, то, значит, надо полагать, есть и просто употребление – не во зло, а в добро, то есть на пользу? А ведь любая доза вредна! Дело, повторяю, в степени вреда. Границы между «употреблением» и «злоупотреблением» нет и быть не может.

      Конечно, если человек выпьет небольшую дозу виноградного вина, а затем такую же дозу выпьет через два-три месяца или через полгода, вред будет относительно небольшой. А если же большую дозу крепких напитков, и через неделю или две повторит, то мозг его, не успевая освободиться от наркотического яда, все время будет находиться в  отравленном состоянии. Точно так же и от небольших доз сухого вина, если пить его чаще, чем один раз в две недели.

   Академиком И.П. Павловым установлено, что после приема малых доз алкоголя рефлексы исчезают и восстанавливаются лишь на 8 – 12-й день. Но рефлексы – это низшая форма мозговой функции. А высшие функции мозга после приема так называемых «умеренных» доз, т.е. 25 – 40 гр. алкоголя, восстанавливаются только на 12 – 20-й день. 

    Беда еще и в том, что некоторые пьющие люди успокаивают себя, что спиртное, мол, «пищевой продукт». Дескать, если спиртное продается в магазинах наравне с прочими продуктами, значит, нет ничего преступного в его потреблении. Грустное и весьма опасное заблуждение!

  Согласно данным крупнейших психиатров, таких, как Бехтеров, Сикорский, виднейших русских физиологов Сеченова, Павлова, Введенского, наконец, согласно решению 28 сессии генеральной ассамблеи ВОЗ, алкоголь есть наркотический яд, подобный хлороформу, опию, гашишу, марихуане и т.д. Никто до сих пор этих данных не опроверг, никто научно не доказал, что это не так, а следовательно, такое положение должно быть законом для каждого, кто собирается серьезно обсуждать проблему потребления алкоголя.

    Если кто-нибудь устно или в печати стал бы пропагандировать «умеренное» употребление гашиша или марихуаны или предложил бы учить детей с ранних лет «культурно» принимать хлороформ,что бы мы сказали про такого человека? В лучшем случае решили бы, что это сумасшедший. Почему же мы лояльно относимся к тем, кто предлагает употреблять спиртное «умеренно»?…

     У лиц, хронически употребляющих алкоголь, способность ассоциаций выражается невозможностью психической переориентировки – невозможностью перейти от одного ряда ассоциаций к другому.

     В обычной заученной и шаблонной деятельности такие люди продолжают работать почти с прежней силой. А так как в жизни есть много видов умственного труда, которые представляют собой ряд действий тождественных, стереотипных по готовому образцу (например, канцелярский), в особенности же там, где требуется простое исполнение чужой мысли, то в этих случаях умственные недостатки таких людей менее очевидны и наглядны. Там же, где необходима оригинальность умственных ассоциаций, где нужны свежие концепции, требуется немедленное умозаключение или обобщение каких-то данных, - там люди, хронически употребляющие алкоголь, оказываются несостоятельными.

     Как бы ни велики были расстройства, вызываемые алкоголем в умственной работе мозга, все же, по признаниям авторитетов, главнейшим изменениям подвергается психическая жизнь пьющего человека.

   Первое, на что обращают внимание ученые, - это упадок нравственности, равнодушие к другим людям и даже членам семьи.

    Подобное равнодушие появляется очень рано, еще в ту пору, когда умственные способности остаются почти неизменными. И чем больше и больше пьет человек, тем сильнее страдает его нравственность. Алкоголики нередко понимают эту ненормальность, но понимают только рассудочно, логически, в то же время не испытывая ни малейшего желания поправить дело. Такое состояние аналогично нравственному идиотизму и отличается от него лишь способом происхождения.

     Упадок нравственности сказывается так же в равнодушии пьяниц к долгу, в потере стыда, в эгоизме и цинизме. К числу неминуемых последствий принадлежит так же увеличение лжи или, по крайней мере, уменьшение искренности и правды. Утрату стыда и утрату правдивости народ связал в неразрывное логическое понятие: бесстыдная ложь.

