Изучая народную обрядность, мы попадаем в мир многовековой традиции. Эта обрядность таит в себе первобытное миропонимание — более древнее, чем те элементы и формы религии славян, представление о которых дают нам рассказы летописи XI в.

Летопись говорит нам об официальной религии Рюриковичей, о государственной религии Перуна, Стрибога, Хорса; эти боги умерли, и от них не осталось и памяти. Но сельское население того времени, помимо этих дружинных богов и независимо от них, имело еще свою веру — поклонялось источникам и деревьям, позднее божествам и духам во множестве ютившимся по лесам, полям и водам, знало молитвы и заклинания. Вера эта выливалась в определенные акты, обряды, которые пережили официальное язычество князей и дружинников, не стерлись при водворении христианства, живут отчасти и до наших дней. Теперь, когда при изучении старого народного миросозерцания на первое место выдвигается значение не мифа, а культа, действия — особенно важным является описание остатков этого культа, сакральных актов, обрядов; они то и составляли сущность первобытной религии, когда самым важным считалось именно выполнение определенных освященных традицией действий.

Старая вера наших предков была верой сельской; выросла она на почве суровой борьбы с природой славянина - земледельца; и теснейшим образом соединена она с сельским хозяйством, с годовым кругом земледельческих работ. Для древнего славянина важнейшие религиозные акты связаны с надеждой и желанием получить известные блага от природы, без которых он, земледелец, беспомощный среди окружающих его лесов, болот, — погиб бы. Как же призвать к себе добрые силы, как закрепить за собой дары природы? — магическими действиями, заклинаниями. Многие черты первобытного миросозерцания, многие формы сельского ритуала становятся понятными, если смотреть на них, как на магические действия. Природа не всегда приносит дары и милости, часто бывает она неподатливой и враждебной. Чтобы побороть эту враждебность, человек и прибегает к магии, к заклинаниям; ими старается он победить силы природы, придать им течение, благоприятное для него.

Магическими формулами вызывает он дождь и солнце, рост и урожайность хлебов, ими же торопит он и наступление теплого времени года. И как большинство обрядов представляет собой способ воздействия на явления природы, так и призыв весны является хозяйственным заклинанием; причем этот колдовской прием, согласно классификации Дж. Фрэзера, можно отнести к области подражательной или гомеопатической магии, основанной на принципе: сходное происходит от сходного ¹⁾.

Для первобытного человека характерно отсутствие уверенности в том, что обычное течение явлений природы ненарушимо. После тягостной зимы обязателен ли приход весны — для него еще сомнительно. С другой стороны человек, стоящий на низкой ступени культуры, убежден, что колдовскими действиями он может повлиять на силы природы. Магическим актом закликания весны он и старался обеспечить себе наступление тепла.

 

 

Рис. 1. "Жаворонки" из дер. Б. Козлы б.Калужского у.

Но и тогда, когда человек уже усвоил себе основную закономерность в смене времен года, ему все же казалось необходимым и возможным торопить наступление желанной поры. Если в расцвет весны, в самое пролетье, совершается в народе целый ряд сложных обрядовых действий, необходимых для благополучия и для отвращения бедствий, то и самое начало весны, с ее первыми признаками, обставляется простым, но радостным обрядом, полным будто бы практического смысла и хозяйственной целесообразности. Человек ждет тепла, зелени пастбищ, расцвета лугов, и вдалеке мерещится ему лето с его урожаем, обилием хлеба и овощей, и все свои надежды и ожидания он вкладывает в формулы кликания весны. Он прибегает к этому религиозно-хозяйственному действу, чтобы закрепить за собой весенние дары, не лишиться как нибудь тех выгод, которых он ждет в это время года.

А так как у крестьянина, живущего общиной, — исконная привычка жить и чувствовать совместно с себе подобными, то одно и то же настроение обычно охватывает всю общину и находит себе исход в известном общественном обряде. К таким коллективным актам принадлежит и призыв весны.

