Философы-материалисты и философы-клерикалы (В.С.Соловьёв) решительно осуждают позитивизм за утверждение о принципиальной непознаваемости материальной природы. Они считают, что за пределами того, что воспринимается и познаётся, не может быть чего-то не воспринимаемого и не познаваемого. В критике позитивизма и агностицизма ими движет совершенно необоснованная вера в могущество человеческого разума. Эта вера даже у марксистов носит неосознанно-религиозный характер, наподобие христианскому “человек создан по образу и подобию божьему”. Ещё Р.Декарт (1637) полагал, что интеллектизирующая сторона понятия божественного бытия подводит последнюю базу под доказательство безграничной познаваемости мира. Современные учёные-атеисты не утруждают себя доказательствами, а просто заменяют пантеизм панлогизмом.

 

Между тем, психологи давно обратили внимание на ограниченность рационального человеческого мышления, его неспособность осмысливать целостные процессы без их декомпозиции и идеализации. Метод декомпозиции широко используется в теоретическом естествознании, но только в тех случаях, когда удаётся строго доказать допустимость расчленения решаемой задачи, возможность её поэтапного решения. В теории познания материальной природы никто пока не пытался обосновать приемлемость рационального последовательного анализа в поэтапном познании её “сущности”. Это просто привычный приём в нашей жизненной практике. Представляется естественным подразделение явлений и сред природы на твердь, жидкость, газ и на различные виды их взаимодействий.

Это не только облегчает нам приспособление к окружающей действительности, но и даёт возможность передавать свой опыт в виде так называемых “правил”, “принципов”, “законов природы”.

 

Вне зависимости от того, удастся ли найти универсальный метод подразделять стоящие перед человеком задачи на декомпозируемые и на целостные, у человека всегда будет то преимущество перед вещественной ЭВМ, что у него есть целостный механизм мышления - интуиция, которая помогает ему и при выборе способов декомпозиции. ЭВМ же навсегда обречены разбивать любую задачу на части, шаги, этапы, причём они принципиально не способны самостоятельно выяснить, допустима ли данная декомпозиция.

 

По этой причине "холостым выстрелом" является следующий аргумент академика В.М.Глушкова:"Если же признать, что любой мозг может вмещать в себя лишь конечный объём исходной информации и что вся эта информация доступна к познанию, то мы неизбежно приходим к выводу о принципиальной возможности построения программы машины, которая будет моделировать все его свойства". Нет оснований для такого вывода. Ограниченность объёма своей памяти человек успешно преодолевает вспомогательными внешними носителями данных, в том числе и на ЭВМ. Для человека эти данные познаваемы совместным использованием рационального и интуитивного мышлений. А ЭВМ обрабатывает данные только декомпозиционно, поэтому принципиально не способна их познавать и использовать в творчестве в человеческом смысле этих понятий.

 

В большинстве случаев учёные отдают себе отчёт в условном характере рационально-декомпозиционного подхода к познанию действительности. Но иногда потрясающие успехи теоретических наук приводят их авторов к необоснованному обожествлению математики – главного инструмента рационализма. Так, известный физик Р.Е.Пайерлс, рассказывая об электронах проводимости, утверждал, "что электроны управляются принципом Паули". А ещё более известный В.Гейзенберг (1958), рассмотрев уравнение, которое, по его мнению, выражает все известные свойства элементарных частиц, ничтоже сумняшеся написал:”Получается, как у Платона, что в основе кажущегося столь сложным мира лежат элементарные частицы и поля сил простой и ясной структуры. Все связи, которые мы иначе называем законами природы, могут выводиться из одной этой структуры. Последней основой атомной структуры материи является математический закон”. То, что является продуктом рационального человеческого мышления, неизбежно упрощающего картину природы, у Гейзенберга оказывается первоосновой и первопричиной материи. Ущербная мысль превращается в “сущность” материального мира. Гейзенберг забыл максиму великого французского математика А.Пуанкаре (1905):”Сделавшись строгой, математическая наука получает искусственный характер”.

 

Наиболее крайние формы приняла религиозная вера в беспредельные возможности рационального мышления у А.Н. Лука (1966):"...сложнейшие понятия современной математики, которые доступны сегодня сравнительно немногочисленному отряду специалистов, в XXI в. войдут в программу средней школы при условии, что будет найдена удобная форма символизации и организации материала." Именно из-за принципиальной невозможности символизации многих проявлений материальной природы возможности рационального мышления весьма ограничены.

 

Рациональный и, в частности, математический способ научного исследования какого-либо проявления материальной природы основывается на его описании конечным набором количественных величин A(x,y,z...), B(x,y,z...), C(x,y,z...)..., зависящих от конечного набора измеримых других величин x,y.z..., характеризующих интересующие исследователей особенности изучаемого явления. Разработанные подобными методами физические законы обычно включают в себя одну-две, редко более десяти величин A,B,C, зависящих от трёх-четырёх аргументов x,y,z...

 

Сколь бы много не увеличивали в ходе дальнейшего развития науки математическую размерность решаемых рациональными методами задач, в общем случае не исключены безраздельные целостные проявления природы, к полному описанию которых невозможно приближаться простым увеличением размерности применяемых математических величин.