Алёна подошла к окну, и распахнула его. Свежий воздух ворвался в небольшую комнатку, ветерок ласково заиграл в волосах девушки. По-хозяйски проникнув в квартиру, он играючи захлопнул дверь в комнату, оставшись наедине с девушкой. Прогулявшись, он снова вылетел в распахнутое окно, обласкав стоявшую у него на пути. Алёна посмотрела вниз. Картина за окном, казалось, никогда не меняется, всё те же бабушки на лавочке, всё так же на детской площадке играют ребятишки, а их мамы присев неподалёку на лавочке, лишь время от времени окликали своих ненаглядных чад, чтобы те не особо озорничали. Алёна любила вид из окна. Она часто сидела на подоконнике и наблюдала за той жизнью, которая плавно протекала возле её маленького мира. Вот и сейчас присев на подоконник, который после ремонта стал даже более широким и удобным, как будто строители догадывались о такой слабости девушки и сделали всё, чтобы ей, в минуты одиночества, было как можно удобнее.
Жизнь протекала всё по тому же руслу. Все кто был там – внизу, были такими разными, и казались чужими. Ни один из проплывающих мимо не смог войти в мир, который окружал её, а может, они и не знали о существовании какого-то другого, параллельного измерения жизни. Алёна узнала, что есть другой мир, который никак не мог вписаться в привычное, для обывателей, течение реки, под названием Жизнь.
Это был берег той самой реки. Странно, но люди, плывущие в потоке жизни, считаю себя такими счастливыми. Они сидят в своих лодках, окружая себя тем, что им нравиться и, то несутся гонимые сильным потоком, то дрейфуют, подхватываемые чуть заметным течением. Всё это даёт им чувство безопасности и уверенности в себе, но они ведь даже не догадываются, как нелепо их положение. Ведь река жизни может запросто накрыть огромной волной, и в один момент разрушит лодку. Человек тонет, идет на дно. Кто-то из последних сил начинает плыть к берегам, где для них открывается другой мир, а кто-то идёт ко дну. Ведь, как известно не тонет лишь говно.
Берег принимает всех, кто смог добраться, помогает восстановить силы и дает шанс на новую жизнь, по новым правилам.
С этого берега нет выхода. Пролетающие мимо лодки не хотят брать людей выпавших из потока жизни. Тогда остается, снова, только один выход – на дно.
Люди, которые добровольно выбираю берег жизни, стремятся привлечь всё новых и новых жертв реки. Готовят себе смену и учат правилам выживания вне жизни.
Алёна когда-то так же сорвалась со своей лодки и оказалась в бурлящем потоке. Когда она решила, что бороться с всепоглощающей стихией она уже не может, ей протянули руку с берега. Этим человеком оказался Женя Штык. Он относился к тем людям, которые добровольно сошли на берег. Теперь она знала, что такое жизнь вне жизни.
Законы берега Жизни оказались для неё слишком суровыми. Штык полноправный обитатель этого мира, а она лишь очередной спасённый человек. И теперь, Женя мог запросто пойти на дно и, что самое обидное, она будет тем самым грузилом у его ног.
Перекинув ноги на карниз, девушка посмотрела на небо. Небо, как всегда безразлично смотрело на оба мира и старалось не вмешиваться.
Как же это больно, когда начинаешь ощущать себя обузой. Если ты невольно становишься для окружающих чем-то вроде кочки на дороге. Верить в искренность людей, которые останавливаются перед препятствием и говорят, что их путь на этом заканчивается нельзя. Мало кто потом не захочет продолжить свой путь.
У Штыка может не хватить сил, чтобы скинуть со своих плеч этот груз, а значит она, как настоящая подруга, должна всё сделать сама. Судьба подруги – неписанное правило. Она не должна мешать.
Она просит только одного, чтобы Бог забрал к себе её ребёнка.
Вот кто-то внизу закричал. Алёна не слышала, что кричат и, не видела, кто это был. Странно, но слёз не было, она не сожалела о том, какой путь был выбран.
