В конце лета 1709 года в небольшом сельце Варница близ Бендер умирал в нечеловечески жутких мучениях бывший гетман Украины Иван Мазепа (Колединский). Он поминутно терял рассудок от невыносимых, адских болей, проистекающих от десятков неизлечимых болезней. А, приходя в память, после долгого нелепого бормотания, истошно скулил: «Отруты мэни – отруты!» («Яду мне – яду!»). Но поскольку травить православного даже перед тяжкой смертью всегда считалось большим грехом, то старшины и челядь порешили действовать по старинному обычаю – долбить дырку в потолке крестьянской хаты. Чтобы, значит, облегчить грешной душе умирающего расставание с бренным телом. Однако никто из присутствующих при предсмертных судорогах и конвульсиях Мазепы даже представить себе не мог, насколько в данном конкретном случае являлось верным старинное поверье: чем больше человек грешил при жизни, тем мучительнее смерть его ожидает. И впрямь – в обозримом прошлом и настоящем тогдашней Малороссии трудно было сыскать более коварного, злого и мстительного человека, нежели Мазепа. Он являл собой пример классического и законченного злодея на все времена и для всех народов. Даже притом, что общие нравы малорусских политиков той поры особой шляхетностью (благородством) не страдали. Оно и понятно: люди, живущие в окружении более сильных и могущественных соседей, вынуждены были постоянно решать тягостною, но неотвратимую дилемму – под кого бы выгоднее подлечь. Мазепа невиданно преуспел в решении подобных задач. К смертному часу он успел совершить более десятка предательств крупных, символических, знаковых и намеренное количество (именно количество – не число) злодеяний обыденных, бытовых, проистекающих от сермяжной жизни, каждому из людей определённой Богом.
«В нравственных правилах Ивана Степановича,- пишет историк Н.И.Костомаров, которого никак нельзя обвинить в русофильстве,- смолоду укоренилась черта, что он, замечая упадок той силы, на которую прежде опирался, не затруднялся никакими ощущениями и побуждениями, чтобы не содействовать вреду падающей прежде благодетельной для него силы. Измена своим благодетелям не раз уже выказывалась в его жизни. Так он изменил Польше, перешедши к заклятому её врагу Дорошенку; так он покинул Дорошенка, как только увидал, что власть его колеблется; так, и ещё беззастенчивее, поступил он с Самойловичем, пригревшим его и поднявшим его на высоту старшинского звания. Так же поступал он теперь со своим величайшим благодетелем (Пётр 1 – М.З)», перед которым ещё недавно льстил и унижался… Гетман Мазепа, как историческая личность, не был представлен никакой национальной идеей. Это был эгоист в полном смысле этого слова. Поляк по воспитанию и приёмам жизни, он перешёл в Малороссию и там сделал себе карьеру, подделываясь к московским властям и отнюдь не останавливаясь ни перед какими безнравственными путями. Он лгал всем, всех обманывал - и поляков, и малороссиян, и царя, и Карла, всем готов был сделать зло, как только представлялась ему возможность получить себе выгоду».
Историк Бантыш-Каменский так характеризует Мазепу: «Имел дар слова и искусство убеждать. Но с хитростью и осторожностью Выговского он соединял в себе злобу, мстительность и любостяжение Брюховецкого, превосходил Дорошенка в славолюбии; всех же их - в неблагодарности".
Как всегда исчерпывающе точно, определил сущность Мазепы А.С.Пушкин: «Некоторые писатели хотели сделать из него героя свободы, нового Богдана Хмельницкого. История представляет его честолюбцем, закоренелым в коварстве и злодеяниях, клеветником Самойловича, своего благодетеля, губителем отца несчастной своей любовницы, изменником Петра перед его победою, предателем Карла после его поражения: память его, преданная церковью анафеме, не может избегнуть проклятия человечества». И в «Полтаве» продолжил: «Что он не ведает святыни,/ Что он не помнит благостыни,/ Что он не любит ничего,/ Что кровь готов он лить, как воду,/ Что презирает он свободу,/ Что нет отчизны для него».
Наконец, чрезвычайно точная оценка злодея принадлежит и всему украинскому народу. Выражение «Проклята Мазепа!» веками относилось не только к плохому человеку, но и вообще к любому злу. (На Украине и в Белоруссии мазепа – неряха, грубиян, злой хам – устар.).
