Книга Ристо Сантала о ветхозаветных мессианских пророче-ствах в свете раввинистических писаний выдержала уже семь из-даний в Израиле. Это первое исследование такого плана на со-временном иврите, изданное прилежным ученым. Как пишет сам автор, его труд подобен прыжку Наассона — человека, который первым бросился в Чермное море по приказу Моисея. Тема книги очень деликатна. Автор спускается в львиный ров еврейских за-коноучителей и забирается в пылающую огнем печь либеральных богословов. Но он надеется, что за ним последуют и другие же-лающие начать диалог в рамках терпимости и духовной демокра-тии.
Поступило много просьб перевести две его изданные в Из-раиле книги на европейские и даже на восточные языки. Один из известных исследователей арамейского языка дважды сообщал автору о необходимости английского, французского и испанского изданий этой книги. По его мнению, «ни в каком другом повест-вовании о мессианском служении нашего Господа материал не излагается в такой краткой и емкой форме».


МЕССИЯ
в Ветхом Завете
в свете раввинистических писаний

Ристо Сантала
Перевод с английского.
«Библия для всех» Санкт-Петербург 1995



Эта книга выдержала семь изданий в Израиле. В ответ на нее было получено 10.000 письменных откликов.

Перевод Константина Комарова

Цитаты из Библии приводятся по Синодальному переводу. Написание терминов, связанных с еврейской культурой, сверя-лось по Краткой еврейской энциклопедии (Иерусалим, 1976—. Т. 1—6).

First published in Hebrew
Jerusalem 1980
© 1992 by Risto Santala
Bible and Gospel Service, 15270 Kukkila, Finland
© 1995, русское издание. Risto Santala
Kaivokatu 2 A, 18100 Heinola, Finland


ISBN 5-7454-041-2
ЛР № 030588 от 13 января 1994 года
Подписано в печать 24.02.95. Формат 60Х90 1/16. Объем 13 печ. л. Печать офсетная. Тираж 18000 экз. Заказ 1101.
ХО «Библия для всех».
196233, Санкт-Петербург, пр. Космонавтов, 96, корп. 2. А/я 237.
Отпечатано с оригинал-макета в ГПП «Печатный Двор» Ко-митета РФ по печати. 197110, Санкт-Петербург, Чкаловский пр., 15.
ВВЕДЕНИЕ
Одной из наиболее известных книг нашего столетия является книга Алекса Хейли «Корни» . Она была переведена на многие языки, и по ней снят даже кинофильм. В этой книге темнокожий американец ищет свои корни (происхождение), заканчивая этот поиск в далекой деревне на африканском континенте. Такое ге-неалогическое исследование может не только помочь нам понять наше собственное наследие, но также оценить достижения пре-дыдущих поколений. Это может помочь нам даже в понимании самих себя.
Христианская церковь также должна изучать свои корни, от-раженные в Ветхом и Новом Заветах. Эти Писания, однако, поя-вились далеко — на земле, топографические и языковые особен-ности которой совершенно незнакомы нам сегодня.
Основная идея, которую несет нам Библия, выражена совер-шенно ясно. Она заключается в следующем:
«Отыщите в книге Господней, и прочитайте». «Так говорит Господь: остановитесь на путях ваших и рассмотрите, и рас-спросите о путях древних, где путь добрый, и идите по нему, и найдете покой душам вашим».
Существует явно выраженная тенденция к забыванию пути, найденного предыдущими поколениями. Арабы говорят: «дорога мудрее человека». Основы христианской веры часто подвергают-ся грубым нападкам. Простейший фрагмент из Библии является достаточным сам по себе и не нуждается ни в каких истолковани-ях. Но тот факт, что мы все больше отходим от корней нашей ве-ры, дает нам основания пуститься в наше собственное духовное генеалогическое исследование. Хотя Библия сама по себе говорит о простых реалиях жизни, некоторые из этих истин можно уви-деть лишь глазами веры. Говоря об этих истинах, Новый Завет использует греческое слово «mysterion» — тайна: «тайна Царства Небесного», «тайна Евангелия», «тайна Божья» и даже «тайна веры». Наиболее часто упоминаемой из этих фраз является «тай-на Христова». Эта мессианская тайна тесно связана с ветхозавет-ными пророчествами, сущность и содержание которых мы так часто игнорируем, здесь, как нище, мы находим уместными слова апостола Петра:
«...Никакого пророчества в Писании нельзя разрешить самому собою... но изрекали его святые Божии человеки, будучи движимы Духом Святым».3
Подобно писателю Алексу Хейли, в попытке исследовать тайну Христову мы будем вынуждены пересечь «широкий океан» истории и предпринять далекое путешествие назад во времени. Нам придется иметь дело с древними документами, концепции, способы представления и образ мышления которых отличаются от наших собственных. Эти ранние корни нашей веры простира-ются ко временам Иисуса и иллюстрируют способ интерпрета-ции, существовавший в те времена, когда еще только зародилась христианская вера. Это та сложная задача, с которой мы сталки-ваемся.