Когда в лицо снова ударил порыв ветра, девушка снова услышала какой-то крик, но вот только теперь, ей казалось, что он доносится откуда-то сверху. Когда её плечи что-то тяжело сдавило, на мгновение стало тяжело дышать.
- Ты чё ахринела! Дура! – Кричал Штык, бросив Алену на диван. Фома поспешно закрывал окно.
Девушка смотрела на него с недоумением. Потом, резко поднявшись с дивана, оттолкнула его и покрутила пальцем у виска.
- Это ты, походу, ахринел! Неужели, ты думал, что я из-за такого как ты на себя руки наложу?! – Выкрикнула девушка.
- Это, из-за какого?! – Возмутился Штык.
- Из-за урки неумытого! Сто лет ты мне не сдался! Урод!
Тут Фома присвистнул.
- Ах урка, значит, неумытый?! – Штык резко развернулся и вышел из комнаты. Входная дверь громко хлопнула.
Алёна не на секунду не растерявшись, посмотрела в сторону Фомы. Мужчина выглядел удивлённым, но если присмотреться, в его взгляде можно было прочитать неприкрытую раздраженность.
- Чего-то не так? – Уже спокойнее поинтересовалась девушка.
- Зачем же ты так? Он ведь и, правда, не хотел. – Фома не скрывал упрёка в интонации.
- А ты, зато, хотел! У вас судьба такая! Ваши долбанные законы! – Проговорила скороговоркой девушка.
- Не понял. – Слегка смутившись проговорил Фома.
- А чё тут непонятного? Для вас всегда ваши клятвы будут на первом месте. Вы же себе не принадлежите. – Алёна присела на диван. – Ты бы не смог остаться с матерью, а он не сможет променять свою жизнь на меня.
- С чего ты это всё взяла? – Теперь Фома был просто удивлён.
- Какие же вы мужики тупые! Мы находимся в одной квартире. – Алёна усмехнулась. – Я просто подслушала вашу беседу. И знаю, что ты мой, так называемый, папашка.
Фома молчал.
- Я помогу вам! Уходите и забудьте, что, такая как я, есть на земле. Тогда, не ты, не Штык не лишитесь корон.
- Ты чё такое говоришь? – Возмутился Фома.
- Я только что с ужасной болью в душе заставила Женю уйти и сделать выбор в пользу его жизни, на тебя у меня просто сил не хватит. Поэтому, прошу, уходи. Живите, как вам предписано. А Хромому передай, что ребёнка я нагуляла. И Штыку можешь тоже самое сказать. Пусть он меня возненавидит. Так будет лучше.
- Бред какой-то. – Фома стукнул себя ладонью по лбу. – Ты, конечно молодец. Настоящая подруга. Только вот ты решила за всех.
- Я решила только за себя. – Сухо проговорила Алёна.
- И что ты решила? – Фома начал раздражаться.
- Я решила, что не стану для вас обузой в жизни. – Алёна почти виновато произнесла эти слова и вышла из комнаты. Послышался стук дверей и шум воды.
Что за похабная привычка. Уходить от разговора в ванную. Да и заканчивать беседу на такой противной ноте. Что бы все вокруг чувствовали себя дерьмом. Мерзко. Ни желания выяснит или просто выслушать. Дурь малолетства. Фома вышел из комнаты и остановился у входной двери. Как поступить в таком случае, он не знал. Уйти и принять её жертву или попытаться что-то изменить?
Достав мобильный, он набрал номер и поднёс трубку к уху.
- Женя, ты где? Ага... Понял... Скоро буду... Дождись меня.
Фома выключил телефон и, выйдя из квартиры, захлопнул дверь.

- Значит, она так решила?
Штык достал из пачки сигарету и закурил. Тяжело выдохнув струю табачного дыма, он сделал глоток пива.
- Ну и Бог с ней… - Слегка усмехнувшись, проговорил он.
- Ты это серьёзно? – Фома тоже сделал глоток пива.
Они сидели в салоне машины на берегу озера. Дверцы машины были распахнуты. Охрану Фома отпустил.