В старые времена обряд этот имел серьезное бытовое значение. Особыми формулами община призывала весну и благодатное тепло. В Калужском крае еще недавно весну кликали взрослые: 15 — 20 лет тому назад девушки — невесты, а лет 30 тому назад в некоторых местностях (наприм., в с. Варваренки б. Перем. у.) и взрослые крестьяне хозяева считали нужным и полезным покликать хотя бы с крыльца. Теперь, потеряв свой первоначальный земледельческий смысл, описываемый обряд перестал отвечать серьезным потребностям быта и превратился в забаву подростков и детей. Однако песенки закликания в целом ряде случаев сохраняют свой первоначальный аграрный характер.

Закликание весны в Калужском крае мне удалось лично наблюдать два раза. 9 марта ст. ст. 1927 г. в д. Большие Козлы б. Калужского уезда и 9 марта 1928 г. в д. Большие Сушки б. Лихвинского у. Оба эти селения лежат „в лясах" — в той лесной полосе, которая начинается клм. в 6-ти к югу от Калуги по левую сторону Перемышльского шоссе и тянется сплошь почти до с. Григоровского б. Лихвин. уезда (Леса бывшие Коншинские, Калашниковские и др.). Леса в этой местности смешанные — „смес" — сосна, ель, береза, липа, попадается дуб. Здешнее крестьянское население кроме сельского хозяйства „занимается лесом". Народ здесь „из лесу не выходит". Мужчины — угольники и дроворезы; „вуголь" выгоняют из дров и режут дрова „на казну". Крестьянки тоже умеют использовать условия местности. Дерут лыки и плетут лапти на продажу в Перемышль и Калугу; сушат на продажу грибы; собирают и продают ягоды. „У нас ляса самыи". „Па сечам"²⁾ растет земляника („ягода") и несклонная, т. е. сильная малина — красная с кислиной и белая сахарная; „по моху" рожается брусника; по низким местам — черника; по „амшарам", по болотам — клюква.

Леса здесь любят, относятся к ним с уважением, почти молитвенным благоговением. „Ляса наши балезни атымають. Па лясам у нас ключи в равочкях; вада у нас течеть с карешкоф (с корней хвойных деревьев) и всякий свет в воду асыпаитца". Эти лесные ручьи считаются целебными. „На заре выйдешь к лесу — дух радуитца; черемуха, липа — зори духавитыи". (Б. Сушки).

Хотя означенный район лежит и недалеко от Калуги³⁾, однако лесные пространства, лесные промыслы значительно ослабляют городские влияния. У местных старух сохранилось выражение — „в лесе живём, молимся пням". Поэтому неудивительно, что в этой местности до сих пор живет заклинание весны. Так как обряд этот, подобно многим другим народным праздникам и обычаям, имеет хозяйственно-бытовую основу, то понять смысл его и сущность можно только исходя из понимания реальных условий быта населения в определенную пору его хозяйственного года.

Весна — это начало земледельческого года, со своим рядом сельских работ — запашкой, засевом, со своей волной опасений и радостей. В древней Руси именно март считался началом года, первым месяцем в году.

Весна приносит с собой, с одной стороны, зелень пастбищ и с другой — начало полевых работ; в этом смысле она дает некоторые выгоды в настоящем и требует большой затраты на будущее.

Конец зимы всегда является временем тяжелым в отношении корма для скота, часто его приходится кормить соломой, снятой с крыш и политой соленой водой. Весной голодно. „Осенью наhой капнешь, а весной рукой вазьмёшь" (д. Игнатовское, Лихв. у.). Хозяева сами не доедают и скармливают скотине последний картофель, давая его сырым резаным, либо вареным. „Без скотины какая жизнь хрестьянская". На Евдокию, первого марта, крестьянки гадают следующим образом: в бутылку с водой ставят веточку березы; сколько дней ветка будет стоять черной без листьев, столько недель остается до первого выгона.

Понятно, с каким нетерпением ждут в деревне теплой поры, которая является временем облегчения, т. к. скот выпускают на подножный корм, и прибывает молоко.

