Цитата сообщения Irina_L Страшная вера

Источник утерян.

--Мне всего 36 лет. Но я потеряла одного за другим самых дорогих своих людей: мать и любимого человека. Когда они болели, я металась от врача к врачу. Когда уже было ясно, что медицина не поможет, стала ходить в церковь: зажигала свечи, молилась, заказывала Сорокоусты во здравие… Но Бог мне не помог! И я не понимаю, зачем вы постоянно пишете о Нём, стараетесь привести людей к вере. Человек одинок. И помощи ждать ему не от кого. От Бога тоже… (Ольга Эдуардовна)

--Дорогая Ольга Эдуардовна, думаю, нет на земле человека, который не испытал бы того, о чём говорите Вы. Я – не исключение. Почему так? Да потому что люди умирают! Каждый из нас и наших близких смертен. Но скажите, когда Вы ходили в храм, молились сами и, заказывая Сорокоуст, просили помолиться других, разве Вы верили в то, что Бог сделает для Вас исключение? Он не сделал его даже для Себя. Почему именно ваши близкие не должны были умереть? Чем они и Вы заслужили это? Вы говорите: «Бог мне не помог!» Но, обращаясь к Господу и надеясь, что Он услышит Ваши слова, попытались ли Вы услышать то, что говорит Вам Бог, что Он обещает Вам, о чём Вас просит? И выполнили ли Вы Его просьбу?
Да, возможно, что в этом случае исход был бы иной, ведь сила нашей молитвы зависит от близости к Богу нашей души. «…Много может усиленная молитва праведного», – говорит апостол. (Иак. 5, 16). Но всё равно отсрочку мы получаем лишь на время. Даже тем, кто глубоко уверовал во Христа, кто пытается жить по Его заповедям, кто умеет искренне каяться и приносит исправлением своей жизни достойные плоды покаяния, Христос не обещал вечной жизни здесь, на земле. Никогда! Даже Лазарь, любимый друг Иисуса, воскрешённый на четвёртый день после смерти, прожив ещё 30 лет, всё-таки умер.

Так что же тогда обещал нам Христос? Ни больше, ни меньше – жизнь вечную. Он не только пообещал, Он дал нам её реально. Умерев крестной смертью и затем воскреснув, Христос распахнул перед нами дверь в Своё Царство абсолютного блаженства и любви: хочешь – иди, ты зван; не хочешь – дело твоё, силой никто не гонит. Жизнь души человеческой со смертью тела не прекратится в любом случае. Какова будет её участь – вопрос второй.

Выходит, дорогая Ольга Эдуардовна, Вы верили в это, когда были живы Ваши близкие, а когда они умерли, Вы поверили в смерть? Вы поверили в то, что Бога нет, в то, что живёт себе человек, живёт, в меру радуется, в меру горюет, потом умирает, то есть перестает быть? И всё?.. Кто определил ему меру жизни? – никто, случайность. По случаю досталось одним родиться красавцами, а другим – уродами; одним расти в любви и заботе, а другим сиротствовать в детских домах или в приютах; одним беситься с жиру и богатства, а другим дохнуть в унизительной нищете; одним реализовывать свой талант, пожиная плоды успеха, а другим бездарно и в полном забвении чистить сортиры; одним рожать здоровых детей, а другим, измучившись от боли и беспомощности, призывать смерть… И всё случайно? Вы можете жить и верить в это?

Счастье, даже эфемерное, редкое, краткое, принимается, как правило, безотчётно. Но горе вопиет – оно требует оправдания. Однако какая правда может покрыть горе, смирить нас со своим и чужим страданием? Чем объяснить, оправдать доставшуюся тебе боль, гибель ребёнка, деловой крах, измену жены, клевету, прыщик на носу, наводнение, войну? Неужели, действительно, нет никакого смысла в том, что с нами здесь происходит, ведь всё равно все умрём? Ради чего тогда жить? Ради детей? Это значит, ради их страданий и смерти? Так, что ли? Или кто-то всё же может надеяться на иное?
Но если смысла здесь нет, нет утешения и оправдания горю, нет неотвратимого воздаяния за зло, которое совершается вокруг нас и которое совершаем мы сами, значит, мы живём в мире полной бессмыслицы. Наша жизнь оказывается абсурдна с начала и до конца. Нет ничего кроме насильно брошенного в жестокий мир человека, кроме его неизбывного одиночества и непредотвратимой смерти, нет у человека свободы (всё – случай!) и нет никакого повода стремиться к добру.