Весьма примечательная деталь. До нас дошли более десятка портретов этого исторического деятеля и даже несколько художественных полотен с его изображением. Удивительно, однако, но среди них нет элементарной схожести! Такое впечатление, что этот человек имел множество взаимоисключающих ликов. И дней рождения, у него, как минимум, пять – с 1629 по 1644 годы. (То-то раздолье у политических фанатов гетмана - есть возможность отмечать его «круглые» юбилеи – аж 5 раз в десятилетие!). Впрочем, и дат смерти у Мазепы… три. Такой вот скользкий, отталкивающий тип. Всё у него было не как у людей…
Сознательно опускаю детство, отрочество и юность Мазепы. Ибо сам чёрт ногу сломает в том отрезке его ущербной биографии. Хотя следующую выдержку приведу исключительно из уважения к авторитету авторов: «Тот, кто занимал тогда этот пост, был польский шляхтич, по имени Мазепа, родившийся в Подольском палатинате; он был пажом Яна Казимира и при его дворе приобрел некоторый европейский лоск. В молодости у него был роман с женой одного польского шляхтича, и муж его возлюбленной, узнав об этом, велел привязать Мазепу нагим к дикой лошади и выпустить её на свободу. Лошадь была с Украины и убежала туда, притащив с собой Мазепу, полумертвого от усталости и голода. Его приютили местные крестьяне; он долго жил среди них и отличился в нескольких набегах на татар. Благодаря превосходству своего ума и образования он пользовался большим почётом среди казаков, слава его всё более и более росла, так что царь принужден был объявить его украинским гетманом». Это цитата Байрона, приведённая по-французски, взятая им у Вольтера.
Правда, при этом трудно не подивиться, как два выдающихся европейских творца повелись на элементарную придумку. Ибо ничего подобного в действительности быть не могло по определению. Это чушь полная. Особенно отчётливо понимаешь весь нелепый комизм вымысла, когда смотришь на художественные полотна, изображающие якобы «наказание дерзкого любовника». То любовный авантюрист написан мужественно сидящим на лошади с завязанными сзади руками. То он привязан к её холке плашмя животом, то - спиной. Но всякий раз – неестественно, карикатурно, глупо. И поневоле ещё думаешь: видать не зря столь выдающиеся европейцы и так давно стали поэтизировать «хохлацкого Иуду». Даже утверждали, что «царь принуждён был». То есть, на равных ставили шляхтича-выскочку и величайшего монарха в истории человечества. Хитрыми и коварными были их умыслы… Впрочем, мы уже забегаем наперёд.
Все современники Мазепы в один голос утверждают, что он был «чародiем». Наверное, потому так полагали, что по-иному им трудно было объяснить невероятное умение этого талантливого проходимца производить впечатление на людей и внушать им доверие к себе. Меж тем именно такие коварные способности (элементарно гипнозом владел) и вознесли Мазепу на вершину власти. Когда гетманом Правобережной Украины был Павло Тетеря, Мазепа и поступил к нему на службу. Гетманы в ту пору менялись, как перчатки у капризной дамы. И Тетерю сменил Петро Дорошенко. Он – естественно «очарованный» молодым шляхтичем, назначает его генеральным писарем - личным секретарем и главой своей канцелярии. При этом гетман Дорошенко вел сложную, тройную игру. Оставаясь подданным польского короля, он отправил своего секретаря к гетману Левобережной Украины Ивану Самойловичу с уверениями, что желает служить русскому царю. Но уже через несколько месяцев послал того же Мазепу к турецкому султану – просить помощи у извечного врага православных. А в подарок туркам преподнёс «ясык» – пятнадцать рабов из козаков, захваченных на левой стороне Днепра. По пути Мазепу с «гостинцами» захватили запорожские козаки во главе с кошевым атаманом Иваном Сирко. Тем самым, что писал со своими козаками знаменитое письмо турецкому султану Магомету IV: «Свиняча ты морда, кобыляча срака, кусача собака, нехрещеный лоб, мать твою й…б. Не будешь ты и свиней христианских пасти. Теперь кончаемо, ибо числа не знаемо, календаря не маемо, а день такой как и у Вас, за что поцелуй в сраку нас!»