С другой стороны, весна требует и большого напряжения — с нее начинается „наружная" полевая работа. Уже с марта идет подготовка, починка с.х. инвентаря. Мужики вел. постом вьют из пеньки гужи для сох, прицепки для борон, поводки — братать лошадей⁴⁾. Лапти липовые плетут — пашут, боронят в лаптях до самой просухи. Сошники "надють" — отдают в кузню, где их оттягивают и наваривают железо на их стершийся конец. Новые рамы для борон справляют, старые бороны бросают — леса много. Чинят и изготовляют сами новые сошные хомуты с деревянными клещами и холстиновой хомутиной. Весь этот с.х. инвентарь подготовляют к пасхе, т. к. сразу после нее, а иногда и до пасхи,⁵⁾ если весна ранняя, начинается весенняя пахота — под яровое и под картофель. Пашут два раза. Первая пахота называется „узмёт" (д. Б. Сушки б. Лихв. у.) или „весника" (д. Игнатовское б. Лихв. у.) и вторая тут же весной после бороньбы — „дваёнка" (б. Лихв. у.). Весной хотя земля и влажная, рыхлая, — работа эта тяжела, потому что лошади слабы от недостатка корма.

Бабам тоже много дела с началом весны. Зимой сидят они за пряденьем в душных избах, дыша пылью, которая летит в то время, как лен чешут. К маслянице отпрядаются. Постом начинается „точа" — „халсты такуть". Снуют в хате на больших „кругах" из елового дерева, укрепленных посередине избы. Затем садятся ткать и сидят за станами с раннего утра до ночи с небольшим перерывом на обед. Некоторых женщин весной после такой работы — не узнать: таки они бледные, „засиделые".

Я перечислила все эти весенние работы и условия хозяйства для того, чтобы яснее встал перед нами смысл изучаемого обряда. Народный обряд не представляет из себя что-то постороннее, наносное, оторванное от реального быта — нет он теснейшим образом связан с трудовой жизнью, с насущнейшими хозяйственными потребностями. И мы дальше увидим, как песенки закликания отображают этот труд, весенние заботы, пожелания и надежды.

Каждое время года имело издревле свой особый присущий ему тип или цикл праздников. За Ивановым днем, рождеством, троицей нельзя видеть определенных дней, в которые именно когда-то и совершались определенные языческие обряды. „Мы должны иметь в виду скорее определенные периоды времени, чем определенные дни, скоре типы и циклы праздников, чем законченные и точно датированные ритуалы".⁶⁾

 

 

Рис. 2. "Жаворонки" из д. Б. Сушки и Острый Клин б. Лихвинского у.

Так обряд кликанья весны в Калужском крае приурочен был к различным дням: к 9 марта, благовещению, вербному воскресенью, красной горке. В настоящее время в уездах б. Лихвинском, б. Перемышльском, б. Калужском обряд этот по имеющимся у меня сведениям совершается только на Сороки 9 марта.⁷⁾ О призыве весны в другие сроки узнаем мы здесь только из рассказов старшего поколения и из литературных данных.

9 марта — это самое начало весны. „Зима кончается, весна начинается — Сороки подходят" (д. Игнатовское, Лихвинский у.). Еще поля покрыты снегом, но появляются кое-где проталинки, буреют дороги. „Как черная тропинка, так птички прилетають из тёплых старон". „Жаворонки все по дорожкам идуть, перелётывають па праталинкам". „Ради птицам прилётным: как птицы прилетять, так теплота у нас пайдеть. (Б. Сушки).

Бытующий и теперь обряд призыва весны на Сороки, виденный мной в селениях Б. Козлы и Б. Сушки, заключается в следующем.

На 9 марта утром хозяйки пекут „жаворонков". В д. Б. Козлы (рис. № 1), — из пресного ржаного теста, реже из пшеничного; иногда из вареного картофеля, обваленного в муке. Тесто из муки катают в виде жгута и связывают его узлом. Комок картофельного теста раскатывают, лепят головку, надрезывают тесто на противоположном крае полосками (хвост), прилепляют сверху две полоски теста крест накрест (крылья).

