Линия бежит и извивается, дрожит и закручивается в причудливом танце. Одна, другая, третья. И вот их уже сотни, тысячи, а на белоснежном листе постепенно проступают очертания волшебных цветов, диковинных животных и странных сказочных существ. Эти изображения удивительно красивы и как-то сверхъестественно подробны. Вот так, скрупулёзно и аккуратно, свой «второй мир» во всех нюансах запечатлевает Светлана Дорошева – художник-самоучка и писатель, известный блогер и мама троих сыновей. В эксклюзивном интервью www.oknovmoskvu.ru уроженка Украины, ныне проживающая в Израиле, рассказала о себе и о своём творчестве. - Света, когда я впервые увидела ваши потрясающие рисунки, подумала: как же, должно быть, интересно этот человек смотрит на жизнь! А ещё, о том, что, наверное, детство художника было очень необычным - многие наши самые интересные мечты и представления об окружающем мире сформированы именно в нежном возрасте. Расскажите, пожалуйста, о своих детских воспоминаниях. - Я родилась на Украине, в индустриальном городе Запорожье. Рядом с моим домом протекала река натурально красного цвета. Она так и называлась «Красная река» - в неё сливали свои отходы металлургические заводы. На берегу речки располагался центральный городской морг, а в том месте, где она красивыми алыми разводами впадала в Днепр, был нудистский пляж. Вот в этих окрестностях мы с друзьями играли в казаков-разбойников. А ещё, помню, рыбаки ловили в Красной реке красную рыбу, а мы, сидя на дереве, рассказывали потом друг другу, что в этой рыбёшке находят драгоценные перстни - причем, прямо с чьими-то откушенными пальцами! Очень счастливое было детство, правда. Хотя сейчас все эти воспоминания и кажутся, скажем так, странноватыми. После школы я, как девочка из приличной семьи, окончила факультет романо-германской филологии, а затем переехала в Киев, где работала переводчиком, журналистом, дизайнером, а одно время была даже креативным директором в рекламном агентстве. Всё это время я рисовала - но «в стол». У меня, как вы уже поняли, нет художественного образования, и я долго не решалась превратить занятие рисованием из хобби в нечто большее. Когда подружки представляли меня своим друзьям-художникам как «это Света, она тоже рисует», я была готова провалиться сквозь землю, из мести утащив с собой и самих подружек.

- Вы переехали в Израиль и, похоже, именно здесь почувствовали себя настоящим художником... - Мы переехали в город Реховот несколько лет назад, когда у нас с мужем появился второй ребёнок. Сегодня у нас уже трое сыновей. А мои родители живут здесь давно. Я так и не вышла на работу в официальном смысле. Сначала писала и рисовала свою «Книгу, найденную в кувшинке», а затем стала брать частные заказы на иллюстрации. Чего только не рисовала: и карты для фокусников, и принты для китайских футболок... Ко мне стали поступать предложения о сотрудничестве со всего мира, но, в первую очередь, все-таки именно из России. Далеко не последнюю роль в этом сыграл мой ЖЖ lattona.livejournal.com. Словом, здесь я начала рисовать постоянно и необычайно много. Уходит на это около четырёх часов в день, пока дети в школах-садиках. Важно, чтобы в занятиях рисованием не было перерывов больше, чем на сутки, а иначе у меня портится настроение и начинается ломка.

