Господи, помилуй, Господи, прости.
Помоги мне, Боже, крест свой донести.
Ты прошёл с любовью Свой тернистый путь,
Ты нёс Крест безмолвно, надрывая грудь.
И, за нас распятый, много Ты терпел,
За врагов молился, за друзей скорбел.
Я же слаб душою, телом так же слаб,
И страстей греховных я преступный раб.
Я - великий грешник на земном пути,
Я ропщу, я плачусь... Господи! Прости.
Помоги мне, Боже! Дай мне крепость сил,
Чтоб свои я страсти в сердце погасил...
Помоги мне, Боже! щедрою рукой,
Ниспошли терпенье, радость и покой.
Грешник я великий на земном пути...
Господи, помилуй. Господи, прости!

(НИКОЛАЙ ГУРЬЯНОВ)

"Люди не прославляют Бога за то, что все в их жизни хорошо — все дивное только «естественно»: естественно быть здоровым, естественно быть защищенным, естественно быть свободным — все естественно, что дает радость человеку. И редко-редко кто умеет ценить это как дар, как подарок, как нечто не только не заслуженное, но такое, что является предметом постоянного изумления: Как это может быть?.. Как это чудно!"
Митрополит Сурожский Антоний (1914-2003)

"Две радости имеются у человека: одна — когда он принимает, и другая — когда дает. Радость, которую испытывают, отдавая, несравнима с той, которую ощущают, что-то принимая… То есть правильный духовный путь таков: забывать добро, сделанное тобой, и помнить добро, сделанное тебе другими. Пришедший в такое состояние становится человеком, Божиим человеком… Сам он, может быть, подарил кому-то целый виноградник и забыл об этом. Но одну виноградную гроздь, данную ему из подаренного им же самим виноградника, он не может забыть никогда. А расчеты вроде: «Ты мне дал столько-то, а я тебе столько-то» — это мелочный базар. Я стараюсь дать тому, кто находится в большей нужде. Я не мелочусь по-базарному типа: «Такой-то дал мне эти книги, теперь я ему столько-то должен, надо отдавать, чтобы расплатиться. Или:"Если другой мне не дал ничего, то и он от меня ничего не получит". Это правда человеческая. Тот, кто что-то берет, принимает радость человеческую. Тот, кто дает, приемлет божественную радость. Мы приемлем божественную радость даянием".
Паисий Святогорец (1924-1994)

Учись прощать
Молись за обижающих,
Зло побеждай лучом добра.
Иди без колебаний в стан прощающих,
Пока горит Голгофская звезда.

Учись прощать,
когда душа обижена,
И сердце, словно чаша горьких слёз,
И кажется, что доброта вся выжжена,
Ты вспомни, как прощал Христос.


Учись прощать,
прощать не только словом,
Но всей душой, всей сущностью своей.
Прощение рождается любовью
В творении молитвенных ночей.


Учись прощать.
В прощеньи радость скрыта.
Великодушье лечит, как бальзам.
Кровь на Кресте за всех пролита.
Учись прощать, чтоб был прощен ты сам.

1.


2.


3.


4.


5.


6.


7.


8.


9.


10.


11.


12.


13.


14.


15.


16.


17.


18.


19.


20.


21.


22.


23.


24.


25.


26.

Палочка-выручалочка,
Вечерняя игра!
Небо тени свесило,
Расшумимся весело,
Бегать нам пора!

Раз, два, три, четыре, пять,
Бегом тени не догнать.
Слово скажешь, в траву ляжешь,
Чёрной цепи не развяжешь.
Снизу яма, сверху высь,
Между них вертись, вертись.

Что под нами, под цветами,
За железными столбами?
Кто на троне? Кто в короне?
Ветер высью листья гонит
И уронит с высоты...
Я ли первый или ты?

Палочка-выручалочка,
То-то ты хитра!
Небо тени свесило,
Постучи-ка весело
Посреди двора.

1901 г.
В. Я. Брюсов

Кротко льётся свет лампадный,
Тишина везде царит,
Только в спаленке парадной
Мальчуган один не спит.

Из-за сломанной игрушки
Раскапризничался он
И блажит, припав к подушке,
И забыл про сладкий сон.

Няня, сидя у постели,
Утешает крикуна,
На дворе же вой метели
Раздаётся у окна.

Ветер свищет, ветер стонет
И над спящею землёй
Стаи туч зловещих гонит,
Всё задёрнув чёрной мглой.