В дер. Б. Сушки жаворонки пекут из пресного ржаного теста, (реже из кислого) на кирпичах, „на поту" — на поду. Тесто раскатывают в виде круглой лепешки, с боков крылья загибают на спину. (Рис. №2). Вместо глаз вставляют угольки, горох, гречишные зерна, конопляное семя, ягоды можжевельника — „мужевёлки". Ветки с этими ягодами запасают с осени **),⁸⁾ хранят на потолке, либо прибирают снаружи под застреху. В тесто вливают конопляного масла. „Надушат жаворонка маслицем, румяный этот гостинец" (Зеленино Лихв. у.), смазывают птичек распущенным сахаром. На головке лепят хохолок — „стычок" (д. Игнатовское Лихв. у.), "кичечка (Б. Сушки), втыкают в голову перышко (с. Варваренки, б. Перемышльский у.) „светочек" из цветной бумаги (д. Болдырево, Клюксы Козельск. у.). В некоторых селениях на спинку жаворонка сажают его детёнышей, вылепленных из того же теста (с. Варварёнки б. Перемышльск. у. д. Зеленино Лихв. у.). Чтобы изукрасить птичек, делают на них узор из дырочек — „норочек" гребенкой, которой мычут пряжу, „распишут гребешком, ключом, дудочкой или напёрстком". (Рис. № 3 и 4 ). В семье пекут по одному, по два жаворонка на каждого ребенка. В селениях б. Лихв. у. печенье это известно под названием „чувильки".⁹⁾

 

 

Рис. 3. „Жаворонки" из дер. Зеленино б. Лихвинского у. (слева) и дер. Горки б. Перемышльского у. (справа)

В дер. большие Козлы 9 марта 1927 года часов в 11 утра ребята — мальчики и девочки от 8 до 12 лет — пошли с печеными жаворонками на край деревни во фруктовый сад, принадлежащий одному из крестьян. Школьники для этого воспользовалися перерывом между уроками. В этом селении обычно кличут группами в разных концах деревни — „табунятся артелями" по выражению местных старух. „Артель", которую я наблюдала, состояла из 18 детей. Хотя еще всюду лежал снег, но было светло и солнечно, журчали ручьи; скворцы поселявшиеся на деревне, свистали; и звенели золотые „червонные" овсянки.

 

Дети вошли в сад и по глубокому снегу подошли к плетню, на который и посадили свои „чувильки". (Рис. № 5). Затем они нараспев стали кликать:

Жаворонки, жаворонки, 
Дайте нам лето,
А мы вам зиму.
У нас корму нету!

Жаворонки, 
Прилятайте к нам, 
Тут кисели талкуть, 
Тут блины пекуть. Жаворонки, 2 
Катитеся калесом, 
Ваши дети за лесом, 
Связаны паясом.

Чу—виль—виль, 
Весна пришла 
На калясачкях, 
Зима ушла 
На саначкях.

 

Мужички, мужички 
Точите шошнички, 
Скоро пашенькю пахать!

 

¹⁰⁾

Наивное кликанье звучало в весеннем воздухе. Каждую отдельную формулу ребята нараспев повторяли по несколько раз, затем делали маленькую паузу и переходили к новой песенке. Кончив кликанье, они поиграли со своими жаворонками и с'ели их тут же в саду.

На Сороки 1928 г. в дер. Б. Сушки б. Лихв. у. обряд, который здесь называется „весну кликать", „птичек кликать" совершен был часов в 10 утра. Одной большой группой (в 36 чел.) дети вышли с „жаворонками" из деревни, прошли в примыкающий к селению Белёвский лес, куда и в старину ходили кликать, и остановились в лощинке, где протекает ручей. Мальчики и девочки одеты были в овчиновые шубы на сборах или в коротайки из свойского коричневого сукна. На ногах — портянки из рядного холста, обернутые поверх суконок, и лапти с витыми пенёшными сборами. Некоторые ребята — на „колодках".¹¹⁾ На мальчиках высокие бараньи самодельные шапки. (Рис. № 6). Посадив птичек на кусты, ребята начали кликать:

 

Со—ро—ки свя—тыи,
Жаворон—ки сля—пыи,

На Со—ро—ки печоны, 
Са—ло—мой астрочоны.