И вот я сейчас задаюсь вопросом, на который никто и никогда не сможет ответить. Ну почему преданный Самойловичу (а, значит, и русскому царю!) атаман Сирко, этот неистовый защитник православных, заклятый враг татар и турок, не отрубил Мазепе голову на месте за то, что тот подонок вёз пятнадцать русских душ в рабство? Ведь Иван Дмитриевич всегда безжалостно истреблял пособниками бусурман. А тут взял и отправил «подлую вражину» к гетману Самойловичу. Не иначе, как Провидение вознамерилось убедиться: на сколько же низко и подло ещё способна упасть душа Мазепы по дальнейшей жизни…
Здесь, на Левобережье, происходит ещё одно, почти невероятное, во всяком случае, трудно объяснимое происшедшее, но именно Мазепу, как уже своё доверенное лицо, Самойлович посылает в Москву для переговоров. Там его разбитной порученец встречается с… самим царём Алексеем Михайловичем! И потом ещё много раз ездит в русскую столицу, укрепляя теперь уже свой собственный авторитет. Опуская бесчисленные тактические и стратегические ходы Мазепы, между которыми он благополучно «слил» Самойловича и всю его семь, где был почти родным человеком, заметим лишь, что 25 июля 1687 года хитрый царедворец получает с помощью подкупа российской чиновничьей верхушки «клейноты» (символы) гетманской власти – булаву и бунчук.
В правление Мазепы закрепощение посполитых (так называли тогда крестьян) приняло особенно широкий размах. Сам гетман и стал самым крупным крепостником по обе стороны Днепра. На Украине (в то время Гетьманщине) он прибрал к рукам около 20 тысяч дворов. В России - многим более 5 тысяч. В общей сложности Мазепа имел свыше 100 тысяч крепостных душ. Ни один гетман до него и после не мог похвастаться столь сказочным богатством. Для примера. На пике своего могущества князь Александр Меншиков имел 89 тысяч крепостных.
А в это время в России происходили очень серьёзные тектонические сдвиги империи, в результате которых на престол взошёл Пётр 1. И вы, читатель, как говорится, будете смеяться, но и к молодому царю Мазепа почти сходу втёрся, как впечатался, в невероятное доверие. Даже сейчас в это с трудом верится, однако в 1700 году Мазепа получает орден Андрея Первозванного – высшая награда Российской империи – за №2! Первым награждён князь Иван Головин. Видать, крепко понравился русскому царю ушлый гетман, хотя возрастная разница, их разделявшая, составляла 33 года. Но высшая власть единила даже таких разных людей. И далеко ведь не случайно Мазепа писал Петру: «Наш народ глуп и непостоянен. Пусть великий государь не слишком дает веру малороссийскому народу, пусть изволит, не отлагая, прислать на Украину доброе войско солдат, чтоб держать народ малороссийский в послушании и верном подданстве». Это, кстати, к вопросу о восторгах некоторых историков по поводу самого долгого гетмановского правления Мазепы – двадцать один год – и о его якобы страстном стремлении к независимости Украины любой ценой. Уже не говорю о так называемых Коломацких статьях, подписанных лично гетманом при его вступлении в должность. Там чёрным по белому указано, что Украине запрещаются любые внешнеполитические сношения. Запрещалось гетману и старшин назначать без согласия царя. Зато все они получали русское дворянство и нерушимость имений. И, позвольте, где тут «борьба за независимость Украины»? Да, в течение двух десятилетий Мазепа неукоснительно выполнял волю Петра 1. И правильно делал. Только предпринимал он это исключительно к выгоде своей. Тут никакой «нэзалэжностью» даже не пахнет. Запахло позже, когда ущербный по всем нравственным параметрам гетман почему-то уверовал, что непобедимая шведская армия разгромит войска нарождающейся Российской империи. Тогда-то впервые звериное, волчье-лисье чутьё Мазепы крепко его подвело. Вестимо, сколько верёвочке не виться… Но прежде, чем напомнить читателю об окончательном падении гетмана, как политика, остановимся ещё на его самой безобразной человеческой подлости…