    Стыд, как известно, выражается у нормального человека краской стыда и стремлением спрятаться от чужого взгляда: он отворачивает лицо, желает «провалиться сквозь землю» и т. д. Краска стыда, это тонкий и чуткий механизм,полностью отсутствует у пьяниц.

      Между тем, стыд не только держит в известных границах физическую жизнь человека, но является одним из основных начал нравственной жизни, делая человека чутким к мнению общественности охраняя его от всего, что постыдно в нравственном отношении.

    Это состояние прекрасно описал Л. Толстой с статье «Для чего люди одурманиваются?»: «…не во вкусе, не в удовольствии, не в развлечении, не в веселье лежит причина всемирного распространения гашиша, опиума, вина, табака, а только скрывать от себя угрызения совести… Трезвому совестно то, что не совестно пьяному… если человек хочет сделать поступок, который совесть воспрещает ему, он одурманивается. Девять десятых преступлений совершается так: «для смелости выпить»… Мало того, что люди сами одурманиваются, чтобы заглушить свою совесть, зная, как действует вино, они, желая заставить других людей сделать поступок, противный их совести, одурманивают их, что бы лишить их совести

  …Все французские солдаты на севастопольских штурмах были напоены пьяными. Всем известны люди, спившиеся совсем вследствие преступлений, мучавших их совесть. Все могут заметить, что безнравственно живущие люди более других склонны к одурманивающим веществам. Разбойничьи, воровские шайки, проститутки – не живут без вина.

     Одним словом, нельзя не понять того, что употребление одурманивающих веществ в больших или малых дозах, периодически или постоянно, в высшем или низшем кругу вызывается одной и той же причиной – потребностью заглушения голосов совести, для того, чтобы не видеть разлада жизни с требованием сознания.

  …всякий увидит одну постоянную черту, отличающую людей, предающихся одурманиванию, от людей свободных от него: чем больше одурманивается человек, тем более он нравственно неподвижен… Освобождение от этого страшного зла будет эпохой в жизни человечества».

     В последнее время на первое место в мире вышел так называемый алкоголизм деловых людей, ответственных работников, пьянство во время заключения сделок. Конечно, выпив, или заглушив самое совершенное чувство – стыд, легче, например, принять взятку за незаконную сделку.

    К сожалению, подобное явление получает все большее распространение и в научном мире. Приезжающие с периферии в центр нередко везут коньяк, вино (иногда бочонками) и всячески угощают тех, чье слово поможет получить выгодное место, хорошее звание и т.д.

   И то, что некоторые ученые, занимающие административные должности и имеющие право решать судьбы людей, много пьют, тоже кое о чем говорит.

    Нравственность много пьющих людей настолько атрофирована, что мы иногда являемся свидетелями распития водки и вина на улицах, (на ТВ). Пьют «на двоих» или «на троих», прямо из бутылки, потеряв элементарное чувство брезгливости. Не редкость и пьяные сцены рядом с винными магазинами.

     Однако, как бы эти сцены не были тяжелы, наиболее гибельно действует пьянство дома, среди семьи.

     Падение нравственности растет по мере увеличения пьянства. Отмечен и еще один важный факт, говорящий о далеко идущих последствиях алкоголизма. Это нарушение нравственности женщин, которое нарастает и приближается к «мужскому» уровню нарушений.

     Падение нравственности пьющих людей приводит к исчезновению у них чувств благородства и патриотизма.

   Всегда считалось недопустимым, чтобы человек, находящийся у власти, использовал ее в целях создания привилегированного положения для себя лично и для своего учреждения. Человек же с атрофированным чувством благородства постарается использовать данную ему власть для самовыдвижения. И ему не будет стыдно, ибо с потерей благородства исчезает и стыд.

    Человек, лишенный благородства, легко обидит женщину, будет небрежно относиться к своему долгу, выполняя только то, что могут проконтролировать. У пьющих притупляется и чувство патриотизма. Будучи в другой стране, они могут показаться на улице в нетрезвом виде, не думая о том, что этим подрывают не только собственный авторитет, но и престиж своей Родины.