Это исследование КОРНЕЙ основывается на двух моих кни-гах, написанных (в оригинале, первоначально) на иврите:
«Христос в Ветхом Завете» и «Христос в Новом Завете — в свете раввинистической литературы». Они являются результатом более, чем 35-летнего увлечения, зародившегося в процессе прак-тической работы в контакте с еврейскими учеными. Можете быть уверены — они содержат не только «кабинетные» теологические рассуждения. Кроме специализированных иудейских источников, в них нашли отражение около 300 работ, написанных на различ-ных языках и полностью посвященных мессианской идее, — в соответствии с приведенными списками. В моей первоначальной книге по Ветхому Завету, написанной на иврите, я упоминаю традиционный для евреев метод Наассона — это имя человека, который первым прыгнул в Чермное море, когда израильтяне, под предводительством Моисея, пересекали его, и за ним после-довали остальные. Изучение КОРНЕЙ — это подобного рода «прыжок веры», прыжок в область, которая одновременно очень широка и сравнительно неизведанна. В то же время я знаю, что спускаюсь в львиный ров еврейских законоучителей и забираюсь в пылающую огнем печь либеральных богословов, но, используя образное выражение, хорошо понимаемое учеными иудеями, «четвертый» на моей стороне и «мудрые да уразумеют».
Эта книга, однако, предназначена не только для «мудрых». Я буду стремиться писать таким образом, чтобы неспециалист тоже смог прочитать ее и извлечь из нее пользу. Исследование, для того чтобы быть научным, не обязательно должно быть «заум-ным». Если читатель захочет более глубоко рассмотреть некото-рые подробности, он найдет точные ссылки в подстрочных при-мечаниях.
Мы будем придерживаться процедур, свойственных раввини-стической литературе, — методов, которые будут обсуждены в начале и которые могут показаться довольно странными. Однако и сам Новый Завет тоже был написан в те времена, когда были распространены подобные методы. Одной из составных частей такой традиции является то, что люди, чьи высказывания цити-руются, всегда упоминаются по имени, что дает возможность чи-тателю правильно расставить по местам все аргументы.
Именно это может стать «камнем преткновения» для тех, кто продвинулся по неправильному пути. Св. Павел сказал: «Если бы я и поныне угождал людям, то не был бы рабом Христовым». Он научился этому от своего Господа, Который говорил: «Как вы можете веровать, когда друг от друга принимаете славу...?» В настоящее время церковь переживает серьезный доктринальный кризис и ситуацию можно исправить, только заняв более или ме-нее твердую позицию. Очень часто мы тщательно подбираем слова, чтобы не сказать то, что имеем в виду. Таким образом мы отгораживаемся от противоречий и трудностей: «пускай другие разбираются». Хотя церковь сегодня обвиняют во многих грехах, едва ли можно укорить ее в излишней откровенности или в том, что она занимает слишком бескомпромиссную позицию. Теоло-гия в этой части нередко углубляется в обсуждение таких таинст-венных (и понятных только посвященным) вещей, которые не имеют отношения к миру вообще, и отгораживается таким обра-зом от необходимости провозгласить свою позицию по отноше-нию к основам веры.
Но что же это за основы? Мартин Лютер сказал, что мы должны «содействовать Христу», и это означает, что Христос должен быть в центре всего нашего учения и проповедования. В теологии это будет вести нас к изучению корней христологии, или, другими словами говоря, к изучению мессианских проро-честв. Фактически Евангелие — это не что иное, как описание того, Кто такой Христос и что Он совершил для нас. Даже От-кровение Иоанна напоминает нам, что «...свидетельство Иисусо-во есть дух пророчества» .
Итак, давайте, может быть, перейдем к рассмотрению корней нашей веры? Дерево питается соками от этих корней. Они на-дежно удерживают его во время бури. Чем глубже корни прорас-тают в почву, тем больше шансов выстоять на ветру имеет дере-во. Конечно, мы можем совершить вместе наш собственный «прыжок Наассона», хотя это потребует некоторых усилий с на-шей стороны. Апостол Павел в своем Послании к колоссянам го-ворит о «Христе, в Котором сокрыты все сокровища премудрости и ведения». И поэтому он увещевает нас далее словами:
«Посему, как вы приняли Христа Иисуса Господа, так и ходи-те в Нем, будучи укоренены и утверждены в Нем и укреплены в вере...»
Этого я и желаю моим читателям.

РИСТО САНТАЛА
Куккила, 22 января 1992 г.


МЕССИЯ В НАУЧНЫХ ИССЛЕДОВАНИЯХ
Концепция о Мессии является фактором, одновременно объе-диняющим и разделяющим христианство и иудаизм. Христиане говорят о Нем как об исполнении пророчества, в то время как иу-деи пытаются свести к нулю церковную интерпретацию вопроса о Мессии. Как бы там ни было, нам нужно по крайней мере по-пробовать выслушать друг друга и обсудить общие корни наших преданий. Такие дискуссии действительно имеют место уже сей-час.
В октябре 1976 года представители евангельских церквей и синагог встречались в Берлине для обсуждения этого вопроса и в результате своей дискуссии они выпустили совместное публич-ное заявление. Оно призывает христиан делиться основами своей веры с иудеями, и наоборот. Участники этой встречи почувство-вали, что подобный диалог мог бы обеспечить взаимное понима-ние. При обсуждении этих вещей, однако, мы не говорим «в пус-тоте»: у нас за спиной история полемики, которая длится почти две тысячи лет. Раскол между материнской и дочерней религия-ми породил конфликт трагического масштаба, который все про-должает развиваться. Тем не менее сравнение иудаистских и хри-стианских источников покажет обеим сторонам путь к лучшему пониманию корней их собственной веры.
