Александр Божьев: "В России необоснованная смертность достигла высокого уровня. Так, например, при дорожно-транспортных происшествиях она значительно превышает аналогичные показатели в других странах".
По официальным данным на дорогах России в год погибает 26,5 тысяч граждан. По данным страховых компаний эта цифра в несколько раз больше.

"В настоящее время одной из важнейших социальных и государственных проблем является снижение необоснованной смертности при чрезвычайных ситуациях, вызванных стихийными бедствиями, антропогенными катастрофами, террористическими актами. Под необоснованной смертностью понимаются смертельные исходы пострадавших, не получивших своевременную адекватную медицинскую помощь. На догоспитальном этапе она возникает на месте происшествия или во время транспортировки — из-за отсутствия, запоздалого, ошибочного или неполного оказания медицинской
помощи. На госпитальном этапе причиной ее являются тяжелые осложнения у пострадавших. Необоснованная смертность также обусловлена преждевременным угасанием жизненных сил, функциональных и телесных возможностей вследствие патологического воздействия факторов внешней среды, особенностей экологии, экономики, социальных болезней — алкоголизма, наркомании, токсикомании, дефектов питания и др.
В России необоснованная смертность достигла высокого уровня. Так, например, при дорожно-транспортных происшествиях она значительно превышает аналогичные показатели в других странах'.
Подробнее см. ниже Вложение 5151873_medicinskaya_pomosch_aleksandr_bozhiev_i_soavt.pdf

Медицинская справка форма № 003-В/у к управлению транспортным средством.


От кого: tezis@kubanesth.ru
Кому: Божьев А.А. bozhiev@mail.ru
Saturday, March 4, 2017 12:17 PM +03:00 from Прием публикаций kubanesth.ru <tezis@kubanesth.ru>:
Настоящим сообщением подтверждаем, что файл Вашей публикации получен оргкомитетом конференции и обрабатывается.
С уважением,
Григорьев Сергей Валентинович,
оргкомитет

28.02.2017 8:54, Александр Божьев пишет:
От кого: Божьев А.А. bozhiev@mail.ru
Кому: tezis@kubanesth.ru
Дата: Понедельник, 27 февраля 2017
Тема: 2017.
Направляю для публикации в Материалах XIV конференции 2017 г. Тезисы “... "
С уважением А.А.Божьев