Первая песнь пушкинской «Полтавы», кто не забыл, начинается так: «Богат и славен Кочубей». И далее: «Но Кочубей богат и горд/ Не долгогривыми конями,/ Не златом, данью крымских орд,/ Не родовыми хуторами,/ Прекрасной дочерью своей/ Гордится старый Кочубей». Долгие годы почти ровесники (Мазепа старше Кочубея на год), они были друзьями – не разлей вода. И даже породнились: племянник гетмана, Обидовский, женился на старшей дочери Кочубея, Анне, а младшей Кочубеевне, Матрёне, Мазепа стал крестным отцом. У меня на Украине кумовство издревле почитается как духовное родство. Крёстные родители опекают крестников, пока те не встанут на ноги, а потом и крестники должны заботиться о крёстных родителях как о собственных. Хотя в то же самое время у нас бытует и присловье: то нэ кума, що пид кумом нэ була. В 1702 году Мазепа похоронил свою жену и вдовел два года. В ту пору ему было далеко за шестьдесят, а Матрёне Кочубей – шестнадцать (в «Полтаве» она - Мария). Разница по самым скромным подсчётам – в полвека. И вот такой старпёр решил жениться на юной крестнице, хотя до этого соблазнил её мать. «Чародiй» пустил в ход все приемы своего обольщения: «Мое серденько», «моя сердечно кохана», «целую все члонки тельца твоего беленького», «помни слова свои, под клятвою мне данные, в тот час, когда выходила ты из моих покоев». «Я с великою сердечною тоскою жду от Вашей Милости известия, а в каком деле, сама хорошо знаешь». Из писем Мазепы видно, что Матрена, ответившая на его чувства, сердится за то, что гетман отослал её домой, что родители её ругают. Мазепа негодует и называет её мать «катувкой» – палачихой, советует в крайнем случае уйти в монастырь. Естественно, родители решительно воспротивились возможной женитьбе. Официальная причина отказа была в церковном запрете на браки между крестным отцом и крестницей. Однако изворотливый Мазепа, не заслал бы сватов, если бы не рассчитывал, что церковные власти, великолепно им прикормленные, снимут для него запрет. Скорее всего, Кочубеи прекрасно осознавали, в какую «халэпу» (напасть) может завести всё их семейство коварный и злой жених. Да и со временем Матрёна избавилась от «чаклувань нэгидныка»: «Вижу, что Ваша Милость совсем изменилась своею любовью прежнею ко мне. Как знаешь, воля твоя, делай что хочешь! Будешь потом жалеть». И свои угрозы Мазепа исполнил сполна. Возможно, как престарелый и перезрелый любовник Мазепа ещё способен вызвать сочувствие у определённой части публики с определённо извращёнными нравственными устоями. Но как подлый и коварный убивец отца бывшей своей возлюбленной прощён он быть не может никогда.
…По прямому (и это установлено точно!) навету Мазепы, Кочубея и полковника Захара Искру подданные царя приговорили к смерти и выдали гетману для показательной казни. Перед казнью Мазепа приказал ещё раз люто пытать Кочубея, чтобы тот выдал, где спрятаны его деньги и ценное имущество. Кочубея жгли каленым железом всю ночь перед казнью, и он всё рассказал. Эти «кровавые деньги» поступили в сокровищницу гетмана. 14 июля 1708 года безвинным страдальцам отрубили головы. Обезглавленные тела Кочубея и Искры были переданы родственникам и погребены в Киево-Печерской лавре. На гробовом камне высекли надпись: «Поскольку нам смерть повелела молчати,/ Сей камень о нас должен людям вещати:/ За верность к Монарху и преданность нашу/ Страданья и смерти испили мы чашу».
… А через пару месяцев после этой казни Мазепа предал Петра 1.
С первых шагов шведских войск по украинской земле население оказывало им сильное сопротивление. Мазепе нелегко было оправдываться перед Карлом за «неразумность своего народа». Они оба поняли, что ошиблись – как друг в друге, так и в стратегических расчётах - каждый. Однако коварство, подлость и запредельная низменность Мазепы ещё не до конца была исчерпана. Он послал к царю полковника Апостола с предложением, ни много ни мало, предать в руки Петра шведского короля с генералами! Взамен хамски просил ещё большего: полного прощения и возвращения прежнего гетманского достоинства. Предложение было более, чем неординарное. Посовещавшись с министрами, царь дал согласие. Для блезиру. Он прекрасно понимал: Мазепа предсмертно блефует. Сил для пленения Карла у него не наблюдалось. Полковник Апостол и многие его товарищи пополнили ряды войска Петра 1.
