Дочурке было три годика, сынку почти одиннадцать. Невезучий вышел год, все мы сильно переболели, денег на нормальный отпуск не было. И вдруг позвонила кузина Эмма из Сочи с печальной вестью: у неё умер отец, дядя Мирон, весьма достойный человек, оставив ей двухкомнатную квартирку. Рыдая, она просила приехать в гости. Это всё решило. За день я оформил отпуск, купил мешок еды, приобрёл билеты (в купе!). Эммка была полной сиротой, я тоже, у жены Валентины была старая больная мама. Мы очень быстро сблизились, да ещё общим утешением и забавой была моя шустренькая Машенька. Она уже набралась в детском саду разных анекдотов, песенок, словечек и очень нас веселила. Мы никак друг другу не мешали. Эмма утром убегала на работу, Валя её кормила завтраком, потом мы ели вчетвером и шли на пляж. Дорога вела переулками ,в каждом дворике благоухали розы, вместо заборчиков росли кусты лавра. К этой симфонии ароматов добавляли свой душный оттенок цветы мимозы и с половины дороги был слышен шум прибоя. И во мне откуда-то из подкорки пробуждались впечатления прежних моих Сочинских дней( а я там бывал и в 4 года, и в 14, и в 24 – но всем этим событиям можно посвятить отдельные рассказы, получилась бы эпопея не хуже «Дела Артимоновых»).Когда солнце становилось невыносимым, мы уходили принимать душ, обедать и засыпали до вечера. Жара спадала, мы отправлялись на прогулку. Обычный набор отдыхающего дикарём-Дендрарий, гора Ахун, морская прогулка .На пароходике продавали мелкую рыбёшку в корзинках для угощения дельфинов. Валерка кидал рыбку с борта, дельфины ловили её налету. А Машеньке пришлось подставить ящик и она пыталась кормить дельфинов с руки. Вскоре она начала сердиться, топать ножкой по ящику ,а когда рыбка кончилась,заревела: « Плохая рыбка, не захотела есть мою рыбку!»
Но мне хотелось большего. Мне хотелось в горы. Нет, не на Эверест, где-нибудь поскромнее, но обязательно так высоко, чтобы надо мной было лишь небо, а весь остальной бренный мир ,домики, бахчи, трамвайчики и люди- муравьишки ниже, ниже, ниже моих ног. Куда бы не заносила меня судьба, везде были какие-нибудь горы.В Мончегорске я лазил на Оленьи горы , можно было бы добраться на Виллисе, но у меня не было пропуска к строго охраняемой телевышке. В Алдане- на Алданский хребет,в Москве- часто ездил на метро на Воробьёвы горы,был не раз на обзорной площадке телевышки в Шереметьево Да я и работал на Шереметьевской улице, всё было под рукой. А на Кавказе мне посчастливилось купить билет на автобусную экскурсию « Пятигорск-Теберда- Домбай».Как я волновался в дороге, вспоминая песни Визбора и Высоцкого, прозу Нагибина, стихи Пушкина и Лермонтова! Конечно, горные дороги обустроились, но пейзаж остался всё таким же, диким и величественным. Маршрут закончился возле домика, который назывался « Приют одиннадцати».Тогда это был бревенчатый дом, где стоял здоровенный титан. Пока группа галдела возле кипятильника, я остался снаружи. Там шестеро парней в альпинистском снаряжении молча подняли свои огромные рюкзаки и пошли неторопливо по тропе куда-то вверх, может быть, к тому самому Эрцогу. А я сел в автобус и стало мне так грустно, как будто простился навеки с близкими друзьями.
Много раз позднее поднимался я в разные предгорья.А в этот день в Сочи просто не мог уснуть, встал потихонечку и пошёл куда глаза глядят. И выбрел на Курортный проспект, но пошёл почему-то в сторону Мацесты, придерживаясь рукой за парапет, рассеянно глазея на Черное море, на теплоход, идущий параллельным курсом. Подо мной прогрохотал скорый поезд, я не обратил на него внимания. Тут надо сделать литературный экскурс .Дело в том, что я с детства обожал корабли. На конкурсе в пионерском лагере я занял 1- е место в конкурсе морских песен( я их и сейчас пою).Во Владивостоке я жил в гостинице «Золотой рог» на вершине Суйфунской сопки .Никто не хотел таскаться на такую кручу ,а я безропотно лез каждый вечер ,изнывая от духоты. Зато какое наслаждение было встать на рассвете, выйти на широкий балкон 4 –го этажа ,сделать зарядку и к подъёму флага уже спокойно ,с кружкой чая в руках, любоваться серыми хищными силуэтами военных судов в бухте « Золотой рог». В то время там находилась база Тихоокеанского флота, огромный линкор,7 крейсеров ,десяток миноносцев и ещё куча всякой мелочи( тральщиков, ракетных катеров ,да всего не перечислить) .Солнце вставало над бухтой, лёгкий бриз доносил с судов команды «На флаг и гюйс равняйсь! Смирно!».И крошечные фигурки замирали на палубах под звуки Великого гимна Великой морской державы. А серый океан лежал бесчувственный , сливался вдали с горизонтом и как будто посмеивался над всеми нашими церемониями. А воздух! Аромат водорослей, акаций и солёной океанской воды!