ДИСКУССИЯ О «ТЕОЛОГИИ ИСПОЛНЕНИЯ ПРОРОЧЕСТВА»
Христианская церковь традиционно рассматривалась Хри-стом как нечто такое, что должно стать исполнением ветхозавет-ных пророчеств. Один из результатов религиозных споров наших дней, однако, заключается в том, что некоторые христианские теологи — те, кто стоит на очень либеральных позициях, — по-ставили такую интерпретацию под вопрос (отчасти потому, что таким образом может быть устранено одно из главных препятст-вий в диалоге между иудеями и христианами).
Осенью 1981 года доктор Джон Павликовский из Чикаго по-бывал в Израиле и в иудейской аудитории прочитал лекцию, на-правленную против «теологии исполнения пророчества», пред-ложив вместо нее идею непрерывно развивающегося откровения. Мессианство Иисуса, по его утверждению, основывалось прежде всего на Иисусовом осознании Своего призвания.
На моей далекой родине, в Финляндии, в подобной журналь-ной статье для духовенства констатировалось, что этот «библей-ский спор является гноящейся раной на сердце матери-церкви». Автор видит проблему в самих мессианских пророчествах,
«которые играют центральную роль в Новом Завете, потому что составители Нового Завета читают Ветхий Завет как кни-гу, которая постоянно ссылается на спасение, которое ожида-ется во Христе. Вам не нужно, однако, быть крупным теоло-гом, чтобы понять, что такие соотнесения между заветами все без исключения являются надуманными и не убеждают лю-дей, мыслящих рационально».
Таким же образом он заявляет, что, «например, критические исследования Библии ставят под сомнение доктрины непорочно-го зачатия и Троицы». Эти и подобные им мысли отражаются во многих теологических трактатах. В них утверждается, что эти вопросы «были выяснены за последние двести лет» и что они яв-ляются «общим достижением постоянных и широко признанных во всем мире исследований». Один из этих ученых утверждает следующее; «Ни один исследователь Ветхого Завета не настаива-ет на том, что в 9-й и 53-й главах Исаии и в 21-м псалме говорит-ся об Иисусе». «Иудеи, — обобщает он, — не признают Иисуса Мессией. Они видят в Страдающем Рабе Господнем прежде всего израильский народ». Подобное заявление было сделано в про-должающейся международной дискуссии. Но истинно ли оно?
Конечно, никто не может утверждать, что имя Иисуса должно появляться в ветхозаветных пророчествах, чтобы они относились к Нему. Мы очень хорошо понимаем, что имел в виду Иисус, ут-верждая, что Моисей говорил о Нем. Даже после воскресения Он, «начав от Моисея, из всех пророков изъяснял им сказанное о Нем во всем Писании». Иисус действовал тем путем, который был понятен Его современникам, и все иудейские толкования от вре-мен, в которые Иисус жил на земле, до средних веков, и даже до сегодняшнего дня, основаны на том же самом методе. Именно потому, что основы «теологии исполнения пророчества» начина-ют угасать, мы попытаемся далее в этой книге поговорить о кор-нях нашей веры.
ТРАДИЦИОННАЯ ПОЗИЦИЯ ИУДАИЗМА
Концепция о Мессии совершенно недооценивалась в иудаиз-ме, оставаясь по своему развитию на уровне «ребенка, который едва-едва сделал свои первые шаги». Посещая еврейские библио-теки, среди огромных кип Торы — иудейского закона — можно лишь иногда наткнуться на тоненький томик работ о мессианских ожиданиях. Интерпретация Галахи единовластно занимает по-зицию защитника иудейской религиозной жизни, и Тора замени-ла собой библейскую идею спасения. Франц Делитц, один из наиболее опытных знатоков иудаизма своего времени, констати-ровал, что иудеи не верят больше в Мессию. Скорее, они вына-шивают общие ожидания того, что их избавление произойдет без Мессии как такового. Вместе с этим «ограниченный националь-ными рамками» иудаизм потерял свой международный харак-тер. Еврейские ученые писали о концепции Мессии только в своих апологетических работах. Прежде всего это работа рабби Давида Кимхи «Книга Завета. Полемика РаДаКа с христиана-ми» конца XII столетия и работа «Укрепление веры» , напи-санная в XVI веке рабби Исааком бен Авраамом Троки из кара-имской секты.
Иудейские надежды на Мессию в конспективной форме на-шли отражение в работах рабби Моисея бен Маймона, о котором было сказано: «От Моше до Моше не было такого, как Моше».
В своей книге «Декреты царей» он изложил в сжатой форме все, что хотел сказать о Мессии, уложившись при этом в шесть страниц текста: Мессия-Царь будет прежде всего учителем Торы. Он восстановит строгое название Закона Моисеева и учредит свои собственные законы, которые заставит соблюдать. Прежде всего он установит milhemet mitsvah — борьбу декретов, и только затем ниспровержение господствующих сил, и он также воздвиг-нет храм.
Упоминая Иисуса, рабби Моисей бен Маймон говорит уважи-тельно, используя Его полное имя: Yeshua — Спаситель . Со-гласно средневековому клеветническому трактату Toldoth Yeshu, буквы более короткого и наиболее часто используемого имени Yeshu являются аббревиатурой фразы: «Да будет имя его и па-мять о нем стерты». Рабби Моисей бен Маймон в своем памфлете констатирует, что «Иисус Назарянин, который появился для того, чтобы стать Мессией, был предан смерти по приказу Великой Синагоги», а также что «учения Иисуса Назарянина и Мухамме-да, пришедшего после него, были попытками сделать прямыми пути Мессии-Царя, возродить и объединить весь мир, чтобы он мог служить Богу». Эта благосклонная ссылка наводит на воспо-минания о словах Иосефа Клаузнера из его книги «Иисус из На-зарета». Для него Иисус был подобен «пионеру» Царства Божье-го.