Как известно, после исторической Полтавской битвы Мазепа бежал с Карлом и остатками его войска. Царь очень хотел заполучить гетмана и предложил туркам большие деньги за его выдачу. Но Мазепа заплатил в три раза больше и таким образом откупился. Тогда гневный Пётр Алексеевич распорядился изготовить специальный орден «в ознаменование предательства гетмана». Диковинная «награда» представляла собой круг весом 5 кг, сделанный из серебра. На круге был изображён Иуда Искариот, повесившийся на осине. Внизу – кучка из 30 сребреников. Надпись гласила: «Треклят сын погибельный Иуда еже ли за сребролюбие давится». Церковь предала имя Мазепы анафеме. И снова из «Полтавы» Пушкина: «Забыт Мазепа с давних пор;/ Лишь в торжествующей святыне/ Раз в год анафемой доныне,/ Грозя, гремит о нём собор». На несколько столетий имя презренного предателя считалось даже неприлично упоминать в серьёзных сочинениях. Лишь немногие украинские русофобы, такие как А.Оглоблин, пытались обелить «пса клятого» (выражение Тараса Григорьевича Шевченко). Этот, с позволения сказать, историк в период фашистской оккупации стал бургомистром Киева. Его правление отмечено массовыми казнями в Бабьем Яре. После войны Оглоблин бежал в США. Главную свою книгу, монографию «Гетман Иван Мазепа и его правление», фашисткий бургомистр написал к 250-летию смерти предателя. (Как же, однако, все подлые люди цепко держатся друг за друга!») По его мнению, цели гетмана-предателя были благородны, замыслы дерзновенны. На всякий случай: «Он хотел восстановления мощной автократичной гетманской власти и строительство державы европейского типа, со сбережением системы козацкого строя». Интересно лишь, кто бы это ему позволил сделать в тогдашние жестокие времена.
И всё же по-настоящему, с государственным, так сказать, размахом реанимировал память о «хохлацком Иуде» другой Иуда – главный идеолог ленинизма-большевизма на Украине и первый закопёрщик рыночного беспредела президент Леонид Кравчук. Прошу учесть: автор сих строк так назвал презренного ренегата отнюдь не из-за публицистической злости. Кличка взята из его личных юношеских поэтических упражнений: «Иуда я. Искариот!» Наоборот, в своих старческих воспоминаниях Кравчук утверждает, что противился изображению на гривнах политических фигур, в частности – Мазепы. «Лично я выступал только за духовных личностей»). Как всегда этот хитрый лис врёт. На сей раз тавтологически. Ему, как раз, позарез был нужен именно такой исторический предатель в качестве оправдания тотального предательства собственного. И он стал возвеличивать Мазепу всячески. Кравчук по той же причине и всю украинскую армию заставил «перепринять присягу», сделав одним росчерком пера клятвопреступниками всех скопом солдат, сержантов, офицеров и генералов, перешедших на службу в Украину. «Хитрый лис» чувствовал себя уютно и значимо лишь среди множества изменивших присяге. Так ещё в тюрьмах закоренелые зеки стремятся «опускать» любого, кто пытается держаться хоть каких-то нравственных устоев.
…Никогда не забуду лета 1991 года. Тогда под юрисдикцию Украины перешла самая большая часть Советской Армии: 14 мотострелковых, 4 танковые, 3 артиллерийских дивизии и 8 артиллерийских бригад, 4 бригады спецназа, 2 воздушно-десантные бригады, 9 бригад ПВО, 7 полков боевых вертолётов, три воздушных армии (около 1100 боевых самолётов) и отдельная армия ПВО. Общая центробежная эйфорическая сила развала всего и вся захватила и меня, тогдашнего советского полковника. Грешен, в воспалённом мозгу мелькали спорадические мысли, а не перейти и мне служить на Украину? А тут ещё мой хороший приятель Степан Галябарда с композитором Павлом Зибровым написали чудную песню, в которой были такие строки: «Весна, полковнику, весна./ Вертають з вирію (южные края) лелеки./ Вони ще вчора, як і ти, були далеко,/ А нині зустрічає вас весна./ Так довго ти служив не Україні,/ Так мало щастя знав в чужих світах./ Жива, полковнику, жива/ Душа додому повертає./ Тебе тут Україна так чекає/ І, слава Богу, мати ще жива». Пусть читатель мне на слово, без перевода, поверит: это талантливые поэтические строки, равно как и поэтически одарён сам Стёпа. Да вот только беда – националист он ярый до мозга костей. И со всей оголтелой страстью он меня тогда убеждал: «Пэрэходь до нашого вийська!» - «А как же быть мне, полковнику, с присягой?» - «Господи, да о чём ты говоришь! Союз рухнул в тартарары – туда ему и дорога, а ты про какую-то присягу. Не заморачивайся пустяками. Тебя большие дела в Украине ждут». Для Степана клятва, увы, была тогда уже пустяком.