Эти слова произносятся медленно, речитативом; затем после паузы—значительно быстрее:

Мужики Сушевики, 
Тачите сашники, 
<a name="top12" href="#bot12">Скора паха—ать паедим!</a>

В настоящее время во многих селениях южной части б. Калужск. губ. обряд закликания весны совершается приблизительно таким же образом. На Сороки в 10 — 11 час. утра ребята гурьбой с печеными жаворонками направляются на огороды, „на зада", к гумнам (Мужачи Кал. у., Варварёнки, Горки б. Перем. у. Игнатовское Лихв. у.), к овинам к ригам (Сильково, Мужачи Кал. у., Белый Камень Козельский у.), к сараям (Поляна б. Перем. у., Збродово Лихв. у., Клюксы Козельск. у., Бобровицы Мещовск. у.), на горы (Воротынск, д. Малявинка Мещовск. у.), на бугры (Ермоловка Перем. у.), на курган (д. Козлове и д. Городок Воротынск. вол. Кал. у.; с. Гремячево б. Перем. у. — кликают на кургане, называемом „под Алешником"), к речкам, к ручьям (кличут у Оки в Гремячеве, у р. Пторы в Варварёнках, у речки Смородинки в Цвеленеве Лихв. у.), в лес (д. Зимницы б. Кал. у., Ермоловка б. Перем. у.), в поле (Жашково б. Перем. у.), в фруктовые сады (Ромоданово б. Калужск. у., Болдырево б. Козельск. у.). Иногда закликают на деревне (ходят с „птушками" по порядку — с. Никольское б. Перем. у.), дли двора (Дементеевка б. Перем. у.).

В общем можно отметить, что излюбленными пунктами для кликанья весны являются места около гумен, риг, сараев — этих хранилищ хлеба, что оттеняет аграрный характер обряда; холмы, курганы, городища, что может быть поставлено в связь с древними молениями на возвышенностях, но есть и более простое об'яснение: с высоты лучше разносится призыв. Кликанье у воды можно сопоставить с весенним сербским обрядом "на ранило", совершаемом около речек и источников.¹³⁾

Жаворонков несут с собой в руках, на голове; на шестах (д. Жашково б. Перем. у.), влезают с „птушками" на повети, на пелёды, на крыши сараев, овинов и оставляют их там; сажают их на костры (кучи дров и хвороста на усадьбах), на лозы, на ракиты; на рябины (Сокорево Кал. у.), на дубы (Ермоловка б. Перем. у.); на плетни, в садах на яблони (в д. Болдыреве Коз. у. одного жаворонка оставляют в саду на дереве; другого берут домой и с'едают); жаворонков кладут также на землю, на проталинки — на холмах, Курганах. В д. Горки б. Перем. у. жаворонков кидают вверх на ометы из соломы; в д. Елизаветинки б. Лихв. у. ребята входят внутрь сараев, кладут „птушек" на „переводы" (поперечные балки), сшибают их шапками, чтобы они слетали.¹⁴⁾

Одним из весенних деревенских развлечений является качанье на качелях. В то время как обычно в калужской деревне качели устанавливают на пасху, и постом это удовольствие почитается за грех; однако в некоторых селениях Калужского края качели вешают уже на Сороки, словно для того, чтобы поторопить приход весны: качели готовы — весна должна вернуться.¹⁵⁾ Так в дер. Коськово Сильковичской вол. б. Спас-Деменского у. за два дня до Сороков девицы собираются в избе у одной из подруг и вьют толстую веревку для качелей, которые тогда же вешают в сарае.

9 марта девицы с жаворонками отправляются в сарай качаться,¹⁶⁾ шесть девушек садятся на доску, а две „расколыхивают" их. Качаются с Сороков до вербного воскресенья; в этот день качели снимаются.