Джеймс Парке констатирует в своей книге «Конфликт между церковью и синагогой» :
«Перед разрушением Иерусалима первые христиане бежали к восточному берегу реки Иордан, а фарисеи — к городу Ям-ния , вот почему в отсутствие храма иудейский народ имел только Тору как основание для своего духовного существова-ния».
Окончательно они разочаровались, когда рабби Акива про-возгласил Симона Бар-Кохбу Мессией. Последующее военное бедствие полностью отдалило их от размышлений о Мессии и привело к упрощенному иудаизму (halakha Judaism), в котором своды иудейских законов стали аксиоматическими (не требую-щими доказательств). Мы увидим, однако, что ранние источники Синагоги говорят довольно много о Мессии, ссылаясь на даже еще большее количество фактов, чем христианская церковь.
Только в конце последнего столетия интерес к Мессии снова стал возрастать. С тех пор этот вопрос изучался такими еврей-скими писателями, как Лео Бек, К.Г. Монтефиоре, Мартин Бу-бер, Гершом Шолем, Иосеф Клаузнер, Давид Флюссер, Шалом Бен-Хорин, и другими, менее известными. Прежние предубежде-ния ослабли до такой степени, что лекции по Новому Завету те-перь читаются в Иерусалимском университете и избранные фрагменты его даже преподаются в школах.
ХРИСТИАНСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
ИУДЕЙСКИХ ИСТОЧНИКОВ
В первые десятилетия нашего века в христианских кругах возник неожиданный интерес к раввинистической литературе. Это привело к появлению многих выдающихся работ, отражаю-щих иудейское основание концепции о Мессии. Наиболее из-вестными из них являются работы Гуго Грессмана, Мориса Зо-беля, С. Мовинкеля, Эугена Хуна и Л. Дурра. Эти и подобные им исследования, заложившие основание для книг Иосефа Клаузне-ра, делают попытку объяснить мессианские ожидания с истори-ко-критических позиций, что приводит к потере их явно выра-женной религиозной сущности.
Особенный иудейский характер мессианской концепции был, возможно, наиболее глубоко понят в XIX столетии Альфредом Эдершаймом и Е.Ф. Хенгстенбергом, а в настоящее время, на-пример, Гостой Линдескогом. Обобщенное представление месси-анских пророчеств знаменитым Францем Делитцем, упомянутым выше, также не имеет себе равных. Мы могли бы сказать, что столетие назад христианские теологи принимали раввинистиче-ские источники более серьезно, чем в наше время.
Достойны упоминания те христианские апологеты, целью ко-торых была защита своей веры и которые использовали равви-нистическую литературу: Александр МакКаул, А. Лукин Уилья-ме и Бернард Пик. Доктор МакКаул сравнивает доктрины Талму-да и Нового Завета. Его книги появились в Англии, Германии и даже упомянуты в рукописи РаШИ . А.Лукин Уильяме отвечал Троки на его работу «Укрепление веры» в своей работе, вступле-ние к которой было написано Штраком (Strack).
Стоит познакомиться с этой обширной работой, которая при-зывает людей к исследованию корней концепции о Мессии. Это историко-критическое исследование пытается совершить подкоп под специфический мессианский характер Библии, обосновывая это тем, что подобные надежды на спасение существуют и среди других народов. Иудейские писатели в результате своего истори-ческого разочарования склонны отрицать Мессию, и большая часть современных ученых склонна ограничивать мессианские ожидания несколькими библейскими пророчествами, на которых эти ожидания, по их мнению, могут основываться.
НАШЕ ОБЩЕЕ НАСЛЕДИЕ
Мы часто забываем, что как иудеи, так и христиане имеют одинаковую экзегетическую исходную точку для исследования Библии.
В иудейском молитвеннике Сидур имеется большой раздел прекрасных утренних молитв. Он включает в себя раздел «Три-надцать принципов веры», который должен повторяться каждый день. В нем мы читаем следующее:
• статья 6: «Я твердо верую, что все слова пророков ис-тинны»;
• статья 7: «Я твердо верую, что пророчества нашего учителя Моисея, мир ему, истинны и что он был от-цом всех пророков — как предшествующих ему, так и тех, кто последовал за ним»;
• статья 12: «Я твердо верую в пришествие Мессии, и, хотя он медлит, я буду постоянно ждать его пришест-вия»;
• статья 13: «Я твердо верую в то, что произойдет вос-кресение из мертвых, когда это будет угодно Создате-лю, да будет благословенно имя Его».
Каждый член иудейской общины обязан принимать эти слова, составленные известным Моисеем бен Маймоном (1135-1204). Они напоминают слова в Евангелии от Луки и в Деяниях Апо-столов, согласно которым христианские истины основаны на пророчествах, которые записаны «в Законе Моисеевом и в Про-роках и в Псалмах». Эта мессианская интерпретация не является «искусственной связкой». Все это поднимает вопрос о том, что для пролития света на корни нашей христологии следует исполь-зовать и другие источники. С научной точки зрения могут быть оправданы мессианские интерпретации тех фрагментов Ветхого Завета, в которых иудейские комментарии — древние и обычно одобряемые Ветхим Заветом — содержат мессианскую концеп-цию, и те интерпретации, которые Новый Завет считает мессиан-скими. Чем старше традиция интерпретации, тем больший отно-сительный вес может быть приписан источнику как первоначаль-ному истолкователю мессианской концепции.