Значит, больше нет ни Вашей мамы, ни Вашего близкого человека. Совсем нет! И Вы, Ольга Эдуардовна, верите в это, правда? Вы, правда, не слышите, как окликают они Вас, как просят о помощи: «Ты, родная, так заботилась о наших телах, почему же бросила в небрежении наши души? Теперь, когда мы можем надеяться только на тебя, ты поверила в то, что нас больше нет? О, если бы ты знала, как нам нужна!»

Страшная это вера – в смерть.

Православные христиане верят в другое. Они верят, что смерти нет, потому что пришёл на землю Тот, Кто «смертию смерть попрал». Они верят в то, что жизнь человеческая не бессмысленна. В то, что предназначение её высоко невообразимо. И предназначение это в том, чтобы прийти к Богу, вырасти до Него и, став подобными Ему, насколько это возможно, остаться с Ним навсегда, найдя в Доме Отца Небесного вечный покой и утешение. Они верят, что физическая смерть условна и временна, что настанет день, когда душа наша после смерти и всеобщего Воскресения соединится со своим телом. Они верят, что есть гораздо более страшная смерть – смерть духовная, когда человек не живёт вместе с Богом в жизни этой, и значит, не будет жить с Господом в жизни той. Мучения души, находящейся без Бога (то, что сейчас испытываете Вы, дорогая Ольга Эдуардовна), – это и есть ад, и ничего не надо выдумывать.

В его невещественном пламени можно сгореть заживо. Я сама пеклась в нём много лет. О чём говорю – знаю. Пеклась до тех пор, пока не поверила, что и там, за гробом, участь души человеческой может меняться. Пока те, кто любил и любит эту душу, живы (ведь не только, не столько тело матери, брата или родного ребёночка мы любим), они могут молиться о ней, они могут давать милостыню за неё, они могут свидетельствовать о ней перед Богом.

Каждый из нас может сказать: «Да, Господи, Ты знаешь о нас всё, а я знаю, что душа, оторвавшаяся от тела, уже не имеет возможности исправиться. Она не может ничего изменить, попросить прощения у тех, кого обидела, обогреть тех, к кому была холодна, утешить тех, кого оттолкнула, примирить тех, кого поссорила, поделиться с тем, кому отказала в его нужде, полюбить тех, мимо кого прошла в равнодушии, простить тех, кто не допросился прощения у неё. Она не может уже исполнить главную заповедь Твою о любви к Богу и человеку – любви живой, кроткой, творческой, самоотверженной – но зато могу измениться я! И я буду стараться меняться к лучшему, чтобы быть достойным Тебя, тех слов о милосердии, которые я обращаю к Тебе, и я верю, что эти мои молитвы и усилия ради моего любимого человека Ты примешь. Я верю, что Ты простишь моему любимому всё, в чём он не смог принести Тебе покаяние, потому что я прошу прощения за него. Я постараюсь сделать всё, чего не смог сделать близкий мой человек, в память о нём. Я буду учиться быть милостивым к людям, чтобы мне не стыдно было просить милости у Тебя».

А если умер человек молодой, чистый, добрый, не успевший совершить роковых поступков, или вовсе безгрешный ребёнок? Возможно, что Господь принял чистую душу, для которой эта наша земная, страшная, подлая жизнь, где нам с вами самое место, оказалась бы не под силу; Он взял её под Свою защиту, потому что не всегда наши близкие могут нас защитить. Возможно, Он сохранил этого юношу или младенца от таких тяжёлых грехов, которые привели бы его к смерти духовной.

В любом случае мы приходим и уходим по воле Божией, но забирает Господь человека тогда, когда видит, что это лучший исход для него и его близких. Для кого-то легче скорбеть и плакать по утраченному раю, чем жить в аду измен, предательств, мучительных, тяжких болезней своих близких. Мы не можем понимать Промысла Божьего, но мы знаем точно две вещи: Бог действует из безмерной любви к человеку; и ещё – смерти нет! Христос делает то, чего не можем мы сами, – спасает от смерти. Даже так – через телесную смерть.

Надо отыскать в себе силы жить для Бога и для людей, и если Вы попробуете жить с Богом, силы найдутся на всё. Одинок только неверующий человек. Рядом с верующим во Христа – и Он Сам, и Его Мать, пережившая страшную смерть Своего Сына. С каждым христианином – молитва тех, кто стоит рядом с ним в храме.

На каждой службе и каждую субботу после Литургии на панихидах Церковь молится обо всех почивших христианах: «Упокой, Господи, души усопших раб твоих!» Это молитва обо всех, ибо, по замечательному слову Анастасии Цветаевой, «тут только есть верующие и неверующие. Там – все верующие». Значит эта молитва и о Ваших близких, дорогая Ольга Эдуардовна. На каждом богослужении православные христиане будут молиться о них.

Неужели без Вас?