Rückkehr (нем.) К Шавуоту.

Я ждала фильм “Тяжелый песок”. Ожидание было подкреплено , наверное, возвращаемостью родительских воспоминаний к роману А.Рыбакова, на основе которого был снят фильм. Досмотреть не смогла. Ощущение непоподания, кое -как слатанной иллюстрированности, не более, мешало. Но один фрагмент мне необходим.

Может, помните, серия первая. В синагоге читают Тору. Свиток раскрыт.

Достоверность прочтения одним человеком подкрепляется другим, лишь стоящим рядом и наблюдающим. Рукам не доверяют. Если свиток упадет, общине придется поститься, а присутствовашим разрывать одежды, как в знак траура по умершим родным...
Есть два деревянных стержня, на которые свиток насажен. Древа жизни. Эц ха-хаим. И есть указочка. Яд....

Руками дотрагиваться нельзя. А топтать?

13 августа 1940 года директор писчебумажной фабрики города Аугсбурга обращается в своем письме к начальнику цеха по обработке кожаного сырья:

“Штаб партии передал мне большое количество пергамента, которое необходимо складировать. Идет речь о настоящей коже. И, хотя, с одной стороны материал исписан, но методом проб мы выяснили, как возможно стереть написаное с помощью смытия. Если вы заинтересованы в приобретении кожи, попрошу сообщить мне. На данный момент в моем распроряжении имеется 600-700 кг”

Простое прочтение этого текста на русском языке вызывает всегда множество толкований, большинство из которых, к сожалению, далеки от истины.

Если я пользуюсь словом КОЖА, то вижу , как зажигается в глазах некоторых экскурсантов странный такой огонек:

“ Вот оно, начинается. За этим шли”.

..Или “Из-за этого не шли...”

Определение “Этого” было фантастически емко и лаконично сформулировано посетительницей из Тверии. Термин КОЖА в стенах Яд ва Шем автоматически вызвал у нее ассоциативный ряд к слову МЫЛО. Я очень разочаровала её, сказав , что ей не повезло с экускурсоводом, которая не занимается страшилками в данном музее.
Да, и музей уже не делает акцент на этот аспект истории. ‘”А я ведь отгул специально взяла....”-с обидой произнесла эта женщина...

Что касательно слова “пергамент”, оно тоже окутано в кокон ассоциаций наших со
времен советских...

Так, все-таки, кожа?

“Пергамент для свитка изготавливается из кожи кошерного вида животных, причём пригодными считаются только два из трёх слоев кожи — внешний и внутренний, а средний не может быть использован”

Итак, остановимся на ивритском слове КЛАФ...

==================

Я всегда запинаюсь на слове ПОГРОМ, когда речь заходит о “Хрустальной
ночи “.
У слова ПОГРОМ, мне кажется, коннотация явления СПОНТАННОГО. Вчитываясь в указания г-на Гейдриха,
данные им перед началом Хрустальной ночи, будет совсем не сложно расстаться с этим предубеждением.

“Секретно

Срочная телеграмма
10 ноября 1938 года 1.20 ночи

Всем полицейским участкам,
Всем отделениям СД

Тема: Антиеврейские меры этой ночью

... необходимо немедленно, с получением этой телеграммы, конфисковать
с помощью полиции весь архивный материал, находящийся в синагогах и оффисах еврейских общин, чтобы эти, имеющие историческую ценность материалы не пострадали в ходе демонстраций. Передать всё представителям СД, уполномоченным для этого.”

Хрустальная ночь в городе Buhl, Германия.

На территории оккупированной Польши из синагог, взрываемых, сжигаемых, разрушаемых, а до этого послуживших и местом массовой казни, методично, планомерно выносятся - выволакиваются свитки Торы.Чем не архивные материалы еврейских общин!

Зачем? Задавая этот вопрос, я иногда слышу аргументацию из сферы экономической.
Но наша история витает совсем в других облаках...

Изготавливать стельки для обуви, женские сумочки, музыкальные инструменты из Свитков Торы должны были сами евреи. Причем, выискавались евреи соблюдающие традицию. А в Польше на тот момент недостатка в таковых не было...Тут уж и без указок, и без древ жизни. Руками больше.

Есть такой жанр – респонсы. Переписка, ШУТим. Шейлот у тшувот. Вопросы и ответы.
Иногда ведь, даже если не хочется, а спросить необходимо... Вот и пишешь кому-то умнее себя...

Он был сапожником. Ему принесли фрагменты Свитка Торы. Дали задание сшить из материала, до которого он и дотрагиваться раньше не смел, кошелек для жены офицера...
Он, дурачок, вместо того, чтобы шить, письма пишет... Респонсирует, т.е...
Ответ не пришел... А кто знал , как отвечать?.. Такого в истории не было, чтобы стельки для обуви из Свитков...