Конечно, у нас должна появиться мысль о том, что Новый За-вет говорит о «тайне Христовой» . Связанная с этим мессианская тайна является исторической и «всеобъемлющей», и ее мирские и духовные черты не должны затушевываться. Это становится осо-бенно очевидным из старинных иудейских источников.
Может быть, изучение духовного феномена с использованием только лишь историко-критического подхода невозможно. Гово-рят, что когда на голову Исаака Ньютона упало яблоко, он от-крыл закон всемирного тяготения. Если мы разрежем это яблоко на кусочки, то внутри него мы не найдем закона тяготения, точно так же, как ни один хирург не нашел бы этого закона в голове Ньютона: он был «где-то между яблоком и головой». Духовные феномены невозможно проанализировать, разобрав на кусочки. Их нужно рассматривать изнутри. Это относится также и к мес-сианской тайне.
Если мы изучаем Библию и раввинистическую литературу внимательно, то напрасно будет удивляться обилию мессианских интерпретаций в ранних работах, которые нам известны. Старая еврейская поговорка гласит: «Я не искал и потому не находил. Затем я начал искать и нашел!» Или еще одна поговорка: «Когда мы открываем ладонь нашей руки, две другие ладони по-прежнему скрыты [за нею]». Другими словами, когда мы рас-сматриваем какой-то спорный вопрос или проблему, за ней суще-ствует две новых проблемы, которые мы не можем увидеть и по-нять, не рассмотрев первой. Талмуд совершенно недвусмысленно констатирует: «Все пророки пророчествовали только о дне Мес-сии» .
ВЫБОР ПРАВИЛЬНОГО
МЕТОДА ИССЛЕДОВАНИЯ
Как правильно описать мессианскую тайну? Как найти тот самый голос — ipsissima vox, — который истолкует Библию в духе самой же Библии? Обычно мы ожидаем истинной учености для того, чтобы вести научные наблюдения предопределенными методами. Это правда, что многие из так называемых «мессиан-ских пророчеств», на которые ссылается Новый Завет, могут быть интерпретированы в контексте ранних стадий истории Из-раиля, и — с научной точки зрения — этот «исторический фон» является единственной допустимой и правильной моделью ин-терпретации, которая имеет какое-то отношение к рассматривае-мому вопросу. Тем не менее, составители Нового Завета пони-мают тексты «пророчески» и дают им хрис-тологическую интер-претацию. Это значит, что они не использовали «историко-критические» или строго научные методы, что хотелось бы ви-деть современным теологам, потому что сегодняшняя критика таких методов интерпретации является искусственной. Таким образом, мы должны спросить себя: отражает ли новозаветный «доисторический» подход основные характеристики мессианской интерпретации так, как это казалось в древние времена? И если это так, то современный критик должен найти методы, которые вскроют полный смысл и внутреннюю закономерность исследуе-мого им предмета, причем с той же очевидностью, которая суще-ствовала во времена его зарождения. Если до сих пор это не дало результата, то самое время поискать более подходящий метод для изучения этого вопроса.
Нам следует определить различие между проповедованием (и теологическими исследованиями) как явлением, суть которого состоит в стремлении теологии найти то значение каждого биб-лейского слова, которое оно имело в те времена, когда оно было написано, и тем, что современный человек может почерпнуть из этого. Надо сказать, что для понимания основ христологии Ново-го Завета историко-критические исследования оказались безре-зультатными или малоэффективными. Вот почему необходимо найти «инструменты», при помощи которых можно было бы бо-лее глубоко проникнуть в корни мессианской идеи.
Едва ли мы должны искать философский камень для решения всех этих проблем, но существуют три фактора, которые помогут нам подойти к самому «сердцу» нашей задачи:
1. Нам нужно определить, какие модели мышления и пред-ставления преобладали в период между написанием Вет-хого и Нового Заветов, т.е. нужно как бы исследовать то «горнило», в котором было «выплавлено» христианство.
2. Аналогичным образом должна быть решена такая про-блема: как предмет, находящийся вне области «фунда-ментальных наук», может сохранить свою внутреннюю целостность, не совершая насилия по отношению к ис-тинным намерениям людей, его изучающих.
3. Более того, при выборе метода исследований мы всегда должны представлять, какие источники могут пролить максимальный свет на способы мышления, характерные для исследуемого периода.