- Да. – Пожал плечами Штык. – А что, зачем ей урка неумытый? Так даже лучше.
- Ты меня сейчас слушал? – Слегка раздражаясь, спросил Фома.
- Да. – Так же равнодушно отозвался молодой человек. – Кстати, Хромой звонил. Всё останется без изменений. Они посчитали, что я достойно справился со своими обязанностями. Хромой – старый вор, он всё ещё придерживается строгих правил. Хотя, например, у Музыканта ваще трое детей. И, между прочим, его подруга живёт с ним и детьми.
- Да, времена меняются. – Вздохнул Фома. – Так, в чём же тогда проблема? Езжай к Аленке и всё ей объясни. Она будет рада.
- Нет. Я не хочу. – Неожиданно отозвался Штык. – Мне одному лучше. Я себе таких по пять штук в каждом районе найду.
Посмотрев на Фому, который, держал во рту сигарету, так и не прикурив. Штык улыбнулся.
- Ты уж извини. Я понимаю, что тебе это не приятно слышать.
- Да я не об этом. – Фома прикурил. – Какого… же ты её так подставлял, если она тебе и не нужна была!? Ты рисковал её жизнью, своей, моей…
- Да не парься ты. – Усмехнулся Штык. – Мне она очень близка. Просто не смогу я.
- Чего?! – Фома сейчас выглядел более чем встревоженным.
- Ну, не смогу я. – Виновато отозвался Штык. – Ну, что из этого получится? Ей же лучше будет. Встретит какого-нибудь Ваню, и будет жить спокойно.
Фома молчал. Он не мог ничего ответить ему на это. Ведь когда-то он, рассуждая точно так же, исчез из жизни своей любимой женщины. И проблема была в том, что даже теперь, спустя столько лет, он фактически не жалел о своём выборе. Конечно, временами ему было тоскливо, что у него нет родного и близкого человека, но это проходило, так же, как уходила с земли ночь, забирая с собой все сомнения, тревоги и печали. Утро открывало перед ним новую дверь, не нового, но постепенно изменяющегося мира. Теперь, когда он так неожиданно стал отцом, ему казалось, что в нём что-то надломилось. Как будто какое-то, когда-то заполненное делами, пространство вдруг опустело. Хотя он не потерял, а нашёл.
Алёна была права, когда говорила, что они себе не принадлежат. Их настолько затянула та жизнь, которую они создали вокруг себя, что выбраться оттуда для них было равносильно краху. Не было не только возможности, но и по правде сказать, желания.
Пройдёт много лет и Штык встретит своего, возможно, сына. Может быть, они окажутся по разные стороны баррикад, а может они станут близки как самые родные, а может они так никогда и не встретятся. Если Женя Штык сможет переломить в себе это чувство «бродяги», то он будет, чуть ли не единственным, кто это сделает. Фома в своё время не смог это сделать, но ведь время течёт, выдвигает свои условия и расставляет новые приоритеты.
Молодая смена, которая постепенно приближается к верху, становиться другой. Они гораздо тоньше чувствуют пульс жизни. Конечно, сейчас больше зла и грязи. Слова «брат» или «семья» значат гораздо меньше, чем когда-то. Их мир сейчас оказался на распутье, к власти рвутся молодые, борзые. Смена, которую воспитывают «правильные», сейчас, осталась незащищенной.
Неужели пришло то время когда единственным шансом для сохранения их мира, стала подготовка себе на смену собственных детей?
Но, не желая для своих детей такой доли, они уходят.
Фома понимал, что это была основная причина принятого Штыком решения.


Аленка вышла из поликлиники и не спеша, направилась по шумной улице в сторону старого парка.
Когда ворота парка скрылись за густо посаженными деревьями, девушка присела на одинокую скамейку в тени старого клёна. Она приходит сюда каждый день, в течение всей недели. Может она кого-то ждёт, а может просто хочет спрятаться и остаться незаметной для всех. Спрятавшись под зелёной листвой от неба, которое совсем недавно было ей так близко, а вот теперь стало ненавистным. Небо, которое теперь казалось ей таким недоступным и чужым, пролилось на землю мелким дождиком. Наверное, кто-то там, на верху, смотрит сейчас на неё и возможно даже ждёт.