       Алкогольные напитки по мере  их употребления и воздействия на мозг приводят к резкому изменению характера человека. Рано появляются раздражительность, резко выраженные душевные волнения, которые исчезают также быстро и неожиданно, как это можно наблюдать только у больных. К такого рода волнениям относятся обидчивость, мнительность, растерянность и т.д. Появление их является показателем понижения умственной и повышения эмоциональной возбудимости.

      Отмечают следующие изменения чувств у пьяниц: РАДОСТЬ часто принимает форму нематевированного легкомыслия и беззаботности.

          ЧУВСТВО ЧЕСТИ И СОБСТВЕННОГО ДОСТОИНСТВА теряет свой высокий характер, принимая форму зазнайства и самомнения.

          РАСПОЛОЖЕНИЕ, ЛЮБОВЬ, ЛАСКА часто переходят в неприятные, а иногда циничные, отталкивающие проявления.

          ГНЕВ нередко превращается в злость, что указывает на болезненное изменение характера. Вообще же по своей природе гнев есть ответное душевное волнение человека, вызванное нападением не него. Тогда как злость есть только стремление делать зло, вред. Проявление этого чувства у пьяницы часто совпадает с МРАЧНОСТЬЮ. Два психологических состояния – злость и мрачность – ведут к дальнейшему ухудшению характера. У пьяниц одно какое-либо чувство появляется изолированно, по-видимому, из-за отсутствия тонких ассоциативных чувств, парализованных алкоголем, и, возникнув, охватывают человека безраздельно. Вот почему обращение с таким человеком затруднено, он не внемлет не рассудку, ни логике. Душевные волнения пьющих существенно отличаются от волнения нормальных людей не только в количественном, но и в качественном отношениях.

        Пьяницы, как правило, отличаются ленью, любят проводить время праздно. Если они обеспечены, то не работают, много спят или находятся в компании людей, так же, как и они, предающихся пьянству. Цинизм принимает у пьяниц самые разнообразные и нередко отвратительные формы.

     Под влиянием даже небольшой дозы вина происходит в первую очередь ослабление чувств и только позднее – ослабление физической силы. Это значит, что под действием вина тонкая человеческая сила превращается в грубую, животную. В резкой степени и очень рано алкоголь разрушает интеллект пьющих людей.

     Врачи даже в легких случаях находят у них снижение интеллектуальных функций: восприятие внешних впечатлений носит поверхностный характер, память ослабляется, задания выполняются небрежно, внимание при выполнении задания снижено, реакция замедленна. Отмечается быстрая утомляемость и затруднение при решении сложных вопросов. Способность к творческой работе снижается или совсем утрачивается.

   Если принять во внимание количество длительно пьющих, которые не входят в категорию пьяниц и алкоголиков, если учесть рождаемость дефективных и умственно отсталых детей от таких родителей, то мы вправе говорить об оглуплении того народа, среди которого пьянство получило большое распространение. А вместе с оглуплением идет нравственная деградация, рост преступности, моральное разложение.

Не только психиатры, но врачи других специальностей находят большие изменения личности у длительно употребляющих спиртные напитки.

     Характеризуется личность пьяницы эгоцентризмом, то есть все, что происходит, он воспринимает в зависимости от отношения к нему. Такой человек уделяет слишком большое внимание к своей личности, у него появляется желание быть на виду. В то же время налицо слабая сопротивляемость трудностям. Человек при первом же затруднении бросает начатое дело и не стремиться довести его до конца. Возникает чувство беспомощности, зависимости от других. И в то же время нарастает преувеличенное мнение о своих возможностях – мания величия. Человек мнит о себе больше, чем он есть на самом деле, и говорит, что его не понимают, недооценивают.

     Опасное действие алкоголя наглядно проявляется у хронических пьяниц: подобные перемены в характере и поведении людей происходят только при помешательстве в период вторичного слабоумия. Прогрессивно ослабевает сила воли, мысли теряют глубину, круг интересов суживается. В далеко зашедших случаях дело доходит до полного отупения и маразма.