- Откуда у вас такая тяга к алхимии и мистическим, мифологическим существам? Ваш нарисованный мир населяют эльфы, сильфиды, гномы… - Всё началось с детских сказок, а любовь к мистической литературе проявилась уже в зрелом возрасте, возможно, как следствие. Я была очень болезненным ребенком, которому регулярно прочили смерть от порока сердца, анемии и прочих подобных болезней, которые я потом переросла. Папа читал мне много сказок, потому что мне ничего особенно-то делать было нельзя. Сказки стали главной моей радостью. В основном это были русские волшебные сказки из трёхтомника Афанасьева. Они довольно жуткие, но в детстве это всё как-то естественно воспринималось – и говорящий волк, и мачеха, пожелавшая зажарить сердце пасынка, чтобы затем плеваться золотом. Потом родилась младшая сестра. Мне было лет 12, когда пришёл её черёд слушать сказки. Она просила папу перечитывать ей то место из «Молодильных яблочек», где громадная птица выносит Ивана из пропасти и выбивается из сил. Тогда он срезает с каждой ноги по куску мяса и откармливает её, а потом поит своей же кровью. А когда они приземляются, то птица всё это дело благополучно отрыгивает и приращивает Ивану на место с помощью мёртвой и живой воды. Я помню, что и в свои двенадцать слушала это без особого удивления. Затем, уже в университете, я писала диплом по сравнительному анализу русских и европейских волшебных сказок. И вот там-то как раз ещё как стала удивляться, потому что, начиталась неадаптированных историй – тех, которые ещё не стали «детскими» и из них не повырезали секс и кровищу. Допустим, в оригинальной версии «Золушки» старшие сёстры отрубали себе пятки, чтобы влезть в туфельки. А в шотландской версии «Ослиной шкуры» мачеха превращает падчерицу в... коровий желудок! Расколдовать её может, ясное дело, только поцелуй короля. Полсказки падчерица - девушка, а полсказки – тот самый желудок. Именно «он» устроился работать пастухом на королевские пастбища, а когда король, по пути на охоту, проезжает мимо, тот опутывает его своими кишками - так и сказано! - и грозится задушить, ежели монарх его не поцелует. Король соглашается, и дальше - хэппи энд. Помню, что читая это, буквально застыла в библиотеке, пытаясь представить, как бы такой сюжетец мог изобразить, скажем, знаменитый британский художник Артур Рэкхэм, который проиллюстрировал практически всю детскую литературу на английском языке. Что же до алхимии и мистики, то эти вещи меня, конечно, завораживают. Увлечение символикой и эмблематой «притянуло» за собой средневековье и гротеск. Как и сказки, всё это очень странно, волшебно и бесконечно таинственно в своей жути – словом, всё, как я люблю! - Мне почему-то кажется, что вам непременно должен нравиться роман австрийского писателя-эзотерика Густава Майринка «Ангел Западного окна».

- Да! Это моя любимая книга, прямо не знаю, как вы угадали? Очень люблю и его рассказы. Я бы хотела когда-нибудь их проиллюстрировать. Примерно столь же важную роль в формировании моего вкуса и мировосприятия сыграл в своё время Гофман. - А с чего же началась ваша знаменитая «Книга, найденная в кувшинке», появления которой уж который год так ждут тысячи ваших поклонников по всему миру? Вы ведь проиллюстрировали свою собственную сказку, превратившись из художника ещё и в сочинителя. И ещё: для кого вы её писали? Для ваших детей? - Я писала эту книгу для сказочных существ. Шучу. Хотя это так и есть. Она задумана как доказательство реальности человеческого мира. Какой-то особенной причины или повода я не помню: просто книга как-то сама собой складывалась глава за главой, и всё. В ней рассказывается о мире людей с точки зрения волшебных созданий. Каждая глава посвящена какому-либо одному вопросу «человекознания» - анатомии, музыке, религии. Темы - самые разные. Главы написаны от имени феи, колдуньи, тролля... У них не принято верить в людей – они ими, разве что, малышей своих пугают. А фантазёров, которые убеждены в реальности