…В 4-ю Неделю Великого поста проходят Апостольские чтения. В них упоминается послание Павла о клятве. Почему? Да потому, что первые христиане, к которым и обращается апостол, в то сложное для выживания Церкви время грешили частыми и ложными клятвами и обещаниями. Они перестали воспринимать присягу как нечто важное и значительное. Впрочем, это можно отнести и к нашим дням. Мы слишком привыкли к обыденности клятвы, произносим её, часто не задумываясь ни о последствиях, ни о малозначительности обстоятельств, с которыми наши заверения связаны. Между тем клятва для Господа Бога имеет очень важное значение. Её нельзя превращать в привычку или, что еще хуже, прикрывать ею ложь. Ведь Бог видит всё, Ему открыты все наши мысли, чаяния, желания, любое движение души! Разве не страшно пред лицом Вседержителя быть клятвоотступником или лжесвидетелем, когда Сам Бог «желая преимущественнее показать наследникам обетования непреложность Своей воли, употребил в посредство клятву. (Евр. 6:17).
На Украине все эти нагорние мудрости вот уже четверть века как преданы предательскому забвению. Там в почёте другие установки. Вот философствование директора Центра украиноведения Киевского национального университета имени Т.Г.Шевченко, академика АН Украины доктора исторических наук Владимира Сергийчуку. В советские времена сей ученый муж скромно и нешумно занимался сельским хозяйством. А в нэзалэжной стал одним из первых исследователей деятельности Организации украинских националистов (ОУН) и подвигов Украинской повстанческой армии (УПА): «Да, Мазепа изменил российскому царю, но сделал это во имя украинского народа, во имя Украины. Условие, что Карл Х11 будет протектором нашей страны, то есть возьмет Украину под свою опеку, на то время для Украины было довольно выгодно. Мазепа был настоящим отцом украинской нации! А тем людям забитым, которые не хотят интересоваться собственной историей, уже ничего не поможет».
Ещё более «прогрессивным» идеологом в данном направлении является киевский политолог Дмитрий Выдрин: «Из совокупности тысяч предательств родилась наша страна. Мы предавали всё! Мы давали одну присягу и целовали одно знамя. Потом предали эту присягу и знамя, стали целовать другое знамя. Почти все наши вожди – бывшие коммунисты, которые клялись одним идеалам, а потом проклинали те идеалы, которым они клялись. Из всего этого совокупного действия, где были тысячи мелких, крупных и средних предательств, собственно, и родилась эта страна. Так сформировались украинская политика, наше мировоззрение и мораль. Предательство – это тот фундамент, на котором мы стоим, на котором мы построили свои биографии, карьеры, судьбы и все остальное».
А мы ещё удивляемся: как это братья и сёстры Украины мирятся с разгулом откровенно фашистов-бендеровцев; как в их жилах кровь не стынет от одесской Катыни; почему многие украинские матери, вместо того, чтобы сплочённо и жертвенно выступать против братоубийственной войны, выказывают президенту претензии: у наших сыновей нет бронежилетов, у них мало боеприпасов и их плохо кормят. Да это же всё прямое следствие нынешней «национальной украинской идеи: мы, украинцы,- предатели, и в этом наша сила!». Давно истлевшим костям пана Мазепы впору пускать в пляс: «щэ нэ вмэрла» Украина в его разумении. Она – не вся, конечно, но значительная её часть - чтит и молится на него, не взирая на все его запредельные злодеяния. Воистину чума мазепии бушует ныне на Украине.
Господи, милостивый! Горе тому народу, у которого в национальных героях числятся такие ущербные личности, как Мазепа, Петлюра, Бандера, Шухевич, etc. На их примерах хорошо выращивать майданутых гопников, которые спустили с Карпат и обс…али стольный град. Они способны лишь бросать в терпеливых беркутовцев бутылки с коктейлем Молотова, ходить по киевским улицам, дебильно скандируя: «Москаляку – на гиляку!», «Москалив - на ножи!», «Бандера прыйдэ, порядок навэдэ!». Ещё они умеют прыгать по примеру дикарей африканского племени табу-ламбу, причитая: «Хто нэ скачэ, той – москаль!». Всё. На что-то большее, тем более, созидательное эти безмозглые ублюдки не годятся. Зато они, как спартанцы илотов, вознамерились заставить жителей Юго-Востока «пахать на себя». Впрочем, подобное сравнение, пожалуй, у меня зряшное – оно не для такой убогой публики.