На иконы тусклым взором
Няня старая глядит
И с любовью, и с укором
Мальчугану говорит:

«Не блажи из-за пустого!
Ты вот сыт, обут, одет,
А у нищего иного
Ни угла, ни хлеба нет.

Ты здесь нежишься в постели,
А подумай-ка о том,
Каково брести в метели
Полем, в рубище худом.

Мать с отцом тебя ласкают,
А иной сиротка рад,
Что его не прогоняют
На мороз из тёплых хат.

Не гневи ж слезами Бога,
Помолись, да не забудь
Тех, кто горя терпит много,
Ты в молитве помянуть!..»

Няня смолкла, молчаливо
Осенилася крестом,
Улеглась неторопливо
И забылась крепким сном.

Но ребёнок чувств невольных
Был не в силах превозмочь
И о нищих, о бездольных
Долго думал в эту ночь...

1890 г.
А. К. Шеллер-Михайлов

Ночью в колыбель младенца
Месяц луч свой заронил.
«Отчего так светит Месяц?» —
Робко он меня спросил.

В день-деньской устало Солнце,
И сказал ему Господь:
«Ляг, засни, и за тобою
Всё задремлет, всё заснёт».

И взмолилось Солнце брату:
«Брат мой, Месяц золотой,
Ты зажёг фонарь — и ночью
Обойди ты край земной.

Кто там молится, кто плачет,
Кто мешает людям спать,
Всё разведай — и поутру
Приходи и дай мне знать».

Солнце спит, а Месяц ходит,
Сторожит земли покой.
Завтра ж рано-рано к брату
Постучится брат меньшой.

Стук-стук-стук! — отворят двери.
«Солнце, встань — грачи летят,
Петухи давно пропели —
И к заутрене звонят».

Солнце встанет, Солнце спросит:
«Что, голубчик, братец мой,
Как тебя Господь-Бог носит?
Что ты бледен? Что с тобой?»


И начнёт рассказ свой Месяц,
Кто и как себя ведёт.
Если ночь была спокойна,
Солнце весело взойдёт.

Если ж нет — взойдёт в тумане,
Ветер дунет, дождь пойдёт,
В сад гулять не выйдет няня
И дитя не поведёт.

1841 г.
Я. П. Полонский

Вот моя деревня;
Вот мой дом родной;
Вот качусь я в санках
По горе крутой;

Вот свернули санки,
И я на бок — хлоп!
Кубарем качуся
Под гору, в сугроб.

И друзья-мальчишки,
Стоя надо мной,
Весело хохочут
Над моей бедой.

Всё лицо и руки
Залепил мне снег...
Мне в сугробе горе,
А ребятам смех!

Но меж тем уж село
Солнышко давно;
Поднялася вьюга,
На небе темно.

Весь ты перезябнешь,
Руки не согнёшь,
И домой тихонько,
Нехотя бредёшь.

Ветхую шубёнку
Скинешь с плеч долой;
Заберёшься на печь
К бабушке седой.

И сидишь, ни слова...
Тихо всё кругом;
Только слышишь — воет
Вьюга за окном.

В уголке, согнувшись,
Лапти дед плетёт;
Матушка за прялкой
Молча лён прядет.

Избу освещает
Огонёк светца;
Зимний вечер длится,
Длится без конца...

И начну у бабки
Сказки я просить;
И начнёт мне бабка
Сказку говорить:

Как Иван-царевич
Птицу-жар поймал,
Как ему невесту
Серый волк достал.

Слушаю я сказку —
Сердце так и мрёт;
А в трубе сердито
Ветер злой поёт.

Я прижмусь к старушке...
Тихо речь журчит,
И глаза мне крепко
Сладкий сон смежит.

И во сне мне снятся
Чудные края.
И Иван-царевич —
Это будто я.

Вот передо мною
Чудный сад цветёт;
В том саду большое
Дерево растёт.


Золотая клетка
На сучке висит;
В этой клетке птица
Точно жар горит;

Прыгает в той клетке,
Весело поёт;
Ярким, чудным светом
Сад весь обдаёт.

Вот я к ней подкрался
И за клетку — хвать!
И хотел из сада
С птицею бежать.

Но не тут-то было!
Поднялся шум, звон;
Набежала стража
В сад со всех сторон.

Руки мне скрутили
И ведут меня...
И, дрожа от страха,
Просыпаюсь я.

Уж в избу, в окошко,
Солнышко глядит;
Пред иконой бабка
Молится стоит.

Весело текли вы,
Детские года!
Вас не омрачали
Горе и беда.
И. 3. Суриков
1866 г.

1.


2.