человека, поднимают на смех как чудаков и вралей. Но вместе с тем, книга содержит и доказательства того, что люди всё-таки существуют: это сборник свидетельств «пострадавших» - эльфов, гномов и прочих созданий, случайно попавших к нам. Они описывают то, что показалось им особенно интересным. Для нас это самые обыденные вещи, а им представляются загадочными и уж, конечно, невероятными, а стало быть, сказочными. По сути, это книга-перевёртыш, в которой привычная человеческая жизнь выглядит потусторонней и волшебной. Что до аудитории, которой моя сказка будет интересна, то я думаю, тут всё как с современными мультфильмами - смотрят и радуются дети, а понимают взрослые. - Можете ли сказать хотя бы примерно – когда сказка будет издана? - Увы, для меня это тоже всё ещё загадка. Над этой книгой я работала долгих три года, но с тех пор прошло уже лет пять лет, а издать её всё ещё не удалось. Одно крупное российское издательство как-то купило права на неё, но слишком долго разбиралось с какими-то внутренними вопросами и книжка «увязла» словно в стиксовых водах… Сейчас есть надежды на то, что её опубликуют в Румынии. Но когда именно – поди знай, поди знай… c - Ваши работы поражают богатством деталей, необычайной фантазией. Угадывается влияние на манеру таких признанных мастеров как, например, Альфонс Муха и Рене Лалик, но, тем не менее, вы самобытны и узнаваемы. Хотя бы изредка вы сами удивляетесь и анализируете - откуда всё-таки это великолепие и разнообразие сюжетов и идей у вас берётся? - Нет, не удивляюсь. Эйнштейн говорил: «Секрет творчества - в умении скрывать свои источники». Но от себя же их не скроешь! Я-то прекрасно знаю, какое количество визуальной информации через себя пропустила и постоянно пропускаю. Так что, вы правильно подметили: все мы, в той или иной мере, вдохновляемся работами, которые были созданы до нас. Иногда я неделями изучаю сетевые библиотеки и музеи, чтобы пополнить свои «ресурсы». Есть иллюстраторы, чьё творчество оказало на меня огромное влияние. Если брать золотую эпоху сказочной иллюстрации, то это, безусловно, прежде всего: Эдмон Дюлак, Кэй Нильсен, Артур Рэкхэм, Гарри Кларк и Хит Робинсон. Есть и художники-графики эпохи модерн - Аластер, Франц фон Байрос и Жорж де Фер. Меня вдохновляет и эпоха раннего Ренессанса, средневековая иллюминация и гравюра. - Кстати, как ваши иллюстрации выглядят в оригинале? - Чёрно-белую графику обычно рисую гелевой ручкой, тушью или шариковой ручкой, тут всё зависит от поставленных задач. Предпочитаю шариковую, потому что она даёт возможность варьировать тон, как в карандаше, а гелевой делаю только плотные заливки или штриховку «под гравюру». В красках я с годами перепробовала акрил, гуашь и акварель и остановилась на акварели. Хотя, бывает, что необходима и гуашь, если нужен плотный цвет. Опять же, зависит от задач. - А как вы относитесь к «компьютерному рисованию»? Сейчас практически все мультфильмы для детей рисуют «виртуально», из-за чего персонажи хоть и становятся необычайно реалистичными, но вместе с тем теряют что-то неуловимо-очаровательное и уютное... - Сама я рисую только руками. Но не из принципа, а просто потому, что мне это доставляет удовольствие, которое, к тому же, приносит осязаемый результат – то есть работа запечатлевается на настоящей бумаге, её можно потрогать. У меня поднимается настроение от одного только стука кисточки по банке, или от звука скольжения руки по бумаге… Но к компьютерным мультикам я отношусь хорошо. Если речь идёт, конечно, о полнометражных мультиках типа «Шрека» или «Корпорации монстров». А детские каналы с примитивными компьютерными сериалами - это, конечно, зло. То же, что делают Pixar и DreamWork - очень хорошо. Ну, да, моим детям нравится другое, не то, что нравилось мне в их возрасте, и тут как с этим самым прогрессом - что-то хорошее ушло, но ведь и пришло тоже. Так что, я рада, что мои сыновья живут во время, когда делают такие качественные, остроумные и интересные вещи.