В дер. Азарево Гостинской вол. Мещовского уезда Сороки еще недавно справлялись не только детьми, но и взрослыми; в сараях устраивали качели; молодежь качалась до дурноты. Одновременно с качаньем в сараях происходило и закликанье весны.¹⁷⁾

Оставление одного жаворонка на соломе, на балке, на дереве, может быть, имело раньше жертвенное значение. В некоторых селениях перед тем как с'есть чувилек отрывают у них головку и закидывают ее на крышу (дер. Бобровицы, Гостинской вол. и дер. Малявинка Утешевской вол. Мещовского уезда). В дер. Сокорево Кал. у. „головку отрывали — на поле бросали". В дер. Мал. Сушки Лихв. уезда ребята также с'едают жаворонка не целиком: голову отламывают и кидают в речку Смородинку. На мой вопрос —для чего последнее делается, ребятишки (Егор Нестеров 9 л. и Маринка Литвинова 8 л.) убежденно ответили мне: „штобы никто не памёр", (Мал. Сушки). Желая проверить это об'яснение, которое раньше мне не встречалось, я через год, будучи в той же деревне, спросила у других ребят об'яснения того же обычая и получила ответ: „штобы не помирали мужики и бабы". Думаю, что мы здесь имеем отдаленный отзвук какой то древней жертвы.

Тех жаворонков, которые получше изукрашены, „разрисованы", ребята обычно берегут некоторое время — день, другой; остальных с'едают сразу после закликания. В обследованных местностях мне не встречалось указаний, чтобы печенье это берегли до какого-либо другого праздника, например до чистого четверга.¹⁸⁾ Никаких признаков эротизма,¹⁹⁾ сопровождающих некоторые иные весенние праздники в Калужском Крае²⁰⁾ при изучении кликанья весны я не встречала.

Самый обряд в большинстве селений называется „закликать весну", „закликать птиц", в некоторых местностях "выкликать весну" (дер. Зимницы, с. Гремячево б. Перем. у.), чурюкать" (д. Клюксы Козельск. у.), „чувикать" (д. Збродово Лихв. у.), „заклйчка" (д. Мишнево Пятовской вол. Кал. у.). В дер. Зимницы б. Перем. у. кликанье происходит рано утром, когда солнце всходит; в этом селении девочки совершают обряд отдельно от мальчиков.

О закликании весны в другие праздники у меня по Калужскому краю имеются следующие немногие сведения. В селениях б. Перемышльского у. Варварёнках, Кузмёнках, а тик же в Цвеленеве Лихв. у. и Мужачах Кал. у. в старину весну кликали на благовещенье и на вербное воскресенье, произнося обычные формулы. „Песни играть в эти дни — грех (пост), кликать же можно". В с. Варварёнки, по рассказу старухи Анны Алексеевны Ковалевой 68 л., на вербное воскресенье девушки сначала играли в „круглые горелки"²¹⁾ на лужайке „странке" на деревне, „коло речки Пторы", потом забирались „у иструбы" (стоявшие здесь же срубы) и протяжно, жалобно кликали весну:

 

Весна краснааа, 
Ты на чем пришлааа, 
Ты на со—шечке, 
На баро—начке.

В д. Мужачи Кал. у., по словам старухи Анисьи Васильевны Тимошиной 74 л., в прежнее время весну ходили кликать на вербное воскресенье к речке; но сама она закликанья, приуроченного к этому дню, не помнит.

На юго-западе Мосальского у. в с. Петроселье и окрестностях издавна существует следующий обычай: вечером накануне вербного воскресения и благовещения на берегу реки протекающей в деревне, раскладывают огонь; вокруг него собираются женщины и девицы, берут друг друга за руки и составляют круг так, чтобы огонь был в середине. Оне водят вокруг костра хоровод и поют заунывным напевом песни, из которых привожу одну, имеющую ближайшее отношение к описываемому обряду.

„Весна! Что ты нам принясла? 
Принясла я вам три угодья: 
Первое угодьюшка — живатинушка в поле; 
Другое угодьюшка — с сошкою в поле; 
Третье угодье — пчелки на налёте — 
Да ишшо угодьица — миру на здоровьица.²²⁾

В селениях Жиздринского уезда Кондрыкине, Дынной, Ослинке, Заболотье, Суглицы женщины и девицы закликают весну на благовещенье.²³⁾

Перейду теперь к самим текстам закликания. Я уже привела те, которые я слышала во время исполнения обряда в дер. Б. Сушки и Б. Козлы. Приведу еще ряд подобных формул, записанных мной от взрослых и детей в разных селениях Калужского края.