Баптист Турчинов, один из основателей «самой подлой и лживой власти на земле» (Интернет-источник) негодующе причитает: «Солдаты та офицеры украинськоi армии, выстачить плакаты росийськым ЗМИ (СМИ), що вас кынулы. Майтэ совисть помираты гидно за батькивщыну!». Вот это он очень зря насчёт совести. На том месте, где она у нормальных людей находится,- у его подельцев уже давно выросло нечто непотребное и жуткое, как заполошное ночное привидение. Расстреливать собственных сограждан из всех существующих видов оружия и вещать при этом о совести – да самый падший преступник постеснялся бы! А касаемо достойной смерти за родину, то она, разумеется, возможна, если воин воспитан на героических традициях своих доблестных предшественников. Когда же за образец для подражания бойцу подсовывают «славные деяния» ублюдка Мазепы, то боец и будет поступать соответственно. Неужели Турчинов этого не понимает? А ведь действительно не понимает.
…После выхода фильма известного кинорежиссера Ю.Ильенко «Молитва о гетмане Мазепе», встретился я со своим старым другом, ныне покойным артистом Богданом Ступкой, сыгравшем заглавную роль. Наши давнишние отношения (знакомы мы были с 1970 года) позволяли серьёзную степень обоюдной откровенности. И я, не мудрствуя лукаво, спросил: «Бодя, зачем ты взялся за Мазепу?» - «Ну, ты же умный человек и понимать должен, что для актёра не существует запретных ролей. Чем подлее герой, тем его интереснее играть» - «Согласен с тобой, если это Ричард Ш. Он – всегда вне идеологических рамок. Но в данном случае, ты же прекрасно понимал, что ярый националист Ильенко использовал и тебя, и твоё имя, чтобы нагадить России своим конокошмаром. Ладно, оставим за скобками то, что Юра (мы с ним тоже были давние знакомцы) – автор сценария, режиссёр, оператор, актёр, а сын его сыграл молодого Мазепу. Но там же реки крови, головы рубят, как капусту, а жена Кочубея – Любовь Фёдоровна - мастурбирует с отсечённой головой мужа. Пётр 1 насилует своих солдат. Неужели это тебя не покоробило? А этот эпизод: Пётр 1 стоит над могилой Мазепы, из-под земли появляется рука гетмана и хватает царя за горло – тоже не задел?».
Богдан Сильвестрович долго и мучительно молчал. Потом сказал: «Как там поётся: не сыпь мне соль на рану. Скоро я у Бортко, надеюсь, сыграю Тараса Бульбу. Вот и реабилитируюсь перед людьми». Великий, мирового уровня актёр, он, конечно же, понимал, что Юрий Герасимович элементарно его «употребил» на правах старого друга. И роль его - катастрофическая неудача. По иному и быть не могло. Равно как и сам фильм оказался убийственно провальным. Его отправили на Берлинский кинофестиваль. Однако там ленту показали лишь в категории фильмов… для людей с нетрадиционной сексуальной ориентацией!
Потом мы продолжили разговор о Мазепе. И пришли к выводу: если бы преступника Колединского за уши не притягивали нынешние украинские политики-выскочки в действующую идеологию, то мы о нём бы и вспоминали не чаще, чем о других гетманах. А так его личность излишне демонизируется. Меж тем старик был элементарным, хоть и очень злым негодяем. Досадно, что нынешним украинским властям он так по душе.
…Можно сколько угодно говорить, писать и вещать о том, каким выдающимся государственным деятелем был Мазепа, 305 лет назад покинувший наш бренный мир. Если бы вы, читатель, зашли на украинскую Википедию, то увидели бы там несметное перечисление заслуг славного патриота «нэзалэжной Украины» Ивана Степановича. И полиглот он, и меценат, и храмостроитель, и поэт, и любовник, и «чародей», и… Вот вставь ему перо и взлетит, болезный, за тучи-облака, аки ангел. Но потом вспомнишь Пушкина: «Однако ж какой отвратительный предмет! Ни одного доброго, благосклонного чувства! ни одной утешительной черты! Соблазн, вражда, измена, лукавство, малодушие, свирепость». И всё встаёт на свои места.