- Учитывая, что вы регулярно выкладываете свои рисунки в ЖЖ и множество людей оставляет комментарии, любопытно узнать: влияет ли их мнение на вашу работу? - Да, мнение читателей оказывает на меня определённое влияние. Оно ценно и важно для меня и будто бы уравновешивает, отрезвляет моего собственного внутреннего критика. Иногда это помогает принять какое-то решение, иногда – исправить огрехи. Но, по большому счёту, комментарии вдохновляют меня, потому что люди часто такое удивительное пишут о том, как воспринимают мои рисунки. Это так странно и интересно… Я-то вместе со своими работами живу: вижу недостатки, ошибки, вижу, где мне не хватает мастерства и творческой свободы... Я редко бываю ими довольна, а если и довольна, то никогда - надолго. - А как вы считаете, должно ли искусство воспитывать, учить чему-то? Или оно призвано, главным образом, развивать чувственный мир человека? - Интересный вопрос. Прикладное искусство, скажем, мультфильмы – воспитывать и учить, наверное, должны. Книжная же иллюстрация воспитывать что-то ещё, помимо вкуса, вряд ли может - это тоже прикладной вид искусства, но не самостоятельный, поскольку подчинён текстам. Что касается высокого искусства, то оно трогает тогда, когда приближает к красоте мира. Душа человека расцветает, ощущая близость красоты. Это едва ли можно назвать воспитанием или обучением. Скорее, это какое-то временное, сиюминутное преображение. Из всех искусств, мне кажется, наиболее близка к этому музыка. Каждый, хотя бы однажды, с удивлением наблюдал, как под её воздействием внутри тебя самого просыпается иное, более совершенное создание, по которому потом скучаешь... В целом, любое из искусств – это окно, через которое можно по-другому взглянуть на жизнь. Мир талантливого художника, как правило, живой и цельный, поэтому и возникает иллюзия того, что он сам обитает «где-то в другом месте». Допустим, в мире Фредерика Лейтона царит нега и праздность: матери учат детей игре на лютне, возлюбленные угощают друг друга вишнями, а событием дня становится кормление павлинов у сонного фонтана. В мире Воцмуша жизнь легкомысленна, воздух всегда свеж и прозрачен, уличные музыканты виртуозны, бродячие собаки счастливы и все дни выходные. В мире Босха... Ну, сами знаете, что происходит в мире Босха. С другой стороны… Знаете, классифицировать искусство на прикладные и неприкладные виды, пожалуй, всё же не стоит: оно может быть каким угодно и, соответственно, пробуждает в разных людях различные эмоции. Скажем, тот же Босх, или Брейгель, они ведь исключительно назидательны. То есть - да, их творчество зрителей воспитывало: вот - грехи, а вот – Ад. Есть связь... Но их современники были другими, например, Дюрер и Кранах писали портреты, создавали прекрасные аллегории. А итальянский Ренессанс – вообще «искусство ради искусства» в плане нравоучений. И ничего, все эти художники тоже интересны, чудесны, и у каждого – свой «мир». - А вы не хотели бы поделиться со зрителями своим «миром» за пределами электронной паутины и перешагнуть порог своей мастерской, чтобы провести настоящую выставку - в красивом зале, с фуршетом, со вспышками фотокамер? Потрясающий может быть перфоманс. У вас же рисунков огромное количество, и среди них есть не только сказочные, но и «картинки для взрослых» - хулиганская, очень чувственная эротика… В общем, точно: хватит не на одну, а на много экспозиций! - Конечно, я бы хотела провести персональную выставку. Но, признаюсь, не представляю, как этим заниматься самой. Пока конкретных предложений ко мне не поступало, а сама я по галереям с подобной целью не хожу. Боюсь я их... - В наши дни в арт-среде популярно исследовать «эстетику отвратительного» - в салонах часто можно увидеть разнокалиберную жуть и пахабщину, будь то картины, скульптуры, инсталляции... Неужели, таким образом, действительно происходит некое «очищение общества», о котором с таким смаком рассуждают некоторые интеллектуалы и как порой утверждают сами авторы мерзопакостных «шедевров»? Нужно ли людям такое искусство? - Это тоже большая и интересная тема. Я стараюсь держать своё мнение по поводу современного искусства при себе, потому что реакция окружающих обычно резкая - примерно как на критику режима при тоталитаризме. То, что вы описываете - закономерный результат столетней деградации искусства, начавшейся где-то в районе «Чёрного квадрата». Это весьма любопытная и поучительная история. В 1893 году эксцентрик, гедонист и гуляка Альфонс Алле выставил абсолютно чёрное полотно под названием «Битва негров в пещере глубокой ночью».