 

Жавароначки,²⁴⁾ 
Прилятите к нам, 
Принасите нам 
Лета теплова, 
Хлеба вольнова.²⁵⁾ 
Чувиль, виль, виль! 
Весна красна, 
На чем пришла 
На сахе, на баране. 
На пшанишном пираhе.²⁶⁾

 

(Дер. Сокорево, б. Перем. у., кличут в поле и в садах). </p>

Жаваронки, (2) 
Летите из за мория, 
Несите нам здаровия, 
Мы вам пиражок, 
А вы нам денех мешок.²⁷⁾

(Дер. Горки б. Перем. у., кличут у омётов соломы).

Жаваронки, (2) 
Прилятайте к нам, 
Принасите нам 
Вясну красну, 
Красну солнышку, 
Теплу hнёздышку. 
Жаваронок, (2) 
Вот твой брат; 
Ляти высокенька, 
Пой хорашенька. 
Вясна красна, 
На чем пришла? 
На сошечке, 
На бароначке, 
На авсяном снопу, 
На аржаном колосу²⁸⁾

(Дер. Горки, б. Перем. у.).

Жаваронки, (2) 
Летите из за моря, 
Несите нам здаровья. 
Каму кусок, (2) 
А нам денег мешок²⁹⁾

(Дер. Вороново, б. Перем. у.).

Жаваронки, (2) 
Летите из за моря, 
Несите здаровья. 
Каму крошку, 
Каму ложку, 
А мне целную лепёшку. 
Жаваронки, (2) 
Летите к нам в Валварёнки, 
Несите нам здаровья. 
Каму коровий насок, 
А мне целый кузавок.²⁹⁾

(С. Варварёнки, б. Перем. у.; кличут около гумен, риг).

Вар. в дер. Кузмёнки б. Перем. у.

Жаворонки, (2) 
Летите к нам в Кузмёнки, 
Из за синева моря 
Несите нам здаровья; 
Каму кусок, (2) 
А мне цельный кузавок, 
Каму крошку, каму лошку, 
А мне целную лепешку³⁰⁾

 

 

 

Рис. 5. Закликание весны в д. Б. Козлы б. Калужск. у. (1927 г.)

 

 

Весня красна, 
На чем пришла? 
На сошечкях, 
На бароначкях. 
Челнок с набелками 
Пабёх за деуками. 
Деуки у лес па хварос, 
А я за ними папалоз; 
Деуки у лес па яhады, 
А я за ними паhлядываю³¹⁾</p>

(С. Варварёнки б. Перем. у.; песню эту играли на улице на благовещенье).

Весной и летом девушки уже не сидят за станами в душных избах, они уходят в лес за хворостом, по ягоды; но и в эту пору за ними „работа бегает, дело пристаёт".

Жаваронки, (2) 
Летите из за моря, 
Несите нам кузов здаровья. 
Вам патрашок, 
А нам душок.³²⁾

(С. Гремячево, б. Перем. у., кличут на кургане).

Вар. в Гремячеве: (запис. от слепой вековуши Дарьи):

Несите нам кузов здаровья, 
Каму денех мешок, 
Каму каши hаршок.

 

 

 

Рис. 6. Закликальщики весны в д. Б. Сушки б. Лихвинского. у. (1928 г.).

 

 

Жаваронки, (2) 
Летите из за моря, 
Несите нам здаровья, 
Мы вам патрашок, 
А вы нам денег мешок.³³⁾

 

(С. Корекозово, б. Перем. у., кличут у леса).

Ти виль, виль, жаворонки, 
На Сороки печаны, 
Саломой страчаны, 
А сеном писаны, 
Несите нам кузов здаровья³⁴⁾

(Д. Зимницы, б. Перем. у., кличут у леса „Дубки").

Чивйль, чивйль, жаворонок, 
Вот твой дитёнок. 
Дай нам лето; 
Нам зима надаела, 
Весь хлеб паела, 
Кудельки атпряла, 
Веретёнца паламала. 
Весна красна, 
На чем пришла? 
На хамутику, 
На кнутику, 
На сошке, на баронке. 
На худой лошаденке, 
На авсяном снопу³⁵⁾

(Дер. Зеленино, б. Лихв. у.).