Сталин и КОРРУПЦИЯ


А. А. Громыко о Сталине
На конференции в Тегеране Сталин действовал решительно, чтобы побудить союзников открыть второй фронт на западе Европы не позднее мая 1944 года. Об этом должен знать весь мир. Эта страница в историю вписана прочно.
Справедливость требует отметить, что Сталин не скрывал своего расположения к Рузвельту, что нельзя было сказать о его отношении к английскому премьеру. В какой-то степени это объяснялось сочувствием к Рузвельту ввиду его болезни. Однако я и другие советские товарищи были убеждены и имели на то основание в том, что более важную роль в формировании такого отношения играло известное различие в политических позициях Рузвельта и Черчилля. Не помню случая, чтобы Сталин прослушал или недостаточно точно понял какое-то существенное высказывание своих партнеров по конференции. Он на лету ловил смысл их слов. Его внимание, память, казалось, если употребить сравнение сегодняшнего дня, как электронно-вычислительная машина, ничего не пропускали.
Во время заседаний в Ливадийском дворце я, возможно, яснее, чем когда-либо раньше, понял, какими незаурядными качествами обладал этот человек...
Сталин уверенно направлял деятельность советской делегации. Эта уверенность передавалась всем нам, кто работал на конференции, особенно кто находился с ним за столом переговоров... Обращало на себя внимание то, что он сам говорил мало, но слушал собеседников с интересом, переходил от одного к другому и таким образом узнавал мнения.
Возможно, уместно сказать более подробно о Сталине и как о деятеле, и как о человеке на основе того, что сохранилось в моей памяти.
Все, что здесь говорится о нем, впечатления от встреч, обобщение личных наблюдений во время заседаний, когда мне приходилось докладывать некоторые вопросы, оставшиеся в памяти эпизоды, имевшие место в ходе конференции, во время бесед в период пребывания в Советском Союзе иностранных государственных деятелей,- все это, вместе взятое, впоследствии переросло в какой-то образ человека, каким я его тогда вспоминал.
Для его современника уже пребывание рядом со Сталиным, тем более разговор с ним или даже присутствие при разговоре, возможность услышать его высказывания в узком кругу представлялись чем-то особым. Ведь свидетель того, что говорил и делал Сталин, сознавал, что перед ним находится человек, от воли которого зависит многое в судьбе страны и народа, да и в судьбе мира. Это вовсе не противоречит научному, марксистскому взгляду на роль личности в истории.
Выдающиеся личности являются продуктом условий определенного конкретного времени. Но, с другой стороны, эти люди могут сами оказывать и оказывают влияние на развитие событий, на развитие общества. Маркс, Энгельс, а затем и Ленин глубоко обосновали это в своих философских трудах. Что бросалось в глаза при первом взгляде на Сталина? Где бы не доводилось его видеть, прежде всего обращало на себя внимание, что он человек мысли. Я никогда не замечал, чтобы сказанное им не выражало его определенного отношения к обсужденному вопросу.
Вводных слов, длинных предложений или ничего не выражавших заявлений он не любил. Его тяготило, если кто-либо говорил многословно и было невозможно уловить мысль, понять, чего же человек хочет.
В то же время Сталин мог терпимо, более того, снисходительно относиться к людям, которые из-за своего уровня развития испытывали трудности в том, чтобы четко сформулировать мысль. Глядя на Сталина, когда он высказывал свои мысли, я всегда отмечал про себя, что у него говорит даже лицо. Особенно выразительными были глаза, он их временами прищуривал. Это делало его взгляд еще острее. Но этот взгляд таил в себе и тысячу загадок. Лицо Сталина было чуть полноватое. Мне случалось, и не раз, уже после смерти Сталина слышать и читать, что, дескать, у него виднелись следы оспы. Этого я не помню, хотя много раз с близкого расстояния смотрел на него. Что же, коли эти следы имелись, то, вероятно, настолько незначительные, что я, глядевший на это лицо, ничего подобного не замечал...
В редких случаях повышал голос. Он вообще говорил тихо, ровно, как бы приглушенно. Впрочем, там, где он беседовал или выступал, всегда стояла абсолютная тишина, сколько бы людей не присутствовало. Это помогало ему быть самим собой. Речам Сталина была присуща своеобразная манера. Он брал точностью в формировании мыслей и, главное, нестандартностью мышления. Что касается зарубежных деятелей, то следует добавить, что Сталин их не особенно баловал своим вниманием. Уже только поэтому увидеть и услышать Сталина считалось у них крупным событием. В движениях Сталин всегда проявлял неторопливость. Я никогда не видел, чтобы он, скажем, заметно прибавил шаг, кудато спешил. Иногда предполагали, что с учетом обстановки Сталин должен поскорее провести то или иное совещание, быстрее говорить или торопить других, чтобы сэкономить время. Но этого на моих глазах никогда не было. Казалось, само время прекращает бег, пока этот человек занят делом.