Произведения Алле включают также белый холст – «Первое причастие оледеневших девиц, хлорированных белым снегом» (есть различные варианты переводы - прим. автора), зелёный – «Сутенеры пьют абсент, лёжа на траве», и красный – «Уборка урожая помидоров на берегу Красного моря апоплексическими кардиналами». Ну, он пошутил так. Все посмеялись, да и забыли. А вот в 1915 году Казимир Малевич, с очень серьёзным лицом, написал свой чёрный квадрат. Он объявил его венцом и концом всякого искусства. «Победа над солнцем», и все дела... Другие серьёзные люди написали про чёрный квадрат не менее серьёзные исследования. Никто не смеялся. Я это всё к чему? Современное искусство – сокращённо, «совриск», несмотря ни на какие возвышенные манифесты прошлого, давно превратилось в индустрию, и ненароком, в целях купли-продажи, подменило понятия. По сути, основная революционность «совриска» сводится к тому, что теперь творцом искусства является зритель, а вовсе не художник. Художник как бы что-то там намекнул, а зритель у себя в голове создал образ. Это очень лестно для последнего: теперь это он мастер, а вовсе не тот надменный перец в берете, что покусывает перед холстом ювелирный ус. Критики в разной форме утверждают, что если вам нравятся пусть и технически грамотные, но кичеватые и художественно пошловатые картины Бугеро и Вотерхауза, то вы - деревенщина и эстетический лентяй. Вы любите, чтобы художник переваривал реальность за вас и подавал вам её в узнаваемом виде. А если вы «достаточно чувствительны», чтобы оценить Пикассо и Ротко, то вы – аристократ духа. Люди слабы. Им хочется быть «чувствительными», «тонкими», «образованными». Поэтому они послушно идут на сотбисы и покупают три разноцветные полосочки Марка Ротко за миллионы долларов. Остальные же, кто на сотбисы не ходит, баранеют в «соврисковых» галереях, но признаваться себе в том, что видят там чушь или бездарность – не торопятся. Потому что знают, что было с тем, кто сказал, что его шестилетка тоже может «так намалевать» - он теперь просто идиот. Мало того, что он ничего не понимает в искусстве, так он ещё и возомнил, что имеет право судить из бездн своей космической глупости о таких людях, как Ротко, Малевич, Пикассо, деКунинг и Дюшан, не говоря уж о современных нам эпатажах, которые вы упоминали. Очень распространенный аргумент: «Прежде чем высказывать плебейские глупости, надо бы знать, что сделали эти художники для истории». А что они сделали? Критиков я читала и даже восхищена ловкостью, с которой совершается подмена понятий. Но я абсолютно согласна с основателем Art Renewal Center Фредом Россом, который заявляет, что все эти «соврисковые художники» сделали вот что: они попросту доказали, что холст - плоский. Самый неоспоримый аргумент - это, конечно, «ну а мне нравится!». Об него и ломаются все копья на тему «каковы критерии искусства и есть ли они вообще?» И действительно, капельки разбрызганной по полотну краски могут быть красивыми, как, скажем, роса или брызги крови на белом. Но это не искусство. С этим в наши дни легко спорить потому что множество неглупых людей десятилетиями слагали критические оды и панегирики, чтобы доказать обратное разными остроумными и запутанными способами. Сто лет - это много. Когда сто лет сотни критиков, кураторов, галеристов, докторов искусств твердят, что это шедевры, то человек, естественно, сомневается в справедливости собственной оценки. К сожалению, человека легко убедить в том, что он болван и его глаза лгут ему. Но мне кажется, ситуация начала меняться. Надеюсь, ещё через несколько десятков лет «совриск» превратится во что-то наподобие курьёза в истории искусств. - Почему, по-вашему, человек не может жить без сказки? Были ли в вашей жизни «сказочные» ситуации? Быть может, и сама жизнь - чья-то сказка? - Жизнь, конечно, это и есть сказка. Но об этом невозможно помнить постоянно. Вернее, это было бы ненормальным. Я много раз за день удивляюсь чему-то чудесному, но ещё я стираю бельё, коршуном нависаю над сыновьями из-за невыполненных уроков… Словом, я не являюсь счастливой обладательницей восхищённого взора, вечно распахнутого навстречу чуду. Передо мной не роятся волшебные видения. Но жить без ощущения «сказочности» – нельзя. Хотя говорить за всех, конечно, не могу… Просто лично мне очень нравится всё странное и чудесное, оно развлекает меня, и мне хочется, чтобы его было больше. Вот я и создаю свою собственную «сказку», и стараюсь «класть её на видное место», чтобы заодно развлечь и других людей тоже.

