И. Полуяхтов.   К ВОПРОСУ О ДЕЛЕНИИ СДЕЛОК НА АБСТРАКТНЫЕ И КАУЗАЛЬНЫЕ, 2006.

"...Один из самых известных вербальных контрактов римского права — стипуляция — подтверждает сделанный вывод. Получившая, по словам И.А. Покровского, наибольшее распространение сакральная гипотеза происхождения стипуляции, демонстрирует пределы ее действия и объясняет причины ослабления абстрактности стипуляции <1>. Пока римская община была невелика, и честь воина имела однозначное понимание, слово, данное перед людьми, с одной стороны поддерживалось честью давшего обещание, а с другой стороны гарантировалось от злоупотреблений кодексом чести контрагента. Уважение к себе и своим словам исключало неосновательные обещания. Когда честь находится в первом ряду моральных императивов, верность данному слову не требует дополнительных предпосылок для исполнения, достаточно простой ссылки на данное обещание. Формальные требования к стипуляции предопределялись тем, что человек с высокой степенью духовного развития нередко оказывается во власти эмоциональных порывов, с отпадением которых здравый смысл может показать преждевременность обещания сделать что-либо. По мере расширения римского государства воинская мораль стала заметно ослабевать. Торговцы с размытым представлением о чести превратили стипуляцию в орудие несправедливости <2>. Как распад семьи лишает смысла общую совместную собственность, так и привычка отступать от ранее данного слова обессмысливает договор, построенный на доверии к нему. Тем не менее, презумпция основательности данного с соблюдением формальных условий обещания сохранялась. Опровержение презумпции было справедливо возложено на того, кто давал такое обещание, ибо всегда предполагается, что раз лицо обязалось, значит у него были основания так поступить <3>. 

1. Покровский И.А. История Римского права. СПб., 1999, С. 394.

2.Как пишет Е. Годэме: «Люди не очень совестливые добивались стипуляции и расписки, затем отказывали в передаче валюты или передавали ее частично» (см.: Годэме Е. Указ. соч., С. 136.)

3.  Е. Годэме указывает, что в постклассическом римском праве было введено новое средство защиты должника, т. наз. querela non numeratae pecunia. Сам по себе факт использования должником этого средства защиты влек за собой перенос бремени доказывания на кредитора. Однако позже в это правило были внесены изменения в пользу кредитора (см.: Годэме Е. Указ. соч., С. 136).