Министерство cвязи и массовых коммуникаций РФ совместно с компанией Майкрософт при поддержке информационного агентства ИТАР-ТАСС объявили о запуске онлайн проекта «Хроника Победы: 1941-1945 гг.». К 65-летию Победы граждане России смогут познакомиться с уникальными архивными материалами на сайте pobeda-info.ru.

Дневник блокадницы Ангелины Ефремовны Крупновой-Шамовой найден в Санкт-Петербурге на свалке неподалеку от дома № 56 по улице Савушкина. Обнаружившие его пенсионеры передали уникальный документ в редакцию «Новой газеты». В тетради в клетку — блокадная история Ангелины Ефремовны Крупновой-Шамовой.

Поезд шел долго. Мне кажется, суток двое-трое. В первую ночь нас бомбили на выезде из Вологды, где-то между Вологдой и Галичем. Эту ночь я помню очень хорошо, очень страшно было, страшнее, чем когда меня первый раз ранило. В Свердловске в госпитале я была до конца декабря. Значит, в общем я в госпитале пробыла с 26 октября где-то до 30 декабря. И 30 декабря меня выписали в распределительный эвакопункт, или как там это называлось, Свердловска. Я пришла, сдала свои документы и сидела в коридоре, ждала. И тут ко мне подошел очень пожилой человек в военной форме и спросил меня, что я здесь делаю. Я говорю: жду, что мне скажут. Он мне сказал: «Экс нострис?» (Ex nostris (лат.) – «Из наших». – М.Г.). Я сказала: «Чего?» Он сказал: «Из наших?» Я сказала: «Из каких?» Тогда он сказал: «Ты еврейка?» Я говорю: «Да». Это единственное, что я поняла. Тогда он достал блокнотик и говорит: «Ну-ка, скажи мне фамилию». Я сказала. Потом он меня спросил: «А вообще ты откуда?» Я говорю: «Из Ленинграда». Он мне сказал: «А у меня дочка и сын в Ленинграде». Кто он и что он, ничего не сказал. «А где твои родители?» Я говорю: «Про папу не знаю. А мама в Алжире». Он сказал: «Какой Алжир?» Я говорю: «Акмолинский лагерь жен изменников родины». Я очень хорошо помню, как на него посмотрела, пристально очень, а сама думаю, что он сейчас мне скажет. Может, он сейчас меня пристрелит, а может, нет. И вот я ему говорю: «Акмолинский. Лагерь, – вот таким рапортующим голосом. – Жен. Изменников. Родины». Он сказал: «Ага» – и ушел. Потом вернулся, почти сразу, и сказал: «Сиди здесь и никуда не уходи». Пришел еще, наверное, через полчаса и сказал: «Пойдем». Я говорю: «Куда?» А он говорит: «А ты теперь моя подчиненная, медсестра военно-санитарного поезда 122. Я твой начальник Дорфман Владимир Ефремович. Будешь обращаться ко мне “товарищ начальник”, но изредка можешь называть Владимиром Ефремовичем. Все». 

Читать далее

«Правда одна. Нет двух правд. Трудно жить без правды либо с осколками, частицами правды, с обрубленной, подстриженной правдой. Часть правды – это не правда».

                                        В. Гроссман

Правду, только правду, ничего кроме правды! Предки наши нашли в себе мужество встать в полный рост под пулями, принять бой страшный, смертельный. А потому и мы должны быть мужественными, чтобы знать правду. Не надо же прятать голову под крыло, по отношению к тем, павшим, это было бы предательством. Ведь бой был принят и во имя правды тоже. И если нужно мы примем свой маленький бой, чтобы правду о той войне не забыли. Ведь без правды нет свободы... Вот что написал В. Астафьев: «Мы как-то умудрились не без помощи исторической науки сочинить «другую войну». Во всяком случае, к тому, что написано о войне, за исключением нескольких книг, я как солдат никакого отношения не имею».

4583 просмотров

Парад Победы 1945 в Москве (2) Victory Parade Siegesparade 阅兵典礼

4797 просмотров

Парад Победы 1945 в Москве (1) Victory Parade Siegesparade 阅兵典礼

Блокада Ленинграда длилась с 8 сентября 1941 года по 27 января 1944 года — 872 дня. К началу блокады в городе имелись лишь недостаточные по объёму запасы продовольствия и топлива. Единственным путём сообщения с блокадным Ленинградом оставалось Ладожское озеро, находящееся в пределах досягаемости артиллерии осаждающих. Пропускная способность этой транспортной артерии была несоответствующей потребностям города. Начавшийся в городе голод, усугублённый проблемами с отоплением и транспортом, привёл к сотням тысяч смертей среди жителей. По разным оценкам за годы блокады погибло от 300 тыс. до 1,5 млн человек. На Нюрнбергском процессе фигурировало число 632 тысячи человек. Только 3 % из них погибли от бомбёжек и артобстрелов, остальные 97 % умерли от голода. Фотографии ленинградки С.И. Петровой, пережившей блокаду. Сделаны в мае 1941 года, в мае 1942 года и в октябре 1942 года соответственно:

Победа... Скупые на эмоции строки повествуют нам о том, что подписание Акта о безоговорочной капитуляции состоялось 8 мая в предместье Берлина – Карлсхорсте. С немецкой стороны его подписали: генерал-фельдмаршал Вильгельм Кейтель, адмирал флота Ганс-Георг фон Фридебур, генерал-полковник авиации Ганс-Юрген Штумпф; со стороны стран-победителей – маршал Советского Союза Г. Жуков, главный маршал авиации командования союзников А. Теддер. В 22 часа 43 минуты по европейскому (0 часов 43 минуты по московскому уже 9 мая) времени подписание акта было завершено. В эту ночь Юрий Левитан объявили эту радостную новость жителям СССР: "Поздравляю вас с победоносным завершением Великой Отечественной войны. Вечная слава героям, павшим в боях за свободу и независимость нашей Родины!". Так вот все - слезы, смерть, голод, отступления, разрушенные города и села, концлагеря, ожидание и труд в тылу - уложились в Вечную память, в память о войне. Но как же все ждали эту Победу!!! Даже спустя 30-40 лет праздник Победы был чем-то необычным и искренним, сейчас же он стал грустным и к сожалению слишком официальным и бездушным. Неужели еще лет пять и все? Все и не будет памяти, не будет нашего Дня Победы, парадов, цветов, слез у Вечного огня? Так не должно быть, хотя бы до тех пор пока живо поколение тех, кто еще застал фронтовиков и кто знает от них, что такое была эта Великая война с фашизмом... Мы не должны забывать их подвиг!

Ольга Берггольц... В годы Отечественной войны  в осажденном немцами Ленинграде она ежедневно работала на радио, что само по себе было огромным человеческим подвигом. Голос ее был голосом совести и мужества – голосом самого Ленинграда. Говорят, что по ее голосу люди определяли, жив ли город, свободен ли, не прорвали ли немцы Блокаду... "…

«Все для фронта! Все для победы!» - лозунг, который был провозглашен перед лицом смертельной опасности, поднимал миллионы патриотов на самоотверженный труд. На смену уходящим на фронт мужьям приходили в цеха и в поле их жены, матери и сестры.

Стихи очень тронули мое сердце, жаль нет автора, но в инете предполагается, что автор стихов Э. Асадов.
ИХ расстреляли на рассвете,
Когда еще белела мгла.
Там были женщины и дети
И эта девочка была.
Сперва велели им раздеться
И встать затем ко рву спиной,
Но прозвучал вдруг голос детский
Наивный, чистый и живой:
"Чулочки тоже снять мне, дядя?"
Не осуждая, не браня,
Смотрели, прямо в душу глядя,
Трехлетней девочки глаза.
"Чулочки тоже" - и смятеньем на миг эсесовец объят
Рука сама собой с волненьем вдруг опускает автомат.
Он словно скован взглядом синим, и кажется он в землю врос,
"Глаза, как у моей дочурки" - в смятенье сильном произнес
Охвачен он невольно дрожью,
Проснулась в ужасе душа.
Нет, он убить ее не может,
Но дал он очередь спеша.
Упала девочка в чулочках…
Снять не успела, не смогла.
Солдат, солдат, что если б дочка
Вот здесь, вот так твоя легла?...
Ведь это маленькое сердце
Пробито пулею твоей…
Ты Человек, не просто немец
Или ты зверь среди людей?...
Шагал эсэсовец угрюмо,
С земли не поднимая глаз,
Впервые может эта дума
В мозгу отравленном зажглась.
И всюду взгляд струится синий,
И всюду слышится опять,
И не забудется поныне:
Чулочки, дядя, тоже снять?"

«ФОМА»: Подальше от общества победителей

Дом инвалидов работал на Валааме с 1950 по 1984 годы. Туристы, которые бывали на острове в советское время, даже не подозревали, что буквально рядом с ними, в некоторых монастырских помещениях, фактически в изоляции содержатся люди — ветераны войны. Большинство из них — с тяжелейшими ранениями. Многие без рук и без ног. Их привезли сюда насильственно, фактически сослали — чтобы никто не мог увидеть. Слишком плохо они вписывались в общество победителей. В 1970-х сюда каким-то образом смог попасть художник Геннадий Добров. Он сделал несколько портретов. Это одно из немногих свидетельств того, что здесь происходило. Искалеченные войной, инвалиды день за днем умирали на Валааме от тоски и бессилия.