- Света, за последние несколько десятков лет в жизни человечества появилось очень много «ненастоящего». Различные технические штуки, которые по меркам наших бабушек – волшебство, ни больше, ни меньше. Но так ли это, на самом деле? Не кажется ли вам, что в погоне за комфортом люди не только страшно обленились, но и потеряли связь со своим «я», с окружающей природой, живой, дышащей? И что, к слову, никакой «сказочности», никакой «сказки» в этом вовсе нет... - «Печально я гляжу на наше поколенье! Его грядущее иль пусто, иль темно». «О времена, о нравы.!»… Спокон веков в каждом поколении, кроме тех, разве что, которые жили при жёсткой диктатуре, лучшие умы эпохи провозглашали духовный упадок и регресс. Кстати, это отчасти отвечает и на заданный выше вопрос о том, почему человек не может жить без сказки. Однако человек также не может жить и без множества иных вещей: печального миросозерцания, неоправданного оптимизма, счастья, вечной неудовлетворенности, ложного восприятия, без мечты и надежды на чудо, без сомнения в себе и мире вокруг, без деления всего и вся на противоположности, без классифицирования происходящего на «хорошее и плохое»... Я не думаю, что люди, сами по себе, стали лучше или хуже из-за технического прогресса. Или что прогресс - это однозначно хорошая или однозначно плохая вещь. Дождь – это плохо для запланированного похода с детьми в бассейн, но хорошо для цветов и клубники. То же самое и с прогрессом. Он во многом меняет жизнь, а с переменами уходит что-то хорошее. Допустим, виртуальное общение сокращает потребность в настоящем разговоре, лицом к лицу, когда видишь глаза собеседника. Но ведь на смену приходит другое, тоже хорошее, просто новое. Если привести личный пример, то я бы в реальной жизни никогда не смогла познакомиться с таким количеством прекрасных художников по всему миру. Что до связи со своим внутренним миром, то мне вспоминается вот такое известное выражение Оскара Уайльда: To love oneself is the beginning of a life-long romance, то есть «Любовь к себе это начало романа, который длится всю жизнь». Таков пожизненный путь любого человека – на этой дорожке связь с собой можно и потерять, а потом снова найти; можно развиваться то быстрее, то медленнее, то петляя из стороны в сторону, то увязая в трясине. И здесь нет ничего страшного и, опять же, от эпохи проживания этот путь не зависит. Всё в жизни у каждого происходит слишком индивидуально, чтобы брать на себя смелость делать выводы о целом поколении…

- Скажите, напоследок: есть ли у вас идеи для новой книги? - Да, есть. Но меня, откровенно говоря, несколько подкосило то, что до сих пор не вышла «Книга, найденная в кувшинке». И в новую погрузиться полностью, увы, пока не получается. К тому же, у книг своя жизнь. Они приходят и уходят, когда пожелают. Так что я в образующихся перерывах учу анатомию, рисую на заказ и для удовольствия, осваиваю дальше акварель и заполняю прочие пробелы в образовании. - Благодарю вас за эту невероятно интересную беседу и желаю скорее пошуршать страницами «Книги, найденной в кувшинке».

Источник контента: http://oknovmoskvu.ru/talanti-i-poklonniki/news_po...o-kniga-naydennaya-v-kuvshinke

Серия сообщений "-живопись,painting куклы,творчество":
Часть 1 - Художественное наследие династии Чосон (Joseon Dynasty, 1392–1910)
Часть 2 - Chinese Tea Cup
...
Часть 33 - В моём сердце весна!... ~ Вьетнамская художница Ha Huynh My
Часть 34 - Одинокие Ангелы... / Юстина Копаня
Часть 35 - Светлана Дорошева, которая нашла "книгу в кувшинке"