С конца 1945 года, когда американцы взорвали над Хиросимой и Нагасаки атомные бомбы, самым значительным общественным событием стало начало международного движения за мир. В нем принимали участие знаменитые деятели культуры, политики, ученые: Джавахарлал Неру , Пабло Пикассо,  Бертран Рассел,  Фредерик Жолио-Кюри,  Рокуэлл Кент  и многие другие.

 

 

 

Г. Солонин. На VI Всемирный фестиваль молодежи и студентов. Плакат. 1956.

 

В период между 1946 и 1950 годами под эгидой движения в защиту мира регулярно проводились конгрессы, фестивали. Тогда же появился символ мира – белая голубка, нарисованная Пикассо и ставшая эмблемой этого движения. Советские люди защиту мира восприняли особенно близко к сердцу: недавняя страшная война еще была свежа в памяти. В этой атмосфере искренности и надежд в Москве началась подготовка к Всемирному фестивалю молодежи и студентов 1957 года (подготовка велась с 1955 года).

 

Построили за Сельскохозяйственной выставкой корпуса гостиницы "Турист", прибрали главные улицы, покрасили фасады и даже попытались возродить художественную и сувенирную промышленность, угасшую в послевоенные годы. Изделия народных промыслов считались кустарщиной и продавались иногда на колхозных рынках. В Москве в Леонтьевском переулке существовал Кустарный музей и при нем маленький магазинчик. О сувенирной продукции никто слыхом не слыхивал. Так что первым делом сделали то, что имело определенную производственную базу и было самым простым в исполнении, – наштамповали великое множество фестивальных значков в виде цветка с земным шаром и надписью "Миру мир!".

 

Духи "Фестиваль в Москве". Конец 1950-х.

 

Среди ситцевых платочков и шелковых косынок с тем же призывом парфюмерная продукция, приуроченная к фестивалю, была мало заметна. Упаковка духов, одеколонов, мыла была выполнена в той же стилистике, что косынки и значки; в названиях обязательно упоминалась Москва: "Память о Москве", "Московский сувенир", "Родная Москва". Среди них были ароматы, не только относившиеся к высшей парфюмерии, но и адресованные шикарным дамам: например, "Родная Москва" имела глубокий чувственный запах, "Память о Москве" – густой, пряный. Такие духи не были предназначены для молодежи и стоили дорого; скорее всего, их покупали люди постарше на память о фестивале. 

 

Флакон из чешского туалетного набора 1960-х (рубиновое богемское стекло) и советский пульверизатор 1950-х.

 

Специально к фестивалю новых ароматов не создавали, зато в нарядную упаковку с его эмблемой и видами Москвы вложили давно знакомые духи: "Красную Москву", "8 Марта", "Подарочные".  Флакончики были маленькие – их называли пробными. До недавнего времени эти коробочки в нераспечатанном виде хранились в семьях, пока общественные перемены не добрались до чьих-то воспоминаний.

 

 

 

Фестиваль молодежи и студентов 1957 года стал настоящим прорывом в моде. Облик москвичек был, к удивлению иностранцев, вовсе не старомодным и серым. Носили платья из ситца и набивного штапеля с пышной юбкой (под нее надевали накрахмаленную нижнюю юбку из марли или тонкого полотна), талию утягивали широким поясом с пряжкой. Новый стиль был позаимствован  из кино. К такой одежде дорогие духи не подходили. К счастью, и Брокар,  и Ралле,  и  Август Мишель  навсегда утвердили в русско-советской парфюмерии цветочное, "зеленое" направление. Московская и Ленинградская Фабрики выпускали расфасованные в маленькие флакончики духи "Камелия", "Магнолия", "Лесной ландаш", "Манон", "Гиацинт", "Фиалка" и т.д.  

 

В истории этих очень популярных, приятных и ненавязчивых ароматов есть загадка. Она заключена не в их рецептуре, а в истории их бытования в русской культуре: цветочные запахи всегда имели у нас массовый успех. И это при том, что в начале ХХ века, в другой общественной иерархии они считались слишком обыденными; у Набокова есть слегка пренебрежительная фраза о девушке, от которой "пахло фиалковым мылом".  

 

Флакон из-под духов "Магнолия" от ТЭЖЭ. 1930-е годы. Духи эти продолжали выпускаться еще десятилетиями, но разливались в непритязательные флакончики с пластмассовыми пробками.

 

 

В советское время, особенно в 1950-х годах, легкие цветочные запахи первыми возвестили о больших переменах в моде. Вот один из эпизодов фестиваля, который как фрагмент мозаики важен для понимания всей картины. Это из воспоминаний редактора издательства "Наука" Натальи Алпатовой: "У нас в школе был красавец-старшеклассник Миша Розанов, он прекрасно говорил по-французски и во время фестиваля свел знакомство с французами, чего многие тогда опасались.  Как-то он подарил мне флакон духов.  Внутри коробочки была веточка искусственного ландыша. Наверное, не было среди моих подруг и друзей тех, кто не перенюхал бы эти духи".

 

Фестиваль 1957 года, пусть и в виде житейских мелочей вроде флакона духов Diorissimo или обмена открытками, но зато сам собою, вне указаний и запретов, стал перекрестком судеб. Власти этого не хотели, но все сложилось помимо них. Эмоциональная мощь молодости поглотила, смешала все планы. Кто бы мог предположить, что член американской делегации студент Билл Клинтон станет когда-нибудь президентом США? А в те дни он вместе со всеми пел "Боевой марш демократической молодежи": "Дети разных народов, / Мы мечтою о мире живем..."

 

VI Всемирный фестиваль молодежи и студентов в Москве. Манежная площадь. Джазовый ансамбль. 1957.

 

Скромная роль советской парфюмерии в рамках этого мирового молодежного форума вполне объяснима: впервые так отчетливо обозначилось ее стилистическое отставание. Фестиваль, подобно яркой вспышке, его высветил, но ни Совет парфюмеров при "Союзпарфюмерпроме", ни кто-либо из прочих руководителей отрасли не обратил на это внимания.

 

Зато увеличивались темпы рост парфюмерной продукции. Вот статистика, чьи показатели явно способствовали  снижению качества (как ни странно, рынок при этом все равно не был насыщен). В 1955 году духов произведено  26,3 млн флаконов, одеколона – 25,4 млн флаконов, сюрпризных коробок (наборов) – 1,4 млн штук. Через четыре года неожиданно снизилось производство духов – 23,6 млн флаконов, зато выросло изготовление одеколона – 31,8 млн флаконов, и почти вдвое увеличилось  число сюрпризных наборов – 2,6 млн штук. Советские спрос и предложение в области парфюмерии с 1950-х годов не пересекались. Этим объяснялось желание многих республик наладить свое парфюмерное производство.

 

М. С. Колева. "Советский стиль. парфюмерия и косметика"