Все мои планы с юности были связаны с кораблями, но не стал я ни корабелом, ни моряком -видит Бог, не по своей вине. На призывной комиссии я записался в Морфлот, но Родина остро нуждалась в пехотинцах. В судостроительном техникуме прошёл по конкурсу на отделение радиолокации и был отбракован секретчиками. Однако, уже будучи отцом семейства, попал в Калининграде на флагман китобойного флота «Слава» и бродил по нему целый день. Даже сунулся на верхней палубе в дверь с табличкой « Отдел кадров».Да, им нужен был инженер моей специальности, но обязательно со знанием английского языка. Так и договорились, что я подучу свой English и вернусь к ним в их базовый порт Кронштадт. Помню, как отреагировала моя семья на эту новость…
Но всё это было раньше и позже. А в этот день я просто брёл по Курортному проспекту, краем уха слушая шум прибоя, крики чаек ,рёв несущихся автобусов, набитых распаренными курортниками. Как вдруг рядом раздался визг тормозов и низкий гортанный голос водителя : «Слушай,дарагой, садись, есть свободный место!».Рядом остановился потрёпанный « Рафик» с картонной табличкой на ветровом стекле «Пейзажная экскурсия Вокзал-Санаторий Мацеста- Орлиные Скалы- Вокзал». «Орлиные скалы»!Орлы! «Туда, где гуляет лишь ветер да я!»
И мы поехали. Санаторий оказался довольно потрепанным дворцом с колоннами. Мацестинская долина тоже особо не впечатлила. Всё это было уютно, обустроено.Потом водитель подвёз нас к площадке, от которой начиналась каменная лестница с перилами, дал нам 40 минут на подъём и присел на скамью перекурить. Довольно быстро мы добрались до обзорной площадки, полюбовались сверху на санаторий, на реку Мацесту и ручьи- притоки. Действительно, над нами на высоте 800-1000м (как мне показалось)кружили орлы. Воздух был так чист и прозрачен, что можно было разглядеть их морды и клювы. Все пошли вниз, поглядывая на часы, а я подметил, что лестница идёт и вверх .И пошёл, не торопясь, рассудив, что спешить мне некуда, а вернуться я могу на любом рейсовом автобусе от здания санатория.
Лестница очень быстро кончилась, превратилась в тропу, и вдруг я упёрся в стенку, сложенную их выступов скального грунта. Мне бы вернуться, но мы были воспитаны в военных традициях: « Только вперёд! Ни шагу назад! Лучше умереть стоя, чем жить на коленях»,и это были правильные лозунги.
И я пошёл дальше. Ступени становились всё выше, приходилось цепляться за колючие кусты, по ладоням потекла кровь. Наконец, я выбрел на зелёную поляну и на меня набросились с угрожающим лаем две огромных кавказских овчарки. Правда , уже через две секунды я услышал голос, что-то приказавший собакам на незнакомом языке. Подняв глаза,я увидел пасторальную картину. На лугу паслись овечки, на дальнем конце луга в тени деревьев сидел за складным столиком старик колоритнейшего вида: в красных широких сатиновых штанах, жёлтой выгоревшей рубахе,с кубинским сомбреро на лохматой голове.Рот прятался в окладистой бороде. Из- под седых бровей рассеянно смотрели голубые глаза.
-Здравствуйте,отец! Нет ли воды?
Кивок в сторону ржавой трубы, торчащей из под земли.Поворачиваю вентиль,из трубы вырывается трёхметровый столб газированной воды.Да это «Боржоми!»
Слышу из-под бороды довольный смешок.Чтобы поддержать беседу,смотрю на овечек и говорю: «Тридцать две овцы и ещё одна трёхногая» (старый анекдот).
-Эй, как узнал так быстро?
-Это просто, считаю ноги и делю на 4.
Старик достаёт блокнот и начинает бормотать: «Юсуп -8,Мария-8,Коля-7,Зульфия-9.Ошибся ты, сынок, трёхногой не числится».
-А ты, отец, тоже быстро считаешь!
-Ничего удивительного, я до пенсии был учителем математики.
Взгляд становится острым, проницательным. Интересно, кто же над кем прикололся.
-А у меня тётя Соня, Софья Эммануиловна, работала учителем физики.Не слышали?