     И. П. Павлов в статье «Пробная экскурсия физиолога в область психиатрии» писал: «…симптомы шаловливости, а также вспышки возбуждения с характером агрессивности, которые встречаются у шизофреников… очень напоминают картину обыкновенного начального опьянения… Отсюда при алкогольном наркозе то беспричинная и необычная плаксивость и веселость, то излишняя чувствительность и слезы, то гневность» (И. П. Павлов. Полное собрание сочинений, т.3, 1937).

    В некоторых случаях алкоголь сразу вызывает отупение, индифферентность к окружающему. Такие люди малоконтактны, плохо разбираются в том, что им говорят, что вокруг них происходит… У них повышается отвлекаемость. Иногда отмечается пробуждение низших наклонностей и страстей. Опьяневшие не могут себя сдерживать, теряют способность понимать свое состояние: возмущаются, если им заявляют, что они пьяны, отрицают свое опьянение. Возмущение постепенно сменяется состоянием угнетения. Сознание затемняется, хотя ориентировка сохраняется в течение почти всего периода опьянения. Умственные способности ослабляются, появляется сонливость…

   Все выдающиеся умы мира с большой тревогой констатируют нарастающее потребление алкоголя, которое влечет за собой усиление заболеваемости населения, нарастание смертности, увеличение внезапных смертей, сокращение средней продолжительности жизни.

     Ученые полагают, что алкоголь глубже расстраивает здоровье и уносит больше человеческих жизней, чем самые тяжелые эпидемии. Последние – явление периодическое, тогда как алкоголизм стал непрекращающейся эпидемией.

   Таковы физические последствия потребления алкоголя. Но гораздо важнее последствия нравственные. Сравнивая их с материальными потерями, специалисты справедливо считают, что следует сожалеть не о расходах и материальных тратах, - нужно ужаснуться при мысли о вреде, который наносится государству нравственным развращением населения.

   Помимо разрушения отдельных сторон мыслительной деятельности мозга, алкоголь приводит к полному выключению нормальной функции мозга, к повышению процента умалишенных.

     Согласно отчетов психиатрических заведений Европы и США алкоголь становится одной из самых частых причин в развитии  психических заболеваний. Считается, что приблизительно пятая или даже четвертая часть психически больных «обязана» своим заболеванием спиртным напиткам.

      Вино жестоко мстит людям. Раньше времени подводит оно иных к роковой черте. По данным ВОЗ, самоубийства среди пьющих случаются в 80 раз чаще, чем среди трезвенников. Такое положение нетрудно объяснить теми глубокими изменениями, которые происходят в мозге под влиянием длительного приема спиртных напитков. При этом как убийства, так и самоубийства пьяниц иногда принимают страшную форму.

Немало ужасных, а порой и чудовищных историй довелось услышать и мне.

     В магазине стояла девочка в вылинявшем платьице, с грязной лентой в волосах.  Она держала в руках куклу и звонко смеялась. Обступившие ребенка женщины плакали. Это они купили девочке куклу в день похорон ее родителей.

   Галина и Анатолий Савельевы, родители ребенка, выросли в соседних селах. Анатолий, рано пристрастившийся к спиртному, не закончил среднюю школу, несколько раз отбывал тюремное заключение за воровство, хулиганство, жестокие драки. Как-то на улице в пьяном виде он исколол ножом собаку, таким же образом убил и совхозного быка.

   Галина работала в совхозе, зарабатывала хорошо, но в семье не было достатка: Анатолий все пропивал. Бил жену и детей.

   Дети учились в специальной школе. Мальчику с большим трудом удалось приобрести специальность тракториста, а девочку признали необучаемой, но все-таки держали в интернате, потому что знали состояние ее семьи. К двенадцати годам ее все же удалось научить произносить некоторые слова и более или менее выражать свои мысли и желания. Однако она так и не смогла научиться самостоятельно одеваться и обслуживать себя.