Обращало на себя внимание то, что Сталин не носил с собой никогда никаких папок с бумагами. Так он появлялся на заседаниях, на любых совещаниях, которые проводил. Так приходил и на международные встречи - в ходе конференции в Тегеране, Ялте и Потсдаме. Не видел я никогда в его руках на таких заседаниях ни карандаша, ни ручки. Он на виду не вел никаких записей. Любые необходимые материалы у него, как правило, находились под рукой, в его кабинете.
Работал Сталин и по ночам. С ночной работой он был даже более дружен, чем с дневной...
Сталин относился к той категории людей, которые никогда не позволяли тревоге, вызванной теми или иными неудачами на фронте, заслонить трезвый учет обстановки, веру в силы и возможности партии коммунистов, народа, его вооруженных сил.
Патриотизм советских людей, их священный гнев в отношении фашистских захватчиков вселяли в партию, ее Центральный Комитет, в Сталина уверенность в конечной победе над врагом. Без этого победа не стала бы возможной. Позже выяснилось, что напряжение и колоссальные трудности военного времени не могли не подточить физические силы Сталина. И приходится лишь удивляться тому, что, несмотря на работу, которая, конечно, изнуряла его, Сталин дожил до победы. А сколько крупных государственных и военных деятелей подорвали свои силы, и война безжалостно скосила их, нет, не на фронте, а в тылу!..
Заботился ли о своем здоровье Сталин? Я, например, ни разу не видел, чтобы во время союзнических конференций трех держав рядом с ним находился врач. Не думаю, что со стороны Сталина проявлялась в этом какая-то нарочитая бравада. Сталин не любил длительных прогулок. То, что он, находясь на даче, выходил на короткое время на свежий воздух, нельзя считать настоящими прогулками в том понимании, в каком врачи обычно рекомендуют их своим пациентам Если говорить о его внешности, то он был человеком среднего роста. Неверно бытующее мнение, что Сталин был сильно предрасположен к полноте. Конечно, как человек нефизического труда, он, возможно, имел склонность к этому, но явно старался держать себя в форме. Я никогда не наблюдал, чтобы Сталин за столом усердствовал ложкой и вилкой. Можно даже сказать, что ел он как-то вяло. Крепкие напитки Сталин не употреблял, мне этого видеть не доводилось. Пил сухое виноградное вино, причем неизменно сам открывал бутылку. Подойдет, внимательно рассмотрит этикетку, будто оценивает ее художественные достоинства, а затем уже открывает. Бросалось в глаза, что он почти всегда внешне выглядел усталым. Не раз приходилось видеть его шагающим по кремлевским коридорам. Ему шла маршальская форма, безукоризненно сшитая, и чувствовалось, что она ему нравилась. Если же он надевал не военную форму, то носил полувоенную- полугражданскую одежду. Небрежность в одежде, неопрятность ему не были свойственны. Все обращали внимание на то, что Сталин почти никогда сам не заговаривал ни с кем, в том числе и с иностранцами, о своей семье - женах, детях. Иностранцы мне не раз об этом говорили. Даже спрашивали: - Почему?
Многое из опубликованного за рубежом об отношениях Сталина с женой, детьми, родственниками является в значительной части плодом досужего вымысла.
Когда разговор заходит о Сталине, задают иногда вопрос: как он отно¬сился к искусству, литературе, особенно художественной? Думаю, едва ли кто-нибудь возьмется дать на этот вопрос точный ответ. Мои собственные впечатления сводятся к следующему. Музыку Сталин любил. Концерты, которые устраивались в Кремле, особенно с участием вокалистов, он воспринимал с большим интересом, аплодировал артистам. Причем любил сильные голоса, мужские и женские. С увлечением он - я был свидетелем этого - слушал классическую музыку, когда за роялем сидел наш выдающийся пианист Эмиль Гилельс. Восторженно отзывался о некоторых солистах Большого театра, например, об Иване Семеновиче Козловском... Что касается литературы, то могу определенно утверждать, что Сталин читал много. Его начитанность, эрудиция проявлялись не только в выступлениях. Он знал неплохо русскую классическую литературу. Любил, в частности, произведения Гоголя и Салтыкова-Щедрина. Труднее мне говорить о его знаниях в области иностранной