Бабушка ей не раз говорила о том, что все люди на землю спускаются в виде ангелов, прячут крылья за спиной. Они могут вернуться обратно, но почему-то забывают об этом. Их крылья, с каждым грехом, становятся всё меньше и меньше, пока не исчезают совсем. Так ангелы становятся обычными людьми и возвращаются на небо лишь тогда, когда их позовёт к себе Бог.
Как же было бы хорошо подняться, расправить крылья, и взлететь к небу, но вот только крылья, если не исчезли, то стали совсем маленьким. Да и ветви старого клёна выглядели как непреодолимая преграда.
Снова подняв глаза к небу, девушка увидела, как сквозь шуршащие листья к ней пробивается солнечный свет. Свет, дарящий многим людям тепло и надежду. Когда солнечный «зайчик» коснулся её лица, девушка зажмурилась и отвернулась.
- Привет, Ангел, ты уж не улетать ли собралась? – Голос раздался за спиной.
Оглянувшись, девушка увидела, что, прислонившись спиной к одному из деревьев, стоит мужчина. Он смотрел на небо. Переведя взгляд на Алёну, мужчина улыбнулся.
- Ты что тут делаешь? – Удивление было не поддельным. Хотя по лицу скользнула, едва заметная, улыбка.
- Не знаю. – Проговорил мужчина, пожимая плечами. Он приблизился к скамейке и присел рядом с девушкой. – Наверное, я просто хотел посмотреть, как же выглядит настоящий Ангел. А в такой обстановке его встретить шансов больше. И я не ошибся. Все Ангелы любят тихие и спокойные места.
- И где же Ангел? – Алёнка стала осматриваться.
- Дай сумку. – Попросил мужчина. Девушка протянула ему рюкзак, который лежал рядом. Мужчина достал из маленького кармашка пудреницу и, открыв её, протянул девушке.
- Кого ты там видишь?
Алёна посмотрелась в отражающее стёклышко. Уголки рта невольно дернулись.
- Падший Ангел. – Проговорила она.
Мужчина усмехнулся.
- Это Ангел. – Заключил он.
- Это падший…
Мужчина перебил её:
- Но ведь Ангел.
Алёна захлопнула пудреницу и протянула её обратно.
- Жень, тебе чего надо? Я же уже всё сказала.
- А я не всё. – Отозвался Женя. – Ты прости меня за всё, что случилось с тобой из-за меня. Ты мне очень дорога, я, конечно, не смогу тебе дать того, о чём ты всегда мечтала, но это моя жизнь. Этот выбор я сделал для себя ещё задолго до того, как в мою жизнь впорхнула ты. Ты оказалась моей женщиной и моим Ангелом Хранителем. Я решил снять корону и остаться с тобой и нашим ребёнком. Если, конечно, ты захочешь стать женой «урки неумытого»…
- Нет. – Перебила его девушка. – Я никогда не стану женой уркагана. Ты «законный» - это в тебе, в крови, если угодно. «Законный» не должен быть связан такой вещью, как семья.
- Если ты захочешь, я откажусь от всего. – Женя смотрел на девушку поверх затемнённых очков.
- Ты не сможешь. – Прошептала девушка. – Человек не может отказаться от себя.
Мужчина молчал.
- Вот видишь. – Сочувственно произнесла девушка. – Я же вижу. Для меня в твоей жизни отведена роль только подруги. И я никогда не смогу принять от тебя твоей жертвы.
- Значит, это конец? – Тихо проговорил Женя.
На этот раз молчала Алёна.
- Ты у врача была, что он сказал? – Прервал молчание Женя.
- Сказал, что всё нормально. Плод развивается без патологий. Только боятся, что будет резусная несовместимость. У нас с тобой резусы разные и группы крови.
- Это опасно?