   …Как-то в доме появился старый «друг» отца по тюрьме и потребовал денег. Анатолий приказал отдать «гостью» все деньги, которые были в доме, - 15 рублей. Галина не посмела ослушаться мужа. А утром вместе с дочкой поехала в милицию – подавать на развод.

     Анатолий с утра остро наточил нож, потом наносил в кадку воды и выкопал в хлеву двухметровую яму, сделав из нее сток – длинную канавку -  под стену сарая. В это время мать и дочка вернулись домой, сын был на работе. Анатолий уже ждал их в коридоре. Как только они вошли, закрыл дверь на крючок, зная, что дочь не сможет снять его. Затем ножом два раза ударил жену в грудь. Страх помог ребенку скинуть с петли крючок и выбежать в сени. Отец погнался за ней, но она была уже во дворе и звала на помощь. Тогда он тем же ножом ударил себя в сердце. Его труп нашли на крыльце в луже крови. Если бы девочка не открыла дверь, он убил бы ее, затем, вероятно, убил бы сына, который должен был вернуться с работы, спустил бы всех в яму, которую подготовил, закрыл навозом и ушел бы со своим «другом» гулять по свету…

     А вот другой пример. В одном из совхозов Новгородской области работал шофер Борис Чугонов. Не пил, не курил, был серьезен, и в совхозе доверяли ему самые ответственные работы, зная, что Борис сделает на совесть. Женился, построил себе шлакобетонный дом, купил легковую машину. Вскоре родились две дочери, которых он очень любил.

     А в совхозе, к сожалению, процветали пьянки. Борис обычно сторонился пьяниц, но однажды его премировали, и друзья, отмечая это событие, заставили его выпить. Так было положено начало. А вскоре он пристрастился к водке. Дома начались слезы, ссоры. Напившись, он уезжал на совхозной машине и пропадал неизвестно где по нескольку дней.

    Жена обращалась в совхоз, просила помощи в сельсовете. Дело доходило до милиции.

     Решили отправить его на лечение. Узнав об этом, Борис сильно напился, закрылся в собственном гараже, облил все бензином и поджег. Люди не успели спасти ни его, ни машину.

   …Эти страшные примеры показывают тот уровень изменения в мозге, до которого доводит алкоголь. Такие люди без помощи общества и государства не смогут начать новую жизнь. Только трезвость как обязательное условие нашей жизни может навсегда прекратить подобное.

    Меня как гражданина своей страны, как ученого глубоко порадовало постановление ЦК КПСС «О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма», которое большинство советских людей встретило с пониманием и одобрением. Упало потребление спиртного, налаживается дисциплина, происходят большие изменения в психологии людей, в переоценке ими прежних взглядов на винопитие. Это очень и очень отрадно!

      Однако до полного благополучия еще далеко. Для лиц, у которых алкогольная деградация зашла далеко, этих мер недостаточно. Нужны, наверное, более жесткие адменистративно-правовые нормы и  более деятельная, более смелая антиалкогольная пропаганда. Выявилась прямая зависимость между уровнем потребления алкоголя и степенью активности борцов за трезвость в тех или иных районах страны. Коммунист И. Комаров из голода Отрадного пишет, что еще до принятия известного постановления у них велась большая работа по пропаганде трезвости. Сейчас продажа алкоголя в городе сократилась на 50%. Из всех винных магазинов оставили только 2. Не осталось ни одного учреждения общественного питания, где торговали бы спиртным. Открываются молодежные, детские и другие безалкогольные кафе. Но везде ли дело обстоит так? Есть регионы, где закрытые винные магазины открываются вновь. На вопрос: «Зачем?» – ответ: «Очереди большие».

     Почему же этих «открывателей» не смущает тот факт, что в кондитерских, к примеру, тоже круглый год очереди.

     В настоящее время состояние алкогольной проблемы является своеобразной лакмусовой бумажкой, по которой выявляется, кто есть кто. Необходимо настойчиво бороться за абсолютную трезвость как норму жизни социалистического общества.

Ф. Углов

«Наш современник» 1986, №4