РАЗЛИЧИЯ МЕЖДУ СОВРЕМЕННЫМ И БИБЛЕЙСКИМ ОБРАЗАМИ МЫШЛЕНИЯ
Хорошо известный еврейский писатель Шалом Бен-Хорин в одной из своих книг описывает существенные различия между греческой ученостью и библейским мышлением. Греческий мир стремился к тому, чтобы найти типовые правила. Метод, который применялся от Аристотеля до Гегеля: отдельные факты обобща-лись и подгонялись под предварительно сформированные мнения (правила). Еврейское же мышление, напротив, следует от дета-лей к правилам— от конкретных наблюдений к идеям. Таким об-разом, Библия не содержит ни догмы, ни системы как таковой. Скорее, она преследует две основные цели: изложение фактов и раскрытие предписаний Закона как руководство в жизни. Пяти-книжие Моисееве, Псалмы и Пророки снова и снова рассказыва-ют о великих деяниях Божьих. Таким образом, исторические факты сохраняются неизменными, хотя их интерпретация и при-нимает новую окраску в соответствии с потребностями каждого конкретного поколения. Ничего из того, о чем говорит Священ-ный Закон в своих заповедях, не подвержено влиянию моды. Вместо греческой любви к системе Библия являет собой пример ассоциативного мышления, в котором каждая отдельная деталь самым непосредственным образом относится к целому, но при этом все части независимы друг от друга. Этот же самый ассо-циативный принцип легко просматривается во всей раввинисти-ческой литературе вплоть до нашего времени. Недавно Новый Завет — как в иудейских, так и в христианских кругах — также рассматривался как своеобразная разновидность Мидраша, как творение, предназначенное для выборочного проповедования в синагогах, при рассмотрении библейских законов в иудейской интерпретации. Фундаментальной для такого подхода является аксиома о том, что каждая деталь откровения Божьего — Торы — должна быть раскрыта и объяснена как в связи с предметом дис-куссии, так и сама по себе, потому что Слово Божье никогда не теряло своего «буквального смысла». Более того, каждый аргу-мент должен быть подтвержден словом из Писания, потому что мнения людей сами по себе не представляют никакой ценности.
Мидраш, связывая между собой библейские фрагменты, часто повторяет арамейскую поговорку: «На be-ha tali» — «Это зави-сит». Время от времени нам снова говорят о том, что какой-то мудрец утверждает что-то, ссылаясь на другого мудреца. Как это написано, va-gomer... (и т.д...) Таким образом, дается не более чем несколько первых слов библейской цитаты, и читатель, знающий Писания наизусть, декламирует остаток фразы про себя. Такой способ использования Ветхого Завета дает возможность наиболее полно охватить его и предотвращает философские рассуждения на посторонние темы.
Даже короткий Мидраш может содержать сотни ветхозавет-ных цитат и имена сотен рабби. Таким образом, общее представ-ление связывается с историей и традицией синагоги. Мы можем видеть тот же самый принцип в Новом Завете, который, по тексту Нестле, содержит 993 отдельные ссылки на Ветхий Завет.
Вдобавок к «ассоциативному принципу», Древняя Синагога использует различные выражения, которые, кроме ее собствен-ной литературы, появляются только в Новом Завете. Так назы-ваемые middoth, или «меры» — способы интерпретации, которых существует 7, 13, 32 или даже 70, — помогают в проверке внут-ренних соединений текста. Рассмотрение «буквального смысла» — peshat. «Намек» или «кавычки» — remez. «Проповеди» или «духовный смысл» — drashah. И «тайна» — sod. Эти четыре ев-рейских слова образуют мнемонику PaRDeS, или «paradise» (то есть «рай», которому часто уподобляется Библия).
Как в учении Иисуса, так и у апостола Павла мы повсюду на-ходим такие стилистические конструкции, как al tiqra — «читай не так, но так», tartei mashma — «слово имеет другое значение», muqdam umeuhar — «упоминаемое ранее и потом», а также изме-нение корней слова и различные выражения, которые распро-странены в Мидраше. Все они свойственны еврейскому образу мышления.
Никакое серьезное изучение Нового или Ветхого Заветов не может проводиться без учета специфических особенностей ев-рейского образа мышления и особенностей земли, из которой произошли оба эти Завета.
РАЗЛИЧИЕ МЕЖДУ ЕСТЕСТВЕННЫМИ И ГУМАНИТАРНЫМИ НАУКАМИ
Предполагается, что методы исследования, которые исполь-зуются естественными и гуманитарными науками, должны фун-даментально отличаться друг от друга. Изучение религии, этики или, например, эстетики часто должно включать в себя повество-вательную интерпретацию. Изучение метода отличается от номо-тетики, nomothetic, или поиска общих законов (греческое nomos) и идеографики, idiographic, — науки об индивидуумах.
Аристотель создал топику (topica — от «topos» — «место»), согласно которой в риторике и изучении юридических проблем философы пытаются найти лейтмотив. Позже это было развито Джованни Батиста Вико, которого считают основателем истории философии. По этой причине гуманитарные науки должны учи-тывать все «поле человеческого мышления» и помещать основ-ные аспекты на должное место. Только на этой более широкой, я бы сказал, «топографической» базе для сравнения может быть рассмотрена [и постигнута] значимость общей картины. Теология — одна из этих «идеографических» дисциплин, которые мы должны изучать в свете их собственных частных законов. Если эта их теологическая «автономия» не принимается во внимание, то весь объект исследований будет искажен.
