— Не, ну а что, всем уже давно известно, что из проституток получаются лучшие жены! Я ведь её из такого говна вытащу, она мне по гроб жизни благодарна будет. А как же иначе? Понимает ведь, что если по струнке ходить не станет, снова с дерьмом смешается. А оно ей надо? Никому не надо. Оступилась, зелёной была, не на ту дорожку свернула, в жизни всякое случается. А теперь хлебнула горя, почувствовала, что это такое, конечно же, она сделает всё, для того чтобы из этой грязи выбраться и обратно не вернуться. Да и я стану её покровителем, она меня любить будет, благодарить, уважать, в ножки кланяться. И ограничений сексуальных фантазий не придётся ставить, с ней всё можно, она ко всему привыкла. И к грубости, и к жесткости, и, наверняка, ей это даже нравится, а если и нет, то какая разница? Нет, определённо, проститутка – это лучшая жена. Кто ж её взять-то захочет? Никому она не нужна будет, только мне. Не то, что эти неженки, размалёванные фифы, которые то и дело по сторонкам смотрят, лучшей жизни ищут. Была у меня такая – стерва! К лучшему другу ушла – тварь! С этой такого не будет, она уже нагулялась.

— Мужчина, видно, солидный, материально обеспеченный, не олигарх, конечно, но где же лучшего найти? Да и невозможно до старости на обочине в мороз стоять, клиентов поджидать. И клиенты разными бывают. Вон сколько наших находят на свалках да в лесопосадках, и никто же не заступится.

Вот так и начинаются отношения между обиженным мужчиной — фрустрированным анальником с богатым, но плохим опытом, и кожно-зрительной проституткой – битой девочкой, оставшейся в страхе. А почему бы и нет? Вон, «Красотка», Джулия Робертс которую играла, нашла себе богатенького покровителя, и даже полюбила его. И наверняка после феерического подвига Эдварда, забравшегося с букетом цветов по пожарной лестнице до окон её квартиры, последовало «и жили они долго и счастливо».

Этот фильм на многих девочек произвёл неизгладимое впечатление. Так как проституция в нём была романтизирована, многие из них начали мечтать именно о такой судьбе, не понимая всех её перипетий, считая, что именно там, на обочине они найдут любящих и, что особо важно, богатых мужчин. Ведь кто пользуется услугами проституток?  Только те, кто могут себе это позволить. А с таким и жизнь - в радость. Не будет материальных проблем, а значит, можно будет всю себя посвятить любви.

Вот только не способна такая женщина полюбить. Не потому, что она безнравственна, не потому, что ей этого не надо. Напротив, именно им, кожно-зрительным девочкам и дано испытать это чувство, воспетое в песнях и стихах таких же, зрительных поэтов. Но неправильное воспитание, неблагоприятные условия развития, постоянные физические наказания таких девочек гонят на панель. Причем гонят их те самые отцы и матери, которые бегут за ними по квартире и двору с ремнём и криками:

 «Я тебя воспитаю, ты у меня узнаешь, как себя вести надо, я из тебя человека сделаю, мне шалава в доме не нужна».

А добиваются они абсолютно противоположного результата.

В итоге, битая кожно-зрительная девочка, из которой всё детство делали человека и загнали в страх своим воспитанием, и обиженный анальный мужчина, которого собственные фрустрации превратили из чистюли в гряземаза, встречаются на панели. Она тут выполняет свою архитипичную видовую роль, используя своё тело как актив, а он ищет грязного, жесткого секса, который на время ослабляет фрустрации его вектора.

Проститутка – лучшая жена?!

Он не ищет здесь отношений, не приходит, чтобы спасти бедную девочку и подарить ей новую жизнь, очистить её, напротив, он ходит сюда измазаться в этой же грязи. А все его объяснения такого поведения, есть ничто иное, кроме как рационализации и заблуждения. И одним из самых нелепых  становится: «Из проституток получаются лучшие жены — заботливые матери, преданные и любящие супруги».

Несмотря на то, что только люди со зрительным вектором и способны испытать чувство любви, далеко не все они используют заданный потенциал. Так, кожно-зрительные девочки, которым не дали развиться, вместо чувства безграничной любви испытывают страхи, мучаются постоянными фобиями. А оставаясь в страхе, эта девочка способна его снять там, на панели, где она и выполняет свою раннюю программу. А выполнение программы, хоть и ранней, даёт чувство защищённости.

Но не только страх не позволяет этим девочкам любить, есть здесь ещё одна, очень важная особенность. Частая смена сексуальных партнёров, невозможность формирования длительной эмоциональной связи с каждым из них день за днём, напрочь лишает её способности полюбить искренне и нежно.

Даже если она испытала влечение к очередному клиенту, на базе которого в потенциале могли бы сложиться прочные отношения, эти отношения обрываются. Через час, или два, а, быть может, на утро, когда оплаченное время истекает. И тогда она снова должна будет искать следующего клиента, с которым так же, как и с предыдущим, едва создавшаяся эмоциональная связь разорвётся. И так, раз за разом, каждый обрыв становится шагом назад – от любви к страху. И очень быстро наступает момент, «точка невозврата», когда эта девочка полностью теряет способность любить.

И даже если на пути её встретится порядочный человек, который захочет строить с ней отношения. Даже если она решит уйти из проституции и поверит в то, что счастье ещё возможно. Если она вступит в брак и будет полностью обеспечена, её будет тянуть туда, где она способна выполнять свою раннюю видовую роль. Только там, на панели, она сможет подбирать крохи для наполнения своего зрительного вектора.

Но на пути её встречаются далеко не самые положительные личности, а лишь мужчины с фрустрациями анального вектора. Он верит, что она станет лучшей женой, она хочет верить в то, что нашла своё женское счастье. Но её тянет в ту грязь, из которой он её вытащил, а его тянет к садизму и жестокому обращению, вплоть до убийства.              
 

Алёна Николаева. Копирайтер. Маркетолог.