Историю про стелькисумочкибубны рассказала Баруху Шубу.

он - крайний слева.

Я смущалась вести этого человека по музею. Каждый раз - ощущение
абсурда, когда ведешь по музею, человека которого сам должен слушать.

Он постоял у этой витрины. Помолчал. И решил подарить мне историю.

Они из Вильно, того Вильно, который был ещё и Литовским Иерусалимом.
Отец соблюдал традицию. Умел работать с кожей. Получил заказ. Это было уже в гетто. Попробуй не исполни.
- Вы знаете, что сделал мой папа с фрагментами Свитка? ,-спросил Барух,
- Не могу и представить.
- Он их сжег.
- Сжег? , -но это точно не рецепт, выдаваемый еврейскими законами, подумалось мне.
- А если рецепта нет?

”В Кейасарии римляне казнили 10 еврейских мудрецов. Тела приговоренных к смерти обернули свитками Торы и подожгли.
Что ты чувствуешь, спросили они одного из них, р. Ханину (Хананию)
сына Традиона.
-Свитки горят, но буквы улетают ввысь, -ответил тот.”

- Вот и рецепт,-сказал Барух.
Буквы улетают ввысь...

фрагмент из Меноры в Кнессете, Иерусалим. автор - Бено Алкан

==================

На каком языке ты их поймаешь, не знает никто. Ингрид Дойч могла поймать их и на языке оригинала. Её отец настолько досконально знал традицию, что живописно цитируя ТАНАХ, источник цитаты указывал всегда по памяти.
Но не случилось с отцом. Вместе с бабушкой им пришлось 18 месяцев скрываться в деревне, в бельгийской провинции.
А так, вырастая уже без отца, можно ловить и на английском, и на французском...
Ей было два года, когда пришлось уйти из дома. Родители остались. В три с половиной Ингрид и бабушка вернулись в Антверпен, в родительскую квартиру. Всё, что занимало площадь опустошенной квартиры, находилось в этой рукодельной шкатулке, коробке, как хотите, называйте.

И там были лишь рисунки. Иллюстрации к Танаху. Завещание отца дочери.
Не знаю, как менялись пристрастия Ингрид на протяжении её жизни, какой рисунок был ей дорог в тот или иной момент жизни.

Я выбрала для себя вот этот:

Название картины "איכה" (Где ты?). Вопрос кого кому, решайте сами.

А это “Лестница Яакова”.

На иврите лестница и гамма обозначены одним словом. Сулам. Вы занесли ногу над ступенькой... Ну, не оставаться же в воздухе, дальше идти надо, вопросы разные решать... так и движемся, между вопросами и ответами. В музыке, например, – это консонанс и диссонанс. И слух неосознанно ищет разрешения всех неблагозвучий в консонансе, в уравновешенном созвучии.

Пришел композитор Арнольд Шенберг

и ошарашил мир другим взглядом на прогулки по ступеням и клавишам.

Его строй – строй додекафонии – равенства всех 12 тонов хроматической гаммы.
Жизнь – лишь в вопросе. Непрестанном, сводящем с ума, поднимающем тебя с постели, но в вопросе.

(лирическое отступление. Весна, мы с Вами об этом говорили в личном. Решила повториться. Есть человек, которого я готова слушать долго и терпеливо. И тема будет не важна. Пусть хоть прогноз погоды. Зовут его проф. Цви Вальтер Бахрах. Историк. Человек, терявший, а потому, ценящий. Он как-то сказал верно о ошибке-преступлении, совершаемом в Израиле изо дня в день по отношению к детям, а , следовательно, к своему завтра. В чем оно?
- Мы превратили иудаизм в религию ответов, -скажет Бахрах. И продолжит:
Иудаизм – религия вопросов. Ты жив, пока ты спрашиваешь.
Пока идешь по этой лестнице диссонансов.)

Вот документ, который хранится в личном архиве композитора в Лос-Анджелесе.

“Настоящим заверяю, что ко мне, раввину Объединения либеральных исраэлитов в Париже (улица Коперника, 24) Луи-Жермену Леви 24 июля 1933 года пришел г-н Арнольд Шенберг, родившийся 13 сентября 1874 года, и изъявил твердое желание вернуться в общину сынов Израиля.
Прослушав вышеизложенный текст, г-н Шенберг подтверждает, что его желание выражено верно как по форме, так и по содержанию.
Составлено в Париже, ул.Коперника, 24, у меня в кабинете 24 июля 1933 года.

Луи-Жермен Леви, раввин.
Прочел и подтвердил:
Арнольд Шенберг.

Свидетели:
Д-р Марьянов
Марк Шагал”

За день до этого события в свою записную книжку Шенберг внесет краткую запись: Ruckker