Для того чтобы понять, насколько фундаментальным является
этот вопрос, имеет смысл рассмотреть, как Иехезкель Кауф-ман (Yehezkel Koifman) определяет состояние современной тео-логии. В своем четырехтомнике «История израильской веры, от древних времен до конца Второго Храма» он описывает, как из-раильский народ обрел свое собственное, характерное только ему духовное откровение, которое не поддается анализу при помощи обычного исторического критицизма. Нельзя, например, поду-мать, что израильская религия произошла от ханаанского культа, который был уничтожен Израилем, потому что на тех территори-ях, где этот культ сохранился, не возникло никакой соответст-вующей религии откровения. Профессор Кауфман утверждает, что:
«Библейские исследования в наши дни столкнулись с доволь-но странной ситуацией. Это связано с “доминантным мето-дом”, хотя никто не знает точно, почему этот метод “преобла-дает” над исследованием. В гуманитарных науках иногда происходит так, что какой-нибудь постулат или догмат, пер-воначально основанный на каких-то исходных аксиомах, про-должает свое как бы “искусственное” существование даже после того, как эти аксиомы опровергаются. В наше время та-кое происходит также и в библейских исследованиях... Кри-тические доказательства Вельхаузена и других либералов оп-ровергнуты давным-давно... Тем временем эти аксиомы, одна за другой, были отвергнуты... и главные представители этой школы были вынуждены признать, что по большей части их доказательства уже не могут выдержать критики. Но они все еще не отказываются от своих выводов, особенно в той их части, которая относится к литературному критицизму...»
Профессор Кауфман утверждает, что «историческая правда проступает в Библии в значительно большей мере, чем это при-знается в школе Вельхаузена». В отношении Пятикнижия он го-ворит:
«Сегодня может быть показано, что даже если это собрано после жизни Моисея, использованные для этого исходные мате-риалы являются очень древними, не только “местами” или “в ос-новном”, но полностью — по своему содержанию, языку, по ка-ждой своей букве».
По этой причине исследователь должен распространять свое критическое отношение также и на критические исследования.
МЕТОД И ВЫБОР ПОДХОДЯЩИХ
ИСТОЧНИКОВ
Еврейские традиции содержат множество историй о мудрых юношах из Иерусалима. Однажды кто-то спросил у одного из них, как пройти к такой-то деревне. Юноша ответил: «Какую до-рогу вы предпочитаете — короткую длинную или длинную ко-роткую?» Короткая дорога может содержать такие препятствия, которые потребуют много времени на их преодоление или дви-жения в обход. И, таким образом, дорога, которая на первый взгляд кажется длинной, может в конечном итоге оказаться более короткой — т.е. потребовать меньше времени на ее преодоление. Таким образом предыдущее введение с информацией относи-тельно метода послужило ключом к тому, что следует за этим. В попытке найти корни нашей христианской веры будет важно, имея дело с Ветхим и Новым Заветами, выбирать источники, ко-торые как можно раньше обрисуют способ мышления людей, ко-торые попадут в поле нашего внимания, и то, как они понимали Библию. Выбор подходящих источников (исходных материалов) также является частью исследований.
Несмотря на то, что мессианская концепция в иудаизме в на-ши дни «вошла в немилость», в начале нашей эры она еще имела центральное значение. Основа иудейского законодательства, Талмуд, который был составлен в течение трех столетий, где-то в районе 200-го года, и включает в себя 60 отдельных трактатов в 13 толстых томах, просто констатирует, что «все пророки проро-чествовали ни о чем ином, кроме как о днях Мессии». «Мир был создан ни для кого другого, как только для Мессии». Эти заяв-ления закладывают основание для дискуссии между иудаизмом и христианством.
В годы своего создания Талмуд подвергся собственной внут-ренней цензуре. Его знатоки сознательно избегали говорить о христианской вере и определенных «болезненных», если можно так выразиться, мессианских пророчествах. Вдобавок к этому, католическая церковь в средние века оказывала давление на иу-деев, заставляя их изъять некоторые разделы Талмуда, которые с христианской точки зрения казались оскорбительными, и они были объединены в другую книгу, которую я также имею. Это «двойное молчание», как его иногда характеризуют ученые, и «двойная цензура» привели к тому, что христианская церковь очень редко получала какую-нибудь помощь от иудеев в иссле-довании собственных корней.
В основной части книги мы обсудим время происхождения и значение различных исходных текстов. Даже на этой стадии, од-нако, стоит принять во внимание два первичных источника: Мидраш и Таргумы , которые не были подвергнуты такой стро-гой цензуре, как Талмуд.
МИДРАШ, или «истолкование», — литература, использую-щаяся для проповедования в синагогах, которая следует опреде-ленной, иногда очень строго определенной форме, датируется по своим старейшим разделам вторым столетием по Р.Х., хотя свою окончательную форму она обрела в V или VI столетии. Цензура, характерная для синагоги, не просматривается в Мидрашах, и их традиции часто уходят корнями во времена, предшествующие Христу. Вдобавок существуют другие тридцать или около этого Мидрашей, которые также в той или иной мере проливают свет на мессианскую концепцию .
ТАРГУМЫ — это переводы Ветхого Завета на арамейский язык с пояснениями. Они также поддерживают иудейских толко-вателей Торы. Талмуд констатирует, что «вся Тора целиком и полностью написана на еврейском языке, но кое-что из Таргума также входит в нее» . Только Таргум Онкелоса получил офици-альное одобрение синагоги. Он содержит пояснительные мате-риалы ко всему Пятикнижию Моисееву и датируется вторым столетием по Р.Х. Таргумы, связанные с именем Ионатана бен Узиэля, были написаны позже на базе традиций, которые переда-вались из поколения в поколение, хотя сам Ионатан жил во вре-мена, очень недалекие от времен Иисуса. Таргум содержит также материалы, которые, по некоторым сведениям, датируются II столетием до Р.Х.