литературы. Но, судя по моим некоторым наблюдениям, Сталин был знаком с книгами Шекспира, Гейне, Бальзака, Гюго, Пи де Мопассана - и последнего очень хвалил,- а также с произведениями многих других западноевропейских писателей. По всей видимости, много книг прочитал и по истории. В его речах часто содержались примеры, которые можно привести только в том случае, если знаешь соответствующий исторический источник. Одним словом, Сталин был образованным человеком, и, видимо, никакое формальное образование не могло дать ему столько, сколько дала работа над собой. Результатом такого труда явился известный сталинский язык, его умение просто и популярно формулировать сложную мысль. В манере поведения Сталина справедливо отмечали неброскую корректность, Он не допускал панибратства, хлопанья по плечу, по спине, которое иной раз считалось признаком добродушия, общительности и снисходительности. Даже в гневе - а мне приходилось наблюдать и это - Сталин обычно не выходил за рамки допустимого. Избегал он и нецензурных выражений.
Много раз мне приходилось наблюдать Сталина в общении с другими советскими руководящими Деятелями того времени. К каждому из них у него имелся свой подход. Некоторые проявления фамильярной формы общения со Сталиным могли позволить себе лишь Ворошилов и Молотов. Объяснялось это в основном тем, что знал он их лучше, чем других, и притом давно - еще по подпольной работе до революции.
Когда в работе над данной книгой воспоминаний я подошел к необходимости высказаться о Сталине, то исходил из следующего. Во-первых, я был его современником и многократно наблюдал его в разных ситуациях, относящихся главным образом к внешним делам как в годы войны, так и после ее окончания. Во-вторых, люди справедливо ставят и будут постоянно ставить вопрос: «Как относиться к Сталину, в котором могли совмещаться и совмещались совершенно противоположные качества?» Личность Сталина вызывает и будет на протяжении десятилетий, а возможно столетий, вызывать разные суждения, в том числе противоречивые. Человек большого масштаба, он, несомненно, явление в истории.
Уже одно то, что Сталин возглавил Коммунистическую партию и Советское государство после смерти Ленина и на протяжении трех десятков лет играл определенную роль в руководстве великой державой, решавшей грандиозные задачи своего развития, говорит о многом. С именем Сталина на устах жертвовали жизнью воины Красной Армии и партизаны, чтобы отстоять свое Отечество в борьбе против фашистских захватчиков. Но видеть только одно положительное в Сталине было бы неправильным. Сталин еще и глубоко противоречивая, трагически противоречивая личность.
Завершая мои воспоминания, относящиеся ко встречам с участием лидеров трех союзных держав, считаю необходимым отметить одно существенное обстоятельство. Каждый раз наблюдал, что Сталин пользуется у своих коллег большим уважением. И со стороны Рузвельта, а затем Трумэна, а также со стороны Черчилля и его преемника - Эттли...
Когда говорил американский президент, все присутствующие выслушивали его очень внимательно... Тем не менее, как-то само собой получалось, что все присутствующие - и главные, и не главные участники -фиксировали взгляды на Сталине. Даже если говорил другой участник, то почему-то большинство присутствующих все равно наблюдали за Сталиным, за выражением его лица, за взглядом, стараясь понять, как он оценивает слова и мысли своих коллег. И вот тихо, как бы между прочим, начинал говорить Сталин. Он говорил так, как будто кроме него присутствовали еще только двое. Ни малейшей скованности, никакого желания произвести эффект, ни единой шероховатости в изложении мысли у него не было. Каждое слово у него звучало так, как будто было специально заготовлено для того, чтобы сказать его в этой аудитории и в этот момент..!
Жуков в ходе наших бесед не делал заявлений, которые можно было бы расценить как критические по адресу Сталина. Хотя Сталина уже не было, а Хрущев уже выступил с известными оценками на XX съезде партии, Жуков тем не менее заявил: «Я признаю огромные заслуги Сталина как Верховного Главнокомандующего». Немногословно, но четко и положительно отзывался о главных решениях, касавшихся ведения военных действий и роли Сталина в их принятии...
Обращало внимание и то, что он совершенно не упоминал о роли Хрущева в каких-либо военных операциях или в их подготовке. Это, конечно, не было случайным.


Медицинская помощь в чрезвычайных ситуация. Александр Божьев, Анатолий Постников, Сергей Теребов, Сергей Хорошилов,

Вложение: 5151873_medicinskaya_pomosch_aleksandr_bozhiev_i_soavt.pdf