-Сонечка Полонская? Мы с ней пришли в школу в одном году,1935 м. Бедная, рано умерла.А ты, значит, Вовка из Москвы? Видел твою фотографию….
Псы кидаются куда-то в кустарник ,оттуда выходит девчушка лет 15-ти с кастрюльками в авоське и термосом.Мимоходом почёсывает лохматые головы и подаёт мне маленькую невесомую лапку, которую хочется поцеловать.
«Я внучка этого лохматого(кивок на деда),ношу вот ему диетическую еду из Мацесты.Хотите попробовать?»
Дед улыбается из-под бороды, гордится.
-«Спасибо , милая! Лучше покажи мне дорогу на самый «Орлиный пик».
И ухожу в указанном направлении, размышляя об этом подарке судьбы, о том как много было в жизни встреч и пересечений, как часто попадались на пути хорошие добрые люди. А то, что дед знаком с тётей Соней- ничего сверхестестественного, в 1935-м году в Сочи всего-то было 12000 населения и три школы. И за этими размышлениями вдруг опять упираюсь в стенку, прямо дежа-вю! Но- вперёд и выше, всё вперёд и выше! Последний бросок- и вот я на смотровой площадке. Орлы летают над самой головой и вид у них вполне хищный (спустя несколько лет я оценил искусство молодого Леонида Ярмольника). Прямо передо мной краешек моря, а сзади-вершины гор, названия которых я не знаю.А вдруг кто-то стоит на этих горах и смотрит в бинокль на меня и на орлов,как я смотрю на совсем крошечные реки и игрушечное здание санатория? А выше - стратосфера,ещё выше ноосфера, а надо всем этим, выше звёзд, Святый дух!
Однако, вид моря и вид долины мне что-то не нравится.Море в тумане и тучи,полные влаги,опускаются всё ниже,и вот уже не видно орлов,только крики раздаются из туч.Пора вниз,но куда? На моё счастье,на площадке появилась пара курортников в трикотажных костюмах моего родного клуба «Буревестник» и показала дорогу вниз.
. И опять, в третий раз, я заблудился и вышел к высокому берегу неизвестного ручья, по которому и скатился прямо к воде (см. картину Сурикова «Переход Суворова через Альпы»).Ширина речки не превышала 10 метров, но она несла огромные камни.Только три шага сделал я по реке и был сбит с ног, вылез на берег на четвереньках и начал потихоньку впадать в панику. Представьте-мокрый, окровавленный,в потёмках и вот-вот начнётся южный ливень.И опять повезло- по другому берегу возвращалась группа припозднившихся экскурсантов. Пришлось орать им изо всех сил, они услышали и сказали мне в мегафон, что через 30 шагов существует мост.И вот в таком виде стоял я на берегу ручья пытаясь разглядеть дорогу.Но тут подъехал милицейский патруль на мотоцикле «Иж».Хорошие парни, загорелые открытые лица.Они всё поняли моментально, спросили только адрес,усадили меня в коляску и через 20 минут я был возле нашего дома.В дороге, на ветру,меня забила дрожь.Один из парней на ходу протянул мне фляжку с водкой. Надо сказать, с милицией мне в жизни тоже везло.
Мои женщины тоже не стали меня расспрашивать и корить.
Загнали в душ, переодели, измерили температуру( оказалось 38,5). Всё это уже было со мной раньше- и бурлящий поток, и камни сбивающие с ног (на речке Томмот),и купание распаренным в Днепре( в Днепродзержинске),и последующие простуды. Но теперь-то со мной была Валя и я ничего не боялся. Только думал, засыпая, что опыт меня ничему не научил, что ещё не раз я буду заплывать дальше, чем можно, в ночное море, скатываться на лыжах со слишком крутых для меня гор и вообще чёрте что вытворять со своим телом.
Этот случай вылетел у меня из головы быстро, мы ещё успели съездить на Агурские водопады, потерять сына. Мы его долго искали, подсвечивая себе фонариками. Ночь была темна, как из чёрного бархата, зловеще трещали цикады, ревел прибой. В 12 часов ночи наш паренёк сам пришёл, весь в мазуте, и сообщил, что его приняли на работу помощником механика на автодроме. Утром разобрались-действительно, он помогал механику чинить электрокары и в шутку был назначен помощником. Ещё был цирк Шапито и детский театр.
Всё забылось и вспомнилось только теперь ,когда в моей жизни не происходит никаких событий. И не надо.
Написал, вот, и простился с этим летом. Кузина Эмма проводила нас до поезда, горько плакала и сказала, прощаясь: « Чувствую, больше не встретимся».Ещё 30 лет прожили мы в разных городах, но ни разу не встретились.
Сентябрь 2020 г.