Точно так же, как в Мидрашах, рука цензора не бросается в глаза в Таргумах. Это иллюстрируется еще и тем фактом, что, в соответствии с проведенным подсчетом, 72 фрагмента Ветхого Завета объясняются в Таргумах как имеющие отношение к Мес-сии.
Более, чем в других Таргумах, традиции, ассоциирующиеся с именем Ионатана, придают большое значение мессианской кон-цепции, и по этой причине мы опишем его в свете Талмуда.
Ионатан был величайшим учеником старейшины Хиллела до разрушения Храма. По результатам одного из проведенных под-счетов известно, что Хиллел имел 80 учеников:
«сорок из них добились того, что Святой Дух сошел на них, как на Моисея. Тридцать — того, что солнце стояло у них над головою, как во времена Иисуса сына Навина; 20 были ничем не выдающимися людьми; но величайшим из них был Иона-тан бен Узиэль и наименьшим Иоханан бен Заккай... И да со-хранится это в памяти, что последний был создателем возро-ждения Торы в Ямнии сразу же после разрушения Храма».
Ионатан переводил пророков на арамейский, сопровождая свои переводы короткими пояснениями. Его работа, конечно же, вызывала противодействие со стороны знатоков Писания того времени, потому что они чувствовали, что таким образом будет забыт древнееврейский оригинал. Но, по его собственным сло-вам, Ионатан шел вперед так, чтобы доктринальные диспуты не умножались в Израиле. Примечательно, что синагога приняла работу Онкелоса, даже несмотря на то, что он был новообращен-ным. Специфический акцент Ионатана на мессианстве был одной из причин, по которой его перевод не был принят.
Ранние мессианские ожидания среди иудеев также существу-ют в литературе, которую называют Зохар (сияние) и которая обычно ассоциируется с именем Шимона бен Иохая, известным со II столетия. Эта понятная лишь посвященным арамейская ра-бота, содержащая тысячи страниц, которая основывается на Пя-тикнижии и рассматривает существование Божье, получила все-общее одобрение, наряду с Талмудом, как в восточных, так и в западных академиях. Хотя она обрела письменную форму только в VII — IX столетиях, она отражает ранние традиции. Она со-держит, например, прообразы страдающего Мессии, Триединства и Мессии как Сына Божьего, происхождение которых трудно от-следить. Зохар может рассматриваться также как литература, принадлежащая к еврейским «нормативным» источникам.
Поскольку речь идет о наших исходных материалах, имеет смысл также сослаться на средневековые еврейские истолкова-ния, поскольку некоторые рабби — такие, как наиболее извест-ный толкователь иудаизма РаШИ , часто ссылались на Мидра-ши и Таргумы. Таким же образом рукописи Мертвого моря и древняя еврейская литература могут дать некоторую дополни-тельную поддержку при обсуждении наших материалов.
В наши дни все больше и больше значения придается тому факту, что при изучении как Ветхого, так и Нового Заветов эти источники являются необходимыми. Это подтверждается такими современными исследователями, как Джон Бовкер, С.Х.Леви, Да-вид Дауб и В.Д.Дейвис, равно как и учеными прошлых времен Г.Л.Штраком и Б.Пиком.
В своих поисках корней христианской веры мы увидим, что ступили на странную и незнакомую почву. И тем не менее мы на верном пути. Если кто-нибудь хочет познакомиться с китайским мышлением — ему следует предпринять поездку на Дальний Восток. Иногда для того, чтобы докопаться до сути проблемы, требуется чуть ли не мастерство тайного агента. Однако по пути будут сделаны многие восхитительные и совершенно очаровы-вающие наблюдения — наблюдения, которые послужат только укреплению нашей веры.
На моей книжной полке есть один из самых лучших приме-ров, иллюстрирующих поиски собственных корней. Однажды в Израиле я имел возможность купить в одном еврейском христи-анском поместье книгу, выпущенную в 1609 году, в Хелмштад-те. Ее автор — еврейский ученый Кристианум Герсон — упоми-нает о том, как он купил за восемь шиллингов у одной бедст-вующей христианки Новый Завет в переводе Мартина Лютера. С двумя своими двоюродными братьями Герсон начал изучать его, пытаясь понять, как эта «огромная ошибка» могла завоевать сердца сотен тысяч людей. Евангельская весть потрясла его столь сильно, что он вынужден был продолжить чтение Евангелия в одиночестве, тайно. Он сравнил эту весть с тем, что говорится в Ветхом Завете, и со своими собственными иудейскими источни-ками и таким образом через это «написанное слово» пришел к личной вере в Иисуса.
Поначалу его друзья и семья отвергли его. Описывая это, он пользуется словами из псалма: «Ибо отец мой и мать моя остави-ли меня, но Господь примет меня» (Пс. 26:10). Вскоре, однако, жена и дети последовали по его стопам. Для того чтобы объяс-нить своим друзьям причину решения, он написал 700-страничный трактат по христианской вере, в котором сравнивал учение Нового Завета и Талмуд. Хотя Герсон сравнивает корни христианства прежде всего с Ветхим Заветом, сотни цитат из Талмуда и десятки ссылок на Мидраши, которые он использует в своей работе, дают ощущение того, что они являются корнями христианской веры.
Мартин Лютер сказал в свое время: «Christus universae scripturae scopus est», что в вольном переводе звучит так:
«Христос является истинной перспективой всех писаний». Вся книга «корней» основана на этом.