- Если всё будет продолжаться, так как сейчас, то нет. – Алёна пожала плечами.
- А мальчик или девочка? – С интересом проговорил Женя.
- Ещё рано. – В её интонации было столько снисходительности.
- Ну, не надо со мной, как с умственно отсталым разговаривать. – С улыбкой отозвался Женя. – Это, вообще-то мой первый ребёнок.
- Вообще-то это мой ребёнок. – С иронией в голосе отозвалась девушка.
- Это пока. Пока он у тебя вот здесь. – Женя коснулся ладонью живота девушки. – А потом он уже будет и моим.
Алёна убрала его руку и отвернулась.
- Будешь навещать. – Ответила девушка, не глядя на молодого человека.
- Уже неплохо. – Слегка приободрившись, ответил он. – А я думал, что совсем всё плохо будет.
- Не дразни фортуну. – Отозвалась Алёна, посмотрев на Женю.
- Я по-другому не умею. – Мужчина широко улыбнулся. – Хотя, я бы даже хотел и к тебе приходить.
- Это что? Ты мне сейчас предлагаешь роль любовницы? – Девушка поднялась со скамейки и взяла рюкзак, накинув его на плечо. Штык поднялся, и приблизился к девушке.
- Я тебе ничего не предлагаю. Я хочу, что бы ты, наконец-то, решила, чего хочешь ты.
Девушка отвернулась, глядя куда-то в даль.
Странный вопрос – чего хочет она. Она хочет только одно, быть счастливой. Определение довольно прозрачное, но другого слова подобрать нельзя. Как пелось в какой-то песне: «Женское счастье – был бы милый рядом…». Это все. Пускай он никогда не станет её мужем, но она этого и не просит, во всяком случае, пока. Ей просто хочется чувствовать заботу и понимание, силу и нежность. Просыпаться утром и чувствовать тепло его дыхания на своей шее. Встречать его по вечерам и долго не отпускать из объятий. Слышать голос и трепетать от каждого прикосновения его нежных рук.
- Я хочу… - Алёна подняла на него свои голубые глаза. – Я хочу…заварное пирожное…
Выпалила девушка и, схватив за руку Женю, потянула его к выходу из парка.

Открыв глаза, Штык коснулся плеча девушки. Она дышала ровно и спокойно – спит. Обхватив её рукой за талию, он прижался к ней, уткнувшись лицом в её шею. Его рука плавно скользила по телу девушки, когда он коснулся её груди, Алёна слегка вздрогнула.
Ага, значит, не спит.
- Попалась. – Прошептал Женя ей на ухо и его рука, снова плавно спустилась вниз её живота.
Алёна повернулась и с улыбкой посмотрела на молодого человека.
- Тебя, наверное, Фома заждался.
- Он поймёт. – Отозвался Женя, целуя живот девушки.
Алёна засмеялась, когда он начал щекотать её.
- Перестань! – Сквозь смех, проговорила девушка и, слегка оттолкнув его, присела на диване. Накинув на плечи халатик, она быстро отскочила, когда Штык попытался снова схватить её.
- Куда!? – Возмущённо выпалил он.
- Мне сегодня надо к врачу. Забыл? – Девушка вышла из комнаты. Женя распластался на диване.
- Ты же на прошлой неделе была! – Прокричал он. Послышался шум воды.
Когда Алёна снова появилась в комнате, молодой человек уже надел брюки и накинул на плечи рубашку.
- Сегодня будет результат по поводу крови. Я же тебе говорила. На совместимость. – Начала объяснять девушка.
Штык подошёл к ней и подхватил на руки.
- Всё будет хорошо. – Он поднёс её к дивану и аккуратно отпустил, слегка навалившись на неё, чтобы девушка не могла подняться. – Мы с тобой идеально совместимы.
Штык довольно нагло стал шарить руками по её телу. Алёна смеялась.
- Отпусти, я же опоздаю! – Взмолилась она.
- Я тебя отвезу.
- Ну, смотри, я тебя за язык не тянула. – Проговорила скороговоркой девушка, стаскивая с него рубаху.