Жавароначки, 
Прилятайте к нам, 
Принасите нам 
Хлеба вольнова, 
Лета теплова. 
А зима, зима, 
Ступай на маря, 
Там блины пекуть, 
Кысели талкуть, 
И тебе дадуть. 
Ты сама сожрёшь 
И нам принесешь.³⁶⁾

 

(Дер. Елизаветинки, б. Лихв. у., кличут внутри сараев, посадив жаворонков на балки).

Жаваронок, (2) 
Иде твой брат? 
—Во он. 
Чу—вили—вили, 
Нонче Сороки святыи, 
Жаворонки сляпыи.³⁷⁾

(Дер. Мал. Сушки, б. Лихв. у.; кличут около речки Смородинки, в лесу „Льницы").

Вясна красна, 
На чем пришла? 
На сахе, на бароне 
На кривой веретене.³⁸⁾

(Дер. Мужачи, б. Кал. у. и Цвеленево, б. Лихвинск, у., кличут на благовещенье на деревне).

Чувйль, виль, виль. 
Вясна красна! 
На чем пришла? 
На сошке, на баронке, 
На сивой кабылёнке.³⁹⁾

(Дер. Мужачи, б. Кал. у.; кличут около гумен).

Весна красна, 
На чем пришла? 
Я на сошке, на баронке, 
На худой лошадёнке. 
Весна красна, 
На чем пришла? 
На сахё, на баране, 
На кабыле варане. 
Чувйль, виль, виль, 
Шувы —палетели! 
hалава балить, 
Ни прясть, ни ткать, 
Ни пачатки матать⁴⁰⁾

(Дер. Игнатовское, б. Лихвинского у.; кличут у сараев,. у „ костров").

Пришла вясна красна 
И с сахой, с бараной, 
И с кабылой вараной, 
С железным сярпочкам, 
С авсяным снапочкам.

(Дер. Клюксы, б. Козельск. у.; кличут около сараев).

Весна красна, 
На чем пришла? 
На сахе, на баране, 
С овсяным снопом, 
С аржаным каласом. 
Солнышко, (2) 
Устань, просветися, 
Богу помолися⁴¹⁾

 

(Дер. Болдыреве, б. Козельск. у.; кличут в садах).

Чувиль, виль, виль, 
Жавароначек! 
Лети высокенька, 
Пой харошенька; 
Сядь на завалинку, 
На маю проталинку. 
Весна красна, 
При чем пришла; 
На сошеньке, 
На баронушке, 
На авсяном снопу, 
На аржаном колосу, 
Рубахи парвали, 
Халстов не напряли; 
Люди будут халсты стелить, 
А мы будем место делить. ⁴²⁾

(Дер. Городок, б. Перем. у.; кличут на кургане).

Конец этого закликания („рубахи порвали ...") повидимому, взят из какой-нибудь весенней игровой песни.

Чивиль, чивиль, жаваронок, 
Лети высошенька, 
Пой харашеньке. 
Зима надаела, 
Хлеб весь паела, 
Чашки, лошки паламала, 
За акошка пакидала. 
Красные сапошки. 
Беhуть па дорошке.⁴³⁾

 

(Дер. Бышовка, б. Перем. у.; кличут в поле).

Жаваряточки, 
hалубятачки, 
При-летайте к нам. 
У нас hости сидят, 
Канапельку едят⁴⁴⁾

(Дер. Азарово, б. Мещовск. у.; кличут в сараях, качаясь на качелях).

Сороки, сорок мучеников, 
Летите к нам паскорее, 
Несите нам здаровья веселее. 
Нашим коровкам 
Травки-муравки, 
А барским коровкам 
Говна на лопатке.⁴⁵⁾

(Дер. Сильково, б. Кал. у.; кличут у овинов, у ометов).

 

Жив жаворонок 
По полю летает 
Зёрнышки сбирает, 
Весну закликает.⁴⁶⁾

&nbs